Омилия

Пьеса для детей

Действующие лица: мама, дети на праздничном утреннике (детей может быть любое количество) и елочные игрушки (8 положительных героев и 4 отрицательных).
Елочные игрушки – положительные герои: 2 Ангела, 3 пастуха (молодой, средний, старый), 3 волхвов: Валтасар (юноша), Мельхиор (зрелый муж), Гаспар (старик),
Елочные игрушки – отрицательные герои: Бабка Ежка (старая атаманша, молодится, часто смотрится в зеркало), Леший (развязный стиляга с дебильным выражением лица, ходит постоянно в наушниках, дрыгает головой или всем телом в такт рэпу, который слушает), Домовой (обут в домашние тапочки, когда нет реплик – постоянно во что-то играет на ноутбуке, носит его всегда с собой), Русалка (развязная особа, вульгарно одетая и вызывающе накрашенная).

            "Русь святая,  храни
             веру православную,
             в ней же тебе утверждение".
             Св. Афанасий (Сахаров)

Алыми каплями слёзы бессилия
Застили очи, рубаху крестильную
В цвет багряницы окрасили. Зарево
Зверем взметнулось и… заживо…
За-жи-во…

Звон погребальный…
И нет больше силушки...
Мать – на Кресте!
Распинают Россиюшку...

То ли ветра тогда дули такие вольнодумные, все с Альбиона. То ли грипп куриный тому виной? Или свиной? Не знаю. Но факт остается фактом. Завелась в одном стаде овца паршивая, просвещенная. И что ты будешь делать?

Прибежал к «барину» растерянный повар, по совместительству пастух. «Все, — говорит, — блюд из баранины больше не будет, баста! Бараны теперь тоже умные. Говорят, нет такого закона, чтобы в угоду собственному чреву душу живую изводить».

(По мотивам одноименного рассказа О'Генри)

– Подруга плоха! И сказал нынче врач,
Что шансов почти уже нет. –
Сусанна рыдала.
                  – Не надо, не плачь, –
Жалел ее старый сосед.

- На наш облетающий плющ за окном
Без устали может смотреть:             
Внушила себе, что с последним листом
За нею придет ее смерть.                   

- Одни только глупости в ваших мозгах:
От листьев взялись помирать!
Да ну вас! От сырости ломит в ногах,
Пойду-ка я, барышня, спать.

Давным-давно в далекой восточной стране жил звездочёт. Волосы и борода у него были седы как Млечный путь, а глаза светились, словно две ясные звездочки. Никто точно не знал возраста звездочёта, но люди полагали, что он живет на этой земле уже не одну сотню лет.

Звездочет был старым и мудрым: на любой вопрос он быстро находил ответ. По карте небесных светил и созвездий, а также по движению планет звездочет мог точно определить, когда у лошади родится жеребенок, и отчего у царя болит голова. За этот дар многие люди считали звездочёта волшебником или — волхвом.

Я думал, что в церкви – боги,
А там оказалось – люди.
Сварливы они и строги -
Грехи всё чужие судят.

Я думал – поставлю свечку
И будет в судьбе обнова,
Замолвлю Христу словечко
И заживу фартово.

Я думал, проблемы разом
Исчезнут – напишешь требы.
Я к Богу несу «заказы» -
Побольше всех благ мне бы.

Я думал, что в церкви просто -
Кулич освятил пасхальный...
А храм – это веры остов,
И к Богу путь скорбный, дальний...
 

Чёрным пятном на белом -
Жизнь изменила цвет.
Души, сердца – под прицелом,
В каждом мгновенье – след.

Мир оставляет раны,
Тянут грехи ко дну.
Мирной войны ветераны
Прячут свою седину.

Белым пятном на чёрном -
Бог покрывает боль.
Станешь врагу покорным -
Вкус потеряет соль.

Целясь в цель,
обретаю слог,
голос-логос.

Как будто Бог
слово дарит
и цельность вмиг.

Ветхий днями
меня настиг.

Целое,
белое —
пелена.

Проступает
пути
вина.

Логос — суть,
голос — путь:

не
свернуть.

Так называется один из рассказов Леонида Андреева. Как-то пролистывая томик писателя, я задержался глазами на этом произведении и невольно стал его перечитывать. Если в двух словах, ангелочек — это восковая игрушка с елки, которую для бедной детворы устраивали преуспевающие Свешниковы. Сашка, герой повествования, эдакая блеклая, но упрямая травинка из подпола, влюбившись в светозарного ангелочка, увидев его на Рождественской елке, буквально выклянчил игрушку у хозяев, стоя на коленях. И трепетно принес домой. Когда ворчливая мать, наконец, угомонилась на своей кровати, отец с сыном подвесили ангелочка за ниточку на заслонку от печки над кроватью, чтобы лучше можно было любоваться им. Весь Рождественский вечер смотрели они на удивительно изящную, тонкую игрушку, чье-то чужое счастье, думая каждый о своем.

Он боится панически смерти
И кричит от малейшей боли.
О загробной жизни не смейте
Никогда говорить ему боле.

Он старательно держит диету,
Очищает все органы скопом,
Отстоит и молебен, при этом
Сверит жизнь свою по гороскопу.

Он – слуга своей собственной воли,
У Божественной – низкий рейтинг…
Он душевной  не ведает боли,
Но боится панически смерти.

1.
Того, кто стоять не может, — жаль,
но противен тот, кто стоять не хочет.

Кто не хочет, тот и не может.
Потому что не хочет. Но ведь не может.

Если бы он захотел...
Но ведь не хочет...

Жаль его? Да!
Но противно.

2.
У кого есть рот — говорит,
у кого есть глаза — смотрит,
у кого есть уши — слушает.

Жаль, что больше всех говорит тот,
кто не смотрит и не слушает.

Заключительный этап существования Пастырско-миссионерской семинарии при Григорие-Бизюковом монастыре Херсоно-Одесской епархии охватывает революционные 1917-1920 гг. Факт пребывания в семинарии и монастыре преподавателей и насельников, просиявших подвигом мученичества и исповедничества, общеизвестен, однако представляется немаловажным выявить 1) максимально полный список лиц преподавателей семинарии и насельников обители, стойко исповедавших веру Христову в годы гонений, как прославленных в лике святых, так и не прославленных, 2) обстоятельства жизнедеятельности монастыря и семинарии в 1917-1920 гг., а также в 1921-1922 гг., когда монастырь был обращен в приходской храм, 3) свидетельства исповедничества и мученичества преподавателей и братии на территории монастыря в 1918-1922 гг. Немаловажным представляется также устранение ошибок и стереотипов, связанных с историей монастыря и семинарии в 1918-1920 гг.

Маленький Вуук живет в городе. На Аляске тоже есть города. Там гудят машины и автобусы, взрослые спешат по делам, и дети с ранцами идут в школу. Вуук пока в школу не ходит. Он пойдет в следующем году. А сейчас он собирает свои вещи.

Альбом для рисования, цветные карандаши, гоночная машинка, старый папин барабан,…что ещё ему может пригодится? Вуук осматривает комнату. Плюшевая собака? Или конструктор?

— В деревне тебе скучать не дадут! — улыбается мама. — И для игрушек совсем не будет времени.

— А что я буду там делать? — спрашивает мальчик.

— Аппа¹  тебя займет. — уверяет отец. — станешь настоящим алеутом²!

Вуук завтра отправляется в своё первое путешествие. Он едет к дедушке и бабушке на Рождественские праздники.

От обычного захоронения некрополь отличается известностью захороненного лица. Сама по себе могила для каждого православного христианина есть место молитвы, заупокойных богослужений, поддержания захоронений в благопристойном виде [1, 42]. Благодаря общественной значимости некрополей священнику, миссионеру, церковному педагогу и православному экскурсоводу легче пробудить интерес у слушателей и, пользуясь возможностью, затронуть темы основ православной веры, загробной участи, заупокойных богослужений, важности поминовения на Литургии [2, 51], истории Церкви и государства, подвижничества и святости.

На Северной Бериславщине к особенно известным могилам, массовым и одиночным захоронениям относятся некрополи Григорие-Бизюкова монастыря,  Каменской сечи, храма Покрова Пресвятой Богородицы с. Качкаровка и руин храма Архангела Михаила на территории прежнего расселения с. Меловое (теперь Мыловое), перенесенного через залив Днепра после затопления котловины Каховского водохранилища.

Знаешь, любить – это, очень не просто…
Взрослым – не просто. С годами душа,
Не омываясь, греховной коростой
Так зарастает, что трудно дышать –
Души забиты по горло – у взрослых…
Дышит любовь лишь в душе малыша.

Слышал ли ты аромат малыша?
Ландышем, росами… нежно и просто.
Чу… он едва уловим…, но не взрослым!
Взрослая вряд ли услышит душа.
Та, что по горло…, привыкла дышать
Едкостью – паром гниющей коросты.

Вырубали аллею –
Расширяли дорогу,
О потомках радея,
Отлагая тревогу.

Чахнет зелени семя,
Смог накрыл города.
Мы приходим на время –
Губим мир навсегда.

3.03.2011 г.
 

Загусне біль, загусне втома,
І піде білий-білий сніг.
Гілля, немовби непритомне,
Тамує спогади рясні.

Хиткий мій світ двокольоровий
Сидить сорокою в траві.
Була б лиш матінка здорова,
І молитви були живі… 

Прокинусь вранці та безшумно 
У просвітлілий вийду двір.
П’янке повітря щось віршує,
Думки вселяючи нові.
 

Нахилився паркан на дорогу,
Надивитись хотів вдалину,
Там дерева стоять одноногі,
Одягнувши гілля в сивину.

Замела хуртовина пороги,
Кволо хвірткою вітер скрипить,
І хатини – неначе барлоги,
І життя в них не схоже на мить.

Если не купили вам пирожное,
И в кино не взяли вас родители,
То из дома уходить обиженно
Не спеши, есть средство эффективнее.
Лучше пригрози им строгим голосом
Позвонить на «телефон доверия»,
Зарыдают громко мама с папою,
Станут делать все, что пожелаешь ты.

Ну, а если строгое внушение
Вдруг не вразумило папу с мамою,
То звони скорее доброй тетеньке,
Объяснит она, как пишут жалобу.
И потом в приюте с ликованием
Будешь наблюдать в окно с решеткою,
Как рыдают горько мама с папою,
Как жалеют, что тебя не слушались.

(2010г., стихотворение написано для статьи «Вредные советы от ювеналов»)