Инна Сапега. Произведения

УЗИНКААК-СЕЛО УЗКОЕ.
+ В село Узкое мы собирались уже давно. Но то непогода, то нежданные гости, а то просто ход нашей жизни - все откладывали нашу поездку. А когда, мы, наконец, собрались и договорились с монахами Михайловского Скита, матушки наши приболели. Поэтому визиты решили снова перенести, но нас с сестрой Юлией благословили ехать - работать за компьютером в местной библиотеке.
Меня снарядили компьютером м. Нины, предупредив не снимать рюкзак с плеч в лодке, с. Юлии дали список поручений ,и мы отправились в путь.
Залезая в лодку, я упала и сильно ушиблась, но осталось вроде цела. Мы посмеялись, и лодка заворчала мотором.
Красота! Какая же красота кругом! От холода воздух прозрачный ,а вода -как зеркало.
Вот и причал виднеется, а за ним дома. Я жадно вглядываюсь - я узнаю. Коричневый дом - пустующий магазин, справа голубой куполок – церковь. Только, когда я была здесь пять лет назад, на берегу играли дети сейчас же - никого. Мы высаживаемся, крестимся на церковь и идем к Николаю Петрякову и его жене Лили. Визит к ним по приезде в с. Узкое для монахов традиция, даже нет - правило.

Письмо
Почему ты мне так редко пишешь? Я очень скучаю по весточкам от тебя. Сейчас зимой письма - настоящее сокровище для нас, отрезанных от всего мира. Пожалуйста, пиши мне чаще.
Я сейчас читаю письма Василия Великого на английском языке - книгу из библиотеки матушек. Попробую тебе перевести кусочек, что он пишет одному своему знакомому: «Другие, может быть, сильные, могущественные и уверенные в себе, я же - ничто и ничего не стою. Поэтому я никогда не смел даже подумать, что я в состоянии предпринять что-либо без посторонней помощи. Мне необходима поддержка каждого из братии моей более, нежели одна рука нуждается в руке другой». Эти слова и обо мне. Мне очень нужна сейчас поддержка.

Я жду письмо
Я жду уже давно ответа
От кого?
И для чего
Бегу на берег я встречать Отцов-
Монахов наших и гонцов,
Что нам приносят весточки " с земли"?
-"Вы нам сегодня почту принесли?
А мне Вы тоже письма принесли?"
Улыбка добрая в усы,
И снова-виноватый взгляд.
А дни и месяцы летят.

На вершине горы единорог тихонько бил острием своего белого рога в желтый диск луны. Он бил размеренно и мелодично до тех пор, пока на звук лунного гонга не собрались все животные того края: мохнатый мамонт, огромный динозавр, летучий дракон, гигантский олень, первобытный бык и пещерный лев. Прозвучал последний удар - серебряный звук гонга разлился по округе и замер. Наступила тишина.
-Братья мои – начал единорог – я позвал вас сюда, чтобы сказать – грядут наши последние времена. И скоро, совсем скоро, будут говорить, что мы с вами вымерли, что нас больше нет на этой земле.
Единорог окинул строгим внимательным взглядом всех присутствующих.
- Нас будут искать и не находить. Смотреть на нас и не видеть, слышать о нас и не доверять услышанному. А если кто и увидит нас, то объятый страхом, тут же пуститься в бег, а потом будет рассказывать другим истории о встрече с нами, и в эти истории никто не будет верить. Мы станем называться животными из древнего мира. И наши останки будут тщательно изучать и делать из них чучела.
Звери заволновались.

Небеса убо достойно да веселятся, земля же да радуется, да празднует же мир, видимый же весь и невидимый: Христос бо воста, веселие вечное.
Пасхальный канон

Эта история случилась не так давно, и среди прихожан Воскресенской церкви всё еще жива грустная молва о Львиной Пасхе, да и как не помнить, когда в их храм однажды пришел не кто-либо, а сам Царь зверей.

А дело было так: в апреле месяце в славный город N приехал Московский зверинец. Вроде все хорошо — взрослым утешение, деткам радость, вот только шел Великий Пост, зверинец расположился в парке, прямо рядом с Воскресенской Церковью, и на Страстной седмице многие прихожане, проходя мимо зверинца, качали головой. Не дело народ развлекать в такое время, совсем не дело. Звери будто чувствовали свою неуместность и смущенно жались в клетках. Уж они-то, в отличии от многих людей, знали законы природы и законы Божьи.

В одном селе острова Кадьяк мне подарили сувенир. Пепельницу. Белую, глянцевую, фарфоровою, ничего особенного. Только в серединке её голубой рисунок . Вглядываюсь – а то сам преподобный Герман с детишками алеутами изображен!
От подарка я не отказалась. Пускай лучше у меня святой поживет на этой пепельнице, а то, кто знает, где еще очутится. Взяла я подарок и убрала к себе в шкафчик. До поры до времени.

Пепельница в шкафчике лежала, лежала, пылью немножечко, да простит меня святой, покрывалась. А в один денек –пепельница из шкафчика перекочевала в чемоданчик, чемоданчик был погружен в самолет, а самолет прилетел в Бразилию. И оказалась наша пепельница в теплых краях.

Как так?

А вот как! Сейчас Вам расскажу.

Жил в Бразилии один монаше, о. Педро его звали. Всем хорош – дисциплиной, порядком, огромной любовью к Богу и заботой о ближних. Вот только была у о. Педро одна слабость – курил он табак. И никак не мог избавиться от этой злой привычки. Навертит сигар и курит-курит, одна-за-одной. Нехорошая привычка. Особливо плохая для христианина и монаха. Очень сокрушался о. Педро, но сделать ничего с собой не мог.

Плащаница
Алые цветы -
Капли крови на саване белом
Мы Тебя сегодня погребли
Пахло воском, ладаном и миром.
Избегая поднимать глаза,
Шли мы в город в этот тихий вечер.
Потускнели наши образа,
Опустились сгорбленные плечи.
И усталые усталостью души
никуда мы больше не спешили -
мы Тебя сегодня погребли,
разве сами мы остались живы?

Ныне силы небесные с нами невидимо служат, се бо входит Царь Славы. Се Жертва Тайная, совершенна, дориносится. Верою и любовию приступим, да причастницы жизни вечныя будем.
(Песнопение Литургии Преждеосвященных Даров)

Настежь врата раскрыты,
С места сойти не решаюсь
Выйдет ли мне на встречу
Царь мой, мой Господин?

Настежь Врата раскрыты,
Свечи за ними мерцают.
Перед Вратами склонилась,
Руки скрестив на груди.

Свита в пурпурных одеждах;
Плат, словно багрянец ранний.
Все преклонили колена-
Царь выходит из Врат.

Вера, Любовь и Надежда,
Эти придворные дамы
Тихим своим появлением
Идти к Царю мне велят.

Блеск ослепляющей Славы
Тотчас наполнил всю залу,
Шелест златых одеяний
В воздухе словно повис.

Я в своём рубище старом
Перед Владыкой предстала.
Нет у меня подаяний-
Только лишь искра Любви.

Искру я эту в ладонях
Перед Царем раскрываю,
Не поднимая ресницы
Перед Величьем Царя.