Омилия

Давно, лет десять назад, мне попала в руки книга, написанная Наталией Николаевной Соколовой, дочерью известного духовного писателя, профессора Николая Евграфовича Пестова. Это автобиографическая книга называлась «Под кровом Всевышнего». В ней Наталия Николаевна ярко и образно рассказывала о своем нелегком жизненном пути, испытаниях, выпавших на долю жены священника, матери пятерых детей. Помню, как меня тогда поразило описание одного трагического события, а, вернее, отношения к нему самого Пестова. Когда осенью 43-го года семья получила известие о гибели сына Николая, первое, что сказал отец, успокоившись от рыданий: «Как трудно мне было произнести: слава Богу за все!» Но он все же произносит эти слова. Ни горький упрек Богу, ни отчаянное: «За что?» и «Почему?» — не прозвучали из уст отца, узнавшего о страшной потере. Лишь смиренное: «Слава Богу за все!» сорвалось с его губ.

Звонкоголосье шлет налево и направо
по рангу, высоте и силе птичьей славы,
до сердцевины рвется, цвет глаз неразличим,
встревожено лицо от суетных морщин,
и слезы как сердечная роса…
Ход зимний сломлен, благосклонны небеса,
над садом убаюканным — смычок и струны,
шипят, сползая, снеговые дюны…
Чтоб окунуться в трепетную синь,
вспорхнула с ветки маленькая жизнь…

Ты — весна, Ты — надежда, Ты — мира залог
и души возрождение,
новый мир, до которого сотня дорог,
вне пространства и времени…

но попасть в этот мир — только узким путем,
за душой обнаженною
незаметным, но мы этот путь пройдем,
со свечою зажженною!

Батюшка сказал нам:
                         «Трепетно молитесь,
Гордость прогоните —
                         от неё беда».
Батюшка сказал нам:
                         «Всех за всё простите,
И не совершайте

Возвращался я домой с небольшого корпоратива. Разумеется, в голове слегка  шумело, но пьяным я не был - так, совсем немного навеселе. Я вообще пить не люблю, вот сладости - другое дело...

Вечер был тихий, на небе уже сияли первые яркие звезды, чуть слышно перешептывались желтеющие тополя... В общем, настроение у меня было этакое устало-сентиментальное. Хотелось мудрствовать и всех любить. Правда, любить было некого: я шагал по пустым переулкам и притихшим дворам.

Привалившись к покореженной горке, на детской площадке лежала собака породы "двортерьер". Лохматый пес неопределенного окраса лениво провожал меня взглядом. Я остановился, зачем-то подмигнул ему и наставительно проговорил:

Тот день, в одночасье изменивший жизнь семейства Кругловых, начался, как самый обыкновенный выходной. Ничто не предвещало приближения чрезвычайных событий. Однако когда семья в полном составе сидела за завтраком, раздался телефонный звонок. Услышав его, хозяйка, Зоя Ивановна, полная, фигуристая, властная дама лет пятидесяти, недовольно поморщилась и покосилась на сидевшего рядом старшего сына Рубена, дородного тридцатилетнего брюнета с оттопыренными чувственными губами и скучающим взглядом. В свою очередь тот выразительно поглядел на младшую сестру, девятнадцатилетнюю Женю, мотнув головой в сторону звонившего телефона. Вскочив с места, Женя подняла трубку:

— Алло! Здравствуйте... Мам, это тебя...

Племя -
Молодое, зеленое племя
Без запретов, что клювом да в темя.
Время –
Без цепей на разбитых ногах,
Без ночей, превратившихся в страх.

Племя,
Молодое, зеленое племя,
Ухвативших свободу за стремя,
Бремя
Ощущает больших бутербродов –
Несвареньем страдает свободы.

Верю,
Шелуху ветер жизни развеет,
А зерно, затаившись, дозреет.
Преет
То, что с гнилью, питая землицу.
Скоро будут хлеба колоситься!
Верю!

Посвящается 8 Марта

Какая ранняя весна!
И я от воздуха хмелею.
Земли исчезла седина.
Отбарабанили капели.

Порхают женщины-цветы,
Не пряча радость и улыбки.
Чисты небесные холсты –
Вдаль тучи хмурые уплыли.

Пусть в марте много суеты,
Его оркестром встретят птицы.
Порхают женщины-цветы,
И можно в каждую влюбиться!

Посвящается Светлане Коппел-Ковтун в день рождения!

Слова любви все сотканы из света -
Прозрачен след, летящий в небеса

Твой путь любви – бессмертный путь поэта:
Не смолкнут истины нетленной голоса.

В слезах твоих и боль и упованье.
В строках – душа скорбящая кричит.

А сердце хрупкое – вмещает мирозданье
другого сердца... Верит и болит!

Вышли - и вой разметал пространство,
камни собрали - и бросили в море,
в их голубых и розовых ранцах
уже уготовано мирным горе…

* * *
Киев Городецкого Булгакова
Виктора Некрасова и мой
Как бы горько о тебе не плакал я
Все равно ты мертвый и чужой

Новая история кровавая
Раздавила – был еще живой –
Я такая точно рана рваная
На твоей разбитой мостовой...

Как воскреснуть? нет такого тренинга
Мастер-класса или же «воркшоп»
Господи не дай утратить берега
Истины – среди звериных троп

Принимая от Бога как должное
Незаметные жизни блага,
Позабыл человек непреложное -
То, что Богу душа дорог̀а.

Бесконечно от Господа требует
Дорогих и безмерных даров,
Отрекаясь от Истины следует
По дороге пороков, грехов.

С безразличием смотрит на ближнего:
Мимо горя идёт стороной.
Не имея для ближнего «лишнего»,
О себе только плачет - слепой!

В январе 2013 убийцу Георгия Гонгадзе суд приговорил к пожизненному заключению. На самом нашумевшем политическом убийстве Украины была поставлена точка.

…Первую любовь англичане называют «puppy love» — «щенячья любовь». Удивительно точное определение. Это первое сильное чувство не теряет своей остроты на всю оставшуюся жизнь.

Ты хочешь дойти до конца?
Не уронить лица?
Ты или я - в борьбе?

Вот хлеб. Вот ночлег. Вода.
Когда ты придешь сюда,
Знай - это все тебе.
2013

Я светлым зернышком упал на почву века,
Но дом мой небо, и туда всегда стремлюсь.
Живу, люблю, надеюсь и молюсь
О крыльях ангела, о сердце человека.

02.2012

«…евромайдан отпраздновал
победу канонадой».

Прости, Отец, мою печаль.
Мою печаль прости мне, Отче.
Хмельное время плавит сталь,
И тяжелеют болью очи.

Я не приемлю их побед.
От разговоров их мне тошно.
Но в предвкушенье новых бед,
За них, слепых, молюсь я тоже.

Простых солдат благодарю.
О миротворцах сердце плачет.
Несёт кровавую зарю
Нам сатана и ад в придачу!

Евромайдановцам в Харькове

Проспектом чёрным, опустелым
Вы с флагами текли рекой.
Союз ваш мрачный, скороспелый
Был злою дьявольской игрой.

Орали вы, чтоб просыпалась
Отчизна добрая моя.
Лишь кровь закатом разливалась
И воздух, омертвев, стоял.

-Счастье? Что такое счастье? - думала маленькая снежинка, паря в воздухе. - Наверное, счастье - это красота. Вот капля воды - она, должно быть, счастлива! Она такая прозрачная, такая круглая, такая сверкающая! Ах, как бы я хотела быть каплей.

Снежинка упала на ладонь маленькой девочке. Растаяла. И стала каплей. Прозрачной, круглой и сверкающей.

-Счастье!? - думала капля. - Счастье, наверное, это - полет. Это ощущение парения и невесомости. Вот, что такое счастье. Ах, как бы я была счастлива, если бы я летала!

Девочка засмеялась, перевернула ладонь и капля скатилась вниз. Она летела-летела, и наконец, упала на землю и превратилась в лужу.

Не ходи туда,           
Где мертва вода,
Где дремучий лес,
Где хозяин бес.

Ты лишь горд, но слаб.
Мыслишь – бог, но раб.
Ты готов восстать,
Но не путь держать.

Не ходи в тот лес,
Где хозяин бес.
С ним не ешь, не пей
Ты душой своей.

Весна приходит в город невзначай,
Цветёт багульником
И просветляет лица,
И снится городу Заветная скрижаль,
Заветная скрижаль всем людям снится.

Сквозь толщу мыслей, суету ночей
Проходит свет загадочно-печальный,
И не поднимешь ты в ответ очей,
И не смахнёшь слезу,
И не увидишь тайну.

Но сердцем ты почувствуешь вину,
Пойдёшь на свет,
Раскрыв ему объятия.
Кто свет познал,
Тот не познает тьму,
Кто человеком был, поймёт:
Всё люди – братья

Все - братья, все!
И нет причин,
Чтоб убивать или вредить друг другу,
Любовь спасёт,
Спасайтесь как один,
Оставьте зло,
Доверьтесь ей как чуду!
 

Мы живем в состоянии постоянного страха. Мы привыкли к боязливому чувству, сроднились с ним. И уже, наверное, не можем жить без него. Мы тревожно озираемся по сторонам, идя по улице, с недоверием смотрим на человека, вошедшего с нами в лифт. Мы спешим запереть замки, закрыв дверь в своем доме. Нам неспокойно, постоянно неспокойно.

А чего мы боимся? Мы боимся смерти.

Внезапной, насильственной, просто смерти.

Я думаю об этом сегодня, когда мы идем в храм. На улице — дождь, и мы идем медленно. Обычно мы в храм бежим, он у нас совсем рядом — одна автобусная остановка. И мы бежим, от радости даже немного пританцовываем, так нам хочется побыстрее на службу. А сегодня еле плетемся.