Омилия

Всего день без Тебя,
Как на опытах в колбе:
Серой мышью, пугливой –
И туда и сюда.
А в стакане не водка,
Просто жизнь и вода.
И не хочется пить мне,
От удушья сонливо…
Жить, по новому жить…
Наяву, не во сне..
Приходи иногда,
Здесь осталось недолго…
Побежали года…
Я один в толстой колбе:
Маюсь,
Каюсь,
Похоже
Это будет всегда?!
Хоть и полуживого,
Вспоминай меня, Боже!
2010

Утро холодное: толи туман, толи дым.
Мне показалось, что небо упало
И стало седым.
Но на минуту глаза успокоил просвет.
Я уж подумал, весь мир перекрашен
На тысячу лет.
Тёплое солнце зачем-то зарылось в туман,
Ладони бесшумно, спокойно-точно
Находят карман.
У редких прохожих все лица опущены вниз.
Мокрая площадь и ель голубая –
Нежданный сюрприз.

2010

 «Непрестанно всех благословляйте» - такие наставления давал старец Паисий - Святогорец. Благодатное это наставление почувствовала на своих ощущениях и отношениях к людям, как только попыталась его исполнить. Иду утром на работу. Хмуро и промозгло, холодно и угрюмо вокруг. По только что зазеленевшему первой робкой травкой газону бредет девочка-подросток с ранцем за плечами. Асфальт игнорирует. Газон жалко и девочка раздражает. Направляю свои мысли:

- «Благослови, Господи деточку. Вложи в ее сердце понимание красоты и бережного отношения ко всему, что нас окружает и святыми ее молитвами, помилуй мя, грешную».
Около супермаркета сметает вчерашний мусор в кучу то ли паренек, то ли мужичок неказистого вида. Но трудится спорко, быстро бегает- вытрясает коврики и ловко машет метелкой ,не стесняясь своей не престижной работы.

Есть знакомые несколько пар,
Что посмели случайно влюбиться,
Но любовь – чудодейственный дар,
А не просто красивые лица.

Насмотревшись семейных картин,
Голова от раздумий распухла.
Тихо ходит «налево» один,
А другая – холодная кукла…

Человек, даже если он стар,
От взаимности будет светиться,
Ведь любовь – чудодейственный дар,
А не просто красивые лица.
2010

 "И остави нам долги наша,
якоже и мы оставляем должником нашим"

“Сие есть заповедь Моя,
да любите друг друга,
как Я возлюбил вас,”
(Иоан.15:12)

Что это? Кровь? Скажите, чья здесь кровь? С машиной рядом – на асфальте…
Малышка, доченька, вставай. Подумаешь – испорченное платье…
И кто так громко говорит про смерть и рок… Пожалуйста, потише.
Ребёнок спит. А ротик… – это сок. Дитя испачкалось малиной. … или вишней?...

Темно. Неужто ночь?... как неожиданно, не вовремя… так скоро?…
Седое небо в клочья рвёт бесчинных туч неистовая свора...
Как холодно… и коченеющий от стылости луны не виден свет.
Темно. Темно! Я ненавижу! Ненавижу! Слышишь? Не-е-т!

Вновь песни о любви и о разлуке
В душе моей встревоженной звучат.
Разбуженные запахи и звуки
Проснулись и безропотно молчат.

Молчат, да слезы льют украдкой,
Судьбу за все благодарят.
И рифмой падают в тетрадку
Как дождевые капли, в ряд

Они рисуют бесконечность
Любви и времени кольцо
И слов бездонная беспечность
Ложится краской на лицо.

И небо пахнет акварелью,
С деревьев сыплются слова:
И безмятежная трава
Их ловит радужной свирелью.

сентябрь 2010 

Что творится в душе не напишут в газете
Самый малый цветок скажет больше подчас.
С плачем ангельским в мир появляются дети,
Словно знают уже, что не рай здесь у нас.

Хватит места для всех, но хватило бы духа,
Не зарыть Божий дар в потребительский бум,
Словно в сказке одной, где скупая старуха,
От безмерности, враз, потерявшая ум.
 

Что творится в душе не напишут в газетах,
Там другой совершенно и выгодный взгляд.
Слишком много неясностей в скользких ответах.
Пишут много о разном – о главном молчат.
2010

Мир, забывая словá добра,
Мелочной полнится суетой.
Хладен к тому, что встречал вчера.
Пошло смеётся над простотой.

Мир, не желая взглянуть назад,
Верит в своих вероломных слуг.
Мир, закрывая на всё глаза,
Ропщет лукаво, что тьма вокруг.

Миру, под гнетом земных тревог,
Кажется тщетным свой крест нести.
Миру прозреть бы –
                          ведь рядом Бог
Руки простёр, чтоб его спасти.

11.04.2010 г.
 

Как грустно, если чай с печеньем,
Или под кофе шоколад,
Тебе поднимут настроенье,
И ты минутам этим рад.

Я ощутил в душе ленивой,
Под дождь, скучая у окна,
Что никогда не стать счастливым
От кофе, чая и вина.

«Сынок! Любовь – не увлеченье!» -,
Я вспомнил мамин добрый взгляд…
И съела жизнь моё печенье,
Растаял горький шоколад…

Любовь плюс Осень -  листопад.
И ты – необычайно рад!
2010

Обычно после Литургии в любимой Сергиевой пустыни Елена Константиновна домой возвращалась умиротворенная и помолодевшая. Сегодня она еще и причастилась Святых Христовых Таин, а вот все же что-то ее беспокоило и томило сердце.

Садилась она всегда на кольце трамвая, место выбирала у окна, одиночное, чтобы по дороге из храма домой ни на что пустое и житейское не отвлекаться. Но в этот раз она глядела на скромный пригородный пейзаж за окном, а сердце продолжало щемить какой-то непонятной грустью. Да место сегодня оказалось не столь удачным: солнце с синего апрельского неба светило ей прямо в глаза. Она терпела сколько могла, только голову опустила, но когда трамвай всего одну остановку не дошел до места ее пересадки, к станции метро Автово, бедное сердце ее кольнуло снизу острой иглой, да так, что она от неожиданности громко ахнула. Пассажиры на нее заоглядывались, и она очень смутилась.

- Пиши, продолжай! Зерна песен
В костер! И бензином польют.
Но звук из костра интересен –
Там зерна о хлебе поют.

И станут прочны как металл,
Когда из огня их достанут.
Ах, главный сжигатель устал,
Собою был, верно, обманут.

Ну, что ж, вороши и кусай,
Да только вот зубы сломаешь.
Ведь Господа ты не обманешь,
Хоть камни от злости бросай.

Хоть камнем пшеницу дави:
Посыплется горькое слово.
Мукою осядет в крови
И хлебом насытятся снова.

29.09.2010

Приятно отдавать спокойно,
Всё то, что в сердце накопил,
Порою на пределе сил.
И чувствовать себя достойно,
Зря, значит, небо не коптил.

Кому-то плоть всего дороже,
Как будто дело только в ней,
Такому проще и сытней,
Он высоту понять не может,
Ему земная сласть важней.

А кто-то часто ходит в горы,
Чтоб на крылах своей мечты,
Рукой коснуться высоты,
Душой прочувствовав просторы,
Небесной - вечной красоты!
2010
 

Помните, лукавый Карлсон взял себе самую большую конфету, мотивируя свое право на неё тем, что если бы Малыш первым выбирал, то ни в коем случае не взял бы лучшее, а раз так, то ему, Малышу, достается маленькая конфета, которую он сам и выбрал бы. Примерно так нередко ведем себя и мы, когда нас не видят посторонние, то есть — в семье. Мы просто не думаем о том, что наше поведение — не только наше, потому что своим поведением мы создаем не только себя, но и ближнего.

Больно, милая? Знаю, – больно…
Не желая: без зла, невольно!
Перепутали яд с елеем
Недонедруги – не злодеи!

Не зашли – ворвались: без спроса
Без зазрения, вольно, просто
Так… Спутав зло и милость.
Что ты, милая?! Извинились?!...

В чём вина? Если там, в былинах –
Как блудница – так Магдалина!
Бесы ж были!.. а суть – веками…
Где-то… кто-то… в кого-то… камень.

Что там было? А кто их знает?!...
…Не обидится – всё ж святая…
*******
Заклеймили – без зла – невольно…
Больно, милая?
Знаю! Больно!

С недавних пор я живу в степи на берегу рукотворного моря. Кочевой дух утвердился здесь давным-давно, гораздо ранее царских скифов, чьи курганы раскапывают современные кочевники.

Часто среди раскопанного находят человеческие останки, и иваны, не помнящие родства, закапывают их в сторонке, чтобы кости невзначай не разворошили их совесть. У послушника Николая совесть не спит, вот он и подхоранивает скифов, рассуждая так: останки эти, по словам археологов, относятся к рубежу нашей эры, туда-сюда сто лет, следовательно, поскольку нет ни скифа, ни эллина, ни иудея, кости могут принадлежать крещеному скифу. На монастырском кладбище у новой школы подхоранивает.

Любовь к степи у меня издавна. С годами она только выявлялась, обнаруживала себя, стоило только очутиться в местах, открытых всем ветрам. Как не удивиться, как не возрадоваться сухому стеблю, выживающему в бездождие, сухому и крепкому, как железо. Гладкому, как серп, стеблю ковыля. Вьющимся усикам солнцелюбивого винограда, способным за сутки-двое обвиться мертвой хваткой вокруг веревки.