Может быть, Бог меня ищет... (Сергей Стратановский)

* * *
Может быть, Бог меня ищет,
            атомы боли даруя
Будничным, смирным вещам
            и невидимой дланью воруя
Атомы леса, земли,
            корпускулы жизни цветущей
Красные атомы мака,
            пшеничные — свежего хлеба
Испеченного ангелом в белой печи деревенской
1978

В СТРАХЕ И ТРЕПЕТЕ

1.
Убитый молнией
Он был не вор и не грабитель
Он ставил свечи всем святым
Но с неба Бог его увидел
И пошутить решил над ним

Не в ореоле властелин
Он жил колхозником безвестным
И был убит огнем небесным
Ильей пророком в день Ильин

2.
Нас гладит Бог железным утюгом
Он любит нас с ожогами на коже
А мы скулим и жалуемся: "Боже
Ты был нам братом, сделался врагом"

И как молиться? Петь хвалебный гимн?
Когда Его железо нас ломает
И дивный свет, невидимый другим
Живую боль не унимает

3.
Как Божий молот нас дробит
Живые кости сокрушая
И не исчезнет от молитв
Беда железная, большая
И верных правде искушая
К неправым Бог благоволит

4.
Летят болезни из мешка
Судьбы.
      И кружится над нами
Их невидимая стая
Кому назначена какая
Какими клювами, когтями
Вонзится в плоть
Кого надумает смолоть
В железной мельнице.
      И сам Железокур
Кружится с ними, ржав и хмур

5.
О, лик случайности — хозяйки кирпичей
Вниз падающих с крыш
                  на головы прохожим
Летящих прямо в нас из Божьей пустоты
Вот собралась толпа. Убит!
                     Неужто ты!
Нет. Слава Богу нет. Лишь на тебя похожий
1979

БИБЛЕЙСКИЕ ЗАМЕТКИ

          1.
Ящики скорби и радости
     Кукла Его Авраам
Куклы Его Моисей,
     пророки, цари на Сионе
И на огромной ладони
Камушком кажется Храм
Ящики гнева и трепета,
     войн, всесожжений и царств
Имя Его не узнаешь,
     след от стопы не найдешь
Входит Он в мясо как нож
Жизнь похищает как вор
1978

                2.
Вот Он из толщи Ничто —
         Огнь невещественный
Буря в пустыне синайской
Буря на море —
            конец человека-челна
Вот Он — вожатый, ведущий
         через тело быка-чугуна
Словно хворост
         Его запылали глаза
Ветхий образ —
         над грешным
народом гроза
1982

              3.
Исаак против Авраама
Бог или ангел случайный
Мимолетящий,
      тогда удержал его руку
Я не знаю и знать не хочу

Вряд ли кому интересны
Нынче эти разборки
Но все ж расскажу по порядку.

Утром проснувшись
Вышел я из шатра и увидел:
Двое наших рабов,
   двое юношей, купленных нами
На базаре в Салиме
   топорами халдейскими рубят
Для всесожженья дрова

Рядом отец Авраам
   над точильным склонившийся камнем
Темный как туча на небе
   точит свой Богонож

"Разве праздник сегодня,—
   спросил я тогда Авраама,—
Почему ты, отец,
   приказал заготовить дрова?
Точишь нож, для чего?
   Неужели Господь захотел
Снова жертвы внеплановой?"

Ничего не ответил отец
Лишь рабам повелел мне на плечи
Дров вязанку взвалить
   и пошли мы вдвоем по дороге
В землю Мориа
Шли мы три дня и три ночи,
   и вот наконец перед нами
Гор появилась гряда
   и опять я спросил Авраама
"Где же тот агнец, отец,
   что назначен на кушанье Богу?"
И опять не ответил отец

Только тогда,
   когда дикой тропой мы взошли на какую-то гору
И дрова разложили,
   только тогда я взглянул
Аврааму в глаза
   и увидел глаза человека
Ставшего тигром
Хищным прыжком
   прыгнул он на меня. Я упал
На поленья ничком,
   потеряв от удара сознанье
И очнувшись увидел,
   что вервием жертвенным связан
От коленей до плеч

То ли ангел случайный
Мимолетящий, тогда удержал его руку
От прямой уголовщины
     или грозный раздумал Господь
     чавкая есть мою плоть
Я не знаю и знать не хочу

"Мальчик мой долгожданный, —
   отец лепетал со слезами, —
Мальчик мой Исаак
   ты спасен от Господних зубов
За мое послушанье,
   за хожденье мое перед Богом
И отныне наш род
   воссияет в пустотах веков
И по Божьему слову
   та область, где странствуем ныне
Станет нашей землей"

Я не ответил.
   Я молча, по скользкой тропе
Стал спускаться в долину
1990

                  4.
Кто это был, я не знаю.
   Мне имя его не сказали
Был ли Он Некто, похожий
   на меня, на отца и на брата
Или Ничто бестелесное
   приходило в то время на землю
Был я тогда малолетком.
   В Мицрайме, земле потогонной
Были на стройке рабами
   братья мои и отец
Злобно глумились над нами
   фараоновы слуги — прорабы
Мы ненавидели их
Помню, в священную ночь
   спать не ложились в бараке
Месяц, как жертвенный нож,
   тихо сиял над землей
Помню, как ели ягненка,
   обжигаясь, давясь от волненья
И вот тогда, наклонясь
"Слышишь, — сказал мне отец, —
   за бараками нашими —
           слышишь —
Ходит Господь по земле,
   наказуя народ мицраимский
Первенца в каждой семье
   убивая мясницким ножом"

Был я тогда пацаненком,
   и что было дальше — не помню
Помню лишь где-то в пустыне
   наше становье, шатры
Скот, подыхающий с голоду
   ропот усталых, озлобленных
"Кто Он? — спросил я тогда. —
   Для чего Он увел нас оттуда?
Что Ему надо от нас?"
1982

                5.
Я — часовой на стене
   крепости иерихонской
У горизонта, вдали
   вижу я вражеский стан
Вижу несметное войско
   беспощадного Бога номадов
Знаю, что в городе были
   соглядатаи нашей земли
Знаю, что с ними якшалась
   грязная шлюха Раав
Знаю: падут эти стены
   перед воинством ихнего Бога
Знаю, что буду заколот
   в полдень священной резни
1982

                6.
В год агрессии нашей
    мы истребляли мечами
Жителей этой земли,
данной в наследие нам
Господом нашим ...
Ели мы их виноград...
    пили воду из ихних колодцев
Черен был облик земли,
    но остались в живых ее боги
И вот теперь по ночам
Ходят они среди нас
    безъязыкие, страшные боги
Ходят и смотрят на нас,
пристально смотрят на нас
1982

                7.
В страхе вернули враги
    с золотыми дарами впридачу
Ящик священный — ковчег,
    генератор безмерного гнева
Бурно народ ликовал,
    со слезами молились левиты
Бегали мы, голодранцы,
    по местечку с восторженным криком:
"Бог воротился из плена
    в наши селенья, домой!"
Бегали с вестью счастливой
    и заспорили вдруг ненароком
Как в этом ящике малом
    помещается Он, Всемогущий
Море и землю держащий,
    необъятный, как небо над нами
Спорили мы и решили
    этой ночью прокрасться к ковчегу
Крышку открыть, заглянуть
    в обиталище Бога Живого

Нет, не проспал я тогда,
    просто сдрейфил, не вышел из дому
Мышью в постели дрожал,
    обмочился со страху, а утром
Люди нашли у ковчега
    трупы подростков, поверженных
Дланью, карающей мир
1983

                8.
Вот и вернулись домой
    из восточного долгого плена
Мы — потомки Иакова,
    богоизбранный царственный род
Плакали мы, увидав
    в разорении наши жилища
Наши сады в запустеньи
    и в развалинах храм Соломонов

Был среди нас человек,
    называвший себя прозорливцем
Лидером рода, хранителем
    букв и рассказов священных
Гневно он нас укорял
    в отступленьи от норм стародавних
Звал к искупленью грехов,
    вербовал на ударную стройку
Нового дома Господня

Помню, из первых и я
    записался тогда добровольцем
Вкалывал год словно раб,
    а потом за усердье в прорабы
Произведен был пророком,
    программистом народного счастья

Помню то утро, когда
    привезли на подводах снабженцы
Кедров ливанских стволы
    для закладки в священные стены
Взяли мы их на ремни,
    но сорвался ремень и свалился
Кедр, изувечив меня

И вот с тех пор я — калека,
    попрошайка под стенами храма
Ввысь устремленного,
    в небо, к Господу наших молитв
Клянчу на хлеб каждодневный
    и пытаюсь понять безуспешно
В чем согрешил я тогда
    и за что был ушиблен Всевышним?
Чем не потрафил Ему?
1983

               9.
"Громом Господь поразит
    всех мочащихся ночью в постели" —
Так говорил мне наставник,
    буквоучитель заслуженный
Школы служек при храме
И счастливые мальчики —
    львята законов синайских
Мазали грязью меня
    за мое непотребство ночное
Били, плевали в лицо
    и гогоча говорили:
"Выродок ты,
    сын моавитянки, полукровка"

О, как я плакал тогда,
    как молил Всемогущего Бога
Жизнь у меня отобрать,
    тихую смерть подарить
Горько я плакал тогда,
    и явился ко мне утешитель
Ангел железный с небес.

"Мальчик — сказал он, — не плачь,
    не ропщи и не жалуйся больше
Будет награда тебе,
    Божий дар за недетское горе
Станешь великим пророком,
    провозвестником жизни грядущей
Будешь прославлен как царь
    у народа надменных потомков
Авраама, раба моего.

Ну, а пока что хлебай
    с каждодневной похлебкой обиду
Боль и побои терпи,
    ведь ничто не дается задаром
Горе тебе — не за грех,
    горе — за будущий дар"
1984