Где же прок в чистоте сердец?..

«Где же прок в чистоте сердец? 
Чистота не накормит в срок,
Пышной славы не даст венец.
Ближе к благам земным порок, —
Так всё чаще твердят. — Зачем
Покаянье, молитвы, пост?.. 
Много в мире забот и тем».
А ответ беспредельно прост:
«Там, где скверна, страдает плоть,
Там источник утрат и бед.
В чистом сердце живёт Господь
И Любви возжигает свет».

Тихий отдых на Волге (Часть 3)

Река священнейшая в мире,
Кристальных вод царица, мать!
Дерзну ли я на слабой лире
Тебя, о Волга! величать…
                                     Н.М.Карамзин. «Волга»

17 июля. Пятница.

Днем был сильный ветер. Гулял по лесу, затем вышел к берегу реки. Бурые тяжелые волны, кое-где с «барашками», недовольно шипя, но покорно, катились, повинуясь мощным потокам воздушной стихии.

Ближе к вечеру стало немного душно, где-то вдали послышался тяжелый грохот, и вскоре огромная темная туча, налетев, пролилась хорошим ливнем.

На стране далече (Начало)

Тоня сидела у иллюминатора и смотрела на небо. Синее бездонное небо. Сверху. Снизу. Вокруг. Бездонность манила и одновременно тревожила душу. Она затягивала Тонин взгляд, и растворяла в себе мысли, чувства и всё бытие девушки. Словно кроме этого бескрайнего неба ничего и нет. Ничего и не было. И никогда, никогда уже не будет.

И как-то больно-сладко щекотала внутри уверенность, случись что сейчас с самолетом, Тоня даже не испугается, не поведет бровью, а просто — закроет глаза и соединится с этим небом.

Спасительный берег

Ни ветра, ни птиц, лишь гнетущая высь
Да голые ветви ореха.
И даже стихи от меня отреклись,
Оставив тревожное эхо.

Спасительный берег — моё забытьё.
Блуждаю по памяти где-то,
Пытаясь себя одолжить у неё
Хотя бы на час до рассвета.

Курильщицам

Моде — с размаха в морду.
На подражанье — запрет.
Нации второсортность —
В каждом бычке сигарет.

Скалясь, удочкой ловит
Заокеанский рыбак
Слабость, серость, безволье,
Ядом приправив табак.

Глоток Отчизны

* * *
Архитектура — тонкое дело,
Важно, чтоб лестница не скрипела,

Важен и угол и сектор обзора,
Где актуальны шаги командора.

Важен калибр и точка прицела,
Также — учитель военного дела.

Важен язык и стиль и эпоха,
Также — мгновенья последнего
                                                  вздоха…

Многолетие

В руках у именинника просфора, подарок настоятеля храма. Именинник замер перед солеей, боясь пошевелиться. Сейчас свершится то, чего он терпеливо дожидался целый год: всем храмом ему споют многолетие.

Батюшка встает лицом к алтарю и, словно ударяя каждым словом в колокол, торжественно возглашает:

— Благоденственное и мир-рное житие, здр-равие же и спасение и во всем благое поспешение подаждь Господи рабу Твоему…

Храм набирает в легкие воздух и гремит соборной мощью:

— Многа-ая ле-ета, мно-огая ле-ета!

Тихий отдых на Волге (Часть 2)

И всё на Волге, и сама Волга точно не движется; не суетится, а только «дышит» ровным, хорошим, вековым дыханием. Вот это-то вековое ее дыхание, ровное, сильное, не нервное, и успокаивает.

В.В.Розанов. «Русский Нил»

14 июля. Вторник.

Второй день стоит обычная для июля жаркая погода. Воздух тяжел. Парит. Хорошо, хоть временами дует слабый ветерок, несущий скудные порции прохлады из леса, с реки. Всё больше пляжников на берегу Волги, всё дольше задерживаются они там вечерами. Появились облака, характерные для знойного, душного дня — объемные, с изорванными краями; снизу серо-голубые, вверху мраморные, бледно-розовые со стороны заходящего солнца. Между ними разбросано множество мелких сизых клочьев, отдельные из которых напоминают столбики дыма, образующиеся после пальбы из старинных пушек. Душно. Наверное, завтра будет дождь. Над лесом на противоположном берегу — сплошная темная полоса. За нее и садится солнце.

День за днём

Холодное небо, речная вода,
Дырявая лодка без вёсел.
Я еду и еду, не зная куда,
Сквозь память и долгую осень.

Играет в машине привычный «шансон»,
Застольная славится рюмка,
И плачет от звука чужих похорон
Девчонка с плетеною сумкой.

Я еду, а в сердце — обломки мечты,
Оставшихся чувств позолота.
Какие молитвы? Какие посты?
Сюжет до конца отработан.

И ладонью не вычерпнуть...

Для беЗдомных, беЗхлебных, беЗротпотных,

БеЗрассудных в любви — пути,

Для беЗдушных достаточно топота,

Для детей — в небо шар летит.

 

Для пугливых хватает и окрика,

Для упрямых, как вечность, миг,

Запускали свободного орлика

Здесь с цепями земных вериг.

 

И орали в земную вселенную

На задушенный снытью сад,

Что течет по листочкам мгновенная

Горевая  струя услад.

 

Льется свет на кудрявые чубчики,

И развеяли сушь пустынь,

Здесь картинки раскрашены в рубчики,

Там хранят от картин мечты.

 

Бьют указкою горя хранители,

Что мне цвет их зеленых глаз!

Расплескалась сегодня над Питером

Гроз погода на сотни раз!

 

В цветной платок...

Прочтут стихи, что ничего не значат,
И некролог,
И кто-то нерешительно заплачет
В цветной платок.

И вытирая чувственные слезы 
И сняв берет,
Начнет рассказ высокопарной прозой,
Что жил поэт.

Я это «жил» услышу, напрягая
Посмертный слух.
И я воскликну, что душа живая,
Что жив мой дух.

Страницы