Пожалуй, человечество еще долго будет пребывать в эре разобщенного мира. Сознание без осознанности — это пластилин в руках времени. Из всех романов Ивана Ефремова только «Час Быка» предупреждал о социальной и нравственной катастрофе возможного будущего на примере планеты Торманс. Там, в том далеком мире царит инферно, управляемый Советом Четырех, статичный тоталитарный режим, разрушающий жизнь и уничтожающий души ад разобщенности. Сам автор фантастической унтиутопии говорил о «взрыве безнравственности» на определенном этапе развития цивилизации, за которым неизбежно следует «величайшая катастрофа в истории в виде широко распространяемой технической монокультуры». На Тормансе царит олигархия, а население, разделенное на две страты, борется за выживание, погружаясь в пошлую массовую культуру.
О чтении, полезном для души
18 мая 2016 года в шестой раз будет вручаться Патриаршая литературная премия. Эта награда — знак того, как высоко Русская Православная Церковь ценит труд писателей. Об этом рассказывает председатель Издательского совета РПЦ митрополит Калужский и Боровский Климент.
— Владыка, в России множество литературных премий. В чём особенность Патриаршей литературной премии? Каких писателей на неё выдвигают?
— Эта награда присуждается за совокупный вклад в развитие русской словесности. Оцениваются всё творчество номинанта и его личность. Два года назад во время вручения премии, когда Россия готовилась отмечать 215 лет со дня рождения А.С. Пушкина, Святейший Патриарх Кирилл напомнил ставшее крылатым изречение поэта, что «гений и злодейство — две вещи несовместные». Оно служит критерием, которым руководствуется комиссия при решении вопроса о присуждении Патриаршей премии, когда наряду с творчеством учитывается и жизненный путь автора.
В число номинантов премии включают тех современных представителей литературы, которые послужили утверждению духовных и нравственных идеалов в современном обществе и в жизни отдельных людей. Могут ли создать такие произведения личности, которые в своей жизни не соблюдают нравственные нормы, никогда не ставили перед собой вопросы из сферы духовности и не искали на них ответы? Я полагаю, что не могут и не смогут. Кроме нравственного критерия, предъявляемого к творчеству и личности писателей, драматургов и поэтов, есть и другое, не менее важное требование. Номинанты Патриаршей литературной премии должны быть авторами произведений высокого художественного уровня, достойного отечественной классики.
О злющей церковной бабке (Олеся Николаева)
В переделкинский храм Преображения Господня я хожу уже лет тридцать. Было время, году в 88-89, когда я там даже пела на ранней литургии с бабульками — с бабой Олей косенькой и бабой Ксенией-козлиный голос — и читала на клиросе Часы, Шестопсалмие и кафизмы. И бабульки меня очень любили за звучный голос и внятное произношение.
Все, кроме одной. Была там одна такая, не из хора, а из постоянных прихожанок, — лютая. То палкой двинет по ноге, по самой косточке, то локтем в бок вдарит, то «чучелом», шипя, обзовет. Впрочем, эта ее злобность распространялась и на других, особенно она любила выбирать себе жертву из девушек-подростков и молодых женщин: как пристанет, как начнет мучить прямо во время богослужения, жужжит и жалит пребольно и преобидно: «Ишь, вырядилась! Пугало огородное!» А сама — страшная такая: глаза, близко поставленные, из которых зияет бездна, а между ними длинный-предлинный нос.
Краткий обзор критики проектов документов Всеправославного Собора в Православных Поместных Церквах
Официальная публикация утвержденных проектов документов Всеправославного Собора вызвала неоднозначную реакцию православной общественности в ряде Поместных Православных Церквей.
В Кипрской Православной Церкви одним из первых выступил митрополит Лимассольский Афанасий, направивший 11 февраля 2016 года своё открытое обращение Священному Синоду Кипрской Церкви, в котором подвергает резкой критике документ «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром». Митрополит Афанасий выступает против именования инославных сообществ «церквами» и многократных упоминаний о «восстановлении единства христиан»: единство Церкви и сохраняемое в ней искони Предание не нуждается в восстановлении, а единственный путь восстановления единства с Церковью для еретиков — их покаяние. Также, по мнению автора, в документе преувеличено значение Собора епископов (п. 22) в ущерб голосу церковного народа: ни Собор епископов, ни народ Божий по отдельности не «могут считать себя Телом Христовым и Церковью Христовой и выражать истинный опыт и учение Церкви», в противном случае Собор епископов может оказаться «разбойничьим». Утвержденную систему голосования автор также считает не соответствующей церковной традиции: каждый епископ должен иметь право голоса, иначе он «бесполезен».
В Греции с критикой Всеправославного Собора выступил целый ряд иерархов.
Александр Донских: «Нужно всю свою жизнь думать — частью чего я являюсь и частью чего я хотел бы быть»
Беседа о жизни и литературе руководителя Международного клуба православных литераторов «ОМИЛИЯ» Светланы КОППЕЛ-КОВТУН с сибирским литератором, главным редактором журнала «Сибирь» Александром ДОНСКИХ
Светлана Коппел-Ковтун (С.К.): Хемингуэй где-то заметил, что хорошим писателем становится тот, у кого было трудное детство. Вероятно, потому, что личность начинает развиваться вглубь только при стеснённых жизненных обстоятельствах. Вы согласны с этим утверждением? Что по-вашему делает человека писателем?
Александр Донских (А.Д.): Стеснёнными ли, к примеру, были в детстве жизненные обстоятельства у Александра Пушкина, Михаила Лермонтова, Николая Гоголя, Льва Толстого, Ивана Тургенева, Михаила Шолохова, Ивана Шмелёва, Ивана Бунина, Алексея Толстого, Сергея Есенина или у того же Эрнеста Хемингуэя? Правда, Хемингуэя причислили к «потерянному поколению», а значит, можно предположить, что и детство у него было вроде как «потерянное», но, однако, чем таким особенным, «страшным» оно было отягощено — мне лично неизвестно. Да, у кого-то из них не было матери, у кого-то отец по недоброй воле родственников находился в отдалении, кто-то, возможно, народился уж очень хлипким, тихоней безответным, кто-то, знаем, жил не в барской усадьбе, а в крестьянском доме. И — что? А Владимир Высоцкий, эта непостижимая трагедия нашей культуры, так и вовсе как сыр в масле купался в семье отца офицера, с доброй, порядочной мачехой, которую называл мама Женя, в неразрывности с матерью; какое-то время в коммуналке семья жила. И — что?
Письма
Настойчивой памятью вновь одержим,
Сижу, пригласив её к чаю.
И письма читая одно за другим —
Как заново жить начинаю.
Вот это письмо, словно утренний сад,
Апрелем пропахла страница.
А в этом… А в этом уже листопад,
И под ноги осень ложится.
Есть летние письма, и зимние есть,
Я к ним возвращаюсь всё чаще.
Десятками лет сохраняется здесь
Мой внутренний мир. Настоящий.
Ни сна, ни отдыха
***
Ни сна, ни отдыха, заела кнопка выкл.,
Кручусь магнитофонною бобиной —
Я без движения существовать отвык.
И вьётся путь магнитной лентой длинной…
Как будто птицы в ирей острым клином…
Да будет так, пусть бытия река
Течёт, и не даёт свыкаться с ленью.
Пусть за строкой рождается строка,
И не истлеет в сердце вдохновенье…
И жажда вымолить надежду и смиренье.
Есенинскому музею в Константинове передали в дар уникальный архив главного есениноведа России
Музей-заповедник Сергея Есенина в селе Константиново Рязанской области получил в дар богатейший архив литературоведа, основоположника исследования творческого наследия поэта Юрия Прокушева. В собрание, состоящее из 688 единиц хранения, входят прижизненные издания, переписка с современниками, мемуары. Все эти документы являются источниками уникальных биографических и библиографических сведений о Есенине.
«Мы получили в дар один из богатейших есенинских архивов — собрание главного есениноведа России Юрия Львовича Прокушева. Это серьезное пополнение фондов музея. Материалы передала супруга его единственного сына Ольга Прокушева. Пока мы не собираемся размещать архив в экспозиции, однако специалисты музея планируют подготовить большую публикацию, посвященную собранию», — пояснил директор музея Борис Иогансон.
Архив включает в себя многочисленные записи воспоминаний о поэте сотрудников типографии Ивана Сытина, где трудился Есенин, учителей спас-клепиковской школы и многих других. Кроме того, в дар музею передано практически полное прижизненное собрание публикаций поэта, его автографы и посмертная маска.
Хроники 5
Нету пажитей ближе,
Солнце светит сильней.
Тут подзольная жижа
Русской боли моей.
Напоённое кровью,
Улетай воронье.
Лишь Христовой любовью
Сердце полно мое.
Живая Русь
Не в болезнях, горе, бедах.
Русь тревожная живет!
Мы забыли о победах,
Встань плечом к плечу народ!
Что мы — нехристи какие?
Басурманское жулье?
Мы же можем, мы же в силе!
Мы не впали в забытье.
И не стоит Вам стараться.
На блесну нас не купить,
За Россию будем драться!
Здесь, наш Дом. И здесь нам жить!
Зачем тебе это нужно?
Рассвет по сиреневому небу лепестками роз рассыпал облака. Легкий свежий ветер осторожно будил еще дремлющую траву. Птицы радостным пением встречали новый день. Редкими заплатами светились окна большого дома.
Мария быстро вышла из подъезда и отправилась на работу. С тех пор, как ее взяли садовником, небольшой сквер, в котором располагалось учреждение, неузнаваемо преобразился. Диковинные деревья, различные кустарники и множество цветов украсили его. Мария спешила напоить землю живительной влагой до наступления жары, и все ее зеленые друзья с благодарностью отзывались на заботу о них. Вокруг здания все цвело и благоухало.
На гончарном кругу...
Отрешенному духу легко бытие открывать,
И слова на гончарном кругу расплавляя до глины,
Обжигать их до формы любой и от круга срывать,
Точно время пришло, притяжение времени скинув.
Так рождается древо из семени в плодной земле,
И, расправив одежду листвы, напитается соком,
День играет тенями прозрачными тысячу лет,
Задевая прохожих случайных порой ненароком.
Птенцы упавшего гнезда
И было небо недоступно
И высоко, как никогда.
К.Бальмонт
Птенцы упавшего гнезда,
Хромая, разошлись по свету,
С собою взяв по тонкой ветке —
Напоминание родства.
И было небо недоступно
И высоко, как никогда.
Пути дробятся на распутья,
Дороги вьются в никуда.
Половодье
Половодье. Половодье.
Всюду талая вода.
Мужик смотрит исподлобья —
Нет дороги никуда.
Где же пойма? Вот так Волга
Широка и глубока!
Мужику придется долго
Отлежать свои бока.
Ни под горку, ни по броду
Не гремит пуста бадья.
Там, где пешему нет ходу,
Проплывет одна ладья.
Укротит нас половодье.
Гаснет страсть, слеза найдет.
Под водою все угодье
К покаянью подведет.
За стеклом
1. В банке
Иногда встречаются люди, очень милые и улыбчивые, внутренне похожие на бабочку, бьющуюся о стекло. Или птицу... Когда говоришь с такими, невозможно отделаться от ощущения непроницаемости их сознания — отсутствия, принципиальной невозможности общения.
Встретиться с таким человеком сложно потому, что луч сердечного проникновения скользит по поверхности его сознания, не имея возможности войти внутрь. Хочется открыть дверь, окно, и выпустить пленника из стеклянной тюрьмы. Хочется быть хотя бы услышанным не сквозь стекло, без искажений.
Наверное, нечто подобное чувствовал герой сказки Гофмана «Золотой горшок», когда оказался внутри стеклянной банки, допустив оплошность — посадив кляксу на волшебный пергамент. Вот как Гофман описывает состояние своего Ансельма: «пусть твоё живое воображение заключит тебя, ради меня и Ансельма, на несколько мгновений в стекло. Ослепительный блеск плотно облекает тебя; все предметы кругом кажутся тебе освещёнными и окружёнными лучистыми радужными красками; все дрожит, колеблется и грохочет в сиянии, — ты неподвижно плаваешь как бы в замёрзшем эфире, который сдавливает тебя, так что напрасно дух повелевает мёртвому телу.
Моя антропология. Люди, птицы и ангелы
Птицами — рождаются, ангелами — становятся. Некоторые птицы дорастают до ангелов, как и некоторые люди. Поэты могут видеть затейливые стайки птиц и ангелов, летящих куда-то вместе.
Птицы — это такие люди, которые не совсем люди, потому что у них — крылья. Если птицу принуждать к человеческой жизни, лишая её права на полёт, птица погибнет.
Люди мечтают о крыльях, а птицы — летают. Они — словно переходный вид от людей к ангелам. Животное начало в птицах столь слабо, что их нельзя приручить с помощью корма. Животное дорожит больше всего кормом, птица же больше дорожит крыльями.
Полёт роднит птиц и ангелов, но птица больше зависит от полёта. Птица — пленница своих крыльев.
Отец небесный, зная нужды
Отец Небесный, зная нужды,
Благословляет труд земной.
Отбросив плоть свою однажды,
Мы возвратимся на покой.
Но, вспоминая час последний,
Живём сейчас в заботах дня:
В поту, в забавах безмятежных —
За всё Христа благодаря.
И если вдруг земная радость
Соединится с Неземной,
Её невидимая благость
Преобразит тебя собой.
И юность вечная нагрянет
И обретёшь в душе покой.
Якорь спасения
Нехорошее дело
Гнать себя самого,
Но и ждать надоело
Неизвестно чего.
Тишина за балконом
Порвалась на куски.
Мой цветок из вазона
Обронил лепестки.
Будто в стареньком клубе,
Дни-ромашки летят.
В точке «любит-не-любит»
Растворяется взгляд.
О милосердии
В первую неделю Великого поста произошло с Ларисой следующее. Вторник, бежит она по улице, спешит, ног под собой не чуя, надо все успеть! Разгар рабочего дня, на остановке толпа людей ожидает автобуса. И неожиданно видит Лариса спящего мужчину лет шестидесяти, полулежащего на снегу, привалившегося к киоску. А рядом с ним, любопытствуя, разгуливает другой мужчина в спортивной одежде с собакой на поводке. «Да, история обычная, алкоголик перепил и средь бела дня заснул на улице. Ну, ничего — ничего, народу на улице много, что-нибудь придумают, подберут», — размышляет Лариса.
Нам оставил Господь...
Нам оставил Господь
Лишь Одно —
Покаяние...
Через ужасы жизни
И море измен...
Нам оставил Господь
До Любви
Расстояние
Через муку
Креста
В океане подмен...
Кто-то хочет по-легкому
Жизнь разбазаривать,
Кто-то хочет по-крупному
Счастье срубить...
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 142
- 143
- 144
- 145
- 146
- 147
- 148
- 149
- 150
- …
- следующая ›
- последняя »