И… Пятая с дыханьем до минор

Стихотворный отклик-подражание на стихотворение Ильи Войтовецкого "Бетховен"

Бетховен глух.
Бьёт колокол набатом,
Тревожа равнодушия покой
А в сретенье мажорному закату
Возносится минором си бемоль.

Бетховен глух.
Под высшим приговором
Как молотом поставлена печать
А может к миру дольнему с укором
Взывает обожжённая свеча?

Бетховен глух.
Впиваясь в древо трости,
Неистово – судьбе наперекор
Безумство воли через тонкий мостик,
И… Пятая с дыханьем до минор.

Бетховен глух.
Челло звучит протестом,
Поруганной любви, скрывая плач.
И «Лунная» уносит в поднебесье
Глухую боль любовных неудач.

Бетховен глух?
Нет! Это мир не слышит -
На все лады тщеславием звеня,
Как в унисон с Творцом - «Безумец» дышит,
Поправ закон, мирского бытия.

Вопрос на засыпку

Курсивами тёмными день перекошен.
Сбежавшие тени – пугливые серны.
Улыбки впечатаны в маски прохожих.
Как странно…
Как в чёрных страницах у Стерна.

Посыпаны пеплом поникшие кроны
без Воли и Веры увядших деревьев.
Седая Надежда, оставшись за троном,
без царского платья, как птица без перьев.

Я слышу, как Ропот, прикинувшись Роком,
бездарно фальшивит искусственным басом.
Кого-то пугает,…
Да много ли прока
в изъеденных молью просроченных фразах.

Деревья, а вы не находите странным,
что ваши унылые серые ветви
похожи на стадо заблудших баранов,
что ждут и не ждут ни дождя и ни ветра?...

А рядом, взрывая насыщенность звуков,
без устали хвалится Богом тетеря.
И порвана нить сложных слов и поступков…
Всё просто,…
И стоит ли Ропоту верить?!

Вместе

Ночь стальной метнула отблеск,
На дыбы встаёт цунами,
Замерзают души топлес
В промежутках между снами.
В промежутках между жизнью,
В безрассудстве оголтелом -
Обесточенные жизни,
Обездушенное тело.
В тканном свадебном наряде
Нам с тобой казалось тесно,
Мы с тобой метались рядом,
Разрывая счастье с треском.
Рассекая общий угол,
Хохотала биссектриса,
А любовь пошла на убыль
От безудержного криза.
Нам весны казалось мало,
Нежный трепет изумруда
Мы наивно принимали
За стекляшек мутных груду.
Миражом манила осень,
В позолоту спрятав страсти.
Не взлетев, разбилось оземь
Замечтательное счастье.
Бумерангом от удара
Захлестнули волны сушу.
Мы с тобой отдали даром
В чёрный холод свои души.
Прячет боль в густом туманом
Обескровленное сердце,
Бьётся мысль в слепом дурмане: –
«Отогреться, отогреться».
В стылый сон стучится память,
Приводя в сознанье разум.
Чтоб душевный вывих вправить
По щеке хлестнула фраза.

Акроаналогия мира

К)ажется - мир безграничен, и нет аналогии свыше.
А) о духовном – старинные, нудные сказки.
К)роткие ангелы, пользуясь редким затишьем,
Т)айно земные с небесными путают краски.
Е)сли всё так, то к чему отнести откровенья?
Б)олью пронизаны строки в твореньях 20-ых.
Е)ресь-убийца - поругана кровью смиренья,
Э)хом Создателя к миру взывают солдаты:
Т) е, что замучены в страшных подвалах Лубянки
О)гненным смерчем под масками власти и пьянки!

Поговори со мною, тишина…

Поговори со мною, тишина…
О чём?
Ну, если хочешь о погоде.
Она совсем с ума сегодня сходит.
А может это мы сошли с ума…

Зигзагами дождей туман прошит.
Промокший день устал, и стал вчерашним.
Хотя, сегодня это всё неважно -
Он высох, и уж больше не дождит.

Смотри, как ночь плетёт осенний сплин…
Её за плечи звёзды обнимают.
Как, помнишь, год назад в уснувшем мае…
Пожалуй, нет, об этом помолчим.

Ты видишь, светлячки огни зажгли?
Постой, дай с перепутьем разобраться,
Ведь времени уже давно за двадцать,
А мы опять…
К развилке подошли.

Пусти меня, ты слышишь, тишина!
Мой путь – туда,
Я не хочу обратно.
Там, знаешь,
Крылья раздают бесплатно…
Там нет дождей,
Ты слышишь,
Ти-ши-на…

Песню Скоро-кончится-лето мы поем...

Песню Скоро-кончится-лето мы поем,
Но как хочется, чтоб оно не кончалось.
Песню Скоро-кончится-лето мы поем –
Эй, ну куда же так время помчалось?

Мы идем, мы сильны и бодры?
Было так, но теперь все иначе: мы плачем;
Мы любили свои светозарные сны –
Черно-белою былью они оказались.

«Если бы знать…» – шепчут губы, и сердце стучится тревожно.
Мы отдохнем? Лишь усталый достоин молиться?
Радости нет, и откуда ей быть, этой птице,
Если от Неба Земля далека безнадежно.

Вот бы приблизить его, лучезарное Небо;
Дерзко подумать – но как бы нам там очутиться?
Разом стряхнуть все земные и скорби, и беды?
Только стремящийся в Небо достоин молиться!

Взглянем вокруг: не одни мы – нас много, летящих
Или ползущих еще, но поднявших свой взор к синей выси.
Шепчут уста: «Помоги нам, и дней сих звенящих
Дай пустоту нам наполнить Твоею молитвой.

Пост без прикрас

Да простят меня читатели, но я не буду говорить о высоком. Жизнь наша в своем повседневном течении довольно прозаична. И еще. Как сказал приснопамятный митрополит Антоний Сурожский, проповедь надо говорить не  вот этим людям, а «никому, кроме как самому себе». Поэтому буду говорить применительно прежде всего к своей ситуации: отец семейства — священник, пытающийся еще и заниматься наукой, жена почти всё свое время посвящает детям, которых у нас четверо.

Ад и рай «сквозь тусклое стекло» (о Юлии Вознесенской)

Наша небольшая статья о Юлии Николаевне Вознесенской была написана в 2003 году и опубликована в «Русском Воскресенье» под псевдонимом. Не знаем, видела ли ее именинница?.. Высокое мнение о ней с тех пор не изменилось. На ее детских книгах выросла наша дочь. С радостью и удовольствием поздравляем Юлию Николаевну с семидесятилетием. Многая лета!

Эту синенькую книжицу приобрел я в церковной лавке, весьма сомневаясь и бормоча про себя: «Ну и названьице! Ну и претензии!», и только потому, что припомнил отзыв П. Басинского: «горячо рекомендую… христианское фэнтези… завораживающая интрига…» Басинский меня не обманул, и главное — меня не обманула Юлия Вознесенская.

Православный литератор: кто? что? кому?

Нерадивый, но хитрый студент, будучи спрошен на экзамене по истории о первом Романове, будет рассказывать о Филарете Никитиче, о Смутном времени, об Алексее Михайловиче — но не ответит на сам вопрос из билета.

Поневоле уподобляюсь такому студенту: не могу ответить на вопрос, для кого пишет православный писатель (поэт, публицист), пока не пойму, кто же это — православный писатель?

Я, конечно, не первый, кто ищет ответ на этот вопрос. Более того: есть уже и ответы. Но хочется всё же докопаться до самой сути — хотя бы для себя самого. Буду анализировать — т. е. разлагать на части — интересующее нас понятие.

Православный писатель — это, как минимум, писатель, который одновременно является православным христианином. Если так, то, возможно, вопрос сводится вот к чему: как должно (и должно ли?) влиять на творчество писателя то обстоятельство, что он — христианин?

В старой келье души

В старой келье души
Я комодные выдвину полки,
Разбирая ненужный,
Годами накопленный хлам.
Время в путь не спешит,
На мгновение стрелки умолкли…
Только жизнь всё плетёт
Свою нить
Из комедий и драм.

Я зажгу яркий свет -
Без него неуютно и стыло.
Смою серую плесень
И копоть с церковных лампад.
В душном мире теней,
В паутине сомнений бескрылых
Старый счётчик ворчит
На беспечный поток киловатт.

А больная душа
Бьётся в кашле, устав от бронхита.
Свежевымытый пол
Отражает огонь из печи.
Пышет жаром настой,
Что целебною хвоей пропитан.
Этой горькой микстурой
Я душу пытаюсь лечить.

Нет, за хлам не корю –
Что поделать с болезной душою!
Напоследок – постель
Окропляю крещенской водой.
В келье вновь воцарен
Дух смиреной любви и покоя,
И, смиряясь, душа
Принимает целебный настой.

«Как я люблю Спиридона Тримифунтского!»

1

Святые стучатся в наши двери – можем познакомиться, а можем не открыть. Но с каждым новым таким «визитом» врывается в наше обиталище поток свежего ветра, падает на обыденные предметы солнечное сияние. Всё становится необычным, волшебным, праздничным... Дни знакомства-общения-прикосновения нанизываются на чётки самых удивительных дней, самых ярких, самых запоминающихся...

«Как я люблю святителя Спиридона Тримифунтского!» – воскликнула однажды матушка Л. И так – от неё, через неё впервые постучался в наши двери пастух и простец, избранный народом острова Кипр в епископы. Человек эпохи святителя Николая Мирликийского, близкий по масштабу личности и святости, участник Первого Вселенского Собора, чудотворец, благотворивший огромному количеству людей, воскрешавший мёртвых. На Первом Вселенском Соборе он совершил чудо, обличая арианскую ересь, доказывая единство Святой Троицы: в его руках из куска глиняного кирпича истекла вода и вспыхнул огонь, в ладонях осталась сухая глина.

Бабушка

Бабушка стареет,
Бабушка седеет,
Потихоньку тает – незаметно так.
Бабушке все грустно,
Кажется ей: пусто
Все вокруг, и серым видится ей день.

Дочка на работе,
Внучка тоже вроде
Учится там где-то – днем их не видать.
Бабушка походит,
Бабушка побродит,
Сядет на диванчик – деток поджидать.

И тогда пред взором
Вышитым узором
Жизнь ее проходит – прошлое житье.
Бабушку качает,
Тихо увлекает
И объемлет сладко –
забытье.

16 апреля 1998

Апрельский сонет

— Вы видите вон то облако, почти что вроде верблюда?
В. Шекспир, «Гамлет»

В апреле снегопад —
Смотри, какое чудо!
Или тебе не любо —
В апреле снегопад?

Но снег уж точно рад:
Он сыплется, покуда
Небесные верблюды
Над городом кружат.

Растает — несоменно —
Снег поздний, и вселенной
Даруется весна.

Но все же, друг любезный,
Смотри, какой чудесный
Мир виден из окна!

13/14 апреля 1998

В сентябре, как всегда

В сентябре, как всегда,
налипают беспечные мысли.
Светлый город пустеет
и рано спадает листва.
Все желания разом скукожились,
сникли и скисли,
Лишь берёзы сияют
предвестниками торжества.
И в янтарных осенних лучах
я, теплом наслаждаясь,
Ароматы вдыхаю листвы,
отгоняю печаль.
Я дышу сентябрём,
позабыв про болезнь и усталость…
И трепещет под окнами тополь,
как в церкви свеча. 

Храм неразрушимый

Если вы окажетесь в К-ве, то непременно увидите этот дом. Полуразрушенный дом, похожий на медленно тонущий корабль. Он стоит на холме, под которым раскинулось село К-во, ныне захудалый лесопункт. Перед домом растут две старые яблони. Чуть в стороне – кладбище и пустырь. Говорят, что раньше на месте этого пустыря стояла сгоревшая в начале 20-х годов деревянная церковь в честь Казанской иконы Божией Матери. Последним священником, служившим в этой церкви, был отец Георгий Маляревский.

Колыбельная Христу

Рассказ врача

Это произошло в 1986 году, в доме престарелых, где я тогда работала терапевтом. Жила там тогда на третьем этаже одна старушка… Что значит – «жила на третьем этаже», для вас, конечно, непонятно – разве это так важно, на каком именно этаже жил человек?.. А вот для сотрудников этого дома престарелых, а особенно – для его обитателей, слово «третий этаж» имело вполне определенный, зловещий смысл. На третьем этаже было два отделения. Одно – для лежачих и умирающих больных. Другое – для больных с психическими нарушениями. Вход на третий этаж запирался на ключ. Поэтому даже не всякий работник дома престарелых мог попасть туда. О других больных или родственниках – и говорить нечего. Если человек по той или иной причине попадал на третий этаж, он как бы уже исчезал из мира живых. Даже если и продолжал еще существовать где-то там, за закрытыми дверями третьего этажа…

Страницы