Вы здесь

Инна Сапега. Произведения

Луиза Глик. Три стихотворения

Портрет

Дитя рисует человека.

Она старательно выводит силуэт,

но он внутри пустой.

В нем нет чего-то,

что есть в людях.

Она качает головой:

Внутри этой изогнутой кривой

нет жизни.

Это лишь каркас.

Она бежит за матерью сейчас.

 

Рисуешь сердце ты

посередине

этой пустоты.

 

Святые

В нашей семье двое святых:

Бабушка и моя тетка.

Они обе святы,

Хотя у них - очень разные судьбы.

Бабушка была безмятежна

даже в самом конце своей жизни.

Она - человек, идущий в тихих водах –

море совсем не нанесло ей вреда.

Когда  моя тетка встала на эту стезю,

волны обрушились на нее, атакуя.

Осенние деревья. Три стихотворения

В конце лета изобилье удручает,

хочется прозрачности для света,

и с особым упованием снимает

лес листву, устав от плоти этой.

 

И стоит величественно мудрый,

как невольник, сбросивший оковы,

легкий, гибкий, истинный и твердый.

Он к зиме как к вечности - готовый.

 

+++

Есть где-то люди, как деревья

в тропическом лесу:

листва их вечно зеленеет

и тень дает, а плод их зреет.

Но я - из средней полосы.

И мне привычнее меняться,

то умирать, то возрождаться,

то зеленеть, то опадать,

то падать вниз, то ввысь летать.

 

+++

В конце всё та же хрупкость, что в начале.

Так, дерево по осени хрустально,

стоит в вуали золотой.

Наш дом

В нашем доме две кошки,
два взрослых,
трое детей и одна старушка.
В нашем доме редко бывает порядок,
чаще - разгром и разруха.
Дети, кошки то вместе играют,
а то дерутся,
слепая старушка всё замечает,
пьет чай из блюдца.
Один взрослый идет на работу,
другой остается.
В нашем доме всегда кто-то плачет
или смеется,
наши кошки любят спать
на наших подушках,
ровно в полдень звонит телефон:
подружка старушки.
Наша старушка любит только -
манную кашу,
дети - лишь макароны,
мама пьет простоквашу,
кошки требуют рыбки,
папа - картошки:
мама готовит всегда всем понемножку.
Взрослые редко заводят беседы
о своем взрослом,

Архангел на стене

Я лежу на узкой больничной койке и смотрю в окно. Это высокое  спаянное окно. Которое никогда не открывается и никогда не занавешивается шторами. Когда я подхожу к нему, я упираюсь подбородком в подоконник. Такое странное расположения окна меня тревожит. Словно я попала в ловушку, откуда никак не выбраться. Хочется свежего воздуха. Хочется ветра. Хочется свободы.

Я лежу на койке и смотрю в окно. Я вижу кусок пасмурного неба и часть промышленного здания – серую его стену и несколько окон. Вечером там не горит свет. И я предполагаю, что здание пустует.

Я люблю свою старуху

Я люблю свою старуху.

Мне любовь далась непросто.

Люблю рот её беззубый,

Необидчивость младенца,

Неуверенную поступь,

Ожидание исхода,

Прочь отброшенную гордость

На пути у небосвода.

Я люблю свою заботу:

Слушать пульс,

Давать таблетки,

Я люблю в своей старухе –

Старость?

 Детство!

Мгновения

СТАРУХА МОЕТСЯ

Старуха моется:

Горячая вода

Почти покрыла гору –

Её тело .

Гора бела,

Воздушна и крепка,

Старуха трёт

её умело.

Все складки, впадины и все холмы,

Все заросли, леса и рощи

Намылены, навощены,

Отпарены и словно мощи

Лежат пред ней –

Освящены они

Прожитыми годами,

И нет белее белизны

Тела старухи в теплой ванне.

 

ПЕРВЫЙ КЛАСС

Неясно, кто кого боится больше.

Смешались мамы, дети и цветы в букетах.

Училка бледная сама из школы только.

Сентябрь.

Первое.

Прощайте лето, детство!

 

АВТОБУС

В Московском транспорте уютно и тепло,

Автобус в этот час не слишком полон.

Друзья Христа

Мария Магдалина

А Он меня не осудил,

а Он не дал побить камнями,

не силою меня смирил,

а кротостью и пониманьем.

И, ожидавшая суда,

я цепенею от Прощенья.

Я вечная Его раба,

ведь крепче уз неосужденье.

 

+

Мария Лазарева

Я хотела бы сидеть у Твоих ног,

просто сидеть у ног,

смотреть, как Ты говоришь,

на Твоё Лицо,

на белый прозрачный лоб,

на руки, в которые гвозди еще никто не вбивал,

на светлый овал - 

словно овал солнца - 

Твоё Лицо.

Я не могу на Него долго смотреть,

только сидеть у Ног,

просто сидеть...

 

+

Фома

Мне трудно верить -

Вино

И снова наша свадьба в Кане:

ты снова светел, я - чиста.

И други наши снова рядом,

и Матерь Божия у Христа

не просит, только замечает,

что кончилось у нас вино

и просто чуда ожидает

как Мать от Сына Своего.

И я прошу сегодня Бога

немного, только лишь одно:

семейных будней нашу воду

Ты претвори в Любви вино.

Стихи об усталости

+

Люблю, когда устанет плоть,

Когда в усталости станет она скромнее,

Немного тише и чуть-чуть добрее,

Отрадно мне, когда устанет плоть.

Когда она царицей не глядит,

Когда не смеет всех собою мерить,

Так истощилась, что способна верить,

Ослабла так, что не желает мстить.

Обиды все – что шелуха семян:

Не стоит их беречь – они неплодны.

Так плоть усталая поистине свободна,

Понять, принять чужой и свой изъян.

+

«Отчего Господь меня не берет?»-

Говорит она каждое утро.

Она скажет, к окну подойдет,

Повторит снова тихо кому-то:

«Не берет меня, Бог, не берет,

Видно, грешная я слишком!»

Сядет, щеку рукой подопрёт –

Нелегки её старые мысли.

Красота и старый художник

Она выпорхнула из подъезда, словно птичка из гнезда. Легко и радостно, расправляя свои крылышки. Мельком улыбнулась угрюмому старику на скамейке.  И в этой мимолетной щедрости было что-то искреннее и детское. Дети дарят улыбки, когда им хорошо. Женщины часто улыбками пользуются. Она по-детски подарила свою улыбку незнакомому старику, и тут же об этом забыв, полетела дальше – навстречу своей жизни. А старик, сидящий на скамейке, вдруг опешив, выпрямился, дотронулся рукой до бороды, поправил на лбу волосы.

Слова

Уже оскомина от сладких фраз,
к чему бессмысленный высокий слог,
одно лишь Слово бы сказать хоть раз - 
простое, голое, как есть.
Ждёт Бог.

+++
Я пока свободна говорить, что хочу.
Я пока сама решаю ,что скажу, а что - промолчу.
Я пока ещё желаю, вижу, слышу, я молюсь.
Я пока ещё живая. Но и я порой боюсь.

+++
Мой сын, ему шесть лет,
порой болтает чепуху.
Я злюсь ужасно, потому,
что я его понять хочу,
что все слова, что слышу я,
сложить пытаюсь в ладный текст,
и очень больно для меня
внимать чей-то бессвязный бред.
Я говорю сыну: "Сынок,
пойми, что Слово - это Бог.
Словом сорить нельзя, друг мой!"
Быть может, я излишне строг?

Начало осени

Так бывает в самом начале осени,
когда листья только начнут желтеть,
ты любуешься этими кронами с проседью,
пока кроны те не начнешь жалеть...

Так и я вхожу в пору увядания,
в изумлении смотрю я на новую плоть.
Это время признания и оправдания,
примирения с тем, что тебе дал Господь.

Я смотрю на ладони, на листья похожие,
листья клёна с тонкой прожилкой судьбы,
на морщинки на лбу, словно волны тревожные,
на начало первых как снег седин.

И та женщина, что в ответ улыбается
в старом зеркале, мне вдруг стала родней,
на неё погляжу я с щемящей жалостью,
как на дерево, что с каждый днём всё желтей.

Роберт Фрост. Три стихотворения

ОПАСЕНИЕ

Крикнув: «Мы пойдем с тобою, Ветер!»

Листья, ветви в листопад

полетят,

Но в пути их сон поманит,

И они, друг друга саля,

И они, к ветру взывая,

Мол, останься тут,

шелестят.

Как весной пробьются почки,

И совсем ещё листочки

Обещают себе листья

сей полёт.

Но сейчас в дупле ль укрытие,

В чаще темной, за стеною ли

От него

кто найдет?

На его порыв взывающий

Их ответ ослабевающий

Всё слабей.

Неохотно крайне, слабенько

Покружат они и лягут там,

Где лежат.

Остается лишь надеяться,

Что когда свободен сделаюсь

Как лист сей,

В иной жизни вслед за истиной

Я последую воистину

Стук

Мы - люди

и мы не любим,

когда к нам

стучатся в двери...

Мы - этого времени люди

и, если ночью стук будит,

мы злимся

и мы боимся

и дверь не спешим открывать.

А кто-то стучит легонько,

как будто кротко, тихонько,

стучит, не уходит кто-то.

Да кто это может быть?

С досадою тапки ищем,

и, делая вид, что не слышим,

мы даже почти не дышим

и втискиваемся в халат,

он нам уже маловат.

Мы громко кричим: "КТО там?" 

но голос-предатель дрогнул. 

Какой же это негодный,

что ходит в полночный час!

Мы в щелку глядим боязливо,

кто там стоит сиротливо:

сосед?

или нищий?

ребенок?

А может быть жулик какой?

Грустный ангел

Иногда мне бывает грустно…

Особенно зимой,

Когда снег в свете фар чужой машины сыпет так сильно:

Наверное, там наверху ангелы выбивают перину,

И снежный пух летит с неба на землю,

Он летит и отражается в свете фар.

Машина гудит и фырчит, словно живая,

она похожа на медведя или кита…

Да, на кита, готового поглотить своего Иону,

когда он придет,

потому что Иону уже где-то ждут.

Машина-кит светит фарами, а снежинки кружатся,

и оттого на улице - тепло и уютно.

Мне вдруг совсем не грустно,

я – счастлива.

Дверь хлопает,

Иона проглочен,

кит фыркает и уплывает.

Темно.

Больше не видно снежинок.

От счастья я смеюсь и задираю голову вверх:

Страницы