Проза для детей

Это случилось, дружок, в те незапамятные времена, когда даже твоей прапрапрапрабабушки ещё не было на свете. Обитали тогда на земле могучие мамонты, похожие на слонов, только более крупные и покрытые шерстью.
Пришли однажды мамонты на берег быстрой холодной реки. Мамы и папы мамонты стали, как обычно, обсуждать свои взрослые дела, а мамонтята бросились в реку и начали шалить — радостно трубить, кувыркаться и обливаться водой. Мамы увидели это безобразие и сказали:
— А ну-ка, шалуны, марш на берег! Простудитесь!!
Мамонтята, конечно же, послушались и вылезли из воды, ведь их мамы хоть и добрые, но очень строгие. Однако как только взрослые мамонты вновь занялись разговорами, озорники — опять за свои проделки! И доигрались: простудились, заболели. А ты знаешь, дружок, что в далёкой древности даже среди людей врачи ещё не появились. Животных тем более лечить было некому. Болели-болели мамонтята и... умерли. Не вынесли горя их мамы и папы — тоже вымерли.
Так-то, дружок.
А вот слонята, похожие на мамонтов, только поменьше и без шерсти, старших слушаются, в холодную воду не лазят. Потому и живут они на земле до сих пор.

Ночь стояла росная. Алмазные капельки сладко дремали на листьях деревьев, на цветах, в траве. Только одной росинке не спится. Она никак не может удобно устроиться на берёзовом листочке. Наконец она прижалась к черенку там, где листик образует уютное ложе, только задремала, убаюканная тишиной и покоем, как вдруг, не удержавшись в своей скользкой кроватке, скатилась к самому краю листа и стала похожа на хрустальную серёжку в ухе.
На ту беду налетел порыв ветра и сорвал несчастную росинку. Она упала на сонный колокольчик, в лепестках которого уютно почивали другие росинки. Спросонок колокольчик испуганно зазвенел, разбудив своих гостей, а росинки подумали, что на поляну вышел косолапый и вот-вот их растопчет. Стали они в страхе прыгать с колокольчика.
Что тут началось! Упадёт росинка в траву, а там тысячи таких же прозрачных капелек. От неожиданности они тоже начинают подскакивать, словно шаловливые кузнечики, и будоражить соседок. Вскоре вся поляна огласилась суматошным перезвоном.

Павлик сделал из бумаги самолётик и, выйдя на балкон, запусти его. Вначале он начал снижаться, описывая круги, — вот-вот упадёт на землю. Но налетевший ветер подхватил самолётик, и он взмыл ввысь, постепенно превратившись в маленькую белую точку. Вскоре Павлик и вовсе потерял его из виду.
С наслаждением парит самолётик в вышине, его окружает безбрежный голубой простор, он чувствует себя свободным и счастливым.
Долго он летал...
Но потом самолётику стало так одиноко, что он обратил свой тоскливый взгляд вниз, на далёкую землю, где всегда можно найти настоящих друзей. А здесь, в вышине, только ветер свищет да изредка пролетают зоркие ястребы в поисках добычи. К одному из них и обратился самолётик:
— Эй, ястреб, куда спешишь? Давай вместе будем летать, вдвоём веселее.
Ястреб с удивлением оглянулся: дескать, кто это мешает ему охотиться? Увидев самолётик, он угрожающе сказал:
— Как ты смеешь навязываться мне в друзья! Какая от тебя польза? Тебя даже съесть нельзя! — И словно желая убедиться в этом, ястреб нехотя ущипнул самолётик за крыло своим изогнутым клювом.

Жил-поживал себе муравьишка. С утра до вечера он вместе с другими муравьями без устали трудился: добывал пропитание, готовил запасы на зиму, ладил муравейник. От домика муравьёв расходились во все стороны тысячи путей-дорог, протоптанных неутомимыми лесными тружениками. Но что бы ни делали муравьи, куда бы ни спешили, до захода солнца они должны быть дома: опустится солнце за горизонт — все ходы-выходы закроются. Не успел — ночуй под открытым небом! Вот почему муравьиные тропки были не длиннее полудня пути.
"Если наши дороги имеют конец, — думал муравьишка, — значит, и у земли есть край. Как бы его увидеть?" Однажды рано утром, когда муравьи уже торопились по своим делам, он взобрался на высокий папоротник и заметил, как из-за могучего дуба поднимается багровое заспанное солнце. "Наверно, там и есть край земли, — решил муравьишка. — Это так близко!"
И направился к дубу.
Пока добирался, солнце уже умылось, поднялось выше облаков, повеселело. Вот и дуб. Но край земли муравьишка не увидел.

Как же ему хотелось к свету! Но сколько он ни тянулся, сколько ни толкал твердыню над головой, — пробиться не удавалось. Толща асфальта разделяла его и солнце. Воля к жизни была велика, жажда света была ещё большей. И он всё толкал и толкал мрачную и равнодушную к его устремлениям твердыню. Нежная головка хрупкого одуванчика поднимала над собой и разламывала тяжёлый асфальт.

— Я люблю, люблю тебя, дорогое солнце! — кричал он в предельном напряжении, чувствуя, что твердыня уступает его напору.

— С-О-Л-Н-Ц-Е !

Взрывом необычайной радости оглушил маленький одуванчик всю округу. Ещё бы, ведь он расцвёл! Он преодолел непреодолимое препятствие и пробился к солнцу! Он сам стал маленьким солнышком на радость всему миру!

Крылья

Слоненку снилось, что он летает. И что это были за сны! Слоненок просыпался и щупал свои бока — не выросли ли у него за ночь крылья. Но крылья не вырастали. За то становились всё больше его уши. «Мама — плакал слоненок — зачем мне такие уши?» «Мой хороший, — ушки — это твои крылья. Ты научишься слушать и станешь самым мудрым животным. И мудрость тебя окрылит».

Философы

Медвежонок Панда любил размышлять — он забирался на верхушку дерева и подолгу сидел неподвижно, философствуя о красоте мироздания. Узнав о мыслителе Панде, в лес прилетела тетушка Сова, тоже любительница философствования. Мудрецы проговорили весь день и всю ночь, а наутро тетушка Сова улетела, забыв по рассеянности свои круглые темные очки мудрости, которые пришлись в самую пору медвежонку.

Злой носорог

Приём у КотоФеи

Всю ночь Цапа представляла, как она становится градоначальницей.

«Конечно, — рассуждала кошечка, поглаживая заветный браслет на лапке, — сначала придётся поучиться в школе сказок. Но для меня с моим умом и красотой — это сущая ерунда. Едва только глупые учителя увидят моё обаяние, они сразу выдадут мне дневник с пятёрками и не спросят ни одного задания. В школе сказок я постараюсь раздобыть себе волшебную дудочку, ковёр-самолёт, горшочек каши, который сам варит и много других полезных вещей, которые попадутся мне на глаза».

К утру Цапа твёрдо решила, что как только займёт место КотоФеи, прикажет всем котам ежедневно приносить ей подарки. А когда она вздумает погулять по городу, котята и коты должны вставать навытяжку и отдавать хвостами честь. Саму КотоФею Цапа надумала отправить жить в Крокодильск и строго-настрого запретить ей возвращаться в Котофейск.

В радостные Пасхальные дни немножко весёлого. 

Волшебный браслет

С самого утра жильцы Колбасной улицы обсуждали новость: в белый дом на углу въехала новая семья. Папа, мама и дочка – кошечка Цапа.
Мурзик, Барсик и соседский котёнок Лёлик как увидели Цапу, так и замерли на месте. Такой дивной кошечки они ещё никогда не встречали. Цапина белая шёрстка отливала голубизной, глазки сверкали как зелёные фонарики, а на передней лапке блестел серебряный браслет с красными камушками.

Да и походка юной кошечки отличалась от походки других малышек в Котофейске. Те бегали быстро, мяукали громко, а Цапа выступала плавно, лапка за лапку, словно узоры выписывала.

– Когда я вырасту, я женюсь только на Цапе, – заявил Лёлик.
Не один Лёлик, но и все жильцы Колбасной улицы сошлись во мнении, что Цапа необыкновенно хороша собой.
И никто из соседей не мог догадаться, что на самом деле Цапа совсем не красивая, а противная и уродливая.
Цапин секрет заключался в волшебном браслете.

Очки

Стрекоза решила отправиться в полет: вертолет свой завела, зеленый защитный костюм одела, перчатки натянула. Готова к полету. Собралась уже взлетать, как видит к ней муравей бежит и протягивает большие голубые очки – «вот держи, в небе пригодится! Все летчики в очках летают!»

Домоседка

Улитка нашла себе домик, и такой он был славный, что никуда выходить из него не хотелось. Гусеница её звала капусту есть – не пошла. Бабочка брала на цветочное поле летать - отказалась. Майский Жук обещал клад показать – домик ей милее клада. Вскоре домик прирос к улитке на её большую радость, и она пошла гулять вместе с ним.

Подарок

Бабочка очень любила цветы – она каждый день навещала их и приносила им росу с полей. И цветы её любили. На день рождения бабочки они сшили ей радостное платье из цветных лоскутков от своих листочков. Бабочка одела платье, закружилась от счастья и взлетела над цветами. Так дружба нас учит летать. 

Прическа

         Муся вот уже несколько дней пребывала в радостном волнении: приближался день рождения её лучшей подруги - белки Рыжули. Мышка заранее приготовила подарок. Она насобирала ягод рябины, выбрала самые яркие, хорошенько вымыла их и высушила, разложив на широком листе. Сухие ягоды Муся осторожно проколола шилом - тут ей немножко помогла мама - а потом нанизала на тонкую верёвочку, сплетённую из волокон коры. Получились самые настоящие бусы. Очень красивые и при этом ароматные и даже вкусные.

          - Квак, а ты приглашён в гости к Рыжуле? - спросила Муся лягушонка, когда они увиделись на берегу пруда.

         - Да приглашён, приглашён, - неожиданно равнодушно отозвался тот. - И что все находят в этом празднике - не понимаю. Собирается толпа народу, шумят, лопают твою вкусную еду и дарят всякие ненужные вещи.

1

Давно это было. Жили в одной деревне, только на разных её концах, два брата: Добрый и Злой. Братья они были родные, да привычки имели слишком разные. А привычка — это второй характер, который с годами становится даже первым, основным.

Так вот, один брат был скромным и даже стеснительным: он всегда скрывал свои добрые поступки; а другой, наоборот, любил славу и непременно хотел выглядеть перед людьми добрым, а потому всё недоброе, что было в нём, старательно прятал. Так и жили.

   Кормление внучки – процесс длительный, но необходимый. Чтобы не заставлять её через силу работать ложкой, жду, когда проголодается и попросит сама. Вот и в этот раз, набегавшись и наигравшись, это чудо в кудрях подошло ко мне с претензией:
- Бабушка, ты меня кормить собираешься?
- Если проголодалась, садись, а если опять за столом баловаться будешь, ходи голодной, - сделав серьёзный вид, сказала я ей.
- Ой, сильно так проголодалась, что животик разболелся.
- Садись, кушай, а я новости посмотрю, - включив телевизор, ответила я ей.
- Бабуля, у нас новости только деда смотрит, - удивилась внучка.
- Я о Японии хочу посмотреть. Там сейчас такое горе…
Пока внучка медленно пережёвывала содержимое тарелки, я как могла, рассказывала ей о страшном землетрясении, цунами.
- Понимаешь, дома рушатся, деткам жить негде, они теряют своих мам и пап…
- А бабушек и дедушек? – настороженно спросила внучка.
- И бабушек и дедушек. К сожалению, и детки многие погибли.

Учебный год заканчивался. Галина Сергеевна, казалось, уже не знала, что задавать и объявила сочинение на тему «Моя семья». Нужно было написать о своих родителях, их профессиях, увлечениях, мечтах и надеждах, их любимых животных и вообще обо всем.
- А в конце не забыть написать о том как вы их любите! – сказала Галина Сергеевна.
« Мой папа хочет быть счастливым. Он для этого много предпринимает. Это его профессия. Предприниматель», - написала Катя и посмотрела в окно. Там стоял, как именинник, тополь, блестя новенькими глянцевыми листьями. Вдали, у самого горизонта синел лес, а ближе, вдоль оврага, виднелись крыши одноэтажных домов среди полупрозрачных зеленых крон. Катиной пятиэтажки – единственной в этом районе – отсюда видно не было. Зато было видно блестящую серебристую крышу дома Андрейки Поплавского, Катиного задушевного друга. В приоткрытое окно веяло теплым ветром, и где-то высоко-высоко раздавался свист стрижей – знак лета, знак свободы. «Папа всегда занят», – написала Катя, - «Он мало бывает дома».

Повесть о праведном Феодоре Томском

Когда Васька впервые появился в Свято-Лазаревской церкви — не помнит никто из прихожан. Да, собственно, кому это нужно? Ведь он — бомж. То есть, некто без определенного места жительства. Проще говоря, бездомный бродяга. Таких в городе возле каждой церкви встретить можно. Или у магазина. Обросших, оборванных, грязных. С шапкой или коробочкой, куда они собирают милостыню. Кто-то им подает, а кто-то и нет. Ведь поди догадайся, на что они просят? Может, и не на хлеб вовсе, а на выпивку. Опять же — вдруг они только притворяются нищими? А на самом деле просто тунеядцы, которым работать лень, а денежки иметь хочется… Одно слово — темные личности. Так что, чем дальше от них держишься, тем лучше.

Данька любил зиму. За Новый год, петарды и снегокат. И еще за то, что зимой по вечерам видны звезды. Если с разбегу кувыркнешься в сугроб и вдруг увидишь их – весь мир на короткое время замирает, двор делается маленьким-маленьким, а пространство неба – глубоким и беспредельным. И оттуда, из беспредельности, прямо на тебя смотрят звезды.
Данька уже знал созвездия: уверенно мог показать Большую Медведицу, Кассиопею и Орион. Кассиопея была похожа на букву «М», у которой разъехались в стороны ножки. Орион узнавался по трем звездам, выстроенным в ряд. А Большая Медведица напоминала ковш с изогнутой ручкой. Все это показал Даньке дедушка, когда по вечерам забирал его с тренировок по легкой атлетике. Они сворачивали в неосвещенный тихий двор, дедушка останавливался и поднимал голову к небу. Данька тоже поднимал. Они стояли молча, и Данька знал, что у дедушки при виде звезд так же замирает сердце, как у него самого.
Но, узнав имена созвездий, стоять молча Данька уже не мог.
- Пояс Ориона, - важно сказал он дедушке, указывая на три звезды низко над крышами.
- Правильно, - ответил дедушка – А где Большая Медведица?

ПРЕДИСЛОВИЕ

В большом Сказочном Лесу, на Ежевичной Поляне, живёт дружная семья лесных мышей. У них очень уютный домик-норка под корнями старой сосны.

Папа Мыш - серьёзный и солидный. Он любит сидеть в кресле-качалке и размышлять. По вечерам, надев на нос очки в блестящей золотой оправе, он листает толстые научные журналы. А потом рассказывает маме Мыше длинные истории.

Истории бывают порой интересные, а порой и не очень. Но мама всегда слушает внимательно и терпеливо: ведь папе так приятно делиться с ней прочитанным! А ещё мама Мыша превосходно вышивает крестиком и печёт самые вкусные пироги в Волшебном Лесу.

Папа Мыш всегда мечтал о сыне. Он садился в свою любимую качалку, поднимал глаза к потолку и задумчиво бормотал:

- Я назову его Мус Мускулюс...

Маме он объяснил, что это - самое научное имя для серьёзной мыши, но всё-таки ей хотелось бы назвать будущего малыша как-нибудь иначе. Однако с папой Мыша не спорила.

Дело решилось само собой, потому что вместо сына у них появилась дочка. Мама волновалась, не расстроится ли папа, но Мыш был очень счастлив.

На нашу детскую площадку приходит играть мальчик Миша. Такой весёлый мальчик, всё время смеётся. Бежит, как-то девочка Таня по дорожке, споткнулась и упала. Больно девочке, ссадина на коленке. А Миша запрыгал вокруг неё, пальцем показывает и хохочет:
- Коленку разбила, и нечего тебе не больно, и не больно!
А недавно, вышла она на улицу с красивыми воздушными шариками. Но, вдруг, Таня нечаянно выпустила верёвочку, к которой были прикреплены шарики и улетели они в синее небо. Расстроилась Танечка, заплакала, а Миша опять смеётся:
- Так тебе и надо, теперь у тебя нет красивых шаров, они улетели!
Прыгал он и скакал, пока не поскользнулся и упал. Да так сильно упал, что коленку до крови ушиб! Больно ему стало так, что он заплакал. Подбежали к Мише ребята и не поверили, что ему больно. Стали смеяться, пальцами показывать.
- Коленку разбил, и не больно, и не больно тебе!