Омилия

— Ну, и сколько раз ты сейчас сделаешь «подъем — переворотом», — первым делом спросил Серега, после приветственного объятия.
 — Издеваешься? Через двадцать лет я только на диване могу перевернуться с боку на бок, — грустно улыбнулся Семен.

Вот так, уже двадцать лет прошло после окончания института. Семен исподволь рассматривал своих бывших однокашников и сокурсниц. С первого взгляда узнавал далеко не всех… Неужели эти солидные дамы, лысые и седые мужики — те самые ребята-девчата с которыми он делил студенческие будни и праздники? Половину имен не мог вспомнить сразу, у половины — вспоминались только фамилии. Каждое имя, вновь всплывавшее в памяти, вспыхивало радостным светом. Неспособность вспомнить — становилась тягучей занозой…

 Плачет осень, последний корабль
Уплывает сквозь дым и печаль,
Ещё миг и бродягу-Ноябрь
Сменит белая, снежная даль

Пусть осеннее солнце согреет
Этот стих мой последним теплом,
По аллее, по старой аллее
Плыл ноябрь кленовым листом

Он вернётся, мой белый корабль,
Ни смотря ни на что, так и знай.
Он ложился на курс, как «Ноябрь»,
А вернётся с названием «Май»!

Прости меня когда-нибудь
Во имя тех, кто сильно любит.
Забудь, прошу тебя, забудь,
Забудь про всё, что душу губит.

Прости меня во имя тех,
Кто, полюбив не изменяет
И, пряча боль свою от всех,
Ночами плачет… и прощает!

Прости меня без лишних слов,
Довольно мне хотя бы взгляда.
Я ко всему уже готов,
Душа и капле будет рада.

Прости меня, прости, прости,
Не убивай моей надежды,
Дай крест нелёгкий донести,
Я не такой уже, как прежде.

Прости мне самый тяжкий грех,
Мне без тебя не нужно рая.
Ты в этом мире лучше всех,
Ты на земле одна такая!

Опять зима ночами «глотку рвёт»,
Гремят бои на всех соседних крышах,
Тоска-печаль покоя не даёт
И, кажется, никто тебя не слышит.

Надолго ли кошмарный этот сон?
Ещё чуть-чуть и будет слишком поздно,
Молчит, уснув, мой чёрный телефон
И кто-то злой украл у неба звёзды…

А ты всё ждал счастливого кино,
Искал Любви, а встретил боль и стужу.
Есть грань одна, когда уж всё равно,
За ней тебе никто совсем не нужен.

И кто б ты ни был, где бы ты ни жил,
И чтоб тебе судьба ни говорила,
Блажен тот миг, когда не станет сил -
В страданиях, в страданьях наша сила!

Так пусть же тьма беснуется и жжёт,
Мы через боль становимся мудрее,
Я знаю точно – эта ночь пройдёт
И будет день, и сердце повзрослеет!
2008-10

Обреченного города пепел кляну и жалею

Озираюсь и стыну столпом соляным на краю.

Выйди, воин Георгий, на бой против древнего змея

За царевну плененную – бедную душу мою...

Второе детство

Её голос был тёплым и доверчивым. Душевное движение — по-детски простым и искренним. Она просто спросила:

— Вы будете переходить?

— Да, конечно.

Привычным движением я потянулась к её руке, чтобы взять, как ребёнка, и перевести через дорогу. Она отозвалась на движение моей руки, вложила свою доверчивую ручку в мою, и мы пошли — как родные...

Перевод на русский здесь

Операція «АНТИМІФ»  

Це лише здається, що термін «загниваючий Захід» — вигадка часів «залізної завіси». Насправді протистояння Сходу й Заходу в серцях та умах наших співвітчизників триває ледь не вічність, і бажанню одних в усьому наслідувати західний шлях розвитку протистоїть абсолютне його неприйняття іншими. Напевне, цю тему можна було б назвати ключовою в історії становлення нашої культури, народності, державності.

Росія — це євразійська країна, в межах якої відбувалося становлення багатьох народностей. А що представляє з себе Україна, до кінця поки що не усвідомлено, й ми лише намагаємося це зрозуміти. Проте, активне протистояння Росії вже говорить саме за себе. Ми заворожено дивимося на Захід і, прикрившись національними лозунгами, цураємось СВОЇХ і СВОГО, тому що ТАМ — міфологізована ЦИ-ВІ-ЛІ-ЗА-ЦІ-Я, й усякого роду гіпнотичні слова, типу «прогрес», «заможність», «права людини», «демократія» і т. ін. Але що насправді стоїть за тими словами — нам невідомо. Ми й не дуже турбуємося про це, адже більше схильні вірити, ніж думати. А раптом за чаруючими словами — лише МІФИ, які розповідають і про нас, і про них, тільки трохи викривлено? А може й не трохи...

Журналістські нотатки

Чи багато хто з нас може згадати хоча б один випадок зі свого життя, коли Посадова Особа (не те щоб владна, а може просто посаджена на певний Стілець для виконання певних обов’язків) вийшла за межі своїх посадових обов’язків і проявила звичайну чуйність і людяність? Точніше буде запитати так: невже Людяність дійсно є чимось таким, що не може бути притаманним Посадовій Особі? Чому Посада часто перетворює Особистість на безликий гвинтик соціального механізму з найменуванням Посадова Особа?

Сердиты на вид тучи
И стрелы дождя Остры.
Блаженна моя участь
Во веки не стать взрослой.

Ни матерью, ни невестой,
Ни даже сестрой брату.
Мне здесь на земле тесно
Бог создал меня крылатой.

Обидишь меня, не страшно...
Ругай меня, если легче.
От боли не стану старше
Цветенье мое вечно.

Я — перышко на ладони
Я — дурочка в царстве мудрых
В огромном твоем доме
Я ветер — июльским утром.

С печалью твоей рядом
Я слово найду Божье
Поплачь со мной, если надо
С юродивой девкой можно.

1
Парторг местного племхоза Елыгин сразу невзлюбил нового счетовода Сергея Евграфовича Крутицына. Пролетарское чутье подсказывало Елыгину, что Крутицын хорошо законспирированный враг, который только ждет удобного случая, чтобы ударить в спину Советской власти.

 Фантастический рассказ
1
Горе, как гора: навалилось и давит на сердце. На какое-то мгновение забудешься, словно глотнешь свежего воздуха из солнечного морозного утра, и снова мир покрывается черной муаровой тканью... Горе.
С недавних пор это слово прочно обосновалось в сердце шестилетнего мальчугана: с того осеннего дня, когда люди в белых халатах увезли в поселковую больницу маму и он остался вдвоем с бабушкой. Между бабушкой и мамой состоялся тогда странный диалог:
- Может все-таки телеграмму ему дать? Как-никак отец!
- Да куда уж давать-то?...Он ведь так далеко сейчас от нас. Там, - мама слабо показала головой на небо. - Пиши, не пиши...
Через месяц ее не стало. Она словно растворилась среди окрестных полей и берез, в шуме листве которых Сеньке чудился ласковый мамин голос.
Так и стали жить, словно по инерции. День за днем, месяц за месяцем... Так же по инерции нарядили к Новому Году елку, чтобы все было как при маме.
"Одни мы теперь на свете, Семуша, совсем одни. Папки у тебе считай, что и нету." - вздыхала бабушка и от этого становилось еще тоскливее, еще безысходнее.

Тихий летний вечер провожает солнце,
Зажигает звезды в синей вышине.
Травы что-то шепчут стебельками сонно,
Не сидится дома в это время мне.

Воздух пахнет медом. Выйду помолиться,
Затаю дыханье, не имея слов.
Как же красоте такой не удивиться,
Как же не прославить Божию любовь?

Нас ведет на небо трудная дорога,
Но идущий к свету одолеет путь.
Если он возьмет с собою веру в Бога,
Примет посох из святых Христовых рук.

Светом невечерним сердце озарится,
Покаянье снимет темноты покров.
Как же милости такой не удивиться,
Как же не прославить Божию любовь?

Россыпи ромашек в сумерках белеют,
Окуну ладонь в прохладную росу.
Зазвучит молитва чище и сильнее,
Драгоценный дар смиренно понесу.

Широко Твоя распахнута десница,
И помочь просящим Ты всегда готов.
Как же щедрости такой не удивиться,
Как же не прославить Божию любовь?

Ночь покрыла землю темными шелками,
И в глубинах сердца в полной тишине
Ангелы поют святыми голосами,
Подарил Господь в ночи молитву мне.

31.07.2008 г.

Маленькая повесть

1

 Лука опять перся, как с гранатой под танк. Какая уж местная язва придумала такое сравнение, но была она все-таки права не в бровь, а в глаз: надень на Луку вместо закопченной грязной «робы» драную солдатскую форму - и наезжай на него кинокамерой на здоровье, никаких актеров не надо!

Улочка сбегала круто под горку, и кривые, колесом, ноги мужика не справлялись со стремительным спуском, все норовили за что-нибудь зацепиться - Лука, пролетев ныром, пропадал во взметнувшемся облаке пыли. Скрежеща зубами, он долго раскачивался на четвереньках, пытаясь подняться, наконец, ему удавалось сесть на задницу. Ворочая очумело белками глаз, резко выделявшимися на черном, в несмываемой угольной гари лице, он угрозливо мычал. Встав на ноги, мотая безвольно из стороны в сторону осыпанною щедрою сединою башкой, Лука правую руку держал за спиной вытянутою, зажав мертвой хваткой в ней горлышко посудины, чудом сберегаемой при падениях.

Для меня, как для педагога-дошкольника, это очень интересная и насущная тема, потому что? по большому счёту, хороших детских книг в стране почти нет. Есть прекрасные рассказы Осеевой, сказки Сутеева, Носова. А вот повестей не найти днём с огнём. Но дети любят именно их. Они любят, чтобы каждый день им читали по паре-тройке главок про одного главного героя. Они сживаются с ним, начинают рисовать о нём картинки, играть в него. И очень важно, чтобы этот герой был добрым и нравственным, но в тоже время и не лубочно-положительным.

Меня взяться за перо заставило засилье черепашек-нинзя и человеков-пауков. Надо было помочь ребятам вспомнить и заново полюбить русские народные сказки и хоть немного познакомить их с народной культурой.

Несколько главок получившегося результата я выкладываю здесь. Это начало, и середина, когда главные герои уже попали в Тридесятое царство.