Вы здесь

Встреча в Кремле (окончание)

  На другой день, то ли за завтраком, то ли ужином, Дима спросил дедушку:

  -Дедушка, а кто такие цари Романовы?

  -Ого, внучек! – добродушно усмехнулся Серафим Николаевич. – Кажется, ты всерьез заинтересовался историей нашей страны. Что ж, дело хорошее. Тем более, что Смутное время, о котором я тебе вчера рассказывал, закончилось как раз после того, как на Российский престол в 1613 году всенародно был избран первый царь из старинного рода бояр Романовых – 16-летний Михаил. А до этого  «начальным» человеком в государстве считался Патриарх Московский – Священномученик Ермоген22, который ратовал за прекращение Смуты и за это принял смерть от рук поляков и их пособников.

  -А как же царь Василий Шуйский? – удивился Дима. – Или он тогда уже умер?

  -Умер. Уже не царем, а монахом и пленником в Польше. Свергли Василия Шуйского и выдали полякам его же собратья-бояре. В Россию он вернулся много лет спустя, уже не живым, а мертвым, и был похоронен в Кремле. Увы, желание люой ценой надеть царскую шапку Мономаха не принесло Василию Шуйскому ничего, кроме горя. Как до него – Борису Годунову.

  -А Михаил Романов хотел стать царем? – спросил Дима.

  -Представь себе, что нет. – ответил дедушка. – Он не стремился к власти. А мать его поначалу наотрез отказывалась благословить сына на царствование. Мол, исподлился русский народ, и потому боится она за судьбу своего дитяти. И лишь потом, после многих уговоров, дала согласие на то, чтобы ее ненаглядный Мишенька стал царем. Так Михаил и стал править. А помогал в этом молодому царю его отец – Патриарх Филарет.

   Вскоре после избрания нового царя пришел конец и Смуте. А ведь до того более двадцати лет лютовали на нашей земле поляки и всякий разбойные люди. 4 ноября 1612 года, в день празднования Казанской иконе Божией Матери, народное ополчение во главе с нижегородским купцом Кузьмой Мининым и князем Дмитрием Пожарским вошло в Москву, в Китай-город. Эту дату в нашей стране сейчас празднуют, как день народного единства. Хотя, когда я был таким, как ты, в нашей стране в ноябре отмечали совсем другую дату…

  Дедушка смолк, вздохнул, словно ему вспомнилось что-то нерадостное. А потом продолжил свой рассказ:

  -В ту пору народ свято верил, что не силе Бог, а в правде. Поэтому при каждом русском войске были чудотворные иконы или их списки, то есть, копии. Освобождение Москвы от поляков произошло в день празднования Казанской иконе Божией Матери. А при ополчении Минина и Пожарского как раз находился список с этой иконы. Вот так Царица Небесная помогла Минину и Пожарскому освободить Москву. В память об этом чуде князь Димитрий Пожарский велел возвести храм в честь Божией Матери. Если пойдешь когда-нибудь на Красную площадь, то непременно увидишь этот храм. Его называют Казанским собором. А чуть подальше, напротив Спасской башни Кремля стоит памятник Минину и Пожарскому. Их имена не забудутся, покуда стоит и стоять будет Русская земля!

  Дима слушал дедушку и удивлялся. Сколько раз он бывал на Красной площади и видел этот памятник! Даже надпись на нем запомнил: «гражданину Минину и князю Пожарскому благодарная Россия. Лета 1818» Тогда эти имена не говорили Диме ровным счетом ничего. И он думал, что это памятник  каким-то богатырям, вроде Добрыни или Ильи Муромца из его любимых мультфильмов. Выходит, эти люди и впрямь были богатырями. Только не сказочными, а самыми настоящими. Ведь любовь к Родине может сделать героем любого человека. Разве не так?

  -А цари из рода Романовых правили нашей страной более трех веков. – донесся до него голос дедушки. Пока в ноябре 1917 года над нашей страной не разразилась новая смута. И от рук новоявленных самозванцев, захвативших тогда власть в России, приняли мученическую смерть царь Николай Второй, царица Александра и их дети – царевич Алексей и царевны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия. Сейчас все они причислены к лику святых23. Но о них, как и о других царях династии Романовых, и об иных славных людях нашей Родины  ты, если захочешь, прочтешь уже сам.

  Дима кивнул. Теперь он понимал, почему тогда, в его сне,  роза в руке царевича Алексея была красной. Как кровь…

 

  

 

                                             *                      *                        *

 

 

  В конце лета за Димой приехал папа и отвез его домой. Всю дорогу он расспрашивал Диму, как тот отдохнул, помогал ли дедушке с бабушкой, научился ли плавать и ловить рыбу. Разумеется, у Димы не было секретов ни от мамы, ни от папы. Поэтому он рассказал папе еще и о том, сколько книжек прочел за лето и о чем узнал из них. И не только из них. Ведь и в мобильном телефоне нашлось много интересного о прошлом России. Рассказал он и  про то, как видел во сне царевича Димитрия, даже пытался спасти его. И как потом они встретились снова, в чудесном саду, который зовется раем, и каким нарядным был тогда царевич. Вот только о том, что святой Димитрий обещал встретиться с ним в Кремле, Дима не успел рассказать, потому что к этому времени они с папой уже подходили к своему дому, где их заждалась мама.

  Постепенно жизнь Димы вернулась в прежнее русло. Хотя, как говорится, дважды войти в одну и ту же реку все-таки нельзя. Именно так произошло и с Димой. Причем дело тут было вовсе не в том, что ему скоро предстояло идти в школу. А в чем-то совсем ином.

   -Не узнаю я нашего Диму. – посетовала однажды вечером мама, оставшись наедине с папой. – Словно подменили ребенка. Представляешь, вчера я нашла у него под подушкой книжку.

  -Какую книжку? – спросил папа. – «Рассказы из русской истории»? Так эту книгу ему дедушка подарил. Он сам мне ее показывал. Там даже надпись есть. «Дорогому внуку на память от дедушки, чтобы ты знал и любил историю нашей Родины». Кажется, так.

  -Нет. Это совсем другая книжка. Она называется – «Твой Кремль».

  -Ого! Это та, которая в белом переплете, с цветными картинками! – обрадовался папа. – Он ее тоже от дедушки с бабушкой привез. Если хочешь знать, я сам в детстве читал эту книжку. Мне ее бабушка на день рождения подарила. Правда потом она куда-то пропала. А может, до сих пор живет в нашем старом доме в Архангельске. Что ж, как видно, Дима в меня пошел…

  -Ты что, не понимаешь? Кто сейчас книги читает? – кипятилась мама. – Сейчас время компьютеров, мобильных телефонов. А книги – это уже прошлый век.

  -Ну, положим, мы их до сих пор читаем. – ответил папа. – Правда, больше по мобильному телефону. Потому что в наших нынешних квартирах нам самим-то едва места хватает. А вот у нас в Архангельске, хоть и жили мы в деревянном доме, и печки дровами топили, а за водой на колонку бегали, книг было полным-полно – целый шкаф. И соседи у нас их брали почитать, а своими книжками с нами делились. Что ж плохого в том, что наш Дима не только с одним мобильным телефоном дружит, но и с книгами? Худому они его не научат. А вот думать научат. Заодно и историю своей Родины знать будет. Разве не так?

  Мама промолчала.

  А спустя несколько дней, в самом конце августа, в субботу, когда они вместе ужинали, папа сказал Диме:

  -Вот что, сынок. Послезавтра ты в первый раз пойдешь в школу. Это очень важное событие в твоей жизни. Давай-ка мы его отметим. Сходим завтра куда-нибудь все вместе. Хочешь, на Остров Мечты?24 Или по Москве-реке на теплоходе покатаемся? А хочешь, пойдем на ВДНХ. Когда мы с мамой, бывало, приезжали в гости в Москву, то всегда туда ходили. Погуляем, жареной кукурузы поедим – она там такая вкусная! Заглянем в океанариум – на рыб тропических посмотрим, купим билет на шоу с дельфинами. Ну, куда ты хочешь пойти? Выбирай!

  -Папа, а давай пойдем в Кремль! – предложил Дима.

  -Зачем? – удивилась мама. - Ты же, вроде, весной в океанариум просился, на дельфинов посмотреть.

  -Потом сходим. Дельфины от нас никуда не уплывут. А сейчас пойдем в Кремль. Меня там царевич ждет.

  -Какой царевич?

 -Святой царевич Димитрий. Он мне сам так сказал. Во сне.

  Мама нахмурилась. Зато папа задумался. А потом сказал:

  -Возможно, в этом что-то есть… Что ж, в Кремль, так в Кремль!

 

 

                                              *                    *                  *

 

 

  Хотя всю последнюю неделю августа стояла пасмурная погода, этот день выдался на удивление солнечным. О таких днях Димина бабушка говорила – «не день, а подарок Божий». И дедушка с улыбкой подтверждал: «ты права, Маша».

  Возможно, именно хорошая погода заставила по-молодому заблестеть глаза Диминого отца, и разгладило две глубокие морщины между бровей у его мамы. Втроем они доехали до Александровского сада, а потом, купив билеты, по мосту с зубчатыми перилами направились через Троицкую башню в Кремль. А внизу, под мостом, зеленел Александровский сад, деревья которого уже кое-где подернулись золотой осенней листвой.

  Дима вспомнил, как иногда бабушка, хлопоча на кухне, вполголоса мурлыкала старую песню о Москве – «с добрым утром, милый город, сердце Родины моей». Что ж, если сердце Родины – это Москва, то сердце самой Москвы бьется здесь, в древнем Кремле, стены которого утро красит нежным светом. Разве не так?

  Они прошли Дворец съездов и вступили на широкую площадь, где каждый камень был до блеска отполирован бессчетными тысячами ног людей – от царя до простого крестьянина, входивших в Кремль с благоговением, словно в Божий храм. Да, храмов здесь и впрямь было не счесть! Слева величаво вздымалась в небо колокольня Ивана Великого, увенчанная, словно царской шапкой Мономаха, золоченым куполом с Крестом наверху. Справа возвышался Успенский собор, где в стародавние времена перед Праздником Рождества Христова совершали действо о чудесном спасении трех отроков из печи Вавилонской. За ним белел Благовещенский собор. А слева…

  Именно туда, в Архангельский собор, и спешил Дима. Потому, что знал - именно там ждет его святой царевич Димитрий.

  А сзади оживленно, перешучиваясь и смеясь, как дети, беседовали между собой Димины папа с мамой:

  -А помнишь, Галя, куда мы с тобой пошли в тот самый день, когда поженились? – спрашивал папа.

 -А как же, Володя! – отвечала мама. – Разве это забудешь! Сначала, по традиции, мы с тобой отправились на Красную площадь. Помнишь, как громко, словно в нашу честь, гремели тогда куранты на Спасской башне! А потом мы с тобой пошли сюда, в Кремль.

  -И ведь с тех пор мы с тобой никогда тут больше не бывали. – вздохнул папа. – Если бы наш Дима не захотел пойти сегодня в Кремль, мы еще нескоро бы побывали тут снова.

  -Да уж, прямо-таки чудо, что ему именно в Кремль захотелось…

  -А ведь ты все твердишь, будто чудес не бывает! – усмехнулся папа. – Выходит, чудеса все же бывают, а?

  -По-видимому, так. – согласилась мама.

  -Посмотри-ка, куда ведет нас Дима! Знаешь, что это за церковь! Это Архангельский собор. Я, как о нем услышу, сразу свой Архангельск вспоминаю. В этом соборе в старину хоронили великих князей и царей. Я помню это с тех пор, как прочел в детстве ту книжку про Кремль. В этом соборе даже сам царь Иван Грозный похоронен. Зайдем, посмотрим.

  Втроем они вступили под высокие своды древнего храма, где у стен, справа и слева от входа, теснились гробницы, в которых спали вечным сном и благочестивый царь Феодор Иоаннович, и горемычный Василий Шуйский, и первый царь династии Романовых – Михаил Федорович, и его сын, Алексей Михайлович, прозванный «Тишайшим», отец Петра Великого. Лишь грозный царь Иван Васильевич почивал отдельно, за величественным четырехъярусным иконостасом, словно не желая, чтобы посетители собора своим праздным любопытством нарушали его покой.

  Но все это Дима увидел потом. Потому что первым делом устремился туда, где справа, у одной из колонн, под небесно-голубым сводом на резных каменных колоннах,  виднелась еще одна гробница. А рядом с ней стоял царевич Димитрий в красном одеянии с прорезными рукавами и множеством золотых застежек, наброшенной поверх другого, темно-зеленого, с золотым поясом. Точь-в-точь таким он был во время их последней встречи в райском саду. Та же корона, те же красные сапожки и шитое золотом ожерелье на шее. Да, именно таким он был на иконе, стоявшей в прозрачном стеклянном киоте возле гробницы, где покоились его святые мощи. Царевич смотрел на Диму, словно желая сказать:

  -Ну что, Митя, вот мы с тобой и встретились в Кремле. Теперь ты веришь, что я всегда буду с тобой? Помни - святые своих друзей никогда не бросают!

  Дима стоял перед царевичем, не помня себя от радости. Поэтому он не заметил, как к ним подошли папа с мамой. Не видел он и того, как папа, приблизившись к иконе святого царевича Димитрия, вдруг замер, словно на его глазах свершилось чудо. А потом, обернувшись к маме, прошептал:

  -Послушай, Галя… твой отец прав. Бог есть!

  И мама молча положила руку ему на плечо.

 

  

                                                        

_________________________ 

 

1.Дедушку героя я назвала в честь своего дедушки, Серафима Николаевича Герасимова. А бабушку – в честь его матери, Марии Афанасьевны Пономаревой, которую он очень любил. Папа и мама Димы носят имена моих родителей.

2. Об этом, как и о том, что Углич во владение святому царевичу Димитрию отдал его отец, упоминает М.В. Толстой.

3.По преданию, которое приводит в своей «Истории государства Российского» Н.М. Карамзин, царь Феодор Иоаннович предсказал своему родственнику, Борису Годунову (о нем пойдет речь дальше), что его мечта стать царем сбудется. Но счастья ему это не принесет. Упоминания о способности царя Феодора предвидеть будущее есть и в «Рассказах из истории Русской Церкви» М.В. Толстого.

4.Дом этот сохранился до нашего времени. В нижнем его этаже были хозяйственные помещения. В верхнем – 4 комнаты, откуда во двор вела каменная лестница. В этой истории он выглядит немного иначе. Но сны не всегда в точности соответствуют историческим реалиям…

5.В те времена – высокопоставленный чиновник, служащий.

6. Ожерельем в старину называли не только бусы (как сейчас), но и воротник, украшенный шитьем, жемчугом, драгоценными камнями, который знатные люди надевали поверх одежды.

7. Святой царевич Димитрий родился в 1883 г. (по другим данным – в 1585 г.). (см. Жития Русских святых, С. 186).

8. Это не выдумка, а правда. Именно таким удивительным даром с первого раза раскрывать Богослужебные книги в нужном месте обладал старый протодьякон Свято-Ильинского собора в Архангельске, отец Владимир Б., которого я знала лично.

9. А.С. Пушкин. Избранные сочинения в 3 томах, т.2, М., 1958, С. 278.. В той же сцене упоминается, что царевичу в момент гибели было около 7 лет.

10. Начало Смутного времени историки датируют по-разному. Одна из дат связана со смертью Ивана Грозного. Другая - с убийством царевича Димитрия. Еще одна – со смертью его брата, царя Феодора Иоанновича, последнего из царей династии Рюриковичей, чей род восходил к древнерусскому князю Рюрику.

11. Известное стихотворение Пушкина, концовку которого в советское время печатали в другой редакции.

12.Об этом упомянуто в житии святого благоверного царевича Димитрия Угличского (Минея – май. Москва, 1991, С. 139).

13.Такие слухи о царевиче Димитрии распускались по приказу Бориса Годунова.

14. Эта история, о которой мы знаем из Священного Писания, случилась задолго до Рождества Христова. Вавилонский царь Навуходоносор объявил себя Богом и велел всем своим подданным под страхом смерти поклониться ему. Однако трое отроков (юношей) – Анания, Азария и Мисаил - отказались в угоду царю отречься от Бога, в Которого веровали. За это их бросили в раскаленную печь, откуда они были спасены Ангелом. В память об этом чуде в старину на Руси перед Праздником Рождества Христова в крупных храмах (например, в Успенском соборе Московского Кремля) совершали «Пещное действо». Что оно собой представляло, отчасти можно понять по фильму С. Эйзенштейна «Иван Грозный».

15.Польшей (по старой традиции на Руси ее называли Литвой или Ляховецкой землей) в ту пору правил король Сигизмунд Третий, в русском произношении - Жигимонт.

16. Пс. 26, 1.

17.Ирод – печально известный древний царь, который, узнав о рождении Спасителя, решил, что в будущем Он отнимет у него трон, и велел убить в Вифлееме всех мальчиков в возрасте до года. Это страшное событие, упомянутое в Священном Писании, вошло в историю, как «избиение младенцев», а «иродом» с тех пор называют злодея.

18..Фрагмент из былины о царе Иоанне Васильевиче и сыне его Феодоре в обработке русского писателя и поэта, графа А.К. Толстого. Отрывок взят из его романа «Князь Серебряный».

19. Лк. 23, 34.

20. Дата приведена по новому стилю, которым мы традиционно пользуемся. По старому стилю память святого благоверного царевича Димитрия Угличского  приходится на 15 мая.

21.1 Кор, 2, 9.

22. Согласно Православному вероучению, душе каждого человека после смерти Ангелы показывают рай. Но навсегда там остаются лишь те, кто это заслужил.

23. Память Священномученика Ермогена (Гермогена) празднуется 2 марта и 25 мая (по старому стилю – 17 февраля и 12 мая). В Москве, в Александровском саду ему поставлен памятник.

24. Память Святых Царственных страстотерпцев совершается в день их убийства в 1918 году, 17 июля (по старому стилю – 4 июля).

25. Развлекательный парк в Москве.

 

 

        Список использованной литературы:

 

 

1.Жития русских святых, книга вторая. Издание Свято-Троицкого Ново-Голутвина монастыря, Коломна, 1993.

2. Карамзин Н.М. Предания веков. М:, 1989.

3. Минея Май, том 1. Издание Московской Патриархии, 1991

4.М.В. Толстой. Рассказы из истории Русской Церкви. – Издание Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1991.

5.Минея Май, том 1. Издание Московской Патриархии, 1991

6.Об убиении царевича Дмитрия Ивановича и о запустении города Углича (из «Нового летописца») // Рассказы русских летописей 15-17 веков., М., 1978.

7. Таисия (Карцова), мон. Жития русских Святых. М:, 2015.

Комментарии

Кто интересуется историей, знают, что строго говоря Романовы уже и не были Романовыми. У Петра третьего был фимоз. Сама Екатерина писала в записках. Ребёнок от Салтыкова умер сразу при рождении. Елизавета подменила мёртвого на ребёнка из близлежайшей деревни финов. Павел совершенно ничего общего не имел с Петром третьим во внешности. Совершенно другое лицо. Да и Екатерина, дочь Петра первого, ведь была в браке с иностранцем. Можно ли считать их сына Петра третьего Романовым? Строго говоря.

Во-первых, спасибо за отзыв. Значит, хоть кто-то это читает. Честно скажу - это чистейшей воды сказка. Был заказ на историю о святом царевиче Димитрии, максимально нежно, без крови, и.т.п. Но заказчик исчез...возможно, ему такое не подошло. С самого начала текст планировался, как история о смерти, приходящей вовремя. Сейчас, пожалуй, он о чем-то другом. Здесь много сказочного, и не случайно я почти полностью отказалась от исторических реалий. Это сон... как и наша жизнь. Может быть, сон о том, что лучше умереть, чем купить жизнь ценой низости. Особенно, если ты - царевич. "Их низости не могут нас унизить" - говорит в известной драме Шиллера Мария Стюарт. А генеалогия... да ну ее! Не о ней сказка... А еще в ней очень много про мой родной Архангельск, про мое детство. Было радостно писать этот текст. И радостно, что кто-то его прочел... спасибо Вам.

Людмила Максимчук

История… Не выдумать другой.
А в сохраненной − правды слишком мало.
И некому записывать сначала
То, что уж свернуто в рулон тугой.

Что дальше в исторической судьбе?
Большой вопрос в строках другого свитка…
Но ведь о том не думает улитка,
Когда тот свиток тащит на себе…

Май 2001 г.

"...А после рассудят, кто трус, кто - герой,
Что было всерьез, и что было игрой"...
Это кусочек предсмертного стихотворения старика из любимой с детства книжки Крюса "Мой дедушка, герои и я".. А эта история - игра. Был заказ на житие святого царевича Димитрия. Но к моменту его исполнения заказчик испарился. Ну суть-то не в том - он свое дело сделал. Иначе я бы не задумалась - а будь все иначе, как бы оно было-то? И как насчет чудес?