Омилия

                       От вещи, во тьме приходящие…
                        Пс. 90

Он приходит, когда я бессилен и слаб,
В час, когда я собой недоволен,
И я чувствую звуки крадущихся лап,
Эта поступь знакома до боли.

Этот зверь, не стесняясь, ложится у ног
И мурчит, как апрельское солнце,
И с приходом его я не так одинок.
Зверь мой Завистью Чёрной зовётся.

Не утешить пришёл, он – явился терзать,
Мой уклад разорвать, мир нарушить.
Вроде ласков и добр, только волчьи глаза,
Словно стрелы, вонзаются в душу.

Я по холке устало поглажу рукой,
Нет, дружок, не окончена битва.
Чтобы зверя прогнать, я, строка за строкой
Исступлённо читаю молитву.

Придет Священная Весна,
А с ней Благое Лето,
Не вечна ночь, хоть и длинна,
Мы пробудимся ото сна,
Вольются в вечность времена.
Да будет, будет это!
Уста восхвалят Божий Свет,
Что нам откроет очи,
Греха сотрётся бренный след,
Забудем мы дорогу бед,
В любви согревшись Отчей.
О Боже! Вспомяни тогда
Ничтожного поэта,
Чтобы прошла стихов страда
И стал спасён он навсегда
Да будет, будет это!
2007 г.
 

Бабка Марья принесла новую сказку. Сказка  летняя, малинкой пахнет. А о чем наша сказка? – Как всегда, подумайте сами!

«Соловьиный овраг»

Ох, и пахнет на поляне!
Медом? Ладаном? Вареньем?
Собирают здесь крестьяне,
Православны христиане
Травы, ягоды, коренья…
Вечер длинный – дух малинный,
Пар над речкой – то-то благость.
Над цветами звон пчелиный,
И труды-то не в усталость.
Свежий ветер – звезды встали,
И роса кропит дорогу…
Божий день опять настанет,
Богоматерь не оставит,
Даст крещеному подмогу.
Соловьи-то распевают,
Богородице на радость,
Людям души раскрывают,
И труды-то не в усталость.

Шли Фрол с Ермилой – бочку сказок катили. Выглянуло солнце – выскочило донце! Сказки все - по борочку, по пригорочку, а остатнюю, самую славную, – я подобрала.

Желал и я поэтом стать
В трудах над слогом, над собою…
Мечтал о важном возвещать
Искусной, звучною строкою.

Сердца же жаждали Любви,
Тепла насущного просили,
И строфы стройные мои
К стезям добра не вдохновили

…Но мудрый Глас ко мне воззвал,
Прогнав неведенья томленье:
«Поэт! Начало всех начал –
Глубин души преображенье.

Пока в тебе живет порок,
Пока гордыни хлáдом веет –
Прилежно выстроенный слог
Сердец скорбящих не согреет.

Пока Господень чистый свет
В тебе не может утвердиться –
Каким богатством о, поэт,
Ты счастлив будешь поделиться?

Пока до Неба далека
Душа – раба жестоковыйства –
Цена не слишком высока
Самовлюбленного витийства.

Познай же Истины следы –
И слог твой грянет! Не напрасен:
Господь за творчества плоды
Венцом нетления украсит!..».

7–9 .03.2010 г.
 

Мистер Лом ломал все кряду:
стол, тахту, машину, дом...
Посчастливилось ограде —
Он ее сломал потом.

Он ломал цветы, деревья,
воздух, ветер... Дождь сломал!
Пробовал сломать медведя,
но напрасно — не поймал!

Мистер Лом женился вскоре
Да сломал жену и мать.
Горе ведь, большое горе:
Лом не может не ломать.

Закручинился Лом-мастер:
горько от разрух и бед.
Ищет он другой фломастер,
Ищет он счастливый цвет.

Хочет Лом сменить свой образ —
Стать строителем красот.
Но испорчена картинка,
Вновь несчастья Лом несет.

Вновь ломаются пейзажи,
Люди, звери, мир, кино,
Замысел — и тот сломался,
Лому вновь не повезло.

Бог всегда говорит с человеком на понятном ему языке. Меняются времена, нравы, империи движутся к своему закату и им на смену приходят новые государства, а песнь любви и добра, пробивается к свету, как неожиданный цветок, рвущийся к свету, сквозь мертвый асфальт пыльной мостовой.

У каждого свой путь и отмеряно свое время. Свой внутренний кодекс чести. Но врожденное мерило добра и зла, нравственный закон, данный нам при рождении, откликается на прикосновение Божественного камертона, даже если инструмент души сильно расстроен.

Никто не может четко объяснить, почему зов сердца или повеление души, заставляют его поступать его так или иначе, как он приходит к вере, что собственно происходит в душе. Это всегда таинство. Таинство между Богом и человеком, в котором рождается его душа. Настоящая, живая, проповедующая истину мгновением своей жизни, словом, поступком. Но всегда и обязательно действием. Потому что говорить мало, думать мало, а дело говорит само за себя.

 Август – поистине царственный месяц. Он насыщен ароматами росистых трав, ночных звезд и свежего сена. Природа в августе особенно щедра к человеку.

В последнем месяце лета можно успеть сделать то, что не успел еще сделать в этом году: поехать на сплав по быстрой уральской речушке, попытаться поймать хариуса, навестить в деревне своих родственников. 

Смирение…у каждого свое представление об этом понятии. Смиряться можно по-разному и не всегда с пользой для души.

Часто нам кажется, что мы «смирились» под действием обстоятельств. Мы так жаждем желаемого, и раз за разом не выходит. И чем большее упорство мы проявляем, тем плачевней результат. А в итоге оказывается, что то, чего мы так жаждем и без чего себя не представляем, на самом деле нам не надо. Мы тратим массу времени, эмоций, идем к цели по головам родных и близких, и наше неуемное упорство утыкается в холмик разбитых иллюзий.

Иногда мы смиряемся, примерив на себя маску добродетели. Но там где игра, никогда не бывает подлинного чувства. Мы с умилением взираем на мир, пока у нас все хорошо. От избытка внутреннего мира делимся улыбками с окружающими, но стоит налететь ветру невзгод, срывающему наносные маски-лица, и нашему взору предстают угрюмые физиономии.

А временами, мы «смиряемся» просто чтобы ничего не делать, прикрывая свое бессилие и инертность. Забыв про неиспользованные таланты, про которые спросит Всевышний.

Преподобный Иоанн Лествичник, рассказывая о высоких подвигах святых отцов одного из монастырей, писал: «Удивляться трудам сих святых — дело похвальное; ревновать им — спасительно, а хотеть вдруг сделаться подражателем их жизни есть дело безрассудное и невозможное».

Для того, чтобы от наших духовных трудов был толк, святые отцы советуют понять свою меру, узнать свои силы и после этого уже думать о духовном делании. В понимании своей меры важно наблюдать больше не за тем, что мы о себе думаем, или за тем, какими мы бы хотели стать, а за тем, как мы живем. С этого и нужно начинать.

Например, я замечаю, что день начинается с нежелания вставать с постели и с пререканий, например, с мамой. Тогда моим духовным подвигом будет: встать в положенное время, не поссорившись при этом с мамой, и поступать так дальше. «Как-то просто и неинтересно? Может быть. Но зато ведь это — обо мне».
Конечно же, при выборе своей меры важен совет священника.