Романы

Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьете и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город…
Евангелие от Матвея, глава 23

Июнь 1918 – март 1919 года, город Пермь

На потемневших от времени страницах амбарной книги – дневника Тимофея Смирнова последняя запись выведена наспех фиолетовым химическим карандашом:
Ухожу к Колчаку в белую добровольческую армию. 29 декабря 1918 года.
Тут же, скорописью, торопливыми строчками, устремленными к бою, написаны последние стихи Тимофея:

Перспективы у России нет.
Только красный предвечерний свет.
Только горы срубленных голов.
Только пенье ангельских хоров.

Только стук прикладов и штыков,
Только стон погибших моряков.
Злая ночь в окошках и рассвет,

Главы из романа

Роман написан в 2012 году, опубликован в 2013. Я и не подозревал тогда, что в 2014 он станет актуальным. Действие романа разворачивается в Иудее первого века, куда попали два русских спецназовца. Об актуальности судите сами!

Глава третья, о том, что лицо у войны одинаково омерзительное во все времена и во всех странах, а у солдат, к сожалению, безработицы не бывает.

Год 68 от Рождества Христова.

Советская школа прививала детям мысль, что любое национально-освободительное движение – это хорошо, прогрессивно, то есть – за нас. Если не за нас, тогда нужно говорить: «Сепаратисты». Ну, эти – точно плохие, потому что все хорошие обязательно должны быть за нас. Иногда сепаратисты вдруг вставали в ряды героических борцов за независимость,  а героические борцы превращались в скверных сепаратистов, причем никто из них и не догадывался о произошедшей перемене. Ничего не поделаешь – как сказал бы по этому поводу умный чукча: «Диалектика, однако!».

2 глава. Противостояние

Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои.
Екклесиаст 1

25 февраля 1918 года (дневник Тимофея Смирнова)

Сегодня мне исполнилось восемнадцать лет по старому стилю. К новому – Григорианскому, привыкнуть трудно. Две недели разницы. Много или мало?
Для чего?
Уничтожать все старое: школы, строй, календарь. Первое февраля вдруг стало четырнадцатое. Теперь мой день рождения выпал на весну. Птицы поют, и мне не хочется терять надежды, что скоро случится что-то очень важное в жизни.

Я как человек, который потерял голос и идет, вслушиваясь во все голоса, не узнает ли и свой.
Святитель Николай Сербский «Моления на озере»

1918 год

Мороз к утру собрался с силами и окреп, навалился на окна и крыши домов. Вокруг деревни Полевой сгустился ледяной купол, о стенки которого бился, задыхаясь от нехватки кислорода, порывистый ветер. Над сугробами, чуть голубоватыми в темноте, разлилась сизо-молочная дымка. Деревья стояли, закутанные инеем по самые макушки. В обледеневшем ночном воздухе неожиданно раздался шум.

* * *

Со стороны двух грибников у кромки леса, кавалькада из ретро автомобилей, наверно, выглядела примерно так же, как приземление летающей тарелки. Растопырив руки в стороны, они побросали корзины на землю и замерли, с восторгом наблюдая за дорогой.

Эффект усилился когда дверца жёлтого автомобиля, похожего на космическую ракету, плавно поднялась вверх, выпуская из своего чрева огромного человека в светло-сером одеянии до пят.

Его крупную голову украшала густая грива рыжих волос, перетянутая в хвостик чёрной резиночкой, а пронзительно-голубые глаза смотрели живо и весело.

С видимым удовольствием он поддёрнул рукав и широким жестом осенил оцепеневших грибников крестным знамением:

— Мир вам, путники! — потом обернулся к машине Андрея, привольно раскинув объятия, — Андрейка! Друг!

Глава 1

Стив высунул из-под простыни вялую руку и нащупал на журнальном столике пачку сигарет. Она шелестнула под дрожащими пальцами и упала на пол.

— Б….!

Он свесил ноги с кровати. Сначала — левую, потом, с легким суставным скрипом — правую. Голову лучше держать вертикально и избегать ненужных поворотов шеи. Колокольный звон в черепной коробке громыхнул между полушариями и звонким стихающим переливом перекатился к правому уху.

— Теперь — отлить…

Он вернулся из ванной, щелкнул зажигалкой и подошел к окну. Узкая рама скрипнула и полезла вверх.

Стив протиснул наружу растрепанную голову и руку с сигаретой. Солнце заставило его сощуриться, но через две затяжки он уже разглядел группу разноцветных панков, сидевших прямо на тротуаре у входа в паб. Их вожак с малиновым петушиным гребнем и серьгой в левом ухе оживленно спорил о чем-то с маленьким туристом в черном костюме.

«Японец…» — лениво констатировал про себя Стив.

По мотивам древней «Истории о Евфимии, дочери Софии и о чуде, которое совершили с ними исповедники Самон, Гурий и Авив»

***

— А когда эти готфы вернутся на постой? — спросила Софию Фотиния.

— Я думаю, на днях. А почему ты спрашиваешь?

— Потому что надо успеть до их прихода снова заколотить окно в садовом домике.

— Ох, Фотиния, ну что за глупости? Они оба уже видели, что в домике есть второе окно, как мы им объясним, если одно вдруг окажется заколоченным?

— Смотри, твоя дочь — тебе и решать.

— Можно подумать, что нет у них забот, кроме моей дочери! Они же ее и не видели.

— Это ты так думаешь! А в церкви? Они и до осады ходили туда каждое воскресенье, и на последней службе тоже были.

— Откуда они могут знать, кто из девушек в хоре моя дочь?

— Так ведь, к несчастью, Евфимия ухаживала за старшим готфом, когда он лежал без памяти!

— И очень правильно делала! — уже начиная сердиться, сказала София.

 Глава из нового романа, написанная от лица шофёра, продавца автолавки.

С одной стороны деревни, где живут пять старух и семья дачников, горит болото, а с другой загорелся лес.  

...–Никто никуда не поедет – по болоту уже не пройти, торф проваливается и дым душит. Я с трудом прорвался. 

Отрывок из романа

И пришли на место, называемое Голгофа, что значит «Лобное место». Почему оно так называлось не знал ни сотник, ни легионеры, ни зеваки, столпившиеся вокруг креста. Спроси любого и он ответит тебе: «Деды наши от дней, когда вошли в землю обетованную так называли сеё место, и мы так называем». Здесь, на Голгофе и совершались иерусалимские казни. Это было небольшое возвышение, пригорок, больше походивший на лысину какого-нибудь иерусалимского старца из ревнителей, потерявшего волосы, но прятавшего соразмеренное сочетание разума и расчета под нарочитой аккуратностью головного убора, чем на лоб вора, прелюбодея или колдуна, осужденного по Закону на очищение через смертельные муки. Сюда, за ворота великого города выводили благочестивые мужи иудейские сотни лет насильников, мужеложников, тайных слуг Ваала и побивали их каменьями до смерти. Здесь, на древе позора, казнили преступников и воины кесаря. Нет для Иудея более унизительной казни, чем смерть на проклятом древе, со времен Авессалома.

Смута в России начала XVII века была не только мрачной эпохой кровавых раздоров и религиозно-нравственного развращения. Это было и время небывалого подъема национально-патриотического духа, время соборного согласия всего народа ради спасения Отечества. Благодарные потомки увековечили память гражданина Минина и князя Пожарского на главной площади страны. Имена этих героев, вполне заслужено, знают все — от мала до велика. Но лишь немногие современники вспоминают истинного вдохновителя народного освободительного движения России, ее духовного вождя — патриарха Ермогена. А между тем, борьба святителя за политическую и религиозную независимость нашей Родины достойна всяческого восхищения. Ермоген, как никто другой, понимал, что компромиссы в вопросах веры ведут страну к неминуемой гибели, а потому ни темница, ни голод не смогли сломить его воли.

Это фрагменты из романа (полный объем 490 000 знаков), который в прошлом году попал  в отборный список премии "Александр Невский". Вручение наград проходило в Шереметевском дворце (Санкт-Петербург). Сейчас готовится второе издание и украинский перевод...

Книга первая

ИЛЬЯ

Часть первая. Ножкин и др.

Двор

— Мазила! Да кто ж так бьёт! Надо щёчкой, а ты носком! С двух метров!.. По пустым воротам!.. Эх!..

— Гусь, ну чего орать? У тебя тоже прошлый раз мяч в штангу срезался…

— Зато я уже два заколотил, так что не выделывайся, а то вообще с поля выгоню!

— Не выгонишь!

— Это почему?

— Потому что мяч заберу…

— Семякин, а ты жила!

— Кто жила?

— Ты жила!

Предлагаю вниманию омилийцев и гостей сайта фрагмент еще незаконченного романа «Илья Муромец и Лихо Одноглазое». Книгу «Илья Муромец и Сила Небесная» пока достать нельзя. Первый пятитысячный тираж полностью разошелся, но скоро будет второй. А когда закончатся работы по переводу на украинский язык, то и третий…

КНИГА ПЕРВАЯ. ПОХИЩЕНИЕ

Часть первая
ВИЛЕН

Глава 18. Колдунья

Оставшись один, Зайцев после мучительных размышлений решил к целительнице не ходить. Несмотря на повальную моду, он скептически относился ко всякого рода экстрасенсам. Особенно же его раздражали Анатолий Кашпировский и Аллан Чумак, которые, как чёртики из табакерки, выпрыгнули на телеэкраны в конце 1980-х.