Господи, приди к нему домой

Ангелу Е.
на Донбасс

Господи, приди к нему домой,
защити, прикрой его Собой,
обогрей хотя бы изнутри,
как за ангелом любимым присмотри.

Он и мой любимый ангелок,
одарил меня по-царски впрок,
крест мой взял, а крылья преподнёс,
и до самого до неба крест мой нёс.

И отверзлось небо нам двоим,
и пустились крылья ко своим —
к ангелам небесным и земным
по дорогам ангельским, живым.
 

24.04.2014

О «неверии Фомы»

Неделя следующая за «Светлой Седмицей», называется «Неделя о Фоме». Происходит её название из Евангельского события, которое всем нам хорошо знакомо. Даже в нашей обыденной речи мы часто к человеку не верящему на слово относим обращение «Фома неверующий». Не будем сейчас вдаваться в исследование вопроса о происхождении этого словосочетания и его «права на жизнь». Как не будем впрочем особо и рассматривать события изложенные в Евангелии, ведь его объяснению посвящен не один труд святых отцов, богословов и экзегетов. Зададимся другим вопросом: «В чем схожесть и разность современного православного христианина с личностью святого апостола Фомы?».

Единая Надежда

В городе шумном,
в городе грохочущем
хочется укрыться
мне в одиночество.
И на Светлой седмице
взвиться белою птицей,
в вешних струях воздушных
чистоты чтоб напиться.
Лучше к белому храму
по знакомой дороге
поспешу я с надеждой
обновиться в Боге.
«Приими мя, грешную!
Приими, унылую!
Одари мя, Господи,
тишиной и силою».
 

Встретимся с собой

     Очистимся, людие, и
Господь среди нас сотворит чудеса.
     Освятимся, братие, и
унаследуем Царство жизни на небесах.
     Осмотримся, милые, и
очами совести душу разглядим.
     Разберемся, кто же
души нашей истинный господин.
 

Закон вытянутой руки

Все мы — немощны: кто больше, кто меньше. Особенно это чувствуется во время  бедствий. Тогда люди сбиваются в стайки, ищут вожаков, способных их направить, защитить. Вожаки — это, как правило, самые сильные из слабых. Сильными по-настоящему они становятся в процессе преодоления проблем, когда берут на себя ответственность за других.

Трудности одних делают героями, других — соглашателями со злом и предателями, большинство же беспомощно барахтается в тине обстоятельств, шатаясь и ища опоры.

Историю делают все: и сильные, и слабые, и подлые, и продажные — все в ответе за происходящее. Но более других, наверное, ответственны всё же сильные, мудрые, понимающие, видящие. Видящие должны быть делающими, ибо Бог не даёт видения празднолюбопытствующим. Все дары Божии — ради служения ближним. Дар, используемый только ради самоуслаждения — это зарытый в землю талант.

Дар трезвомыслия, рассуждения и видения обстоятельств и людей как они есть — это  тоже призвание на служение. Такие люди особенно ценны в лихолетья, ибо умеют вовремя разобраться в ситуации, умеют вовремя ответить на вызовы времени, могут адекватно оценить силы и возможности каждого, и, в первую очередь, — себя. Они наверняка смиренны, ибо без смирения нельзя достичь чистоты видения. Они самоотверженны, ибо всецело подчинены высшим ценностям, а не низменным интересам и выгодам. Пока не испортятся, пока не предадут своё призвание, увлёкшись чем-то суетным и мелким...

Когда поднимаешь ты голову выше…

Когда поднимаешь ты голову выше,
То видишь Россию на вспаханной крыше.
Звенят колокольчики, с ними – ромашки.
И сердце пылает под русской рубашкой.

Сияет как кварц на пыльной дороге,
Ликует от гордости, плачет в тоске.
Пружиной сожмется в напрасной тревоге,
И след вдруг оставит на влажном песке.

И свет во тьме светит...

                         И "свет во тьме светит,
                         и тьма не объяла его" ( Ин.1:5)

...Ныне тьма пронизана светом
Божественной благодати –
мгновеньями просветления
оживляя наши сердца...

Это свет
            любовью Господа
изливается на человека,
чтоб утолить нашу жажду
благодатью Христа.

Каждый пьёт его сколько может,
сколько в него вмещается...
И тогда исцеляется сердце,
изливая любовь на других...

Научи меня, Господи, видеть
Твой свет –  в человеках,
даже сквозь повреждённость
различать
              светлый образ в них.

И ощутить Твою нежность
и так, как Ты заповедал,
жалеть и любить ближнего,
как и себя самого.

Кран потек, или Необъяснимое вокруг нас

...и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня.
Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее
.
Мф. 10: 38–39

В одном дворе на улице Горького потек кран. (Это явное упущение тбилисской мэрии: улицы Лермонтова и Софьи Перовской переименовали, а про «буревестника революции» впопыхах забыли.) Дом этот двухэтажный, как и все рядом, стоит с XIX века, а кран, соответственно, ему ровесник или, может, на поколение моложе. На вид ничего особенного. По периметру кран обложен кирпичными стенками, с одной стороны заросшими мхом. Само водопроводное устройство тоже простое, без особого полета технической мысли. Торчит себе кривая чугунная труба, а на ней ржавый вентиль красуется этакой дырчатой короной. Кто-то из жильцов, видно, резко крутанул и допотопную резьбу сорвал. Пытались, конечно, дознаться, кто именно обществу такую свинью подложил, но следствие зашло в тупик.

Совсем осталось вас немного

9 Мая

Совсем осталось вас немного,
Родные воины мои.
Но вновь кирзу одев в тревоге,
Святые видите бои.

На ухо шепчете окопу:
«От глупой смерти сохрани».
И времени стирая копоть,
Друг другу жмёте пятерни.

И мирной, тихою ходьбою
Несёте павшим свой кулеш,
И светлой майскою порою
Берёте непростой рубеж.

Как переменчива душа

Как переменчива душа!
О, как она непостоянна!
Сегодня мыслю не спеша,
И всё как будто без изъяна.

А завтра – мысли невпопад,
А завтра – всё, из рук вон, худо –
Я попадаю в камнепад
Чужих, недобрых пересудов.

А мне б сейчас сойти «на нет»,
Стать тишиною в массе звуков,
Чтоб, затерялся, даже след
Мой, пред бедою многорукой.

Тайные знаки киевской власти

О новой власти граждане часто судят по первым дням и месяцам её правления. Справедливо надеясь по каким-то признакам и знакам угадать своё будущее. Вспоминается Салтыков-Щедрин: когда вступил Медведь на воеводство, все ждали от него «кровопролитьев», а он лишь Чижика съел и тем поверг лесной электорат в глубокое разочарование.

Уж два месяца, как Украиной (где тревожный возглас «Опять власть меняется!» хорошо знаком обывателю не первое столетие) правит новая власть. И все эти дни те, кто радовался «пэрэмоге», и те, кто просто смотрел из-за занавески, напряженно следили, с чего начнут.

Конечно, гражданину Украины, полагающему, что на смену «злочинной владе Януковича» пришли «наши», хочется верить, что, несмотря на временные трудности и временное правительство, как в песне Сердючки, «всё будет харашо». Однако в мозаике событий первых недель, которую складывает украинский гражданин, уже явилось так много странных, пугающих и кровавых знаков, что беспокойство не оставляет его ни днём, ни ночью.

И вот лежит в ночной тишине наш «пересічний» Петро, Иван или Мыкола рядом со своей «пересічной» милой супругой Галей и картины, одна тревожнее другой, проходят перед его умственным взором.

Самые первые дни новой власти. Революционная масса рвётся, естественно, в Межигорье. Посмотреть, «як люди живуть». Это наш Петро хорошо понимает. Но… тут же он вздрагивает под одеялом, вспоминая о невиданной жестокости. Победители находят в Межигорье трёх птиц беркутов и живыми прибивают их к трём крестам. Распинают. Это что-то новое. Это не прежние знаки гетмана Ющенко (пасека, трипольские черепки, сценки на Говерле). Тут нечто другое, страшное. Иван или Мыкола переворачивается на другой бок и судорожно пытается найти оправдание такой бессмысленной злобе. И, кажется, находит: они служили злочинной владе. Но несчастных птиц всё равно жалко. И почему-то жалко себя.

Душа устала...

Жить  с неохотой, но, конечно, жить,
чтоб радовать друзей и злить врагов.
Душа устала, жаждет небо пить
из кружки, как в простуду молоко.
Налей мне, друг, горячею рукой,
растущею из сердца, как из неба;
пришла к тебе с небесною тоской:
дай мне сегодня молока и хлеба,
и счастья чуточку, затеплить чтоб свечу
любви и жизни, чтоб не выть от горя.
С тобою рядом я опять свечусь
и поминаю умерших героев.
Небесное животворит, зовёт:
мне нужно небо, небо, только небо!
Земное нынче беспощадно бьёт
злой глупостью и адом ширпотреба.

Страницы