* * *
Твой голос,
и ничей другой
не слышен.
И не нужен...
Забытый путь —
вчерашний день
другим уже
заслужен.
Забытый цвет
там, впереди,
рассветом улетает.
А позади,
в чужой груди,
посланье
снегом тает.
В Рождество все немного волхвы (Иосиф Бродский)
В Рождество все немного волхвы.
В продовольственных слякоть и давка.
Из-за банки кофейной халвы
производит осаду прилавка
грудой свертков навьюченный люд:
каждый сам себе царь и верблюд.
Сетки, сумки, авоськи, кульки,
шапки, галстуки, сбитые набок.
Запах водки, хвои и трески,
мандаринов, корицы и яблок.
Хаос лиц, и не видно тропы
в Вифлеем из-за снежной крупы.
Задушевный разговор
— Алло! Валь, это ты? Привет! Извини, что я тебе так долго не звонила. Веришь ли — сколько раз собиралась позвонить, да все времени нет. Ну и что с того, что сейчас праздники! Да если хочешь знать, я на работе так не уставала, как за эти дни! Сейчас же во всех магазинах скидки, понимаешь, скид-ки! Где на тридцать процентов скидка, где на пятьдесят, а кое-где даже на целых семьдесят пять процентов скидка! Это же почти даром! Брать надо! Вот я все эти дни по магазинам и бегаю, и покупаю… тут не до отдыха! Вчера, например, ездила в «Вавилон»… Что? Какой такой город? Это не город, а торговый центр! Чего там только нет…и всегда народу полно! Так вот, в «Вавилоне» в новогодние праздники во всех бутиках скидки — и так каждый год. Уж ты мне поверь — я туда на все распродажи езжу. Ты не представляешь, какие шикарные вещи можно купить в «Вавилоне»! Да еще и со скидкой! Это ж почти даром! Надо брать!
Прозрение
Как камень, пущенный с горы,
летела в бездну я.
Уж душу не терзала мне
загадка бытия.
Ты, мой Господь, призрел на мя,
на чадо грешное Своё,
и содрогнулась, осознав
поганое мое житьё.
Спаять права и обязательства
Изломы жизни многочисленны,
Но непрерывностью прохвачены.
Задача в том, чтобы осмысленно
Пройти все то, что предназначено.
Ясна задача. Нету способов
Решить вне рамок посвящённости
Как уложить стремленья особей
На вектор предопределённости.
Дано лишь избранным умение
Спаять права и обязательства,
Господне отличив веление
От рядового обстоятельства…
Убить дракона (Священник Александр Дьяченко)
Мой знакомый священник, который окормлял зону общего режима, попросил меня помочь ему освятить территорию этой самой зоны. Сидельцев в ней под две тысячи, одних только казарм с десяток — одному не управиться. В молельной комнате отслужили с батюшкой водосвятный молебен, раздали полные вёдра святой воды нашим добровольным помощникам из числа заключённых и отправились с ними по отрядам.
Не стану описывать, как мы обходили все эти помещения, как реагировали на наше появление зеки. Просто запомнилось, как в одном из отрядов обошёл все закоулки, окропил стены, проходы, двухъярусные койки. И вхожу в комнату отдыха (или как она у них там называется). В наше время они назывались «ленинскими». Сегодня вождя отправили на свалку истории, а остальное всё как и прежде: газеты, шашки, телевизор.
В комнате на стуле спиной ко мне сидит один единственный человек. Перед ним стена, на ней от пола до потолка огромное фото. Присмотрелся, очень знакомое.
— Ого, озеро Рица! Только что оттуда.
В храме
В храме — только благо,
Там бессильно зло.
Если в оке влага,
Радуйся зело,
Значит, Бог приметил.
Церковь — не острог,
В храме свежий ветер,
Тысячи дорог!
Миро там, крещенье,
Исповедь, елей,
Таин причащенье.
Приходи скорей,
Помолиться надо
О себе, о всех.
В ритме вальса (из цикла «Театрик»)
Раз-два-три, кружится, кружится в вальсе,
Раз-два-три, белый и нежный цветок.
Раз-два-три, раз-два-три, ножка на пальце,
Раз-два-три, раз-два-три, лёгкий подскок.
Раз — и Арап, черноликий, как бездна,
Два — ловко вынырнул из-за кулис.
Три — балерину подкинул любезно,
Раз-два-три, раз — опустил её вниз.
Как я была Волхвом
Дети очень чутки к настоящей радости. И потому праздник Рождества Христова переживается ими особенно ярко. И дело не в наряженной ёлке, не в подарках, не во вкусном обеде, а в том явственном ощущении чуда, сопровождающим этот праздник.
Я помню в детстве после разгула Нового Года, тишина Рождества Христова успокаивала, обнимала. Мы не ходили семьей в храм, и никто особенно не занимался нашим религиозным воспитанием, но что-то глубоко в душе в этот день всегда отзывалось, звенело, пело: «Христос Родился!».
Расстрел (Монах Меркурий (Попов)
В камеру вошел дежурный с двумя охранниками и, подойдя ко мне, спросил:
— Как твоя фамилия?
Я ответил. Охранники сразу схватили меня за руки и завернули их за спину. При этом я настолько испугался, что потерял самообладание, у меня затряслись все поджилки, ноги в коленях как будто подломились, и наступило какое-то исступленное состояние… дежурный защелкнул на моих руках браслеты наручников и сказал:
— А ну, выходи в коридор!..
Я пошел, охранники пошли сзади. Пройдя один коридор, дежурный повернул во второй и, пройдя его до конца, повернул еще в какой-то коротенький коридорчик…
Зелёный шарик
Любой голубой шарик только кажется голубым, он приобретает небесный цвет лишь в конце жизни. А на земле все настоящие голубые шарики - зелёные. Нельзя же совсем отрываться от травы и листвы - в открытый космос может унести....
Зелёный шарик
А.
Зажми в руке покрепче шарик —
он, как всегда, высокопарен,
он, как всегда, высокослышен
и нами потому возвышен.
В небесный купол не упрёшься,
коль за верёвочку возьмёшься,
что с шариком связует ум.
Упрутся в купол сотни дум,
а ты — над ними, ввысь умчишься
и в дом небесный постучишься.
И снова вниз, к земле поближе —
зеленый шарик тут престижен:
его считают голубым...
Здесь нет вражды
На этого старика я обратил внимание ещё на перроне вокзала. Он был заметен не только мне. На него с интересом посматривали люди. В толпе отъезжающих он выделялся: длинное чёрное пальто отлично на нём сидело, шея была укутана шёлковым шарфом, из под которого виднелся узел тёмного галстука, светлые глаза на загорелом лице были спокойны, седая грива волос и трость с набалдашником наводили на мысль об аристократизме, ростом его Бог тоже не обидел.
Тот самый год
1
Почему у нее такое белое лицо?
Избыток грима? Болезнь? Нервы? Губы мелко трясутся в перерывах между фразами. Не голос — крик. Да, остановилась под горой! Да, по льду не стала подниматься — понесет юзом так, что костей не соберешь! Да, к подъезду авто не подала — ничего, пройдете несколько метров пешочком, не рассыплетесь! Жизнью рисковать — не намерена, тем паче — вашей! Своей-то давно не дорожу, было б, чем дорожить, а то так, дерьмо одно…
И — ручник рванула.
Евросоюз глазами Ярослава Гашека (Сергей Смолянников)
Сегодня о событиях на Украине говорят во всем мире. Думаю, не будет преувеличением сказать, что и в Африке, и в обеих Америках, и даже в далекой Антарктиде многих волнует вопрос — а что, собственно, происходит на Украине и, главное — а что будет завтра. Значительную часть вопросов и ответов пытаются озвучить специалисты-политологи. А я предлагаю, окунуться в мир литературно-исторический, чтобы немного отвлечься от политического урагана и майданных штормов, дабы спокойно проанализировать одно, чрезвычайно интересное (на мой взгляд) произведение известного писателя-сатирика Ярослава Гашека. И не просто проанализировать, но и погрузиться в историю на целое столетие. Итак, приглашаю читателя в год
Гранитный город
Гранитный город выплакал тоску,
И набережных серый монолит
Застыл, так словно каменный лоскут
Невиданною силою разлит.
И люди не могли не слышать тишь,
За плеском волн о каменный причал,
Как редко, город мой, ты так молчишь,
От суеты несметной одичав.
Тихонько небо грохотало
Тихонько небо грохотало,
Рисуя молнии вдали,
Тихонько день июльский таял,
По небу плыли корабли.
Сырой травою пахли луки,
Просторы пахли синевой,
И жабы квакали от скуки,
Вдыхая воздух с зеленцой.
Миг, что крошился словно камень
Из непростого бытия,
Ловил неспешно я руками
И отступала грусть моя.
На ночь
Ты укрой меня, Ангел, крылом,
Ты согрей мою душу теплом,
Защити меня в темной ночи
И со мной в тишине помолчи.
Ты прости меня, Ангел Господень,
Что по жизни своей я безплоден,
Что, не ведая сердцем Бога,
Шел по грешным разбитым дорогам.
А в час страшного злодеянья
Я, далекий от покаянья,
Вдруг почувствовал мир иной,
Орошен быв твоей слезой.
Я верю в то, что птицей стану...
У тебя нет души! Ты – душа! У тебя есть тело!
К. Льюис
Я верю в то, что птицей стану:
Раненья все мои и раны
Однажды прорастут крылами
И повлекут, я это знаю,
Туда, где больше нет войны,
Где цвет прозрачный синевы
Озёр и рек, небесных сводов,
Туда, где мир и где свобода,
Где бренности нет и оков,
Туда, где Вечная Любовь.
Я точно знаю, стану птицей,
Но страшно мне: смогу ли взвиться,
Взлететь, назад не поглядеть,
И ни о чем не пожалеть.
60 тысяч немцев против «радужной идеологии»
60 тысяч немцев подписались против школьного курса, посвященного гомосексуализму
Более 61 тыс. жителей немецкой земли Баден-Вюртемберг, как сообщает Die Zeit, подписались под онлайн-петицией против появления в школах занятий, на которых будут более подробно рассказывать о гомосексуализме и о том, что не все люди подпадают под стандартную схему «мужчина и женщина». Соответствующий предмет, называющийся «Одобрение разнообразия сексуальных отношений», уже утвержден коалиционным правительством федеральной земли, состоящим из «Зеленых» и СДПГ, и должен появиться в расписании местных школ в 2015 году.
Индюк и Пёс
В одной далёкой ферме как-то раз
Прогуливаясь важно вдоль забора
Индюк ворчливый крикнул (ради спора)
Псу-сторожу гневливых пару фраз:
«Ты всё на привязи, сидишь и караулишь!
Тебе свободы, братец, не видать!
Я – птица гордая, и потому могу лишь
Только захотеть – везде летать!
Ты жизнь свою бесславно прожигаешь,
А мне – свобода, воля и почёт»
Пёс грустно посмотрел: «Ты не летаешь,
Хоть крылья есть. Обманчив твой полёт!»
Индюк нахохлился, и от избытка гнева
Пытался клюнуть пса в холодный нос.
Но фермер показался вдруг из хлева,
Взял индюка и в дом с собой унёс.
А вечером гостей ждал званный ужин -
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 361
- 362
- 363
- 364
- 365
- 366
- 367
- 368
- 369
- …
- следующая ›
- последняя »