Статьи

Не доставайся же ты никому! Такой лозунг можно вложить в уста нынешних сторонников наведения порядка в сфере электронного контента. Это справедливо далеко не только в отношении редких исторических, научных, философских и культурологических трудов. О проблеме применения законодательства в области авторских прав и мировой тенденции широкого и бесплатного доступа к книжному наследию в интервью «Эксперту Online» рассуждает Михаил Баранов, один из пионеров российского копилефта, президент АНО «Руниверс».

— Михаил Владимирович, не так давно в интервью СМИ замруководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Владимир Григорьев заявил, что главное сегодня — приучить интернет-пользователей платить за электронную книгу, точно так же, как они приучены платить за бумажную. Вы тоже считаете, это одной из главных проблем, ограничивающих распространение книг в сети?

Мои сочинения неудачны. Я не сказал ни всего, что хотел, ни так, как я этого хотел. Думаю, будущее опровергнет многие мои суждения; надеюсь, некоторые из них выдержат испытание, но во всяком случае История не спеша движется к пониманию человека человеком... (Из предсмертной беседы Сартра со своим секретарем)

Жан-Поль Сартр

Энциклопедии называют его философом и писателем, но такое определение не безупречно. Философ Хайдеггер считал его скорее писателем, чем философом, а вот писатель Набоков, напротив, скорее философом, нежели писателем. Но все, пожалуй, согласились бы с емким определением «мыслитель». А всякий мыслитель — это обязательно еще и в той или иной мере психолог, причем, что касается Сартра, то его принадлежность к психологической науке очевидна и бесспорна (просто не столь выделяется на фоне его литературных и общественных достижений).

XVIII век называют еще «веком Вольтера». Никто из писателей не мог тогда сравниться с Вольтером в известности и влиятельности. Литературная слава главы французских просветителей покоилась на его философских сочинениях, классицистических трагедиях, эпических поэмах, исторических сочинениях, но секрет его авторитета заключался в том, что Вольтер первым понял роль и возможности общественного мнения и научился им управлять. Вольтер был по складу дарования прежде всего публицистом, обладал талантом идти в ногу со временем, всегда на шаг впереди времени. Кроме оперативности, ему были свойственны полемический азарт, темперамент, непревзойденное остроумие, умение себя подать, сознание своей культурной миссии. Его цель — пробудить общественное сознание, быть руководителем общественного мнения во Франции и в Европе, и эта цель была им достигнута. Это первый литератор, общавшийся с королями на равных; состоять с ним в переписке считали для себя честью Фридрих Великий и Екатерина II. Всю массу своих разнообразных знаний он превратил в боевой таран, которым громил все то, что, по его мнению, тормозило прогресс.

Кто мы: язычники, фарисеи или действительно христиане? Проверить не сложно: достаточно посмотреть, что является главным в нашей религиозной жизни.

В своей жизни человек руководствуется определенными принципами, которые мы называем мировоззрением. История знает три основные формы религиозного мировоззрения, которые отличаются не только обрядовой стороной, но самое главное — принципиальным отношением к жизни. Это язычество, ветхозаветная религия и христианство. Но и внутри христианства можно встретить далеко не христианское отношение к жизни.

Мы все в кого-нибудь или во что-нибудь влюбляемся, и совершенно не обязательно эта влюбленность заставляет грезить о поцелуях. Влюбиться можно в искусство или в профессию, или в актрису из фильма. В определенном смысле человек, приходящий в Церковь, испытывает такую же влюбленность: все кажется ему не просто новым и хорошим, но ослепительным, неземным, божественным. Каждая мелочь выглядит священной, в каждом встречном человеке готов он видеть образ Божий во всей его полноте. О том, что нередко происходит потом – размышления Андрея Десницкого.

Без влюбленности, очарования жизнь, наверное, была бы слишком пресной, но есть у нее и своя оборотная сторона — разочарование. Проходит время, и мы видим, что предмет любви вовсе не настолько безупречен, каким он нам когда-то казался, а радостное изумление сменяется привычкой и даже скукой. Хорошо, если мы готовы смириться с неприятными или даже просто ненужными нам чертами ради того света, которые мы продолжаем видеть. Тогда влюбленность может вырасти в любовь, но так бывает не всегда.

Ошибочно думать, что все православные суть действительно не сектанты и что все сектанты суть действительно не православные. Не всякий православный по имени таков по духу, и не всякий сектант по имени таков по духу, и в настоящее время в особенности можно встретить «православного» — настоящего сектанта по духу своему: фанатичного, нелюбовного, рационально узкого, упирающегося в человеческую точку, не алчущего, не жаждущего правды Божией, но пресыщенного горделивой своей правдой, строго судящего человека с вершины этой своей мнимой правды — внешне догматически правой, но лишенной рождения в Духе. И, наоборот, можно встретить сектанта, явно не понимающего смысл православного служения Богу в Духе и Истине, не признающего то или иное выражение церковной истины, но на самом деле таящего в себе много истинно Божьего, истинно любвеобильного во Христе, истинно братского к людям.

Как повлияет введение обязательной церковной цензуры на рынок православной книги в Украине?

Не за горами конец «переходного» срока, объявленного церковными властями: со следующего года все издательства, которые захотят распространять свои книги через сеть приходов Украинской Православной Церкви (Московского Патриархата), будут обязаны получить в Издательском отделе УПЦ гриф, легализирующий продукцию для церковного рынка.

Уже сейчас Издательский отдел проводит экспертизу изданий, предназначенных для распространения через церковную сеть. На сайте отдела пока перечислены лишь восемь книг, рекомендованных к печати. Среди них — Новый Завет, Великопостный служебник, сборник житий святых врачей, детские молитвослов и азбука, сборник публикаций Отдела по делам молодежи Киевской епархии, книга о киевском князе-христианине Аскольде и проповеди о. Андрея Ткачева. Это, разумеется, далеко не все издания, выпущенные в этом году и ориентированные на рынок УПЦ.

«Таинственность мира бесконечна, это должен ощущать всякий,
кто хоть однажды беспристрастно заглядывал в тайну мира. Но и
тайна человеческого существа не меньше и не короче. Если человек
обратит взгляд на себя, то он встретит несказанную таинственность».
(преп. Иустин Попович. Философские проповеди, с. 18).

29 августа (10 сентября) 1899 года родился поэт Иван Савин

Творческое наследие Ивана Савина невелико, так как охватывает всего лишь пятилетний период его зарубежной жизни: 1922–1927 годы. И всё же за этот срок он успел оставить яркий след. Имя Ивана Савина считается в традиционном русском зарубежье одним из самых почитаемых, особенно среди представителей первой, послереволюционной эмиграции.

В последние десять лет в Россию возвращаются имена столпов и икон белогвардейского движения. В 2005 году при участии Владимира Путина и патриарха Московского и всея Руси Алексея II были перезахоронены останки идеологов Белого движения — георгиевских кавалеров генералов А. И. Деникина и О. В. Каппеля, выдающегося русского философа Ивана Ильина.

История одной идеи

Концепцию «Третьего Рима» сегодня нередко поминают политики, журналисты, общественные деятели, говоря: еще в XVI веке было очевидно, что именно России предначертано стать господствующей мировой державой, что имперские притязания Москвы вполне оправдываются особой миссией наследницы Рима и Константинополя. Но о чем на самом деле говорил автор концепции «Третьего Рима» старец Филофей? Действительно ли концепция дает России моральный карт-бланш на политическую и военную экспансию? Кто и как использовал идеи Филофея в русской истории? Об этом наш разговор с Ниной Васильевной СИНИЦЫНОЙ — доктором исторических наук, автором монографии «Третий Рим: истоки и эволюция русской средневековой концепции».

Пособие для начинающих

Итак, мой юный друг (милая выпускница филфака, бывший инженер на пенсии, маститый протоиерей, монахиня-кандидат любых наук — нужное добавить), ты решил стать знаменитым! Точнее, знаменитым православным писателем, книги которого возжаждут напечатать самые лучшие церковные издательства. Похвальное стремление! Кто желает славы Ивана Шмелёва (а также Юлии Вознесенской и прот. Николая Агафонова) — доброго желает!..

В 19 столетии немецкое государство испытало мощный индустриальный рост, который сопровождался многократным увеличением научных публикаций и общего количества книг, издаваемых в стране. Неожиданная любовь немцев к книгам заставила литературного критика Вольфганга Менцеля в 1836 году назвать Германию «нацией поэтов и мыслителей».

Например, в 1843 году немецкие издательства опубликовали около 14 000 новых книг, большая часть которых были научными публикациями. Если учесть количество населения, то это столько же, сколько издаётся в наши дни, в 21 веке. Для сравнения, в Британской империи в тот год было опубликовано около 1000 новых работ.

В чём причина такого бурного экономического и научного развития? Экономический историк Экхард Хоффнер (Eckhard Höffner) считает, что всё дело в отсутствии копирайта.

Писатель-романтик, создатель удивительно светлых произведений, несмотря на все что ему пришлось пережить, Грин сохранил веру в чистоту человеческой души и мечты о прекрасном.

О жизни Грина написано много — и правды, и вымысла. В молодости он сам придумывал некоторые «фантастические» истории о себе, в зрелом возрасте удивлялся и, даже, негодовал по поводу «глупых баек» ходивших вокруг его персоны.

22 августа классику фантастики Рэю Брэдбери исполняется 90 лет. В эксклюзивном интервью «АиФ» знаменитый писатель признаётся в краже мумий, критикует зомби и предрекает рождение нового Достоевского.

«Я очень люблю рубли»

— Скажите, вас уже разрешено поздравлять?

— (Cмеётся.) Подождите немножко. Знаете, а девяносто лет — это вовсе не так круто, как я думал раньше. И дело не в том, что я езжу по дому в кресле-каталке, застревая на поворотах… Сотня просто звучит солиднее. Представьте себе заголовки во всех газетах мира — «Брэдбери исполнилось сто лет!». Мне сразу выдадут какую-нибудь премию: просто за то, что я ещё не умер.

Продолжение разговора библиотекаря с правоведом об авторском праве. Начало здесь

Завершаем публикацию статьи Сергея Басова, кандидата педагогических наук, заведующего отделом Российской национальной библиотеки, и Сергея Егорова, доктора юридических наук, адвоката, посвящённой проблемам авторского права в библиотечном деле, которые создаёт 4-я часть Гражданского кодекса.

Сергей Басов (далее — С.Б.): Можно ли считать одним из главных пороков закона то, что в нём закреплены права автора (правообладателя), но ничего не говорится о правах пользователя-читателя: в каких случаях и на каких условиях он может использовать интеллектуальную собственность без разрешения автора, во всех ли случаях, за исключением официальных документов и символов? Ст. 1229 говорит именно об этом? «Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением)».

Разговор библиотекаря с правоведом об авторском праве.

С момента вступления в силу 4-й части Гражданского кодекса в России не утихают страсти и споры — как по поводу концепции, положенной в основание закона, так и по отдельным его статьям, связанным с правами на использование обществом произведений науки и искусства. В частности, с их использованием в библиотеках.

Как всё было проще раньше, когда не было компьютеров! Проще, правда, было только для издателей и продавцов. Потому что никаких книг, кроме как бумажных или придуманных в голове, тогда ещё не существовало. И чтобы скопировать книгу, нужно было самому становиться издателем. С появлением компьютеров проще и естественнее стало копировать файлы, чем печатать книги, и, соответственно, стало сложнее контролировать этот процесс. Российские законодатели, однако, решили сделать вид, что ничего не произошло, и на всякий случай ужесточили авторское право. Пострадали от этого в первую очередь читатели и библиотеки. Разобраться с тем, как же это произошло, решили Сергей Басов, кандидат педагогических наук, заведующий отделом Российской национальной библиотеки, и Сергей Егоров, доктор юридических наук, адвокат.

На призыв оказать помощь погорельцам, принять участие в тушении и ликвидации последствий пожаров откликнулось множество добровольцев. Люди трудились на жаре сутками, часто без перерывов на сон и еду. Но как осуществить еще один христианский подвиг — совершая добрые дела, не начать при этом превозносить себя и осуждать за бездействие других?

О том, как, будучи волонтером, не возгордиться, "Правде.Ру" рассказал архимандрит Пантелеимон (Шатов), председатель синодального Отдела по церковной благотворительности и социальному служению:

Очень просто. Трава, например, она зеленая, но она этим не гордится. Яблоко — оно круглое, сахар — он сладкий, соль — она соленая. Человек — он должен быть любовью, должен жить для других. Если он так живет, он ничего особенного не делает. Он для этого создан Богом. Если об этом знать, то все, что ты ни делаешь, покажется недостаточным.

Интервью с протодиаконом Андреем Кураевым

— Отец Андрей, какое место чувство юмора, по-вашему, занимает в духовной жизни человека?

— Мне кажется, что это некий балансир — чтобы не относиться к самому себе слишком серьезно. Чтобы не раствориться в своем сане, статусе церковном, в катехизисах, которые читаешь. Мы сегодня — это Церковь неофитов. Именно к нам относится строчка Андрея Вознесенского «расформированное поколение: мы в одиночку к истине бредем». В таких условиях особенно важно, придя в Церковь, сохранить чувство юмора. Мы не несем в себе органической православной традиции. Большинство из нас не впитало в себя Православия «с молоком матери», или на бабушкиных коленях. Для нас это был некий выбор, зачастую очень трудный, мучительный.

Задумывались ли вы когда-либо о том, что родная речь становится главной школьной дисциплиной буквально с первых дней обучения в школе? Но задолго до прихода в школу каждый ребенок проходит сложнейший путь знакомства со словом, осознания его возможностей, его красоты. Об этих великолепных возможностях маленьких детей много размышлял К. Чуковский в своей книге «От двух до пяти». Все это так. Но почему же тогда, вырастая из своего творческого пятилетия, а может быть, десятилетия, люди порой как бы утрачивают эту природой вложенную в них способность, этот дар, и превращают слова лишь в средство утилитарного общения?