Интервью

Интервью с И. Соколовым–Микитовым (1969). Беседует Ю. Коваль

— Иван Сергеевич, когда читаешь любые ваши вещи — «Детство», «Чижикову лавру», морские рассказы или очерки о путешествиях, — волей-неволей приходишь к выводу, что вы никогда ничего не придумываете, а пишете только о том, что видели и пережили.

— Я никогда не считал себя сочинителем и действительно никогда не выдумывал того, о чем писал.
Аксаков когда-то сказал, что он не умел выдумывать, а когда пытался — у него не получалось. Что-то такое есть и во мне.
Большинство моих рассказов — это все то, что я пережил и видел, и даже имена героев почти всегда подлинные. Я писал о тех людях, которых встречал, с которыми знакомился и которых любил.

— Очевидно, именно это главное качество вашей прозы — подлинность героев и событий, автобиографичность.

Христианство в веках, а человек в своем земном пути рождается и умирает. Мы уже другие, а христианство, православие — все то же. Аскетика XXI века жива ли, или остались лишь примеры святых отцов прошлых столетий?

В преддверии конференции в Даниловом монастыре «Жизнь во Христе», о которой нам рассказал отец Владимир Шмалий, мы ищем ответы на эти вопросы вместе с кандидатом богословия, профессором Московской духовной академии, настоятелем храма св.мц. Татианы при МГУ протоиереем Максимом Козловым.

Не доставайся же ты никому! Такой лозунг можно вложить в уста нынешних сторонников наведения порядка в сфере электронного контента. Это справедливо далеко не только в отношении редких исторических, научных, философских и культурологических трудов. О проблеме применения законодательства в области авторских прав и мировой тенденции широкого и бесплатного доступа к книжному наследию в интервью «Эксперту Online» рассуждает Михаил Баранов, один из пионеров российского копилефта, президент АНО «Руниверс».

— Михаил Владимирович, не так давно в интервью СМИ замруководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Владимир Григорьев заявил, что главное сегодня — приучить интернет-пользователей платить за электронную книгу, точно так же, как они приучены платить за бумажную. Вы тоже считаете, это одной из главных проблем, ограничивающих распространение книг в сети?

22 августа классику фантастики Рэю Брэдбери исполняется 90 лет. В эксклюзивном интервью «АиФ» знаменитый писатель признаётся в краже мумий, критикует зомби и предрекает рождение нового Достоевского.

«Я очень люблю рубли»

— Скажите, вас уже разрешено поздравлять?

— (Cмеётся.) Подождите немножко. Знаете, а девяносто лет — это вовсе не так круто, как я думал раньше. И дело не в том, что я езжу по дому в кресле-каталке, застревая на поворотах… Сотня просто звучит солиднее. Представьте себе заголовки во всех газетах мира — «Брэдбери исполнилось сто лет!». Мне сразу выдадут какую-нибудь премию: просто за то, что я ещё не умер.

Лауреат премии «Поэт» считает, что сегодня утрачивается чувство стиля

Чем грозит автору разрыв с лирическим героем? Почему наше время похоже на петровское? Вразумляют ли художника бытовые невзгоды? Какое оно, молодое поколение поэтов? Что есть «мистический конец» поэзии?

Один из самых значимых поэтов современности, Сергей Гандлевский в особых представлениях не нуждается. Он известен каждому, кто претендует на звание не только гуманитария, но и более-менее культурного человека. В этом году мастеру традиционной поэзии была присуждена премии «Поэт».

Беседа о необходимости катехизации в наше время

Предлагаем вашему вниманию интервью с протоиереем Геннадием Фастом, председателем епархиального Отдела религиозного образования и катехизации, настоятелем храма Архангела Михаила и чуда его в Хонех.

«Главное — это человек, которого нужно привести к Богу»

 — Отец Геннадий, давайте начнем беседу с того, что я попрошу Вас раскрыть понятие «катехизация», коль скоро оно станет основным предметом нашего разговора.

— Слово «катехизация» — греческое, и на русский язык переводится как «оглашение», или, может быть, понятнее для современного человека — «научение». Исходно под этим словом подразумевалась в христианской Церкви подготовка к святому крещению.

Публикуем интересные места из поздних интервью Иосифа Бродского, в которых он рассказывает о себе, о поэзии и об отношении к жизни. И пусть эти слова были сказаны более двадцати лет назад, не сомневаемся, что сегодня они интересны каждому, кто хоть раз в жизни с замиранием сердца читал его стихи.

— Как проходит ваш день?

— Я просыпаюсь, пью кофе и смотрю, что у меня лежит на столе. В основном там лежит не то, что хотелось бы. Или письмо, на которое надо отвечать, или книга, которую надо рецензировать, или речь, которую надо будет произносить. Я бы предпочел сесть и начать царапать свои стишки, но чем старше ты становишься, тем сложнее твоя жизнь.

— После экранизации «Дозоров» о вас узнали многие люди, до этого фантастикой не интересовавшиеся. В том числе, и православные. Мнения по поводу ваших произведений разделились. Кто-то в восторге, а кто-то находит в ваших книгах чуть ли не пропаганду сатанизма. Откуда могло взяться такое понимание «Дозоров»?

— Дело в том, что фантастика — это литература условная, и никто из фантастов не пытается убедить читателя, что мир, им описанный, существует на самом деле. Разумеется, не существует ни магов, ни вампиров, ни оборотней, это все исключительно художественные образы. Точно также Льюис, описывая Нарнию, населяет ее ведьмами и минотаврами. Очевидно, что для него это также было лишь художественным приемом, причем использует он этот прием, чтобы рассказать как раз о Христианстве в максимально популярной форме.

О христианских сказочниках

Cказка — может ли она говорить о Христе, оставаясь при этом собою? Не превратится ли в скучную назидательную «жвачку»? Как это предотвратить? Где вообще для сказки границы допустимого? Кому из писателей удалось создать в этом жанре нечто безусловно ценное? Обо всем этом мы беседуем с Натальей Леонидовной ТРАУБЕРГ — известнейшей переводчицей, во многом благодаря которой в нашей стране стали известны Клайв Льюис и Гилберт Честертон.

СПРАВКА: Наталья Леонидовна ТРАУБЕРГ родилась в 1928 году. Окончила Ленинградский государственный университет. Переводчица с английского, французского, испанского, португальского, итальянского языков. Переводила Льюиса, Честертона, Гэллико, Грэма Грина, Вудхауза и других. Кандидат филологических наук.

В последние годы в русской литературе появился новый жанр — проза, написанная священниками, «проза отцов», так сказать. Чаще всего это не чистый fiction, а беллетризация реальных жизненных историй, притча или эссе. Родоначальником жанра следует признать отца Михаила Ардова, чьи «Мелочи архи-, прото- и просто иерейской жизни» задали формат его будущим последователям. Затем появились книги о. Ярослава Шипова — профессионального писателя, который, став священником, не бросил писать. А потом появились и другие — отец Николай Агафонов, отец Александр Авдюгин, отец Михаил Шполянский…

Встреча, посвященная миссионерскому служению мирян, состоялась 15 декабря 2009 года в московском Культурном центре «Покровские ворота». В ней приняли участие писатели Майя Кучерская и Петр Алешковский, а также игумен Петр (Мещеринов)

Открывая встречу, Майя Кучерская рассказала о своем личном опыте христианского свидетельства через литературу и СМИ. Она не собиралась становиться проповедником, но куда бы ее ни звали — на записи телепередач, на презентации книг и другие мероприятия — всюду спрашивают о Православии, о христианстве, о религиозной жизни. «Неужели больше некому говорить на эту тему? — задается вопросом Кучерская. — Неужели после смерти Сергея Аверинцева и Натальи Трауберг честных христиан, образованных трезвых людей почти нет?».

Интервью журналисту Илье Медовому (2001)

— В записках Василия Розанова есть такое признание: «Мне и одному хорошо, и со всеми. Я не одиночка, и не общественник. Но когда я один — я полный, а когда со всеми — не полный... Одному лучше — потому что когда я один — я с Богом». Вы могли бы разделить его состояние, оно Вам понятно? Как Вы пришли к вере? Что дает Вам вера в Бога?

— Ну, одиночества в жестком смысле этого слова не было ни у Розанова, ни у меня; потому что какое бы недоверие ни вызывали у меня, честно говоря, его откровенничанья, не такой же я изверг, чтобы не верить ему, что ему было вправду хорошо с его Варварой Дмитриевной. Ну так вот, и мне всю жизнь хорошо с моей женой (только разговариваем мы друг с другом уж точно больше, чем разговаривали они). И тогда уже человек даже на необитаемом острове ведет жизнь общительную...

Но если цитата из Розанова есть выражение вопроса о том, предпочтительнее ли для меня жить «с Богом», чем «в обществе», в зоне публичного, — да, предпочтительнее, и притом много реальнее. Хотя я понимаю, что говорить похвалы тишине и уединению все-таки для публикации, т. е. для публичности, не совсем морально безопасно; как бы ни получилось, что все становится попросту риторической темой... Исходя из этого, еще опаснее продолжать ответ на Ваш вопрос и переходить к его второму пункту, т. е. к вере.

Капитолина Кокшенева — кандидат искусствоведения, доктор филологических наук, известный литературный критик, член Союза писателей России, автор многих книг и статей, посвященных вопросам истории литературы, театра, кино, современной культурной ситуации.

— Уверена, что ситуация на современном книжном рынке, в том числе рынке православной литературы, Вам небезразлична. Как Вы ее оцениваете?

— Я не профессиональный издатель, но профессиональный критик и преподаватель — в Институте бизнеса и политики я заведую кафедрой журналистики и преподаю историю литературы XIX и XX века, в том числе новейшую. Поэтому у меня есть некоторое представление о том, что происходит сейчас в мире книг — эта тема мне близка и интересна.

За последние двадцать лет в России было выпущено множество книг, в том числе православными издательствами. И сейчас можно найти и прочесть любую книгу, получить ответы на любые вопросы — что, конечно же, можно назвать грандиозным прорывом.

Беседа с профессором, доктором философских наук В. А. Коваленко

 — Уважаемый Валерий Александрович, как талантливые стихи отличить от графоманских?

 — Здесь многое зависит от литературного направления, которому принадлежит автор стихов. Нельзя использовать одни и те же критерии (т. е. средства) оценки к стихам, скажем, Д.Хармса, С.Есенина, В.Брюсова и О.Мандельштама. Хотя можно говорить об условно единых требованиях, предъявляемых профессиональности их творений. Главнейшими такими требованиями (или триединым Требованием с большой буквы) я считаю единство (гармонии) сразу трех гармоний: музыкально-фонетической, эмоционально-экспрессивной и содержательно-смысловой.

С известной православной писательницей Наталией Сухининой я познакомился в Кирове на Трифоновских чтениях. Наталию Евгеньевну пригласили на встречу с читателями, пожелавшими воочию лицезреть автора и побеседовать с ним. Московскую гостью поразили скромность и искренность, с которой к ней обращались вятские люди. Эти вопросы и позволили мне определить, что более всего интересует православного человека в жизни и творчестве православного литератора: жизненный путь, путь к Богу, судьбы героев произведений… Об этом и читайте в этом её рассказе.