Стоим с группой паломников на просторной смотровой площадке у крутого склона высокого холма. Внизу плавный изгиб широкой реки, а за ней бесконечные дали: поля, леса, между которыми разбросаны редкие посёлки, угадываемые по блеску оцинкованных жестяных крыш. Серая ленточка шоссе с мелькающими машинками. Цепочка грузовых вагончиков медленно ползёт вдоль опушки леса. Игрушечный тепловозик давно скрылся за деревьями, а вагончики всё тянутся и тянутся... По всей этой неизмеримой шири, в глубокой тишине которой онемели все признаки деятельного присутствия человека, неспешно движутся тени облаков. На недолгое время участок ландшафта погружается в сумрак, но вскоре вновь оживает, освещённый ещё высоким послеполуденным солнцем. Музыка света звучит в безмолвии души.
О романе Генрика Сенкевича "Камо грядеши"
Шестидесятые годы нашей эры. В Риме начинаются первые гонения на христиан. Молодой римский патриций Марк Виниций влюбляется в прекрасную Лигию, тайную христианку. Его чувства взаимны, но девушка понимает, что связать свою судьбу с язычником она не сможет. Из-за грубых нравов римского воина Лигия вынуждена скрываться от своего возлюбленного. Разгневанный Виниций пытается ее разыскать, используя все доступные ему связи и средства. А его влюбленность быстро превращается в ненависть. И на протяжении всей книги чувства главных героев друг к другу будут постоянно меняться и колебаться то в одну, то в другую сторону.
Ветеринария (Иеромонах Роман (Матюшин)
Предай Господу путь твой и уповай на Него,
и Он совершит.
(Пс. 36: 5)
Глотая новостные сливки,
Присядьте, чтобы не упасть:
Об обязательной прививке
Твердит заботливая власть.
О время! Изобилье Храмов,
И всё же не живем, как встарь:
Врачи лечили род Адамов,
Ветеринары — Божью тварь.
Вели коров к ветеринарам
Без их согласья, не беда,
И это не было кошмаром:
Зачем согласие скота?
Всё ближе берега...
* * *
Всё ближе берега, опасней почва,
до пара весь растрачен снег,
не убывают только строчки
из века в век.
Все протяжённости – без знаков,
во всей красе,
стучат в открытую двояко
точки-тире.
Кружение до боли зримо,
пир – мир сетей;
дойдёшь, шагая только мимо
всех скоростей,
где длины у путей слагают
из голосов
и тихо воскресенья чают
без слов…
Родителям
Не дышалось бы мне и не пелось,
Если б вас я не знал никогда,
И наливом хрустящим и спелым
Мне б не пахли былые года.
Вы мне Буды1 с Холмами2 – родные,
Вы отец мне и нежная мать,
Для меня вы цветы полевые
И Отчизны моей благодать.
Степь с лугами в обнимку и травы,
Рядом Харькова крепкая стать,
Это папины гордость и слава,
То, что так я люблю созерцать.
Лес густой, плодовитый, бескрайний,
В огородах гектары труда,
Это мамины свежесть и правда,
В детстве там я бывал иногда.
Вы мне Виктор и Анна – святые,
Так легко вас любя, почитать,
Ваши руки люблю золотые,
Простоты в них шершавой печать.
Кто определяет должное? - Антихрист против Христа
Как много в человеке бесчеловечья, как много скрыто свирепой грубости в утонченной, образованной светскости.
Н.В. Гоголь. «Шинель»
Из дневников
Когда прп. Серафим общался с лесным приятелем медведем, ему не нужно было для этого биологическое образование. Точно так же подростку галки со сломанным крылом, которого мы пригласили в семью, предложив ему в качестве дома большую клетку (пока не вольер, увы, но всё же личное пространство покоя в этом безумном мире), не нужны замысловатые инструкции по правилам поведения в клетке, по общению с человеком и пр. Галка словно родилась в нашем, предложенном ей для жизни, мире. Ей всё было понятно - чуть ли не с первых минут общения. И она пошла на контакт практически сразу - еду брала прямо с рук...
В этом мире можно жить иначе - не по инструкциям. Неужели люди забыли об этом?
Обожествление инструкций (алгоритмики), обожествление компетенций - это не плюс к человечности, а минус от неё. Человек не глупее амёбы. Если верить современным учёным, природа сама создала все эти сложные формы жизни - включая и человека. Как она справлялась без современных научных инструкций - вопрос странный, но правомочный.
Христос - не инструкция, и мы по Его образу и подобию созданы. Зачем же обожествляем какие-то инструкции: те или эти - особой разницы нет, когда инструкции превыше всего...
* * *
Делать что хочешь? Или делать, что надо? Желаемое или должное? Хорошо желать то, что должно, и делать то, что надо делать. Таков привычный ответ на этот привычный вопрос.
Но сегодня всё более актуальным становится вопрос: а кому это надо? Кто определяет должное? Правильный ответ - Христос (Его должное - это моё должное потому, что Он есть воплощённая Любовь, человек становится вполне собой, угождая Христу, и так реализует своё настоящее хотение - быть, стать настоящим; только исполняя Заповеди Христовы становятся вполне собой, преодолевая себя показушного, себя ложного, себя чуждого Себе), и это очень актуальный ответ, потому что Антихрист как раз эту часть Христового в нас перестраивает на себя, отнимая у Христа в нас. Он желает определять должное человеку, всецело лишая его своего собственного хотения (воли), укоренённого в замысле Творца. Это главное в Антихристе, что надо научиться видеть, различать, и чему следует давать отпор.
Я хочу полюбить тебя, осень
Август в наших широтах не диво.
Непогода раскрыла зонты.
Камнем на душу дождик тоскливый,
Мало радости и теплоты.
Чередуются дни без понятья...
И в бессмысленном хаосе мук
То ли жаркие солнца объятья,
То ль предчувствие вечных разлук ...
И приход сентября ведь не спросит,
Грустно ль сердцу тепло отпустить...
Я хочу полюбить тебя, осень,
Но пока не могу полюбить.
Письма Гоголя
Люди больше всего не выносят правду о том, что в их круге, где все такие приветливые и вежливые, кругом ходит холод. Люди не хотят слышать, что их мир – это ложное общество, где всё неправда. И у них есть много способов заслониться от истины, самый проверенный из которых: кричать пророку и поэту, что он – враг всего, что им дорого на их болотах.
Такие крики преследовали Гоголя почти весь его творческий путь, и досаждали, кусали, мучили этого необыкновенного человека со слабыми нервами.
Усердный пациент
– Доктор, доктор, мне уже получше?
– Да ведь вы леченье не прошли!
– Но зато больницу я улучшил!
Тут – подкрасил, там – помыл полы!
– А леченье?
– Я же куховарил!
– Но леченье?
– Гвоздь забил в окно!
А лечился только голоданьем,
Но ведь это, правда, всё равно?
Художник с яблоком в руке (Елена Самкова)
Рецензия на книгу Светланы Коппел-Ковтун «Полотно. Стихи. Дневники. Афоризмы»1
Светлана Коппел-Ковтун – поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых. Её книги издавались в России, на Украине, в Канаде, а философская сказка-притча «Высекательница искр» была выпущена также в Австралии и Австрии. Творчество Светланы пронизано жаждой Бога и смысла, стремлением к нравственным основам жизни. В своих произведениях она затрагивает разные темы: любовь к Богу и человеку, к животным и вообще к природе, богоискательство, дружба, предательство, старость, смерть и др. Но из всех этих составляющих в итоге выстраивается единая картина судьбы. При этом вся жизнь лирической героини сборника пронизана молчанием, перешедшим в молитву.
Песня сердца — это Христос в нас. От песни (во мне) к песне (в другом) живёт сердце.
*
Песня — это молчание.
Героиня, словно продолжает мысль другого современного поэта иеромонаха Романа (Матюшина): «Лучшая поэзия – молчание/Лучшее молчание – моление»2. Вот такой творческий диалог двух поэтических душ. Мир для Светланы един, хоть и разделен на две составляющие – мир земной и небесный. В земном мире лирической героиней движет молитва, а в небесном – надежда на милосердие Божие: «Бог выходит навстречу первым и приходит к человеку раньше, чем человек приходит к себе. Бог ближе к нам, чем мы сами к себе», — афористично замечает она в 3-й части своей книги под названием «Словесный бисер».
Кони и избы
Алёша сидел в туалете и размышлял. «Кто я?» - думал Алёша: «Какова моя миссия в этом мире? Почему надо мной потолок туалета, а не небо Аустерлица? И знает ли про моё существование великий отшельник Рамана Махарши?».
Эти мысли заняли у него минут десять, а потом он протянул руку и взял с полочки сборник эссе Имре Кертеса. В текстах этого автора, которого Алёша считал гением наряду с собой и с Махарши, есть ответы на все вопросы бытия и Алёша часто прибегал к его помощи, находясь в туалете. Он открыл книгу наугад и почти погрузился в увлекательнейшее чтиво, как в туалете погас свет.
- Ты чего там затих? – раздался голос жены: - Вылазь давай, я сейчас описаюсь!
Антиикона против иконы, или Бесчеловечность в маске человечности...
Удобный способ порчи мира — однобокое, глупое «добро», которое не учитывает множество нюансов и факторов, потому что не умеет мыслить целостно. Мир от такого «добра» становится перекошенным, накреняется и вскоре падает в хаос разложения.
Адепты такой борьбы «за добро» страшнее открытых злодеев, потому что ложное добро заразительно. Зло успешнее всего распространяется под видом добра, встречая минимум сопротивления.
Одинокая роза
Как нам в стихах и в прозе
располагать слова,
чтоб хоть едва-едва
уподобляться розе?
Рильке
Одинокая белая роза
возле дорожки,
посыпанной гранитной крошкой.
Божья коровка
взбирается по крепкому стеблю,
огибая шипы.
Ей как будто открыто:
вершина его – это Ты!
Звезда, что слетела на землю,
умалилась до цветка,
облекая бутоны в небесную ткань.
Пред Тобою встаю на колени
(негоже смотреть сверху вниз).
И в вихре Твоих лепестков
Исчезают и чувства, и мысль.
2020
Золотая метка
Золотая метка
В Берлине осенью листья облетают далеко не со всех деревьев. Иные всю зиму стоят зеленые. Будто забыли в календарь взглянуть. Или из упрямства. Дескать, ну и что, что зима? Постоят зиму зелеными и летом продолжают. Я даже всех названий этих деревьев не знаю. Наверное, что-то вроде «Наглые зимние зеленушки». И зима бывает дождливой. Но ледяной дождь, конечно же, хуже. Выйдешь из дома под дождиком, а вернешься уже в мороз. Покупатели выходят из лавки бодрым шагом, ступают на каток и летят кувырком в разные стороны. Такой зимний берлинский розыгрыш с матерками. Правда, длиться все это будет недолго. Да и матерки у немцев бедные. Не в них вся радость жизни. Когда-нибудь снег все равно растает. В Берлине – довольно быстро. Такой климат.
У времени постправды есть библейское имя — время отделения «овец» от «козлищ»
У времени постправды, постполитики, постмедицины, постхристианства, постистины, постчеловека есть библейское имя - время отделения овец от козлищ. Когда правду устанавливают не извне, а изнутри, когда вовне всё ложь, и давно знакомые истины подменены (сначала выхолощены, уплощены, а потом подменены симулякрами), ваш выбор, сделанный в таких условиях, говорит о вас правду. Нельзя подстроиться под правду - нет такой возможности. Кто не носит правду в себе, тот уже не сможет сориентироваться и отличить правду от лжи.
* * *
Виноват ли человек, что обманывается? С одной стороны, каждый из нас — лишь белка в своём колесе: мало кто в состоянии осматриваться по сторонам, анализировать и, главное, успевать за текущими событиями. Нечеловекомерное время невероятно скоростное, обычное человеческое осознание, которое и так во все времена было хромым, теперь сильно отстаёт, а потому живёт позавчерашними представлениями. То есть, реакции на всё происходящее здесь и сейчас ошибочны уже потому, что происходит совсем не то, что кажется большинству. Чтобы видеть настоящее, надо жить как бы немножко в завтра и смотреть из завтра — понимать куда идём, видеть, наблюдать, осмыслять запущенные в обществе системные процессы. Даже из сегодняшнего дня нельзя дать верный анализ, а уж из вчерашнего и позавчерашнего даже пытаться бессмысленно. Тем не менее все это делают, думая, что понимают, что делают.
Правда та всегда звучала остро...
Знать, у всех у нас такая участь,
И, пожалуй, всякого спроси –
Радуясь, свирепствуя и мучась,
Хорошо живётся на Руси.
Сергей Есенин
Правда та всегда звучала остро –
У страниц истории спроси:
Счастье не текло легко и просто
По бескрайней матушке Руси.
Не затем ли выпало так много
Грозных бедствий, рушащих покой, –
Чтоб сердца всегда искали Бога,
Зная цену радости земной?
Из моего окна
Не замыкаясь в выстраданной нише,
Не растворяясь в собственном плену,
Уж постараюсь непременно выжить –
К окну и – к свету – подойду поближе –
На новый мир попробую взглянуть.
…Мой прежний мир – союз миров печальных,
Воюющих за право миром быть –
Без суеты, без подвигов моральных
И без опустошительной борьбы.
Мой новый мир …? Его пока не знаю.
Я чувствую его величину,
Но высоты его не представляю…
…Узнаю всё, что только пожелаю, –
Сейчас своё окошко распахну!
* * *
…Из моего высокого окна
Мне только часть высокого видна…
Декабрь 2013 г.
"Плюнь, дорогой мой подросток..."
Плюнь, дорогой мой подросток,
В сшитый из дюймов экран,
Воздух вдыхать ведь так просто
Лёгкими сказочных стран.
Выйди пятой Ахиллеса
В уличных дебрей простор,
Встретишь свою там принцессу
С туфелькою от Диор.
Встретишь собрата по лени
С гривой упрямых волос,
Там ты поймёшь, что нетленно
Слово из букв и из слёз.
И полетят, словно птицы,
Пряные ваши мечты,
И монитором светиться
Будет другой, но не ты.
Забудем казнь за вкусный сыр (Георгий Зотов)
…Тут совсем недавно в городе Россошь (расположен в Воронежской области, всего 62 000 человек населения) на школе установили мемориальную доску в память местного героя Великой Отечественной войны – 14-летнего пионера-подпольщика Аркадия Сигаёва. Как указано на табличке, Аркадий погиб в 1942 году в «нацистском гестапо». Вроде всё логично, да только некоторые историки указывают: есть конкретные сведения, что пионера пытали не немцы, а…итальянцы.
Анна на шее
(по одноимённому рассказу А. П. Чехова)
Какое имя: свет и пряность!
Какая жуткая тоска,
Когда девичья многогранность
Так унизительно плоска!
Зачем из пятки подбородок,
Зачем желе из щёк и губ,
Когда от ласк его воротит
И вместо чувств царит испуг.
Зачем намеренья благие,
Когда всему в основе ложь,
И оправдания скупые
От коих душу треплет дрожь…
А после танцы и свиданья,
А после жизни новизна,
Где нет ни капли покаянья
И всюду мнимая весна.
Где папа с братьями забыты,
Влача свой нищенский удел,
И лишь душа с судьбой разбитой
Вновь ищет глупости предел.
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 15
- 16
- 17
- 18
- 19
- 20
- 21
- 22
- 23
- …
- следующая ›
- последняя »