В детстве из всех праздников больше всего я любила Новый год. Не только за подарки, запах мандаринов, еловой хвои и звенящих от мороза елочных игрушек, которые мы заносили домой в старой деревянной коробке из сарая. Я любила его за какую-то тайну, за непонятное мне самой предощущение чуда.
В те далекие годы мы с Витькой мечтали стать хоккеистами и почти все зимние дни проводили на катке.
Неподалеку от нашего дома, за огородами в сосновом лесу находился небольшой пруд. Когда-то там была свалка, но ее убрали, и образовавшаяся яма заполнилась водой. В декабре пруд застывал и превращался в каток. На его неровном льду играли в хоккей мальчишки из соседних домов.
Меня в игру брали редко. Мне полагалось стоять на снегу, пританцовывая от холода и болеть за наших. Наши были там, где Витька, и почти всегда они проигрывали.
- Это нам не повезло, – говорил Витька, когда вечером мы возвращались домой, - вот увидишь, мы им завтра накидаем.
Я кивала, зная, что и завтра будет то же самое. На наших глазах густел воздух, и в небе над темными силуэтами деревьев загорались яркие звезды.