Омилия

Наверное, понятие «личные границы», «психологические границы» сегодня стало общеизвестным. Есть и другие названия данному феномену, например: граница жизни и граница Я-чувства (В. А. Подорога), контактная граница (Ф. Перлз), граница «Я» и внутренняя граница (А. Ш. Тхостов) и др.

Американский психолог Генри Клауд приводит следующее определение границ: «Границы в общем смысле — это линии или сооружения, показывающие ограничения, передел или грань. В психологическом смысле границы — это понимание собственного „я“ как отдельного от других. Это понимание своей отдельности формирует основу нашей личности. Границы говорят нам, где мы, а где не мы; что мы можем выбрать, а что не можем; что мы в состоянии вынести, а что нет; что мы чувствуем и чего не чувствуем; что нам нравится и что нам не нравится; чего мы хотим и чего не хотим. Одним словом, границы определяют нас. Точно так же, как физические границы определяют, где начинается и где заканчивается частное владение, духовные и психологические границы определяют, кем мы являемся, а кем не являемся».

Кафизма 2. Псалом 10.
Ибо, что Ты Господи сотворил, они разрушают…

Улетай в горы как птица!
Ведь ты под прицелом.
Посмотри стрелков вереницы
Приготовили стрелы.

Их тугие и жадные луки
Прозвучат тетивою,
А упорные гордые звуки
над твоей головою.

Для мишени выберут тех
Кто праведен сердцем.
И расколется жизни орех
На разные дверцы.

И расколется жизни орех
На две полусферы.
Справа Бог, слева грех,
Уничтоживший веру.

Улетай в горы как птица,
Береги свою душу,
Пусть неправедных грубые лица
Мир в душе не нарушат.
04. 07. 2010
 

Мне — пятьдесят. Половина жизни
сгинула в глупых мечтах о счастье.
Где оно?.. Жить бы, служа Отчизне,
да развалилась она на части.

Гляну вокруг — не узнать Державы!
В ней ли прошли золотые годы?
Социализм, словно обруч ржавый,
лопнул, не в силах скреплять народы.

Что мне оставил тот строй в наследство,
слившись, как будто вода в сортире?
Стаж комсомольский. Тоску на сердце.
Лозунг про май да про мир во всём мире.

Вот этот мир — полыхает краской,
будто написан самим Гогеном!
Что ж я хожу по нему с опаской,
гостем живя, а не аборигеном?

От красоты — замирает сердце,
а от обиды — мутится разум.
Господи! Тем ли даёшь Ты средства,
чтоб всю планету скупили разом?

Я не завёл себе яхт армады,
вилл не настроил по тёплым странам.
Мне — миллиардов чужих не надо,
мне б за свой труд получать исправно.

Господи, я ли придумал деньги?
Что ж мне чужие решать задачки?..
Праздник наступит ли, чёрный день ли —
нет ни копейки в моей заначке!

«Когда ребенок говорит, что он больше не верит в маленьких фей, где-то на Земле умирает маленькая фея».

— О чем ты мечтаешь?

 — Ну не знаю, чтобы много карандашей было или все игрушки, которые есть у моих друзей в садике.

 — А помнишь, еще зимой ты мечтала, чтобы у тебя выросли крылья, и ты бы научилась летать?

 — Да, мамочка, мечтала. Но все же говорят, что этого не бывает.

 — Ну и что, что не бывает. Мечтать же можно.

 — Но этого никогда не будет. Никогда. И даже если вы с папой в магазине купите мне крылья, такие белые, как у ангела, я все равно никуда не полечу.

 — Но мы можем просто помечтать. Давай попробуем. Куда бы ты хотела полететь?

Из нашей эпохи ушли летописцы.
Молчат очевидцы и нет стихотворцев.
Кто словом опишет, как брешут лисицы
на мраком покрытое чёрное солнце?

Кто скажет потомкам о наших потёмках,
о наркопотоках и кровоподтёках?
Кто выведет, как броненосец «Потёмкин»,
роман о цветущих пыреем пороках?

Вы где, правдорубцы? Сюда, борзописцы!
Нацельте на зло свои вечные перья!
Доколе лукавому резво беситься,
на нивах унынья, греха и безверья?!

Россия – держава разящего Слова,
фундаментом нашим является Книга.
Здесь столько Апостолам было улова!
Его – не избыть до последнего мига.

Народа душа до конца не иссохла.
Она снова учится жить и молиться.
О, Боже! Её окропиши иссопом,
дай шанс паче снега опять обелиться!

Пусть, грех, словно кашель, из горла исторгнув,
взлетит она в небо, горя, как жар-птица.
И сердце аукнется песней восторга,
спеша свою радость излить на страницы.

Свежий воздух струится по моей комнате, проникает внутрь меня и животворит ещё не проснувшееся тело. «Вот тебе сила и бодрость, — как бы говорит он, — вот тебе радость! Встречай скорее наступивший день!». И я встаю, несмотря на ломоту в суставах и прескверное настроение. Я вдыхаю чарующую свежесть и просыпаюсь.

За это я люблю открытые окна. Они у меня никогда не закрываются, даже зимой: форточка всегда открыта навстречу наступающему дню или вечеру…

Я люблю открытость. Люблю, когда свободно дышится…

С такими мыслями я прильнула к окну, потягивая свой утренний кофе. Внимание моё привлекла баба Зина, которую дворовые ребята прозвали Радио-Зинкой. Она любит выходить на балкон и выступать, словно с трибуны…

Лето — традиционная пора отдыха. И если в эту традиционную часть года все же удается отдохнуть, то мне доставляет большое удовольствие наблюдать за людьми. В этом году я обнаружила: наблюдать за детьми еще интереснее…

Очевидно, что характеры закладываются с детства. И бывает так, что уже на заре своей личной истории малыши проявляют черты характера, свойственные не только их семьям, а, наверное, всему человеческому роду в целом.

Идейный конфликт

В воскресенье возле маленькой сельской церкви после Литургии образовался небольшой круг, состоявший из рассматривавших друг друга детей. Это были дети дачников, приезжающих в село на лето, и местных. Возраст — от 3 до 7. Дети все причастились и теперь не спешили расходиться, собственно говоря, потому, что совсем не собирались расходиться их что-то живо обсуждающие мамы.

                          22

Традиций правоту проверили века,
А моды «высоту» – корыстная рука.
Крушению судéб в наш век не удивляйся –
У быстротечного – недолгие срока.

                          23

Ответь, как лучше, только честен будь, –
Когда далёк иль близок к счастью путь?
И жизни сей Творец убавил сроки,
Чтоб нам познать даров нетленных суть.

                         24

Община Покровского храма была известна своей благотворительностью. По благословению настоятеля, молодого и деятельного о. Илии, его прихожанки ухаживали за тяжелобольными в городской больнице, к праздникам регулярно посылали в детские дома собранные сладости и игрушки, а также кормили нищих и бездомных, которые к назначенному часу стекались со всех концов города к крыльцу столовой, построенной для этой цели возле храма. Поэтому не только в городе Н., где находилась Покровская церковь, но и во всей Н-ской епархии знали — в этом храме любой страждущий непременно получит помощь и утешение в скорби.

Однако не зря говорится — людское горе, что бездонное море. И каждую неделю в Покровский храм на имя отца Илии приходило множество писем с просьбами о помощи. Поскольку же батюшка был очень занят, он благословлял отвечать на них своих прихожанок, дабы они смогли обрести душевную пользу, помогая ближним. Вот так одной из них, Нине, и досталось письмо, присланное, как говорится, из «мест лишения свободы».

Тот соблазн, что ты видел в полночной тиши,
Как перстом указал, на изъяны души.
Пусть он будет тебе на пути индикатор,
Если встретится вновь, к покаянию спеши.

* * *

Тому, не видеть вечной жизни славы,
Кто вместо хлеба проглотил отравы.
Кто в этом мире зло считал добром,
Своей души пороки возведя во нравы

* * *

От потерь, неудач, я рыдаю навзрыд,
Не утешить меня, утешениями сыт.
В своих бедах виню обстоятельства, быт,
Но источник проблем, где то в сердце сокрыт.

* * *

Ты так уверен друг, в том, что познал Христа
При этом не дерзнув, пошевелить перста.
Так и живёшь в своей, иллюзии беспечной,
Окольный путь найдя, с Христом, но ВНЕ КРЕСТА

* * *
Не знаешь ты и в ужасе сейчас,
На что осудит страшный, трубный глас?
Ты сам свой приговор, свершаешь над собою
Ведь ад и рай, не есть ли внутрь нас

* * *

Не знаю, жизни путь, отмерен мне какой
Когда нибудь уйти, придётся на покой,
Но путь души моей, продлится на планете
Я буду жить в устах - звенящею строкой

* * *

Какие б ни свершились злоключенья,
Смерч, наводненье, оползни, обвал,
Свои выводим часто заключенья:
"То Бог за грех, наверно покарал"

Но отчего ж безжалостно карает
Тех, кто достойно заповедь блюдёт?
А беззаконный в мире процветает
Кто грех, как воду, пригоршнями пьёт.

Картина эта, думаю не нОва
Взывают к Богу в скорби голоса.
И самый глубочайший, голос Иова
Пронзил печальным воплем небеса.

И нам порой не достаёт ответа,
Предвидя суть сюжетности такой
Неужто Бог - Отец добра и света,
Лишь похвалился им пред сатаной?

А может Иову хорошо живётся,
Лишь потому, что у него всё есть,
Но, как "печальным эхом" отзовётся,
Лиши его всего того, что здесь

Оценит ли он жизнь, когда всё плохо,
Когда ему привычный, рушится уклад
И осознает ли её мудрец до вздоха,
Когда всё будет в жизни невпопад?

Быть может, есть иные измеренья,
Которыми нельзя пренебрегать
И в образе страдания и смиренья,
Есть высший смысл, что нам не передать

Не кичусь уж давно и не умствую,
Хоть дано жизнью много понять,
Лишь душою и сердцем чувствую,
Как струится Твоя благодать.

С юных лет, я постигнуть пытался,
Всех вещей неизменную суть
И умом, так бесплодно старался,
В глубину всех глубин, заглянуть.

Чтобы с болью, за мира беспечность,
Обретя в мир невидимый нить;
Звучной рифмой спасать человечность,
Мир порока и зла изменить.

Даровавший мне Духа не мерою,
Суть открыл, бесконечно любя
И теперь не кичусь я, а верую,
И спасаю не мир, а себя.

Мой удел, был от века предсказан,
Внемля голосу веры в тиши.
Я Тобою, Спаситель наказан,
Поэтической болью души.

23.09.09г.

До тех пор, пока "бытие определят сознание", сознание - будет определять бытие.

Реклама - стала неотъемлемой частью нашей жизни, сегодня уже рекламируют не только товары, но и "веру" Современные евангелисты зазывая людей в свои церкви говорят: "Вы только придите, покайтесь и ваша жизнь сразу станет безоблачной." Однако перед новообращённым, встают куда более сложные вопросы, чем раньше. Когда проходит эйфория и романтика, первых мгновений обращения, человек начинает осознавать, насколько он далёк, от того нравственного образца, который он видит во Христе. По словам евангелиста, всё должно уже быть хорошо, но на деле происходит внутренний конфликт, между тем - кем я хочу стать и тем, кто есть в действительности. Перед новообращённым младенцем, ещё не умеющим владеть своей новой природой, раскрывается вся сложная диалектика человеческой души. Кем бы он ни был - перед ним встаёт картина его ветхой жизни, со своими грехами и пороками и жгучий вопрос: "Что мне теперь делать?"

Матея Матеич, Сербия - США.

Перевод с сербского - Диана Медведева, Евгений Капустин.

Изнутри себя Твой образ открываю,
Вся вселенная Твоим дыханьем дышит,
И природы яркой радуга живая
Рассказала мне о Том, Кто неба выше!

Но и в страхе, и в сомненьи Ты к нам ближе;
И согбённый плачем, я расправлю плечи,
И, как солнце среди туч, Тебя увижу,
Ведь омытая слезами вера крепче!

Над вечным покоем незримы
Ворота в небесный чертог,
Где славу поют херувимы,
И нет ни скорбей, ни тревог.

Где слово молитвы сплетают
И голос безвинных кровей,
Из русской земли вырастают
Шершавые стены церквей.

Касаясь небес куполами,
Обители тихих святынь
Хранят животворное пламя,
Что выльется золотом в синь.

Лучами предвечного света
Проснётся туманная даль, –
И вечность любовью согрета,
И тает в молитве печаль!

Здесь дух необъятен и волен,
Здесь слово – и свет, и гроза,
Дыхание – звон колоколен,
А лица – почти образа!

Здесь судьбы, меняясь местами,
Горят как лампады во мгле.
Здесь, смерть побеждая крестами,
Стоят небеса на земле!

Не высказать и слов любви к тебе,
Душа в волнении и радости томится.
К моей любви, мечте, моей судьбе,
Готова вырваться, как рвётся в небо птица.

Быть может ты лежишь, читая стих
И "плод любви", в руках своих лилеешь.
Он как котёнок, тёпел, нежен, тих,
Ты крепкий сон его прервать не смеешь.

Бросает солнце, кроткие лучи
И ты, прикрывшись трепетно рукою,
Боясь растаять, словно воск в свечи,
Лишь шепчешь ласково:"Сын мой, Христос с тобою".

8.08.94г.
 

Икона "Троицы", Рублёва,
Отрада сердца и очей.
Ты рассказала всё, без слова,
При свете, пляшущих свечей.

В твои вглядевшись очертания,
В ритм красок, линий, в сам сюжет
Не передать чувств состояние,
Хоть вроде я, в душе поэт.

Лишь сердцем, ощущая сладость,
Умом, угадываю даль
Ты больше, чем лишь просто радость
И глубже, чем сама печаль.

В избытке внутреннего света,
Ты расширяешь небеса,
В трёх мужах, Ветхого Завета,
Рисуешь - лица Божества.

Все три, в гармонии единой,
Глаза, всю суть вещей связуют,
А двое, краем ризы длинной,
Собою, чашу образуют

Где в центре - Сын Единородный,
И древо жизни вырастает,
За нас, Он жертвою свободной,
Себя, как пищу предлагает.

Андрей, я долго созерцал,
Дивился твоему искусству.
Всю, Весть Благую, прочитал,
Дав волю, внутреннему чувству.

7.02.10г.

В явлении Бога, не разверзлось небо,
Он не нарушил, ход земных светил,
Но предложив Себя, как пищу, в виде хлеба
В земное тело, вечность воплотил.

Пред этой тайной Ангелы смолкают,
Превратный разум не даёт ответ.
Евреи то, соблазном почитают,
Для греков чудо, просто полный бред.

Но нам отмерен путь, не скоротечным веком,
Восприняв наше естество и стать -
Господь для нас, стал смертным человеком,
Чтоб в Нём и нам, во век не умирать.

Вобрав в Себя, всю бренную породу
Не дал ей оступиться и упасть,
Тем воссоздав в Себе нетленную природу,
Чтоб принимающий её в себя, имел с Ним часть.

Коварный дьявол,что от века и до века,
Стремиться соблазнить, убить, украсть,
Пронзил смертельным жалом - ЧЕЛОВЕКА,
Об БОГА обломав стальную пасть.

Не на словах, а Жертвою, на деле,
Над смертью, ЖИЗНЬЮ взяв приоритет,
В своей крови, грехом пронзённом теле,
От тленности, даёт иммунитет.

Вот такой разговор, преключился со мной однажды. Ехал я как-то в электричке, размышляя о насущных проблемах, и задремал, под монотонный стук колёс. Пробудился от оживлённой беседы двух женщин, сидевших со мною рядом. По разговору не сложно было определить, что это представительницы двух конфессий, одна Свидетель Иеговы, другая адвентистка. В разговоре они нашли общий язык и дружно принялись ругать Православие. Я сам бывший протестант и знаком с догматикой всех сект и конфессий и знаю все их слабые стороны. Поэтому приходится иногда вступать в подобные дискуссии, чтобы сбить спесь с некоторых, считающих, что истина у них в кармане. Вступив в разговор, я спросил: "За что же вы нас так ругаете?" Они обернулись в мою сторону и всю желчь, что так долго копилась в их сердцах, начали изливать на меня.

- "Да вы... да у вас, иконы, предания ваши".

- "А у вас что?"- спросил я их.

- "У нас только одна Библия, мы только по Библии живём".

- "Вы уверены, что одна - и вы, и вы живёте по одной Библии?