Мисс Гапошка или уроки смелости

Когда я слышу слова, что Америка – страна, в которой не осталось ни одного праведника, и от которой отвернулся сам Бог, в моем сердце поднимается возмущение. Ибо так сложилось, что именно в Америке я обрела веру, и именно там встретила людей, которые до сих пор являются для меня примерами истинного благочестия, христианской отваги и чистоты. Большинство из этих людей православные, но были и несколько христиан другого вероисповедания, которые, однако, укрепили меня на моем пути. Одной из них была учительница по Истории Средних Веков Профессор Сицилия Гапошкин, или как мы её прозвали – Мисс Гапошка.
В Америку меня вместе еще с тремя русскими студентами отправили из московского института в аспирантуру. Я училась на факультете социологии, но в то время уже став «рьяной» христианкой, больше интересовалась православием, потому и все предметы, которые по программе можно было выбирать самой, я взяла соответствующие. Так, помимо Социальной демократии, Мировых ценностей ХХ века и Предмета социального анализа у меня были История Средних Веков, Древневизантийская живопись и Раннехристианская Литература. ВУЗ наш был основан в 18 веке и вначале являлся протестантской семинарией, однако, после войны обмирщал, усовершенствовался в области знаний и наук и превратился в один из престижных светских ВУЗов страны. Учились там все – и христиане, и иудеи, и мусульмане, а в основном – неверующие. Атмосфера религиозного либерализма и веротерпимости очень чувствовалась – на уроках все темы, связанные с конфессиями тщательно обходились. Каждый имел право верить во что хочет или не верить совсем - последнее даже, казалось, более всего пропагандировалось.
Я быстро почувствовала атмосферу нашего института и влилась в студенческий строй. И хотя каждые субботу и воскресение я ездила в православный храм, а потом даже и жила в семье священника – русского иммигранта 70х годов и его матушки, пела на клиросе и у батюшки училась основам иконописания, о своей вере другим студентам я сама ничего не рассказывала. Зачем? Мне теперь думалось, что вера – личное дело каждого. Личное и сокровенное. Потому и на уроках Византийского искусства, когда профессор Кэти Браун говорила об иконопочитании в прошедшем времени, как будто рассказывая сказку о немного наивных первых христианах, я молчала и ничего не говорила о том, что всего в получасе езды Кэти может найти храм, где все-так же любят иконы, где молятся и возжигают возле них свечи, и где по молитвам перед этими святыми изображениями и в наше время происходят чудеса…
Единственным преподавателем, кто не молчал о Боге, была профессор Гапошкин. Мисс Гапошке было лет тридцать, и судя по фамилии и немного резкому акценту – у неё были польские корни. Среднего роста, с острым носиком и темными глазами, Гапошка не была красивой, но необыкновенно женственной, настоящей. Одевалась она изыскано и строго – всегда в юбках ниже колен, приталенном пиджачке на светлой блузке, с мелкими бусами. Если Гапошка приходила в платье, мы знали, у неё какая-то радость – Гапошка улыбалась и немного с нами подшучивала. В платье она приходила часто. А еще у Гапошки на левой руке было золотое кольцо - говорили, что она жена профессора древне-греческого языка – и мы нередко улыбались, представляя Гапошку и её супруга за интеллектуальной беседой во время ужина – ведь оба они славились пристрастием к древним наукам.
Свой предмет Гапошка любила и от души делилась своими знаниями. Занятия на уроках Истории Средних Веков все студенты посещали с удовольствием, хотя и готовиться к ним приходилось порядочно – Гапошка была строга и материал спрашивала от а до я. И мы готовились. Читали Целсиса о христианах, записи об обращении Константина, статьи о первых средневековых королях и их женах, о Крестовых походах. Если Гапошке что-то очень нравилось в новой теме, она потирала от удовольствия руки. Франция Средних Веков – была местом её обитания, а все короли – её самые близкие друзья.
Порой она заводила разговор о Боге, о средневековой церкви и богослужении. Эта тема, было видно, её особенно вдохновляла – глаза её загорались и светились ровным светом, она ходила по классу, потирая руки и вглядываясь в наши лица. «А может, наша Гапошка – христианка?» - гадали мы с одной русской девочкой после урока. – «Все же полячка, поди, у них там есть церковь наша. Хотя скорее всего – католичка она». Но спрашивать свою профессор о её вере мы не решались.
Однажды речь на уроке зашла о мучениках и исповедниках Христовых. Гапошка в платье до пола ходила между рядами и говорила-говорила-говорила, рассказывая многочисленные случаи мужества христиан. А потом вдруг остановилась и, окинув нас взглядом, спросила: «А из вас кто-нибудь в Бога христианского верит?» В классе воцарилась тишина – такой вопрос в Американском ВУЗе был запрещенным. «Есть здесь христиане?» Мы молчали, глядя тревожно друг на друга и на нашу учительницу. Молчала и я. Удушливый страх быть узнанной и осмеянной темной волной поднялся из глубин души. «Просто поднимите руку… в Церковь кто-нибудь ходит?» Гапошка с удивлением смотрела на свой класс, как будто видела нас в первый раз и удивлялась: «что же вы тут делаете, если не веруете?». Затем она взглядом зацепилась за меня, и сама подняла руку. Щеки мои вспыхнули. Я нерешительно подняла руку тоже. Подняли руки еще несколько человек. Мисс Гапошка видно была расстроена. Она встряхнула своими волосами, и сказала тихо: « Научи Любимого любить….Было время гонений открытых, и тогда христиане не боялись исповедовать Христа. Сейчас же время скрытого гонения. И мы боимся…». А потом снова заговорила о древних святых.
Этот урок я запомнила на всю жизнь. Урок не византийской истории, а христианской отваги. Я оказалась трусихой и стушевалась на простом вопросе своей учительницы.  «Итак всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным, а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным» - услышала я слова из Евангелия, обращенные ко мне, и поняла, что все мое кажущееся рвение не стоит и гроша, если я страх имею признать Любимого своего перед людьми.
Я не знаю, что случилось с нашей Гапошкой дальше. Она была замечательным педагогом, но на кафедре долго не осталась. Говорили, что ушла в декретный отпуск. Может, это и так. Я узнала, что она действительно была католичкой и часто посещала костел со своим мужем. Мне же, придя на службу в православный храм, всегда чудилось, что наша Мисс Гапошка вот-вот зайдет в церковь, посетит из своей средневековой Франции нашу маленькую Византию. Но при мне она не пришла, а потом я вернулась в Россию.