Улитки-подружки ползли вдоль реки,
Вверх выставив длинные рожки,
Да вдруг захотели наперегонки
Побегать вдвоем по дорожке.
Они состязались почти целый день,
Страдая от зноя и ветра,
Пусть съехали домики их набекрень –
Зато одолели полметра.
Улитка, что к финишу первой пришла,
Гордясь, над подружкой смеялась.
Вторая же, видя такие дела,
Обиделась и разрыдалась.
Но горю и счастью какой-то предел
Всегда, несомненно, положен:
На шум прибежал и улиток тех съел
Сопящий от голода ежик.
ПИРСИНГ
Не дает проколоть мама уши,
Юля маму решила послушать:
Нос, пупок проколов,
Губы, веки и бровь,
Не посмела она трогать уши.
ДИЕТА
На диету легко было сесть:
Прекращаю я есть ровно в шесть.
Очень прост мой секрет -
В животе места нет!
На диету легко смог я сесть!
ДВОЙКА
Папа двойку велел исправлять,
Вася взял «Для диктантов» тетрадь,
Начал двойку стирать
И исправил на «пять», -
Двойки нужно всегда исправлять!
Другие лимерики:
В детстве я собирал спичечные этикетки. Это было не только увлекательное хобби, но было занятием познавательным и интересным. Этикетки были красочные, сделаны были очень качественно. Были целые тематические серии о самолётах, ледоколах, космосе, писателях, художниках и их творениях, флоре и фауне, политических деятелях и много другого. Да и сами спички выпускались с интересными этикетками. Были даже подарочные наборы спичек с разной тематикой.
Уж не страдаю больше от твоей любви.
Вернее, от того, что нет ее.
Ты любишь разрушать и наслаждаться. Что ж, живи
И наслаждайся – каждому свое.
А я свободна, и любовь моя. Во мне
Она живет без страха смерти, без оглядки.
Над ней не властно то, что есть вовне.
Она не вздрогнет даже в страшном сне,
Не будет убегать, играть лукаво в прятки,
Не скажет «на войне, как на войне».
Мотылек, ты стучишься, не зная
Что тебя ожидает в пространстве,
Параллельном окну между нами.
Это жизнь. Это жизнь, но другая,
Не такая, как в бабочек царстве:
Мы общаемся редко с цветами.
Раз, два, три, четыре, пять,
Будем пальчики считать.
ПЕРВЫЙ пальчик наш – БОЛЬШОЙ,
УКАЗАТЕЛЬНЫЙ – ВТОРОЙ.
СРЕДНИЙ пальчик – это ТРЕТИЙ,
Он длиннее всех, заметим!
Вот ЧЕТВЕРТЫЙ – БЕЗЫМЯННЫЙ,
Быть без имени так странно...
(Но теперь-то имя есть, -
Недоразуменье здесь!)*
А МИЗИНЕЦ – пальчик ПЯТЫЙ,
Ростом только маловатый.
Пять – на правой, пять – на левой,
Вместе – десять, сложим смело!
Ох, устали мы считать,
Не пора ли нам в кровать?
________________
* - если считалочка читается для совсем маленьких детей, то эти две строчки, взятые в скобки, лучше опустить, т.к. для малышей они будут непонятны.
Расставило зло всюду ныне
Ловушки под маской добра.
Давно именами своими
Все вещи назвать нам пора.
****
Растаял Лисичкин домишко
Весною, ведь был ледяной.
И просит, плутовка, Зачишку:
- Пусти отогреться, родной! –
Лисичку пустил добрый Зайка,
Она же его – за порог:
- Иди, простофиля, гуляй-ка,
Да помни лисичкин урок! –
Поплакался Зайчик Собаке,
И та обещала помочь,
Пришла, приготовилась к драке:
- А ну-ка, поди, Лиса, прочь! –
Лиса кочергой пригрозила,
С Собаки слетела вся спесь,
Затявкала псина уныло:
- Ведь дискриминация здесь!
Лиса – в меньшинстве, это точно,
Ее ущемляем в правах,
К тому ж, мне бежать нужно срочно,
В делах я вся, братец, в делах! –
(ЗАПИСКИ ИЗ АЛЕУТСКОЙ ДЕРЕВНИ)
В село Нанвалек меня пригласили на новогодние и Рождественские праздники. Когда-то Александровский Форт, Нанвалек был основан русскими поселенцами-моряками. Старожилы до сих пор помнят место, где стояла русская пристань, а также первая церковь, освященная в честь Александра Невского. Сейчас же большинство жителей – чугачи (кадьякские алеуты) - креолы. Эти потомки русских отцов и чугачских матерей со временем во многом переняли американскую культуру, оставив себе в наследие лишь русские северные фамилии и имена, православную веру, алкоголизм, да смешенные алеутско-славянские традиции празднования Нового года, именованные в селе маскарадак. Новогодний маскарад в Нанвалеке известен по всей округе – это главное торжество села, на которое съезжаются даже многие горожане. «Я хочу посмотреть, что ты думаешь об этой нашей традиции – сказала мне Алма – жительница Нанвалека и студентка семинарии на Кадьяке. – Наши предки нам говорили, что маскарадак пришел к нам от русских. Вот ты посмотришь и скажешь, так это или нет?»
О ТЩЕСЛАВИИ
Когда творим для славы мы добрые дела,
Тщеславие и гордость сжигают их дотла.
МУДРЕЦ И ГЛУПЕЦ
Как мудреца от глупца отличать?
- Тот лишь мудрец, кто умеет прощать.
О ГРЕХАХ
***
Совершенства ищем мы в других,
Забывая о грехах своих.
***
Выстроить Богу в душе дивный храм
Бремя мешает греховное нам.
***
Чтоб наших душ коснулась благодать,
В них тернии нам надо вырывать.
***
То, что имеем, мы плохо храним,
А, потерявши, вокруг всех виним...
О СКОРБЯХ И ИСПЫТАНИЯХ
В суетливом сердце места нет покою;
Правит бал болтливость ─ девственно-пуста ─
И течёт по тлену смрадною рекою:
От избытка сердца треплются уста.
Жаль, мы делаем не сразу
Шаг от отчего крыльца,
Полагаясь не на разум ─
На Небесного Отца!
Начинаю размещать выборочно стихотворения, которые связаны в одно целое сборником.
"СТОПАМИ ЛЮБВИ" – первая часть философского замысла – своеобразная история чувства. Не документальная, не автобиографическая – поэтическая. Главного героя нет. Вернее есть, но не определенный человек – ЛЮБОВЬ ЗЕМНАЯ, которая бывает разной, как и люди.
Земная любовь – всего лишь слабая искорка любви небесной, истинной. Земная любовь постоянно в опасности, ведь так зависима от материального мира: любимый человек может изменить, друзья предать, мать отказаться от младенца, дети бросить престарелых родителей на произвол судьбы, родина забыть о своих героях. Страдают от неразделенности чувства и одиночества земной любви не только обездоленные. Страдают и вполне успешные в мирском понимании люди. Где искать прибежище одинокой душе? Где ее дом, в котором спокойно и горит очаг, дом, в котором живет Любовь? Так начинается поиск смысла жизни, поиск ПУТИ.
Человеческая жизнь уникальна и неповторима, как и сам человек, как и его путь через тернии любви земной к звездам ЛЮБВИ ИСТИННОЙ.
Выбегаем на высокую насыпь. Как пингвины на солнце, вытягиваем шею — на Москву. Там, у горизонта, где четыре параллельных рельса сходятся в один, появляется точка. Сначала неясная, потом всё чётче и крупнее. Увеличиваясь, она обретает цвет — тёмно-зелёный — как у нарисованного крокодила.
— Ну что, едет?
— Ага, — отвечаю ребятам, хотя они и без меня прекрасно это видят. Сердце радостно прыгает. Праздничное настроение передается моим друзьям, и все с нетерпением ждут, когда же, наконец, далёкая зелёная точка примет очертания электрички.
Как-то в школу шёл Андрей.
По дороге встретил Лень:
Ноги, что-то не идут,
Всё болит! И здесь, и тут!
Ох, Андрей, возьми с собою
Подружись, малыш, со мною!
Я тебе мешать не буду,
Ты носи меня повсюду!
Сжалился над ней Андрей
Посадил он Лень в портфель.
Вот урок прошёл, другой,
Не уходит Лень домой.
День и ночь, сил не жалея,
Учит всё она Андрея.
Шепчет тихо ему в уши:
Ты меня одну лишь слушай!
Бедный, бедный мой Андрей,
Лучше ты «баклуши бей»!
Отдыхай и веселись
И на роликах носись!
Незачем учить уроки,
Для игры не вышли сроки!
Посчитай ворон в окошке
И за хвост подёргай кошку!
Но ответил ей Андрей:
Скучно жить с тобою Лень!
Не хочу «баклуши бить»,
Буду с книжками дружить.
Вам совет даёт Андрей:
Прогоняйте дети Лень.
Вы играйте и шалите,
Только с Ленью не дружите!
Я гляжу на пруд зачарованно,
Что зеленою стянут ряскою,
Все мне кажется старой сказкою…
Может место здесь заколдовано?
Здесь звенящая тишина вокруг, -
Молчаливый поет хор камерный,
В хороводе березки замерли,
Словно время чудом застыло вдруг.
Влажный воздух лесной пьянит слегка,
Ароматами дышит пряными,
Берег мягкими выстлан травами,
Из воды глядят сквозь туман века.
И от дивного созерцания
Сердце чуткое встрепенулося,
И мне кажется, прикоснулась я
К вечным истинам мироздания…
Когда я слышу слова, что Америка – страна, в которой не осталось ни одного праведника, и от которой отвернулся сам Бог, в моем сердце поднимается возмущение. Ибо так сложилось, что именно в Америке я обрела веру, и именно там встретила людей, которые до сих пор являются для меня примерами истинного благочестия, христианской отваги и чистоты. Большинство из этих людей православные, но были и несколько христиан другого вероисповедания, которые, однако, укрепили меня на моем пути. Одной из них была учительница по Истории Средних Веков Профессор Сицилия Гапошкин, или как мы её прозвали – Мисс Гапошка.
Однажды зародилась в Организме Онкология.
Пока она была маленькой девочкой, ей и в голову не приходило переписывать Историю Организма – много ли надо детям.
Но время шло, и однажды отроковица Онкология вдруг обнаружила, что и у неё, и у Организма есть История.
Когда Онкология стала зрелой девицей уже имеющей определенные виды на здоровые устои Организма (на содержании которого девушка находилась с рождения), она уже отдавала себе отчет, что История Организма начинает ее тревожить, а порой и страшить. Ужас заключался в том, что реальная История напрочь отрицала целесообразность существования Онкологии. А ведь если бы Организм восстал на Онкологию, во что могла бы превратиться ее благополучная жизнь? По малолетству Онкологии Организм еще не догадывался о ее существовании, посему все зачаточные метастазы сходили баловнице с рук.
Но как-то в одночасье все переменилось. Набирающая силы женщина-Онкология была-таки обнаружена Организмом.
1
Хранящий уста на стыд обречён,
Иной ведь болтун разит, как мечом.
2
У безумца сердце сиро, вдово:
Нет худее разума худого!
3
Не следуй безумцу: мол, сами с усами, ─
Не трогай межи, проведённой отцами.
4
Тихо зло лежать не может…
Помоги нам, Сыне Божий!
5
Как дорого платим за миг опозданья ─
За дверью посмертной уж несть покаянья!
6
Мы ─ как бактерии-споры,
Наши грехи ─ это воры.
7
К Отцу чтоб наши чувства не остыли,
И душу надо очищать от пыли.
8
Мы придумали игру:
Как во зле примкнуть к добру?
9
Ты полон сил… Долой сомнение?..
Начало дела ─ размышление…
10
По барину и слуги,
По разуму ─ заслуги.
11
Не поспешает лебедь ─
Ведает: смерть не медлит.
12
Мы горазды припудривать драмы…
Не избавят от мук фимиамы.
13
Не пламенейте, о жёны, мужи,
Страстность мирская ─ страданье души.
14
Был горд я пылкими стихами…
Гордиться можно ли грехами?
– Странные вы разговоры ведете, милостивые господа, – вмешался в разговор выползающий из очередного переплета Книжный Червь. Он уже давно прислушивался к богословской беседе Здравого Смысла и Сомнения* о том, был ли пупок у Адама, но никак не решался вступить в разговор. – Как говорят умные люди: MULTI MULTA SCIUNT, NENO OMNIA**. Всемогуществу Творца возможно все, в т.ч. и сотворить Адама – без пупка или с пупком, вопреки Здравому Смыслу.
Но, хочу заметить, Здравый Смысл не всегда бывает здрав. Вернее, прав. В свое время, помнится, он утверждал, что Земля плоская, а Солнце вращается вокруг нее. Но ученые смогли доказать, что это не так. И теперь никому и в голову не придет подвергать сомнению тот факт, что Земля круглая и вращается вокруг Солнца. Думаю, что научный подход не помешает в исследовании интересующего вас вопроса.
Жил-был слон, который хотел летать. Часто он убегал от родни и в пустынных местах изо всех сил хлопал и хлопал ушами. Надежда подняться в воздух не оставляла его. Но земля, как назло, упрямилась и не желала с ним расставаться.
Даже самые близкие, даже родные не хотели его понять.
— Да! Тому, кто твёрдо стоит на земле, маяться ерундой недосуг, — говорила тётушка Страусиха.
Старина Бегемотти угрюмо молчал. А Жираф глядел свысока.
Слон со всем соглашался, и даже кивал. Но когда на верхушки пальм опускался вечер, снова хлопал в пустыне ушами.
А тем временем шар земной повернулся к солнцу макушкой, и в пустыню прокралась засуха. Раскалился стоячий воздух, без оглядки убежала вода, озеро съёжилось и превратилось в большую лужу.
Обжигая ступни о горячий песок, вышел Слон, как всегда, похлопать ушами. Но в тот день всё пошло наперекосяк: только он изготовился и хотел начать, как услышал жалобный писк.
«Что такое?» — удивился он, оборачиваясь на звук.
