Рождество

Любовь Божественная дарует полноту жизни, чистоту радости и силу неодолимую. С таким непостижимым пламенем в руках и в сердце Своем сошел Царь Небесный чудесным образом, чтобы исполнить дивную миссию среди людей. И изрек блаженные слова: Огонь пришел Я низвести на землю, и как Я томлюсь, пока сие совершится (Лк. 12:49). Даже если одна только искра этого святого огня упала в сердце ваше, довольно ее будет, чтобы осветить вам долгий путь к вечному очагу.

Любовь непобедима, чада Царевы. Ее отечество на небесах, ее царство — в вечности, ее тень — на земле, ее отсутствие — ад. Но как сильна даже тень ее! А сама любовь, пылающая в очаге вечного родительства и сыновства Божия, та, которую Христос Господь принес на землю, всесильна! Дьявол и грешники возрадовались над мертвым Мессией, глупость дьявола зашла так далеко, что он полностью истребил в себе образ Божий. Как же было ему знать, как же было ему вспомнить, что любовь Божественная всесильна? Силе ее нет ни меры, ни сравнения, ни границ. Силой этой пламенной любви Царь Небесный сошел на землю, выдержал все унижения и муки и воскрес. Силой ее недуги исцеляются, бесы расточаются, бури утихают, вся природа становится кроткой и послушной. Всюду, где бы ни явилась она, во всяком месте и во всяком времени она творит чудо.

«Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова» (Мф. 1:1).

Такими словами начинается Родословие Христово.

Это Евангелие, по преданию, писалось для христиан Палестины, и первоначально было написано на арамейском («сирийском») языке. Все евреи происходили от Авраама, посему было важно подчеркнуть, что Иисус и из Дома Давидова. Евреи не признали бы такого Мессию, Который не происходил бы от Давида и Авраама. Евреи знали и о том, что истинный Мессия (Христос) должен был родиться в том самом городе, где и родился царь Давид (Мф. 2:6).

«Сын» Он для них только по плотскому происхождению. Но есть и скрытый, духовный смысл в этих словах: «сын Давидов», «сын Авраамов».

Действительный сын Давида Соломон построил первый в мире Храм, посвященный Богу, и Христос, в Теле Своем, создал ХРАМ Церкви Божией; действительный сын Авраама Исаак был приносим Богу в жертву, но Сам Бог остановил этот акт. А Сын Божий Иисус Христос точно был принесен в жертву и тоже именно Своим Отцом, как и сказано: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3:16).

Святочный рассказ с привидениями

Строфа первая

Начать с того, что Марли был мертв. Сомневаться в этом не приходилось. Свидетельство о его погребении было подписано священником, причетником, хозяином похоронного бюро и старшим могильщиком. Оно было подписано Скруджем. А уже если Скрудж прикладывал к какому-либо документу руку, эта бумага имела на бирже вес.

Итак, старик Марли был мертв, как гвоздь в притолоке.

Учтите: я вовсе не утверждаю, будто на собственном опыте убедился, что гвоздь, вбитый в притолоку, как-то особенно мертв, более мертв, чем все другие гвозди. Нет, я лично скорее отдал бы предпочтение гвоздю, вбитому в крышку гроба, как наиболее мертвому предмету изо всех скобяных изделий. Но в этой поговорке сказалась мудрость наших предков, и если бы мой нечестивый язык посмел переиначить ее, вы были бы вправе сказать, что страна наша катится в пропасть. А посему да позволено мне будет повторить еще и еще раз: Марли был мертв, как гвоздь в притолоке.

(Житейские случаи)

На этом месте я хотел рассказать вам, читатели, не о том, о чем будет беседа. Я хотел говорить на рождество про один из общественных грехов, которые мы долгие веки делаем сообща всем миром и воздержаться от него не хотим. Но вдруг под вернулся неожиданный случай, что одного моего знакомого, — человека, которого знает множество людей в Петербурге, — под праздник обидели, а он так странно и необыкновенно отнесся к этой обиде, что это заслуживает внимания вдумчивого человека. Я про это и буду рассказывать, а вы прослушайте, потому что это такое дело, которое каждого может касаться, а меж тем оно не всеми сходно понимается.

В яслях лежит Ребенок.
Матери нежен лик.
Слышат волы спросонок
Слабенький детский крик.

А где-то в белых Афинах,
Философы среди колонн,
Спорят о первопричинах,
Обсуждают новый закон.

И толпы в театрах Рима,
Стеснившись по ступеням,
Рукоплещут неутомимо
Гладиаторам и слонам.

1. Очаг

Был на свете самый чистый и светлый праздник. Он был воспоминанием о золотом веке, высшей точкой того чувства, которое теперь уже на исходе, — чувства домашнего очага.

Праздник Рождества был светел в русских семьях, как елочные свечки, и чист, как смола. На первом плане было большое зеленое дерево и веселые дети; даже взрослые, не умудренные весельем, меньше скучали, ютясь около стен. И все плясало — и дети, и догорающие огоньки свечек.