Львенок
Расшалился, как котенок
Непослушный рыжий львенок,
Строго смотрит мама-львица:
«Начинаю я сердиться!»
Медвежонок
Спит в берлоге медвежонок,
Лапу он сосет спросонок
Рядом с мамочкой родной –
С ней теплее спать зимой.
Жеребенок
Жеребеночек с лошадкой
Во дворе играет в прятки:
Притаился за кадушкой,
Но торчат оттуда ушки.
Слоненок
Бедного слоненка жалко:
Как ему на солнце жарко!
Но из хобота слониха
Полила сыночка лихо:
Хобот для того ей нужен,
Чтоб набрать воды из лужи.
Я шла по просёлочной дороге. Над головой висело чистое голубое небо, усеянное облаками, птички кружили в полёте. Прогулка несколько затянулась, я сильно устала и надеялась, что вот-вот меня догонит автобус, который почему-то отменён. Я надеялась, что усталые ноги обретут покой, но...
Загородная жизнь прекрасна, если только транспорт ходит по расписанию.
Я шла по просёлочной дороге. Над головой висело чистое голубое небо, усеянное облаками, птички кружили в полёте. Прогулка несколько затянулась, я сильно устала и надеялась, что вот-вот меня догонит автобус, который почему-то отменён. Я надеялась, что усталые ноги обретут покой, но...
…Что я против Него имею? Я вам скажу прямо, сосед: против Его учения я не имею ничего. Нет. Как-то слушал я Его проповедь и, знаете, чуть не стал Его учеником. Вернулся я тогда домой и говорю двоюродному брату, седельщику: надо бы тебе Его послушать; Он, знаешь ли, по-своему пророк. Красиво говорит, что верно, то верно; так за душу и берет. У меня тогда в глазах слезы стояли, и больше всего мне хотелось закрыть свою лавочку и идти за Ним, чтобы никогда уже не терять из виду. «Раздай все, что имеешь, — говорил Он, — и следуй за мной. Люби ближнего своего, помогай бедным и прощай тем, кто тебя обидел», и все такое прочее. Я простой хлебопек, но когда я слушал Его, то, скажу вам, родилась во мне удивительная радость и боль, — не знаю, как это объяснить: тяжесть такая, что хоть опускайся на колени и плачь, — и при этом так чудно и легко, словно все с меня спадает, понимаете, все заботы, вся злоба.
Когда я предложил темой нашего Съезда в этом году «Как жить с самим собой», я имел в виду две вещи. Во-первых, многим из нас по большей части почти всегда «неуютно» с самими собой; мы недовольны собой, у нас ощущение острой неудачи, банкротства; а когда вместо недовольства и неудачи мы гордимся собой и чувствуем, что преуспели, то это, может быть, еще хуже.
Во-вторых, есть присловье, что мы можем дать, будь то Богу, будь то людям, только то, чем мы обладаем сами. Если мы не владеем собой, если мы не хозяева самих себя, мы никак не можем отдать себя; для того чтобы дать себя, надо владеть собой.
И вот я хочу продумать вместе с вами некоторые пути и способы, как мы можем понять, кто мы есть, и некоторые пути и способы, как, исходя из такого самопознания, действовать дальше.
Душа грустит и тихо плачет,
Как будто ждет любви простой,
И в той любви – иное значат
Слова и мысли, и мечтой
Жива пока земля, а время
Назначит грусть, в которой свет,
Чуть перевесив боли бремя,
Покажет нам, как был согрет
Тот нищий странный, что заплакал
О счастье всех земных начал,
И счастье это было знаком,
что освещал морей причал.
Мы все здесь в море: бьются волны
О нашей юности маяк,
Туманен путь, но люди вольны
Идти на юг иль север, как
Понять нам правильность дороги,
Что сердце живо, а прибой,
Обняв песок, рисует сроки
Для новых волн. А мы с тобой
Еще идём и ждём с надеждой,
Наверно, то, что ищет мир,
Когда застынет где-то между
Войной и правдой. Этот пир,
На радость вовсе не похожий,
Нам не подарит больше, чем,
Мы сами дарим, как похожи,
Мы в заблужденьях теорем.
А между тем, любовь и вера
Одни лишь истина и свет,
Ну разве можно здесь измерить
Всю силу их? Наверно, нет...
(практическая копилка православного педагога)
ЛЕТО
Лето долгожданное,
Тёплое, желанное!
Лето радостью цветёт:
«Слава Господу!» — поёт.
Рады лету я и ты,
Птицы, пчёлы и цветы!
Радуются сад и луг,
Радуются все вокруг
Лету долгожданному,
Солнышку желанному!
В
Информацию о смерти писателя сообщила его дочь, а также личный биограф Сэм Уэллер.
Рэй Брэдбери родился 22 августа 1920 года в городе Уокиган (штат Иллинойс). В
Время ползёт тревожное — старой клячей,
Чувствуешь ложь, молчишь, человек не Ангел…
Здесь ко всему привыкнешь, а как иначе?
Дико на остров хочется Чунга-Чанга,
Чтоб до утра забыть обо всём на свете,
Вырваться всей душою из мира взрослых.
Там негритёнок милый поёт о лете
И не гнетёт от дум и ошибок прошлых…
2012
Приходят в мир поэты и пророки,
Вещая миру истину одну.
Живьем глотаю пламенные строки
И вот уже я слышу тишину.
И хаос превращается в порядок.
И пью, и насыщается Душа.
И старый растворяется осадок.
И даже смерть до боли хороша.
А где-то оборвали соловья.
И выстрелом калитка чья-то хлопнула.
Затрепетала нежностью Душа,
Струною натянулась и лопнула.
И вновь и вновь для нас Христос родится.
И ты, мой друг, приди и посмотри.
Живет в веках истории страница.
И светится у каждого внутри.
А каждый, он пожалуй и не каждый
Все больше мертвых Душ среди живых.
Не каждый, тот, кто встретится, отважный,
Что высвечает темноту других.
А где-то оборвали соловья.
И выстрелом калитка чья-то хлопнула.
Затрепетала нежностью Душа,
Струною натянулась и лопнула.
Дорогая «Омилия», с пятилетием тебя! Всех нас, «новеньких» и «стареньких» омилийцев, а также тех, кто томится в очереди на вступление в клуб, или приходит сюда просто почитать, пообщаться и даже поругаться (только с чистым сердцем и искренним порывом) — с праздником!
Пять лет — это уже возраст! Сколько накопилось не сделанного! А сколько ошибок! Действительно, проще ничего не делать, ибо тот, кто делает, непременно ошибается, не успевает, набивает шишки и наживает врагов.
Но ведь и друзей приобретает! И каких друзей!!! А опыт — «сын ошибок трудных» — это же целое достояние!
— Знаю, о. Алексий, что вы считаете свои стихи продолжением пастырской деятельности, потому спрошу: как в вас соединяется искусство и вера — без проблем? Ведь на протяжении многих веков творчество и религиозность противопоставляли друг другу, в XVI столетии даже была написана, кажется, первая, «Защита поэзии» — Д. Боккаччо защищал от нападок самого Данте. Почему творчество так часто «демонизируется» представителями культа?
— Сегодня мы имеем полное право утверждать, что противопоставление искусства и веры во многом надуманная проблема. Да, на католическом Западе взаимоотношения между искусством и верой, наукой и верой — нередко становились весьма напряженными. В то же время церковная культура православного Востока достигла своей высоты именно благодаря полноценному привлечению себе на службу светского искусства. Примеры этого мы видим не только в иконографии, церковной архитектуре, шедеврах богослужебной утвари, но и в литературе, особенно в поэзии.
В Афинах решением суда был оправдан древнегреческий философ Сократ, которого античные власти в свое время приговорили к казни за непочитание божеств.
Предыдущий суд над легендарным философом проходил в Греции в 399 году до нашей эры. Знатока диалектики обвиняли в том, что он не почитает божеств, которым поклоняются афиняне, и, что самое страшное, вводит в греческий пантеон новых богов. Власти признали, что своими действиями Сократ сбивает с толку и даже развращает молодых людей.
Впрочем, члены суда, состоявшего из 500 жителей Афин, сначала решили отнестись к великому человеку благосклонно, и предложили ему «откупиться от правосудия», заплатив штраф. Однако Сократ вместо того, чтобы признать себя неправым и, тем самым, остаться в живых, издевательски предложил собравшимся наградить его пожизненной пенсией за заслуги перед Грецией. Это разозлило судей. Они приговорили философа к смертной казни за государственную измену в пользу врагов из Спарты.
Вчера проснулась утром рано
И умываться поспешила.
Спала неважно, сердца раны
И бередила, и лечила.
Душа заспалась, пропустила
Соблазна миг. Он был так сладок!
Лишь только двери приоткрыла —
Вор тут, как тут. А сил — упадок.
Но это было все вчера так.
Сегодня в зеркале младенца
Я увидала. Вкусный завтрак
Дразнил. Белело полотенце.
Хотелось петь, обнять деревья,
Любить весь мир, открыть окошко —
Вдыхать рассвет и птичьи трели!
Любимой быть! Ну, хоть немножко…
(2005 г. «Стопами любви»)
Расставшись нехотя с игрушками,
В том убедив себя, что — «надо!»,
Зубрил унылый отрок Пушкина,
Почтив стихи поникшим взглядом.
Программы школьные украсили
Поэтов строки, а на деле —
Открыть страну великой классики
Потомкам так и не сумели.
С тех пор достичь стремимся всуе мы
Высот искусства, но
бесчестно
Зловещей тенью бескультурие
Нас настигает повсеместно.
И как, скажите, будет правильно?
Судить потомков ли сурово? —
Иль те виновней, кем украдено
Живое, искреннее слово?!
08.01.2011 г.
Сказительница
Нравятся ли вам современные сказки, где участвуют дети, которые потом вырастают? А в конце, как и положено, бывает свадьба?
Перед вами именно такой фантастический сюжет, который вполне мог бы произойти в наши дни, но уверяю вас: никогда и нигде не происходил, а был полностью придуман. Православные чудеса — редкость в нашей жизни, но они ожидают вас и героев сказочной повести на каждом шагу.
Хочу вас предупредить об одном важном моменте.
Этим утром июньским, прозрачным и звонким,
Встану рано, окно отворю.
Я не брошусь вслед ночи ушедшей вдогонку,
Я встречаю сегодня зарю.
Я встречаю рассвет – новых сил пробужденье,
Просыпается мир не спеша.
Тонко чувствует сердце восторга томленье,
Наслаждается счастьем душа.
Васильковой поляны синеет пространство,
Продолжая небес синеву.
Приоделся июнь в неземное убранство,
Летних дней открывая главу.
Где же я в этом мире? Так, где моё место?
Взором сердца гляжу вглубь души.
Там – озёрная тишь, нет ни зла, ни протеста.
Там Господь почивает в тиши.
03.06.12
Лебеда на могиле матери,
Как пощечина, как позор.
И ограды железной ржавчина —
Мне "оттуда" немой укор.
Подкатило и камнем у горла
И мурашками по спине.
Нет, не мы матерей выбираем.
И тебя осуждать не мне.
Ты прости, если сможешь, милая,
Ты умела прощать, любя.
Как же больно, что и не выплакать,
Поздно я поняла тебя.
Поняла, как живая, гордая,
Ты бежала от суеты.
Одинокая и не понята.
От себя не сбежала ты.
Я теперь не девчонка, женщина.
Я простила и ты прости.
Все, что было тобой завещано,
Мне теперь до конца нести.
Воронье расшумелось черное.
Из-за леса спешит гроза.
Ухожу, а спиною чувствую
Осуждающие глаза.
Лебеда на могиле матери,
Как пощечина, как позор.
И ограды железной ржавчина —
Мне "оттуда" немой укор.
Звезда растаяла ночная,
Под утро в небе растворясь.
Перекрести меня, родная,
Украдкой, робко, чуть стыдясь.
Мама, мама, милая моя,
Добрая, родная, светлая.
В стареньком платочке
У окна сидишь.
Встретишь и проводишь,
И простишь.
Ладошкой губы прикрывая,
До поворота проводи.
Ах, не грусти, моя родная,
Довольно грусти впереди.
Мама, мама, милая моя,
Добрая, родная, светлая.
В стареньком платочке
У окна сидишь.
Встретишь и проводишь,
И простишь.
Полоской розовой вставая,
Поплыл над городом рассвет.
Перекрести меня, родная,
И пожелай мне долгих лет.
«У попа была собака, он ее любил…»
(фольклорное)
Около полудня в Свято-Лазаревской церкви раздался телефонный звонок. Трубку подняла оказавшаяся поблизости свечница Ольга. И заговорила первой:
— Церковь слушает. Что вы хотите?
— Вам звонят из епархиального управления. —раздалось из телефонной трубки. — Позовите сюда отца настоятеля.
— А-а… — замялась в одночасье оробевшая свечница. — А-а его… нету…
— Найдите. — послышалось в ответ. — Сейчас к вам за ним приедет машина. Владыка срочно требует его к себе.
Понедельник, холодно, дождливо,
Глупый незатейливый рингтон,
Поменяю, чтоб не так пискливо…
Жалюзи открыты, чай, лимон…
Человеку много что ли надо?
Серый мокрый день, а ты в тепле,
Провожаешь вниз спокойным взглядом
Маленькие реки на стекле…
2012
