Омилия

             Из моего дневника.

Из моего дневника.

              С открытием литературно-музыкального салона «Лампада» и журнала «Австралийская лампада» в Австралии, в штате Квинсленд, к своему удивлению, я поняла, что моя деятельность интересна больше представителям «китайской» волны эмиграции, чем «советской». Почему? Объяснить сразу было трудно. Может вновь приехавшие больше тратят времени на то, чтобы выживать и быстрее интегрироваться в австралийское общество? Может их больше не интересует русская культура, литература? Может больше не хотят ничего слышать о России?  Возможно, они больше читают новости и книги в Интернете?

С получением статуса постоянных жителе Австралии, наконец-то,  можно было серьезно подумать о создании  журнала. Проживая в России, работая старшим научным сотрудником в ряде краеведческих, литературно - исторических музеях,  я постоянно писала статьи на темы этнографии, истории,  но теперь в жизнь вошла другая страна, другой континент. Как музейный работник, здесь я увидела целый пласт совершенно не изученной  российской  истории. Хотелось изучать, писать, творить. О издании книг на эту тему я тогда не думала, но к созданию журнала -летопись русских в Австралии, стала двигаться настойчиво. Название уже давно лежало в моем сердце и пушкинские слова «души тоскующей отрада…»   не выходили из головы - «там день и ночь горит лампада…».  Журнал я назвала  «Австралийская лампада».

                  Первые годы жизни в Австралии давались моей семье очень трудно. Проживали мы здесь по временной визе, а значит, никакой поддержки, а наоборот: все услуги для нашей семьи были намного дороже, включая обучение сына, медицину, покупку машины в кредит и прочее. Идею с журналом я не оставляла, хотя надежды на ее осуществление с каждым днем таяли. Я уже, практически, перестала мечтать о создании журнала, оправдывая и уговаривая себя, что это сделать невозможно и не по моей вине. Австралия — это совершенно другой мир, иные мысли и чувства и я это сразу поняла.

Мысль о создании журнала летопись русских в Австралии родилась сразу, как я впервые попала в Австралию. Прибыв в столицу австралийского штата Квинсленд в Брисбен в 2002 году навестить своего 13-летненго сына-студента, я сразу обратила внимание, что нет в штате Квинсленд ни одного русского печатного издания. Я начала настойчиво искать в Брисбене русских, надеясь что-то прочитать о них в местной прессе. Кто, что ищет в солнечной, заморской стране: кто-то наряды, кто-то пляжи. Я пыталась найти хотя бы одну книжонку, газету, написанную на русском языке. Очень хотелось знать, как живут здесь наши соотечественники. Таких активных интернет-страниц тогда не было и слова Фейсбук мы тогда еще и не слышали.

Переехав жить за границу, все мы тоскуем по Родине. Где бы мы ни были, каким бы творчеством ни занимались, оно всегда перекликается с образом тех мест, где наши корни - «Души, тоскующей отрада…» назвал эти чувства Александр Сергеевич Пушкин. Эпиграфом к деятельности моего журнала "Австралийская лампада" - летопись русских в Австралии стали именно эти пушкинские строки из поэмы  «Бахчисарайский фонтан»:  «Там день и ночь горит ЛАМПАДА пред ликом Девы Пресвятой. Души, тоскующей отрада…».
               

Две души обрели друг друга, 
Нет, казалось, в любви подлога, –
Ни года, ни напасть, ни вьюга
Их союз пошатнуть не смогут.

Тот союз, что казался раем, –
Выше жалких интриг и лести.
Души молвили не смолкая:
«Мы отныне навеки вместе!»

Так должно было стать, но души
Лишь в земную реальность плыли,
И Творца разучились слушать,
Для служенья добру остыли.

Грянул час… и с разящей силой
В тот беспечный мирок укромный
Хищной поступью зло вступило
Несдержимо и вероломно. 

Души стойко со злом сражались
И искали приют спасенья,
Но… на месте любви остались –
Боль, подавленность, страх, сомненья.

отрывок из книги

отрывок из книги

Ни электричества, ни газа.
Хозяйке скоро сотня лет.
Но как ребёнок, ясноглазо
Глядит она на белый свет.
Кривая ветхая хатёнка,
В сенях старинный ларь с мукой.
Такую хату, как котёнка,
Погладить хочется рукой.
Над крышей хаты с кроной вяза
Сплелась могучая ветла…
Ни электричества, ни газа,
Но сколько света и тепла!
2015

СКАЗ­КА ИЗ ЦИКЛА «ДОРОГА НА ВОСТОК» 

Прой­дут сквозь тес­ные вра­та
Лишь те, чья со­весть так чи­ста,
Как рай­ской ли­лии цве­ток.
Вра­та от­кры­ты на вос­ток.

Больше всего родных я знала со стороны прабабы Поли, а также моего деда Алексея, предки которого проживали в Шумаши.  Карасёв Николай Антонович – его отец, а мама Евдокия, к своему стыду, отчества пока не знаю. Дом их стоял посреди села, крепкий, на две половины: в одной жили, а через сени – большая кладовая со всевозможными припасами. По словам тёти Нюни, прадед торговал нефтью, но так как в наших местах нефти нет, значит, он тоже был коммивояжером.

отрывок из книги

Бывают дни, когда не до стихов, –
Когда душа огнём сует объята,
Когда она не дышит тем, что свято
(И ей Господь не шлёт заветных слов).

Бывают дни, когда не до Добра, –
Когда снедает душу яд корысти
И движут плоть одни мирские мысли,
Не вдохновляет ясный луч с утра.

…Всё глубже боль, всё тоньше счастья нить,
Тернистей путь, туманнее ответы, –
Когда не жаждет Истины и Света
Душа, не устремленная – Любить!

9.03.2013 г. 

                       «…РАБАМ ЗЕМЛИ НАПОМНИТЬ О ХРИСТЕ».

  (повесть о священномученике Парфении (Брянских) и мученице Антонине Брянских)

   …Тот вечер для меня начался как обычно – едва усевшись за парту после целого дня работы на ледяном ветру, я, разомлев от тепла и усталости, провалилась в сон. Кажется, мне приснилась кружка настоящего горячего чая с ячменной лепешкой, которые нам давали здесь, в школе. Но тут Пашка толкнула меня локтем в щеку, я проснулась и...

«МУЗЕЙ  СТАРИНЫ»

 Кладбищенский храм в честь праведного Лазаря, что уже третью сотню лет стоял на старом кладбище областного города В., местные шутники прозвали «музеем старины». Да и было за что. Весь храм был буквально переполнен этой самой стариной, нашедшей здесь свое последнее пристанище. Здесь служили еще по старинным, распадавшимся по листам, книгам, пели по ветхим нотным сборникам, печатанным в дореволюционных «типо-литографиях», с автографами давно умерших или давно расстрелянных регентов, священников и архиереев.