отрывок из книги
Да наградит Он нас стремленьем к Свету! К природе я с детства относилась довольно равнодушно, не было у нас в селе пышных цветущих садов, леса поблизости, он темнел вдали, даже деревья редко где росли. Всё очень скромно, цветочки в лугах, небольшая речка Маринка, приток Оки, Колпино, озеро-болото, чудесно покрывавшееся летом кувшинками и лилиями, сосновый лес Солотчи, где в лагерях отдыхала. Но однажды отчим взял меня, лет двенадцати, в поездку в родное село Лески Захаровского района к своей матери Матрёне. До села Малинищи, насколько помню, доехали из Рязани на автобусе, и уже там, идя по улице, я была поражена, насколько красивой, густой, необычно насыщенной может быть трава. Кто-то даже сидел на ней возле домов, рядом играли младенцы. За селом перед нами открылся невообразимый простор, «чудное приволье» - колыхалось, колосилось необозримое поле! У ребёнка захватило дух, всё моё существо испытывало непередаваемую радость, это была полнота жизни. Это самая приятная и тёплая картина для глаз. Колосья склонялись к нам, васильки приветливо покачивались и синее бездонное небо таинственно внимало. Прошли долгие годы, более тридцати лет, и, читая акафист «Слава Богу за всё!», я обомлела, увидев строчки: «Хвала и честь Животворящему Богу, простирающему луга как цветущий ковёр, венчающему поля золотом колосьев и лазурью васильков, а души – радостью созерцания». И пролился поток благодарных слёз.
Предо мною вдруг дивный простор –
В колыхании спелое поле.
И согрелась душа, и теплеет мой взор:
Вот ты, русская волюшка-воля!
А в поистине сказочной деревеньке уже в то время обитали только в двух домах – баба Матрёна и семья её дочери тёти Тамары, состоящая из мужа дяди Егора, сына Вани и дочери Наташи, на 2 года старше меня. Но вокруг плодоносили настоящие сады, тенистые, загадочные, со старыми корявыми яблонями, густыми ароматными грушами… И никаких дорог, проезжающих машин, никого больше из людей, глаз до самого горизонта, до слияния неба с землёй не упирается в какие-либо строения, населённые места, тёмные полосы леса. Ширь, раздолье, будто никого нет на этой планете, кроме нас, задержавшихся на её чудной маковке…
