Встреча, посвященная миссионерскому служению мирян, состоялась 15 декабря 2009 года в московском Культурном центре «Покровские ворота». В ней приняли участие писатели Майя Кучерская и Петр Алешковский, а также игумен Петр (Мещеринов)
Открывая встречу, Майя Кучерская рассказала о своем личном опыте христианского свидетельства через литературу и СМИ. Она не собиралась становиться проповедником, но куда бы ее ни звали — на записи телепередач, на презентации книг и другие мероприятия — всюду спрашивают о Православии, о христианстве, о религиозной жизни. «Неужели больше некому говорить на эту тему? — задается вопросом Кучерская. — Неужели после смерти Сергея Аверинцева и Натальи Трауберг честных христиан, образованных трезвых людей почти нет?».
Игумен Петр напомнил о том, что и пророкам приходилось порой проповедовать «через не хочу». По его мнению, священник остается «самым робким человеком в Церкви», так как «он связан семьей, архиереем, перемещением». Миряне легче могут возвысить голос, а если мирян будет много, велика вероятность, что он будет услышан.
Игумен Петр также считает, что бессмысленно отделять церковный народ от общества в целом: «Та гражданская пассивность, которая наблюдается в обществе, отражается и в Церкви». Люди в храм для того и приходят, чтобы обрести тихую нишу, где от них не потребуется активной жизненной позиции. Это одна из причин того, что процент активных мирян мал. Кроме того, отец Петр считает важной проблемой, что образ православного мирянина в СМИ искажен, потому что медийная площадка часто предоставляется громким маргиналам — борцам с ИНН, монархистам, тем, кто провозглашает крайние алармистские лозунги. Голос трезвомыслящих образованных мирян нивелируется.
Представляя Петра Алешковского, Кучерская сказала, что «в его прозе христианское мироощущение проступает сквозь поры, и в этом его проповедь».
Алешковский считает, что миряне «должны говорить — ведь на литургии мы все вместе, все равны. Почему мы должны быть порознь или неравны в своем служении?» Алешковский говорит: «Для меня жизнь во Христе является жизнью абсолютной настоящей свободы. Другое дело — рамки, в которые ты сам пытаешься себя поместить». Писатель также обратил внимание на тот факт, что там, где молчат православные, особенно заметна активность сектантов, которые ходят по квартирам и звонят по телефону.
Дискуссия, последовавшая за выступлениями основных участников встречи, выявила, что тема мирян имеет две составляющих: проблема свидетельства верующих в миру и проблема отношений с духовенством внутри Церкви.
Большинство выступавших жаловались на то, что им не хватает пастырского внимания, что они не находят в Церкви ответов на свои вопросы, что их попытки возвысить голос пресекаются, что миряне крайне разобщены и чувствуют себя в равной степени дистанцированными и друг от друга, и от священников.
Молодой человек, представившийся как Никита, отметил, что
Константин Эггерт,
Священник Филипп Парфенов поставил вопрос о том, на чем может быть основан авторитет мирянина. «Мне кажется, что общая масса церковной среды — люди пассивные, разобщенные и по большей части случайные. Есть ли у нас церковный народ? Есть отдельные активные миряне, есть отдельные общины, есть отдельные известные батюшки и люди вокруг них, но это скорее исключения. Народ безмолвствует», — считает отец Филипп.
Майя Кучерская согласилась, что авторитетом для внешних в церковных вопросах остаются либо священники, либо почти случайные люди.
Вопрос из зала, который служит красноречивым послесловием к дискуссии, задала Елизавета, назвавшая себя «потомственной посудомойкой». По ее мнению, краеугольная проблема — всеобщий инфантилизм: «Среди нас зрелый человек выглядит как святой. Какой решительный шаг должен сделать человек, пришедший в Церковь, чтобы наконец повзрослеть?».
«Таким шагом будет осознание своей личной христианской ответственности за самого себя», — ответил игумен Петр, — «Ответственность — начало взросления».
Подводя итоги встречи, Майя Кучерская пришла к выводу, что, несмотря на то, что большинство мирян не готово идти на проповедь, проповедовать необходимо, особенно, когда требуется просто личное слово, обращенное к человеку. Кто скажет это слово — мирянин или священник — неважно.
