Новенький в классе.
Странный мальчишка.
На перемене
Смотрит он в книжку,
Спорить не спорит,
И не дерётся,
Знаешь, не дразнится,
Не зазнаётся.
Сам на дразнилку
Лишь улыбнется
И от обидчика
Не отвернется.
Помощь попросишь, -
Не подведёт,
А благодарность
Вовсе не ждёт.
Мама, он трус?
Парень просто слабак?
Мама ответила:
«Это не так.
Знаешь, он зло от добра
Отличает,
И за поступки свои
Отвечает:
КРОТКИЙ он, значит, -
Храбрый, надёжный,
Сам учит каждую
Заповедь Божью».
Высота
Плавно в синеве кружатся птицы.
Сколько в этом счастья, посмотри!
Что им наши споры и границы,
Я хочу к вам в небо, сизари!
Там в тебя камнями не бросают,
Зло не может жить на высоте.
Я немногим душу доверяю,
И всё меньше – «братьям во Христе»…
2011
Чужой талант
На улице падал первый снег. В классе воскресной школы дети ждали начала занятий. Сережа, сидя за партой, задумчиво глядел в окно, а Коля, прикусив от старания язык, рисовал в тетради какую-то батальную сцену, скорее всего — Ледовое побоище.
Наконец пришел отец Александр и, прежде чем начать урок, вдруг спросил:
— Кто хочет на новогодние каникулы поехать в Киево-Печерскую Лавру? Руки вверх!
Дети, переглянувшись, как один подняли руки.
— Для этого,— продолжал батюшка,— нам надо, ни много ни мало, выиграть олимпиаду воскресных школ. Приз победителям — поездка в Киев.
До олимпиады оставалось полтора месяца. Нужно было отобрать команду и как следует подготовиться. Отец Александр назначил Сережу капитаном. По условиям олимпиады мальчики соревновались в церковном пении, лыжном кроссе и борьбе на руках (армрестлинге), девочки — в рукоделии и домоводстве. Заключительным и решающим этапом было интеллектуальное состязание на знание Закона Божия, истории и культуры России. В нем участвовали и мальчики, и девочки.
На свой аршин...
Студент у городских ворот
Спросил, который час.
«Любовницу, наверно, ждет», -
Подумал ловелас.
А вор иначе рассуждал:
«Разбойник, жулик, тать!
Ишь, не стыдится здесь, нахал,
Всю шайку ожидать!»
«Спешит, видать, на службу в храм
Благочестивый брат», -
Решил монах и по делам
Пошел, потупив взгляд.
(Первоисточник притчи: проповеди протоиерея Валериана Кречетова)
Иулиания
«Твое дело воспитывать детей для Господа. Черные ризы не спасут нас, если живем худо — и белая риза не пагуба, если творим Волю Божию…»
Ответ Георгия Осоргина своей супруге праведной Иулиании на её просьбу об уходе в монастырь.
(Из Жития святой праведной Иулиании Лазаревской).
В Преображенский монастырь в Пенсильвании, США, я приехала на зимние студенческие каникулы — и провела там три недели, встретив Рождество и Крещение.
Содом
На том этаже телецентра, где мы ожидали записи передачи и прогуливались по коридору, было очень людно. Видимо, Украина продолжала искать таланты, и почти голые девицы, совсем ещё юные, в ожидании вызова на сцену хлопали накрашенными ресницами, шумели в гримёрках, выбегали на перекур, тараторили с друзьями и родителями, прижав мобильники к уху.
Нас было двое, и мы коротали время в занимательном разговоре. Моим собеседником был знаток Ветхого Завета, и мы, мысленно открывая сундук библейских сокровищ, перебирали отдельные драгоценности, наслаждаясь их красотой. Надпись «Идёт запись» ещё была темна над нашей студией.
Листья...
Листья прошлого тихо летят,
Осень поздняя – старая даль,
Листья глупые, падая, спят,
Ищет осень последний причал.
Стелет снова прохладой поземка
Мимолетную времени суть,
Над озерной прозрачною кромкой
Желтый лист попытался уснуть.
Звуки вмиг отлетевшего лета,
Грусти мира - немая стезя,
Что поэтами в песнях воспета,
А по далям - все звезды скользят.
Видно, в этом дано нам изведать,
Не конец, но начало пути,
Где за тленом приходит победа,
чтобы листья проснуться смогли
Дав отраду иного рожденья,
где весны громогласная явь
все пустые развеет сомненья,
Отстрадавшую землю обняв.
А пока – облетают листвою
Многоцветий секунды. Мы ждем
Непритворной любви и покоя,
Да осенние грусти несем.
Спокойной ночи! (стихи перед сном)
Кровать
Вот твоя кровать,
Чтобы сладко спать.
Мягкая перинка, -
Отдохнет пусть спинка.
Вот тебе подушки,
Положи под ушки.
Вот и одеяло,
Чтоб теплее стало.
Глазки закрывай,
Баю - баю - бай!
Дверь
Мы с тобой открыли дверь,
В комнату вошли, теперь
Затворим ее опять
И скорей ложимся спать.
Там, за дверью многолюдно,
Здесь же тихо и уютно.
Не мешает шум и гам,
Дверь уснуть поможет нам!
Луна
На дворе уже темно…
Заглянула к нам в окно
Круглолицая луна
Смотрит ласково она,
Шепчет тихо так: «Ребятки,
Спать пора, вас ждут кроватки
Сладкие встречайте сны
Из неведомой страны».
Маки
Летнее утро, все птицы поют о тебе,
Я каждый звук удивительной песни ловлю.
И благодарен земной и капризной судьбе.
Я не гадаю, скучаю и просто люблю.
А вдоль обочины дикие маки горят,
Радость июньская алая в самом цвету.
Может быть ангелы сверху на маки глядят
И подпевают, даря нам свою доброту!
Тихо колышется чёрной смородины куст,
Где-то журчит в ароматной траве ручеёк.
Вроде всё ясно, но день без тебя этот пуст,
Мне твоя нежность, как воздуха свежий глоток.
Красные маки — июня живые огни!
С вами под небом родным я не так одинок.
Буду счастливым в оранжево-тёплые дни,
А вечерами с любовью смотреть на восток!
2011
Если соль потеряет силу...
Ответ на статью, проповедующую солидарность с нормами современного авторского права, как христианскую добродетель
«Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей» (1 Ин. 2:15)
«Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким!» (Ис. 5:20)
Что такое Церковь? Социальный институт? Место работы? Средство для самопиара? Торговая лавочка? Судя по нынешним временам — всё перечисленное, но только не Христос.
Писать об этом трудно, но ведь мы жизнью своей доказываем это. Христос для нас — лишь очень знакомое, часто употребляемое слово. А ещё — повод покрасоваться, полюбоваться собой.
Жизнь Александра Блока сквозь призму поэмы «Двенадцать» (Олег Давыдов)
28 ноября 1880 родился Александр Блок. Публикуемое эссе из книги Олега Давыдова «Демон сочинительства» рассказывает о поэме «Двенадцать» и о том, как она связана с остальными важнейшими мотивами его жизни и творчества.
Особенно всех смущала концовка поэмы. Брюзжала Гиппиус: «Христос, ведущий 12 красногвардейцев-хулиганов...» Заходился восторгом Иванов-Разумник: «Последние строки, так необходимо, так чудесно завершающие эту необходимую всем нам, эту чудесную поэму о новой благой вести…» Был парадоксален Волошин: «Христос вовсе не идёт во главе двенадцати красногвардейцев, а, напротив, преследуется ими». Андрей Белый помещал блоковского Христа в светлое будущее, которое маячит «впереди» и к которому идут «через углубление революции до революции жизни». А отец Сергий Булгаков утверждал: Блок «кого-то увидел, только, конечно, не Того, Кого он назвал, но обезьяну, самозванца».
Слово на начало Рождественского поста
Главная ошибка, которую мы обычно совершаем во время поста, заключается в том, что пищевому рациону мы уделяем повышенное внимание, забывая, что это — не более чем средство. Что же является целью поста? Господь говорит нам, что вера укрепляется постом и молитвой (см. Мк. 9, 29). И, к сожалению, немолитвенность и невоздержание может привести к потере веры. Примеры этого известны, вот один из них. Некий монах, лично мне знакомый, будучи в унынии, оставил молитву. Уныние продолжалось несколько лет, чтобы разнообразить свою жизнь, этот монах увлекся чтением светской литературы, смотрением телевизора, позднее и алкоголем. И вот я встретил его спустя несколько лет. Он сказал, что оставил монашество, ушел с прихода, где нес свое послушание, живет с женщиной. Я спросил его, молится ли он, посещает ли храм? Ведь одно дело — оставить монашество и нарушить обеты, совсем другое — перестать быть христианином. Монах ответил, что он больше не молится и не ходит в храм, потому что он не верит в Бога.
Мираж
Вино бессильно - ни в одном глазу,
Но был пожар и было пепелище.
Я рухнул вниз и долго был внизу,
Чужой себе, ненужный, злой и нищий.
А нищие не просят для утех,
Чего ни дашь – всему по-детски рады.
И в этот миг они счастливей всех,
Я помню благодарные их взгляды.
Земная жизнь – не красочный плейкаст,
Где ясный день застыл в осенней луже,
И так порой закрутит и предаст,
Хоть волком вой или того похуже.
А ты желал сияющих вершин...
Проверено, испытано – не лазьте!
Туда влекут безудержные страсти.
Взойдёшь наверх…и всё равно один.
2009-11
Генетический код поэта Мандельштама (Борис Гофман)
Памяти мамы
1. Стихи
Стихотворение Осипа Эмильевича Мандельштама, легко узнаваемое по слову «горец», цитировалось так много, что беспокоить его лишний раз неудобно, словно перешагивать через неписаный, неслышанный, но непонятным образом известный запрет. К тому же, как поэтическое произведение оно далеко от обычного уровня поэта, словно жесткая цель иссушила на миг очарование мандельштамовского стиха. «Горец» полон отвращением, издевкой, жгучим желанием открыть глаза незрячим, но стих описателен и разночинен, не считая разве строки: «Он играет услугами полулюдей», на которой невольно задержишься и скажешь: «да, это Осип Эмильевич, кто ж, как не он!» Видно, обличительный стих всегда рискует получиться листовкой — страсть, диктующая его, нетерпелива и рвется к чернилам, не дожидаясь музы. Но бывает миг, когда поэт, не просто не дождавшись, но намеренно отринув ее волшебное дыханье, пишет листовку — пулю, направленную в себя.
Зайка-зазнайка
Бабушка Полина, дети,
Сочинила сказку эту,
А вы, милые, читайте
Эту сказочку про Зайку.
В детский сад сыночек - Зайка
Сам приходит на лужайку.
Маме горевать не нужно,
Здесь живут зайчата дружно.
Вместе весело играют,
Лепят, строят, вышивают
И разучивают песни,
На прогулку ходят вместе…
Это – присказка пока, что
Впереди, внучата, сказка.
В защиту разума (Ольга Седакова)
Вводные замечания1
Я хотела бы сегодня предложить тему, которая занимает меня уже многие годы: это тема человеческого разума, знания и рациональности, — то есть всего того, что связано с представлением о человеке разумном, homo sapiens. Этой теме посвящена моя книга, которая вышла
Я затрудняюсь определить, к какому жанру, к какому роду письма (как теперь говорят) можно отнести три вещи, три части, которые составляют эту книгу. Это не эссеистика, не филология, это ни в коем случае не культурология, не философия в строгом смысле и даже не герменевтика. Моя задача не в том, чтобы предложить
«Красивая жизнь» или Ловушка для эгоиста (фрагмент 3)
…В то утро, прилетев из Магадана в Москву, Ивакин отправился на работу пешком. Не только потому, что его «Форд», недавно возвратившийся из авторемонтной мастерской, тем не менее, в очередной раз забарахлил. И даже не потому, что утро выдалось на редкость теплым и ясным. Просто Николаю хотелось пройтись по улице и хорошенько подумать: как же ему все-таки поступить? Уйти из «фирмы, которая убивает» и вернуться назад, в поликлинику? Или продолжать работать в «Белле Вида», несмотря на то, что он вполне может оказаться ее следующей жертвой? Увы, чем больше Ивакин раздумывал над этим, тем больше понимал: он угодил в самую настоящую ловушку. Да, он может хоть завтра подать заявление об уходе из компании и попытаться снова устроиться в поликлинику.
Если правда сплетается с ложью...
Если правда сплетается с ложью –
Полуправдой народ не спасти.
Если вдруг впереди бездорожье –
Не мечтай о надёжном пути.
Сила тьмы – в оскудении света,
Злобный ропот – не средство от бед.
Что плутать, счастье кликая где-то?
Нам хранить бы души своей свет.
26.11.2010 г.
Египет
Египет – древняя страна
Под взором солнечным, палящим.
Былым прославлена она,
Не став великой настоящим.
Когда бы моря чистота
Богатством вод не привлекала,
Едва ли мысли быстрота
Щедрот египетских искала.
Законы правды не любя,
Доход земной составить дáбы,
У лавок страстно ждут тебя
Проникновенные арабы.
Хотя под пальмовый покой
Здесь плоть не против бы погреться,
Но стойко тянется домой
России преданное сердце.
3–23.11.2010 г.
Оглашении, изыдите
Обитель ютилась прямо на отвесной скале Срединного хребта. Первые монахи поселились здесь, пожалуй, до официального распространения на Руси христианства. Скорее всего, это были греческие или иберийские отшельники, которые, спасаясь от суеты мирской жизни, забрели в эти нехоженые горы и обнаружили на неприступных скалах пещеры «Богомзданные». Недюжинная сноровка и умение укрощать враждебные скалы потребовались этим смельчакам, чтобы добраться до пещер, обжить, устроить в одной из них церковь. Так начиналась монастырская молитва, так крепла она, возносясь всё выше и выше, в горние, к самым небесам, к самому Престолу. Но не безоблачным было её течение. Да что там! Не облака — грозовые тучи, беспощадные бури и грады терзали, крушили, унижали её войнами, разбойными набегами, переселениями народов, изменами отеческой вере, ересями и самодурством тех, кто глупо величает себя «Сильными мира». Сколько праведной крови было полито с этих скал на серые камни и синие гранитные плиты, сколько слёз пролил ангел-хранитель обители в горную чистую речушку, становившуюся порой мутной и солёной.
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 539
- 540
- 541
- 542
- 543
- 544
- 545
- 546
- 547
- …
- следующая ›
- последняя »