История

Разговор о событиях 1917 года и их последствиях в виде раскола русского народа на "белых" и "красных" и последующих гонениях на верующих, конечно, очень важен. Я полностью разделяю мнение Синода Русской Зарубежной Церкви о подлинных истоках русской Смуты 1917 года, высказанное в марте 2017 года в "Послании Архиерейского Синода Русской Зарубежной Церкви по случаю 100-летней годовщины трагических событий, связанных с революцией в России и началом эпохи безбожных гонений": "Образованные сословия в России, воспитанные в традициях так называемого западничества, едва ли не с самоубийственным упорством толкали Россию в пропасть, всячески склоняя русский народ к отказу от своей веры, своего Царя и своего Отечества".

100 лет назад, в конце февраля – начале марта 1917 года, произошли события, которые в молниеносно короткий срок изменили государственный строй России и послужили запалом для смуты, превзошедшей по масштабу потрясений ту, которую наша страна пережила и преодолела тремя веками раньше. Эти события названы были Февральской революцией. Разрушение Российского государства, начатое в феврале 1917 года, продолжалось в течение еще нескольких лет, сопровождалось чредой государственных переворотов, среди которых обыкновенно выделяют тот, что пришелся на октябрь 1917-го, но начало катастрофе положено было все-таки не в октябре, а в феврале.

На Церкви лежит часть ответственности за трагические события революции 1917 года в России, полагает глава синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда.

«Как раз эти люди, которые потом и сыграли большую роль в событиях октября семнадцатого года и последующих — солдаты, матросы, — эта среда в особенности была расцерковлена», — заявил В. Легойда в программе «От первого лица» на телеканале ТРО, сообщает «Интерфакс-Религия».

День 15 января является одним из самых страшных в истории России. Тогда в 1943 году на Луганщине немецкие оккупанты и их прислужники начали сбрасывать в краснодонскую шахту № 5 членов молодёжной антифашистской организации «Молодая Гвардия», многим из которых не было и 19 лет. Когда в Краснодон вошли советские войска, из 58-метрового темного ствола шахты бадьей доставали тела замученных юношей и девушек. Володе Осьмухину было 18 лет: «Когда я увидела Вовочку, изуродованного, совсем почти без головы, без левой руки по локоть, думала, что сойду с ума. Я не верила, что это он. Был он в одном носочке, а другая нога совсем разута. Вместо пояса вдет шарф теплый. Верхней одежды нет. Сняли звери голодные. Голова разбита. Затылок совсем вывалился, осталось только лицо, на котором остались только Володины зубы. Все остальное изуродовано. Губы перекошены, носа почти совсем нет. Мы с бабушкой умыли Вовочку, одели, украсили цветами. На гроб прибили венок. Пусть лежит дорогой спокойно».

Предстоящий 2017 год — юбилейный. Исполняется 100 лет с начала событий, которые изменили ход российской и мировой истории. В это столетие происходило разное: Россия пережила триумфы и падения. В сознании православных людей XX век — эпоха мученического подвига сонма святых, превзошедшего числом собор древних мучеников, пострадавших за Христа в Римской империи до ее обращения. Гонения на Церковь явились катастрофой для ее внешнего положения, повлекли за собой отпадение от веры миллионов немощных духом, но подвиг новых мучеников и исповедников — это и слава Церкви, ее триумф. Триумфом России как государства стала победа над фашистской Германией — над врагом, в замыслы которого входило порабощение ее народа, на что, казалось, у Германии имелись шансы.

Память о репрессиях в культурном ландшафте России: политическое и духовное измерения

В год столетия Русской революции разговор о репрессиях советского периода, скорее всего, кардинально поменяет своё направление. После смены общественно-политической парадигмы в 2014 году выяснилось, что народ воспринимает собственную историю более сложно и цельно.

Ещё несколько лет назад дискуссии о репрессиях советского периода строились вокруг вопроса: «Вы готовы это признать или нет?» — его часто ставили в ходе телевизионных ток-шоу. Казалось, общество находится в исторической растерянности и не может консолидироваться, двигаться вперёд, не дав окончательной оценки советской эпохе. Однако после смены общественно-политической парадигмы в 2014 году выяснилось, что постановка вопроса надуманна, а общество воспринимает свою историю намного более серьёзно и цельно. В год 100-летия Русской революции разговор о репрессиях, скорее всего, кардинально поменяет направление. Разворачивается новая дискуссия — о том, кто имеет преимущественное моральное право объяснять и интерпретировать трагические страницы нашей истории. И с каких позиций надо это делать?

Седьмое ноября — не только день парада на Красной площади в 1941 году, но и день большевистского переворота в 1917 году (в честь которого и проводился парад). При этом широкая палитра гражданского конфликта начала ХХ века повторяется через сто лет в виде фарсового противостояния абстрактных «белых» (монархистов) и абстрактных «красных» (коммунистов с явными признаками троцкизма).

В начале ХХ века республиканец Деникин (близкий по взглядам на будущее России с основателями Добровольческой армии генералами Корниловым и Алексеевым) противостоял монархисту Врангелю, максимально тормозя карьеру последнего в Вооружённых силах Юга России. Не нравился Деникину и режим Колчака — правая террористическая диктатура, по формату похожая на установившийся в тот же период режим регента Венгрии Хорти (напрашивается прямое сравнение с Верховным правителем России). Именно этим объясняется борьба концепций Деникина, стремившегося самостоятельно, независимо от Колчака, занять Москву и созвать Учредительное собрание, и Врангеля, требовавшего бросить основные силы в Поволжье — на соединение с Колчаком.

У красных тоже был широкий спектр политических течений и деятелей, от Махно до Муравьёва. Кстати, как ни забавно, но многие нынешние «белые» потомки самых что ни на есть красных начала прошлого века, а многие из нынешних «красных» — выходцы из вполне белых семей, а то и вовсе из третьего мира.

Где-то читал, что у какого-то северного народа в словарном запасе присутствует десяток слов, обозначающих состояние снега: снег с ветром, мокрый снег, рыхлый снег, снег в ложбинах и т.п. — но при этом отсутствует само по себе слово снег как абстрактное понятие. Автор монографии намекал на то, что сие есть свидетельство неразвитости абстрактного мышления как такового. Смею полагать, что «безабстрактность» не самая главная проблема данного народа. Но не о том, разумеется, речь.

Речь пойдет о слове демократия, каковое, если вслушиваться в его ныне столь частое звучание, имеет как раз обратное свойство: сознательно или бессознательно подаваться как некая абстракция, не нуждающаяся будто бы по причине однозначности понимания всем человечеством хотя бы в аккуратной и осторожной коррекции.

Публицист, писатель, фронтовик — о начале войны, антисоветских мифах и геополитике

— Как вам вспоминается 22 июня 41-го?

— Я помню этот день до полудня, до выступления по радио Молотова. Обычный день семнадцатилетнего москвича, только что окончившего школу, озабоченного тем, что делать дальше. Но то, что произошло незадолго до этого часа и после него, врезалось в память на всю жизнь.

За два дня до этого у нас, десятиклассников 437-й школы Сталинского района Москвы — это в Измайлове — был выпускной вечер, на котором иные из нас — и девушки и ребята — впервые осушили бокалы вина, ну, может быть, как я, второй раз после встречи Нового 1941 года. И много было смеха, шуток, порхания и перепархивания многозначительных взглядов…

А 22-го мы с моим одноклассником Борисом Федоровым утром куда-то ходили. И вот возвращались домой, а двор наш издавна, видимо, еще с дореволюционной поры, со времени бесчисленных балканских войн именовался Балканом. Видимо, потому что там нередко случались драки с ребятами соседнего двора, который назывался Старым. «Парень с Балкана» — это имело особый смысл.