Услышь и рассмотри!..

Наутро, после Рождества,
ты стал ли лучше, брат?
Встал, как всегда, душа черства,
доел ночной салат...

И нет ни голоса, ни слез,
ни слова — для Него.
То ль ангел вести не донес,
иль глух ты до того,

что не услышал даже звон,
не тщился отличить
живую жизнь и мертвый сон,
слепец в глухой ночи.

Душа взрослеет в испытаньи

Душа взрослеет в испытаньи,
Когда вдруг рушится мирок,
Когда убит в пустом мечтаньи
Порядок, выстроенный впрок.

Опять ты ощутишь внезапно,
Как призрачен и тонок лёд,
Как утекает безвозвратно
Водою времени полёт.

Гроздь калины

Снежинки, словно лепестки белых роз, кружились в удивительном танце, время от времени заглядывая в окна деревянного храма. Служба уже закончилась, и немногочисленные прихожане, подняв воротники, спешили домой.

Отец Тихон сложил облачение, вышел из алтаря и направился к иконе Богородицы, чтобы приложиться к ней. Мягкая улыбка пробежала по уставшему лицу батюшки: кто-то, за неимением цветов, заботливо положил на аналой яркую гроздь калины. Неожиданно в храм вошел коренастый мужчина, оставив на полу белые снежные следы. Сняв большую лохматую шапку, он подошел к батюшке и попросил помощи.

Я пью печаль...

Я пью печаль, но радость сердцем слышу
За каменной оградой бытия.
Не тороплюсь, но рвусь подняться выше
И силюсь жить — вокруг одна броня
Внутри забьёт источник ли когда-то?
Из вечной радости вольётся ли вином?
Увы, я снова в чём-то виновата,
Но слава Господу — виновна не во всём...

Типа баллада

Моё настроенье — отнюдь не отрада
Мне, кажется, типа опять не везёт,
И эту печальную типа балладу
Душа моя рваная типа поёт.

Вчера на свидание к тебе торопился,
Дрожало в волненье моё существо....
Не то, что так сильно я типа влюбился,
Но чувствую — кажется, типа того.

С букетом фиалок я типа на крыльях
Взлетел на двенадцатый типа этаж,
Но дверь твоя мама сердито открыла —
Совсем не одобрила мой эпатаж.

Королевский подарок

В Рождество все немного волхвы... (И. Бродский)

Большеглазый застенчивый мальчик с тонким, нервным лицом как-то не походил на описанного папой по телефону тяжёлого аутиста. Только потом, прочитав его историю, я поняла, какую колоссальную работу проделали его приёмные, как оказалось, родители.

Заниматься с Никитой было одно удовольствие. Он, хотя и стеснялся поначалу, всё схватывал на ходу, а уж мотивация просто зашкаливала. Куда девались уже через несколько занятий и неуверенная походка, и тихая невнятная речь, и вялые жесты- перед нами был счастливый мальчик с блестящими умными глазками, которому очень — очень хотелось научиться управлять собакой.

Зимняя тишина

Такая вот у нас зима —
Завальный снег на всех тропинках,
Везде такая тишина,
Что слышно, как летят снежинки,

И слышно, как хрустит мороз,
По-зимнему  силён и стоек,
И слышен тихий стон берёз,
И слышен шелест крыльев соек…

Рождество

Жестокость мира, она от демонов. Разврат мира, он от того, что весь человек стал плотью, и только плотью. И радость мира — шумная и надрывная радость, от которой тяжело, как с похмелья — это лишь декорация. Это аналог репродукции картины на стене, висящей только для того, чтобы закрыть дыру в обоях.

Для начала мир пуст. После грехопадения он пуст, как барабан; пуст, как опустошенный вором кошелек. Оттуда, из чрева пустоты, выползает та самая медленная и звенящая тоска, с которой если кто не знаком, то не сможет понять и ощутить сердцем, чему можно радоваться в Рождество.

Пустой мир и человек, сдувшийся как шарик. И если надо дальше жить, даже если и не хочется, но придется, то нужно развеселить себя чем-то. Пустота — от грехопадения. Суетный шум — от невозможности сидеть на месте и в тишине. Разврат — от погасания духа, от тотальной власти плоти и невозможности этой власти сопротивляться. А уже злоба — от демонов. В особенности — лукавая злоба, в которой улыбаются и держат паузу. В которой вынашивают замысел и строят планы. В которой жестокость не порывистая, а осмысленная, санкционированная, идеологическая.

Словно снежинки, кружатся слова

Словно снежинки, кружáтся слова,
Падают мирно на землю –
Близится, близится ночь Рождества,
Звёздному шёпоту внемля.

Замерли ивы без шумной листвы.
Ангелы ходят меж нами.
Тайной ведомые, едут волхвы
Радость делить с пастухами.

Неизреченная звезда

Звездою стать неизреченной,
Был Богом путь предвозвещён —
Из глубины всея вселенной
Взойти звезде на небосклон.

Стать путеводной, благовестной,
Чтоб за собой волхвов вела,
Туда, где Божия Невеста
Приют от холода нашла.

В хлеву, где сумрачно и тесно,
Где для скотины был ночлег,
Вдруг воссиял огонь небесный —
Родился БОГОЧЕЛОВЕК!

Январь

Солнце чуть повыше стало,
День немного прибывает,
Белоснежным одеялом
Лес укрыт, мороз крепчает.

Очень голодно зимою…
Ёж, барсук и мишка спят,
Серый волк с лисой-кумою
Ловят мышек и зайчат.

Объедают в роще лоси
Деревца, кору, кусты,
Шишки ёлочек и сосен
Любят белки и клесты.

Рождественское

Колыбелька Твоя пуста —
сам Ты стал для души колыбелью;
успокой, — я под грузом креста, —
посети сердечную келью.

Крест мой мал, да по духу размер,
но и маленький душу лечит,
Твой же Крест выше всяких мер,
поддержи — бремя станет легче.

Рождественская песнь души

Наверное, сколько душ, столько и песен может быть — каждое сердце поёт Богу хвалу своим голосом, и эти уникальные голоса сливаются в единый хор, славящий Творца. Но у всех ли из нас есть собственный голос? Все ли открыли в себе Бога? Как говорил средневековый поэт и мистик Ангелиус Силезский, Иисус Христос мог тысячу раз рождаться в Вифлееме, но если Он не родился снова в твоей душе, ты всё равно погиб.

Жизнь — это то, что надо создавать каждое мгновение

Именно в этом смысле мы должны стать соработниками Богу. Жизнь — это то, что надо создавать каждое мгновение, иначе торжествует смерть. Мы призваны силою любви Христовой преображать мир, созидая жизнь, творя её в себе и через себя в окружающих силою Христовой. «Вера есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11:1). Если мы не осуществляем жизнь — её как бы нет, вместо жизни есть лишь умирание.

Страницы