Покровительница влюбленных

1907 год. Тихая провинция Российской империи – Тифлисская губерния. Самый большой город Грузии строится невиданными темпами. Растут дома, как грибы после дождя, в Нахаловке. Селится здесь русская беднота из северных губерний. Городской голова запретил самочинно строиться, но кто на него смотрит. За ночь соберутся мужики покрепче и на скорую руку возведут сараи, лишь бы крышу до рассвета успеть. Утром пройдет городовой по околотку. Глядь, опять новая халупа стоит. А раз крыша есть, то ломать нельзя. Одно слово, нахалы. Едут и едут сюда волжане и малороссы, влекут их россказни о легкой жизни. Солнце, почитай, круглый год, зимы теплые – дров столько не надо, фрукты – ешь от пуза, а голода и вовсе никто не знает. Чистый рай на земле.

Цена жалости

Куриный голод — это тоже голод:
голодных братьев заперли на ключ.
Они, бедняги, в лютый зимний холод
узнали лютый голод как могуч.

Хозяйка нынче просто позабыла,
что не кормила птиц своих с утра.
А у меня нутро за них изнылось,
болело, как от мной терпимых ран.

Но курочку, что дали мне с собою,
сварила дома, словно не о ней
страдала прежде — здесь конец герою,
измученному голодом курей.

koppel.pro

Господь своих благословлял...

Пока у смерти есть страна

Среди живых и дивных далей,

Одна на всех, на всех – одна,

И о путях ее гадали

Давно на Запад и Восток,

И на корабликах воздушных

Искали соль земную впрок

У стеганной ветрами суши.

 

Господь своих благословлял

В срединном мире на дороги,

Кому сиротство открывал,

Как путь от черствости убогой.

 

Пока у боли есть предел

И не вступить с кликушей в сговор,

Плетет заказчик тонны дел,

Кондовые вплетая ссоры

И в русский быт, а Бэла ждет,

Печерина, не зная мира,

Свеча горит который год,

И занесенная секира

 

С насечками о днях пути

Не упадет на шею труса,

Нам с Богом по миру идти

Грёзы

А.Н.

Ты так умела притворяться,
сама себе врала немало —
и доброта торжествовала.
Я грезила: смогу остаться.
Мне пядь земли твоей сердечной
была дороже райских кущей,
но всё ж приходится расстаться,
чтоб сохраниться в рамках дружбы.
                    *
Тесны, тесны мои дороги,
тесны сердца друзей немногих,
но как за пазухой у Бога
живу я средь Его людей.
«Осанну» помню и распятье,
ошибки и врагов проклятья,
дороги, призраки судьбы,
и горечь — за грехи расплата,
и сдачу в плен путём борьбы.

Подготовка обличителя

В монастыре сначала поживи.
Не пей вина. Не пой дурацких песен.
Без женского вниманья и любви
Попробуй обойтись. Хотя бы месяц.

Хотя бы два. Да разве это срок?
И в братьях не ищи суровых судей.
Читай псалтырь, вникая между строк –
Вокруг тебя не ангелы, а люди,

Николушка. Начало

ПОВЕСТЬ О БЛАЖЕННОМ СТАРЦЕ НИКОЛАЕ ТОТЕМСКОМ

ГЛАВА 1. ДЕДУШКА

Отец Николай сидел на лавочке возле храма.

Его лицо – простое и доброе лицо сельского священника – отражало всю его жизнь. Солнце – выжгло волосы, позолотило бороду и усы, ветер – сделал грубой кожу, труд иссушил щеки , а вера – осветила глаза. Глаза батюшки мягко, ласково, приветливо и как-то по-особенному кротко смотрели на этот мир и улыбались.

- Отец Николай, что домой не идешь? – окликнула батюшку баба Клава – седенькая раба Божия - закончив прибирать после службы церковь.

- Да я дома. – откликнулся священник.

- И то. – согласилась старушка и, вытерев руки об подол, села рядом, продолжила:

- Давеча видала я Николку твоего, сиротку. Кур гонял.

Как пережить безжалостные дни...

Как пережить
Безжалостные дни
Бесчестной смуты,
Злата и разврата,
И душу не продать
Тому, 
Кому
В конце 
Времен
Грозит
Расплата?

Будешь, мать, ты меня зимовать...

НИКОЛАЙ ВИНГРАНОВСКИЙ
перевод с украинского
Будешь, мать, ты меня зимовать,
Будешь из дому не отпускать,
Будешь из дому не отпускать...

Ходит полем мой конь вороной,
Ходит полем мой конь молодой,
Ходит полем совсем молодой...

Будешь, конь, воевать со мной в поле,
Будешь, конь, ты иметь себе долю,
Будешь, конь, ты иметь себе волю...

А от дома родного меня, моя мать,
Будешь, мать, ты меня провожать,
Провожать меня, не забывать...

Причащение Божьим словом…

Молитва Юрия Кузнецова

Владимир Нежданов – православный священнослужитель и при этом замечательный поэт – долгие годы тесно общался с Юрием Поликарповичем Кузне­цовым, всегда очень бережно относился к памяти сво­его великого современника и давно хотел поделиться с нами разнообразными воспоминаниями о поэте. Мно­гие из них просто бесценны для потомков и будущих исследователей творческого наследия Юрия Кузнецова. Начинаем мы разговор сразу с того, что вполне могло бы посодействовать в работе над комментированным собранием сочинений поэта:

 

Дети Донбасса

Верные - точно молчальники,

Плачет Рахиль по сынам,

Дети уснули печальными,

Скоро блокпост и весна.

Мальчики заговоренные,

Взгляд боевой – старика,

В списках теперь непокорные

Сводные дети полка.

Храмы - мученики г. Архангельска. Свято-Никольский храм

В 70-е – 80-е годы прошедшего столетия строения подворья Николо-Корельского монастыря в Архангельске занимала в/ч 9794 Краснознаменного Северо-Западного пограничного округа КГБ СССР. В здании входящего в этот архитектурный комплекс Свято-Никольского храма располагался клуб части, предназначенный для проведения культурно-досуговой работы в целях воспитания и организации культурного досуга военнослужащих и гражданского персонала. В нем для бойцов-пограничников регулярно устраивались просмотры кинофильмов, танцы, праздничные вечера, работало несколько коллективов самодеятельности. 

Чтобы победить русских, надо подменить Песню

Русские не сдаются, русские своих не бросают — красивые слова, во многом опороченные современными реалиями. Уже хотя бы потому, что в 1991-м сдались, продались за чечевичную похлёбку западных ценностей. Призрак нынешней Украины уже тогда замаячил над нашими головами, как новое знамя, только его немногие заметили. Нынешняя Украина началась в России, когда русским подменили исконную песню.

О, европейская колбаса! О, безвизовый режим! О, кружевные трусики! Всё это одна чуждая нам песня. Русская песнь — о Всечеловеке, о правде и истине, доступной всем. Как нелепы, как смешны страсти по Европе с её материальными достижениями (духовные свои сокровища Европа тоже растеряла), на фоне великого вопрошания о главном, едином на потребу.

Александр

         Был вечер, какой часто приносит грусть в маленьких провинциальных городках. Жара, стоявшая весь день, уже отступила, и далекие звезды тихо мерцали над горизонтом, обозначая глубину разлетающейся по спирали вселенной. Улицы пустели, дневная суета отступала, а маленькие уютные ресторанчики наполнялись привычными для приморских городков разговорами. Клаксоны автомобилей то заполняли городское пространство шумом, то замолкали, а особый вечерний шум, похожий на гомон чеканящих всплески волн, наполнял окружающее пространство.

О том, как мы создаём друг друга

На вопросы отвечает православный психолог Константин Владимирович Яцкевич

— Я бы начала с известного цветаевского афоризма «Любить — видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители. Не любить — видеть человека таким, каким его осуществили родители. Разлюбить — видеть вместо него: стол, стул». Мне он кажется проникновенным, гениально точным. Если взять крайние две точки: 1) видеть, каким задумал Бог, но не осуществили родители 2) видеть вместо человека неодушевлённый предмет: наверное, можно сказать, что наше отношение к ближнему колеблется как раз между ними?

Успешная или счастливая

В последнее время очень часто возникает вопрос, хорошо ли, правильно ли, возможно ли и нужно ли верующему человеку быть успешным. Вопрос этот касается многих сфер, но хочется подробнее остановиться на реализации именно в профессиональной сфере и именно представительниц женского пола. Обычно в мирской обыденной среде, женщины делятся на две категории: те «кто на коне» ездит и тех, «кто за конем ходит». Перед теми «кто на коне» по определению океаны возможностей, беззаботная жизнь, все дается легко и беспечально. У тех, кто «за конем ходит» печальная тяжёлая судьба, множество лишений, постоянные мысли о хлебе насущном и хроническое крушение планов на жизнь. Первые получают штамп  «грешниц», вторые «святых».

Старый мост

Старый мост так глубоко вздохнул, что его серое выцветшее тело увенчалось еще двумя новыми трещинами. Он был стар и многое видел. Не смотря на  немощь и старые раны, вкус к жизни не пропал, наоборот он радовался как ребенок, когда резвый весенний ветер гонял по его поверхности опавшую листву, любил купаться вод весенними дождями, и заслушиваться соловьиными трелями на рассвете.

Страницы