О книге Ю. Богданова «Пётр и Февронья: Драматическая поэма»
Несколько лет тому назад в нашей стране появился новый праздник — День семьи, любви и верности. Отмечается он 8 июля, в день, когда Русская Православная Церковь вспоминает благоверного князя Петра и жену его благоверную княгиню Февронию, Муромских чудотворцев.
Легенда о Петре и Февронии известна на Руси очень давно. На основе этой легенды русский писатель Ермолай Прегрешный создаёт в середине XVI в. «Повесть о Петре и Февронии», которая, однако, не была включена в Четьи-Минеи, поскольку походила более на беллетристическое произведение, нежели на жития святых. Впрочем, и с точки зрения светского человека повесть эта весьма своеобразна и требует, по всей видимости, вдумчивого чтения.
В самом деле, заявленная как история любви, повесть не похожа ни на что, написанное в этом жанре. Читатель не найдёт здесь ни романтической встречи, ни чувства, возникшего с первого взгляда, ни препятствий, мешающих соединению рук и сердец. Одним словом, ничего, что составляет обычно основу сентиментальных повествований.
Начало повести вообще не связано с именами главных героев. Прежде всего, читатель узнаёт, что к жене муромского князя Павла повадился, преследуя цели самые неблаговидные, змей, который к тому же принимает облик самого князя. Не сразу, но в конце концов княгиня рассказывает обо всём мужу. Павел поручает жене выведать у змея, как его можно убить. И змей признаётся, что это под силу только брату князя Павла — князю Петру.
Спасая честь брата, Пётр убивает змея, от крови которого покрывается ужасными струпьями. В поисках врача он находит в рязанской земле девицу Февронию, дочь бортника, славившуюся мудростью и умением исцелять болезни.
Но Феврония не хочет брать денег за исцеление князя. В качестве награды она просит, чтобы князь женился на ней.
Здесь прослеживается параллель с русскими народными сказками: крестьянка Феврония — царевна-лягушка. Подстраивая свадьбу, изначально ничем не интересную для жениха, героиня в дальнейшем становится мудрой спутницей и помощницей мужа, никогда не жалеющего о выпавшей доле. В той же сказке о царевне-лягушке два старших брата Ивана-царевича, женившихся, что называется, с открытыми глазами и смеявшиеся над младшим братом, оказываются посрамлены — их знатные, но глупые жёны-неумёхи не идут ни в какое сравнение с Ивановой лягушонкой. Сказка наводит на мысль, что счастье не зависит от красоты и знатности. Что ищущему не одноразовой любви, но долгого союза и надёжного союзника должно обращаться к иным качествам.
То же и с «Повестью о Петре и Февронии». На первый, самый поверхностный взгляд, может показаться, что вот встретились два коварных и корыстных типчика. Одна рвётся в княгини, другой не хочет платить по счетам — ведь Пётр, согласившийся, было, на условия Февронии, не выполнил уговора. И лишь с возвращением болезни пришёл он к Февронии с повинной. Девушка простила князя, и, вновь исцелённый, Пётр женится на своей спасительнице.
И дальнейшее повествование не побалует читателя описаниями взаимной нежности, вспыхнувшей страсти, совместного времяпрепровождения в неге и наслаждениях. Нет, тем, видно, и отличается русская повесть о любви от европейской, что более всего ценит она верность долгу, умение отличить золото от мишурного блеска, готовность разделить с избранником любую ношу, как бы тяжела она ни была. И здесь в один ряд с народными и легендами и сказками встают произведения Пушкина, Тургенева и других русских классиков.
В конце жизни Пётр и Феврония принимают монашеский постриг. Но и разлучившись в пространстве, они остались едины, упокоившись в один день.
Что знает о Петре Феврония, пожелавшая стать его женой? Только то, что князь, не щадя живота, сражался за братову честь. Что знает Пётр о Февронии? Только то, что девица мудра и умеет врачевать болезни. Брак заключается между людьми незнакомыми. Пётр и Феврония становятся мужем и женой не по взаимному влечению. Супружество понимается обоими как священная обязанность, как жизнь в другом и ради другого. «Повесть о Петре и Февронии» создавалась не для того, чтобы распотешить сластолюбца или пощекотать нервы любителям слащавых побасенок, но чтобы утвердить, что подлинная любовь — это не развлечение и не потребительство.
Характерно, что в народе русском история о Петре и Февронии, о князе, женившемся на крестьянке и разделившем с нею жизнь и княжеское тягло, пользовалась любовью ещё и до того, как была записана Ермолаем Прегрешным.
Нельзя не обратить внимания на ярко выраженную социальную направленность легенды. «Повесть о Петре и Февронии» — это русская утопия о симфонии власти и народа в обход бояр. В этом смысле обман Петра и смирение Февронии может быть истолковано как долготерпение народа, его готовность ждать желанного союза.
Не случайно центральное место в «Повести…» занимает боярский бунт против крестьянки Февронии, ставшей княгиней. Бояре не хотят терпеть над собой власти простолюдинки. Пётр оставляет княжение и вместе с Февронией покидает Муром. Но вскоре раскаявшиеся бояре посылают за князем и просят его вернуться. Народ, сберегающий хлеб — а в повести подчёркивается, что Феврония никогда не выбрасывает хлебные крошки — и правитель, оберегающий свой народ — вот основа процветания всякого общества и государства. Просьба Февронии о женитьбе выглядит именно как народный призыв к союзу с властью в лице верховного правителя. Терпящий лишения, правитель может быть спасён только своим народом и только в случае полного единения с ним. Так, занедуживший Пётр находит исцеление от Февронии, когда женится на ней, то есть связывает себя с нею на веки.
Любопытно, что Ермолай Прегрешный, действительно, был автором утопии «Благохотящим царем правительница», в которой изложил для царя Ивана IV собственное видение государственного и сословного устройства, сводившееся, в частности, к сближению государя с народом, облегчению народной участи и послаблению боярских вольностей. Не исключено, что именно поэтому легенда о Муромских чудотворцах оказалась избранной автором для переложения. Понятая не как история любви мужчины и женщины, но как аллегория, заключающая в себе чаяния о симфонии власти и народа, «Повесть о Петре и Февронии» предстаёт стройным, законченным произведением, не вызывающим недоумения и вопросов.
Возрождение в наше время интереса к «Повести…» может быть объяснено не только поисками «нашего ответа Чемберлену», не только попыткой противопоставить нечто своё, посконное так называемому Дню святого Валентина. Но и предельно обострившимися общественными противоречиями, решительной оторванностью власти от народа и усилением разросшейся до безобразия «боярской» прослойкой. Возможно, не столько поняв, сколько почувствовав воплощённую в образах Петра и Февронии вековечную и несбыточную мечту о единстве с властью, русский народ охотно воскресил в своей памяти старинную легенду.
Подобно Ермолаю, записавшему любимую народом повесть, московский писатель Юрий Богданов, автор драматической поэмы «Пётр и Февронья», приблизил известную историю к своему современнику. Остросюжетная, богатая символами пьеса может украсить сцену любого театра. Облечённые в новую — драматическую — форму многовековые образы обещают стать доступнее и доходчивее.
Остаётся пожелать Юрию Богданову состоявшейся постановки и зрительской признательности. Ведь и сам автор отмечает, что «История жизни / Святых благоверных / Петра и Февроньи / Интересная и нашим современникам, / Она стала настоящим гимном / Супружеской верности и любви».
Из книги «...Ибо абсурдно»
