рік мого народження

я народилась...
Тарковський завершує Солярис
у Москві син Шостаковича
виконує останню симфонію батька
на чолі Оркестру Держтелерадіо СРСР...
занепадає храм у селищі Гусинці
яке навіки пішло в небуття
при будівництві Каневського водосховища...
уперше заарештовано Стуса...
Платон Воронько з Діаною Петриненко
отримують Шевченківську премію...

Стихи из цикла «Полотно»

ПОЛОТНО

Вся соткана из жизни нитей:
я — полотно, влекомое другими
себе на плечи.

Рвут меня и режут,
кроят надежды
паруса
и парашюты.

Я — плед домашний,
свитер на любимом...

Я — полотно,
сплетённое из зовов,
людских стремлений,
жажд,
любовей:

ткань, что подарена
невесте к свадьбе
на платье.

Из бездны памяти...

                «Господи, Иисусе Христе,
                 помилуй мя!»

Из бездны памяти, почти забытый,
приходит грех, как недобитый зверь,
и скалится…
                 — Постой, мы были квиты
давно, в той битве; что же ты теперь
в меня, другую, норовишь вцепиться,
напоминаньем причиняя боль?! —
Той жизни перевёрнуты страницы…
И зуммер сердца выдаёт пароль.
Как SOS, как шанс единственный на выход,
«морзянкой» вновь и вновь летят из уст:
три слова — вдох, и два скупых — на выдох
с надеждою на милость и «отпýст».

«да полно плакать! в мире — полнота...»

Звонче жаворонка пенье,
Ярче вешние цветы,
Сердце полно вдохновенья,
Небо полно красоты...

А. Толстой

да полно плакать! в мире — полнота:
цветов и света целая палитра!
у птицы — ни рояля, ни пюпитра, —
а всё поет... и что ей суета?!
душа её наполнена: весь мир
(не «золотые» ветхие страницы) —
как будто полотно, — под ней струится,
она же — и паломница, и клир,
и хор Его — венеция и ницца...

Ведь когда-то встречались мы с Вами

Ведь когда-то встречались мы с Вами.

И расстались далёкой зимой.

Нашу тропку густыми снегами

Занесло предрассветной порой.

 

Годы мчались вперёд неустанно.

И менялись былые мечты.

Порознь с Вами мы крепко врастали

В мимолётность земной суеты.

 

Только смоль Ваших локонов строгих,

Детский норов, безудержный смех,

Вспоминал я на разных дорогах,

Нелюбви исповедавши грех.

 

И когда повстречались мы снова,

И общались легко, невсерьёз,

Я ловил Ваше каждое слово,

И хотел вновь коснуться волос.

Иудействующий библеист

О книге Д. Щедровицкого «Введение в Ветхий Завет», издательство «Оклик»

Предлагаемая уважаемому читателю книга Д. Щедровицкого «Введение в Ветхий Завет» — наиболее полный и уникальный апологетический труд. В действительности, сложно себе представить лучшую и более грамотную апологию... Талмуда и Каббалы. Автор является заслуженным специалистом в знании этих постхристианских книг иудейской религии. Читая его книги, просто поражаешься поистине энциклопедическим знаниям в этой области.

Так, рассказывая о сохранении текста Библии неповрежденным, автор приводит замечательное место: «Сын мой, будь крайне осторожен при переписывании Слова Божьего, ибо, не дописав один знак или внеся один лишний, ты можешь разрушить всю вселенную». Это пример талмудического представления о бытии мира, не имеющего аналогов ни в одной религии мира. Впрочем, конечно, это могло бы быть мелочью, которая закралась в размышления богослова-библеиста, долгие годы просидевшего за изучением книг. Но все не так просто, как кажется по прочтении первых страниц книги.

О послушании

Когда я только пришла к вере, большое недоумение у меня вызывала добродетель послушания.

Я жила в городе, где по сути — каждый сам за себя. «Твои решения — твоя ответственность» — слышала я с детства. — «Не перекладывай свои заботы, на чужие плечи!» А тут вдруг: «Послушание — выше поста и молитвы...» Что это за послушание такое? И кого, а главное — зачем мы должны слушаться? Разве другой знает нас лучше, чем мы сами? Разве другой ответит за нас? Разве... — вопросы роем вились в моей голове, и вскоре я, ранее полагавшая, что я послушная дочь и ученица, поняла — слушаться я не умею.

Мне очень хочется себя оправдать и сказать: «Я выросла без отца, и потому, будучи лишенной сильного авторитета, я не смогла научиться послушанию». Мне хочется так сказать, но я не скажу. Потому что послушание напрямую не зависит от нашей способности или возможности подчиняться сильной личности, но в нашей готовности доверять и доверяться другому человеку.

Засыхающая лоза

 К Виноградарю на поклон —
засыхающая лоза:
— Не отбрасывай, Отче, вон,
ещё теплится сок-слеза…

Знаю, видела: сотни лоз,
засыхающих без плода,
отсекались огнями гроз
от Лозы Твоей навсегда.

Не отбрасывай, но прости.
Я с любовию обовью,
чтоб неплодною не расти,
Лозу истинную Твою.

Многоцветная жизнь

Пусть проклятия будущей лжи
Обойдут тебя за версту.
Пусть прорвёт многоцветная жизнь
Бесконечную пустоту.

Проживи этот день для себя,
Ощущая реки уют.
А потом расскажи, не трубя,
Обо всём, что увидишь тут.

Терракотовые соловьи.
Рыжий берег, ручей, трава…
Шёпот южного ветра лови,
Подбирая к нему слова.

Господи! Да сколько можно лить?

Господи!
Да сколько можно лить?
Вот июнь,
почти что на исходе,
Но дождя
серебряная нить,
Из прорехи
на небесном своде,
Тянется. 
Шуршит веретено,
Сотканы
пупырчатые лужи...
Колесо
от прялки дождик кружит —
Ткёт и ткёт
суровое рядно.

Страницы