Омилия

Почему так бывает: говоришь ребенку о хорошем, добром, полезном, а он как будто не слышит тебя? Даешь, например, своему сыну- школьнику деньги на завтраки и предупреждаешь, чтобы не тратил  их  на пустое и вредное. Ребенок внимательно слушает, кивает головой в знак согласия. Думаешь, что твое чадо все усвоило и сделает, как ты советуешь, но не тут-то было. Возвращается чадо домой, а в карманах полным-полно фантиков и оберток от жутко вредных, но почему-то  таких  любимых детьми «Кириешек», «Чупа-чупсов», чипсов.  И ведь не в первый раз такое происходит. Смотришь на все это безобразие, огорчаешься и снова проводишь беседу, и снова наставляешь, и в очередной раз говоришь, говоришь, говоришь… Конечно,  ты понимаешь, что соблазнов много, и ребенок им поддается.

Пережить можно всё.
Даже это
безумие —
можно!
Лишь оставленность
Богом
пройти самому —
невозможно.
Суд последний
свершится —
на пике
падения,
и мы примем от Спаса
плоды
Воскресения.
Бог помиловать рад,
если будет кто
каяться в Боге.
Лишь бесстыжий наряд
нас не пустит
в святые чертоги.
Спас навстречу грядёт
безумным, но ждущим,
зовущим
и плачущим.
Сад Господень
растёт
мимо гордых,
корыстных
и скачущих.

koppel.pro

Ближе к Новому году у Александры традиционно портилось настроение. Открывшиеся ёлочные базары, блестючую мишуру в витринах и прочие атрибуты праздника она воспринимала как издевательство. Какой дурак будет радоваться новому году, зная, что аккурат после его встречи начнется сессия? У нее были серьезные опасения завалить один из экзаменов и слететь со стипендии.

— Ты-то что вздыхаешь, понять не могу, — пожала плечами Александра, обращаясь к Тоне, лучшей подруге и профессорской дочке. — Тебе уже сейчас красный диплом гарантирован. Твоему ненаписанному диссеру вся кафедра заранее рукоплещет.

— Я в позапрошлом году четверку на экзамене получила, — робко возразила Тоня.

Мы всю жизнь ждем счастья. Мы думаем, что оно огромное, светлое, свободное. Мы верим, что оно приходит внезапно, как гром, как ураган, все ломая, круша на своем пути и создавая заново. А еще оно непременно должно было объявить: «Это я, твое счастье!»

Но проходят годы. Ожидание праздников оказывается лучше самих праздников. И постепенно приходит понимание того, что счастье может быть маленьким, тихим, сопливым и капризным, что оно не приходит, его нужно создавать. А потом еще латать, клеить, штопать и кормить завтраком.

«Такой анархизм меня вообще не веселит. Потому что у нас демократия не прямая, а парламентская, представительская. Тогда нужно рушить все основы нашего государства. Но у меня никогда не было представителей во власти — за все 20 лет независимости этого государства. Это не значит, что я должен ходить на майдан и орать. Я туда не пойду и детей не пущу, потому что это бесполезно. Я никого не благословляю ходить на майдан. Потому что не верю, что миллион людей с ограниченными мыслями родят хорошее решение просто в силу количественного большинства».

Судьба уключины плачевна:
Шарнир и дерева кусок.
Плавсредство - обитатель нервный
У дебаркадера. Толчок

Лопатки в спину водяную
Заставил двигаться вперёд.
Скрипучий голос отходную
Родному берегу поёт.

Удача неспроста свалилась.
Речным бродягам повезло.
В младую лодочку влюбилось
Состарившееся весло.
Виктор Евграфов.
12 декабря 2913.

Посвящается родному заводу
в связи с 80-ти летним юбилеем

Хочу поклониться баракам,
Что в прошлом столетье стоят,
И крикнуть вполголоса «Браво!»
Бригадам ребят и девчат.

Они заложили фундамент
В далёком тридцатом году,
И жили они лишь трудами,
Молились они лишь труду.

Птиц не боятся птицы,
им больше опасен ветер,
отчетливы в памяти лица,
забывшие  нас на свете.
Все расстоянья мнимы,
следствия ненадежны,
мы, плача, ищем причины,
когда уже слишком поздно,
откладываем на завтра
то, что боимся в жизни,
то, что нам так не ясно,
то, что пугает в Отчизне.
Мы – всполохи грусти и боли,
закрыто небо над нами,
мы просто играем роли,
на  сцене чужой веками.

(сценки из жизни)

— Творожок свежий?
— Свежайший!.. я много не заказываю, чтобы распродать.
— А сметана?..
— Тоже — свежачок, не сметана, а сливочки...
— Свежачок!.. да она у Вас расслоилась…
— Ну и что!.. подумаешь, расслоилась, я её тряхану пару раз, и – никого расслоения! (встряхивает)… вот, видите!
— Да-а-а-а!.. наше общество тоже очень расслоилось, не возьмётесь встряхнуть?
— Возьмусь, — смеётся загадочно, — чего уж там!.. Но только за достойное вознаграждение…

                  1

Между  черным и белым
                     рождается вечер,
все короче,  короче
                     становится век,
и по улицам утром
            проносится   ветер,
и за ним, не противясь,
                  спешит человек.
Этой суетной спешке                       
                нет  даже сравненья
с тем, что "должно бы делать,
                 а там будь, что будь",
и кривятся, как в зеркале,
                 все построенья,
и сквозь щели скользит
                 пресловутая суть.

Они не боятся смерти,
Так рано уставшие жить.
Зажатый в руке конвертик –
Открытая дверь в миражи.
В глубокую ту нереальность,
Широко разверстую пасть.
Какая жестокая крайность –
Не выжить, а в бездну упасть.

Худые исколоты руки
И впадины вместо щеки…
Искатели адовой муки –
Летят на огонь мотыльки.
И нежные, бледные крылья
Сжигает нещадный костёр.
Но их подтолкнули, не мы ли,
Своим равнодушьем в упор?

Под слоем губной помады
Кривится в отчаянии рот…
А может давно им не надо
Ни выборов и не свобод?
Ни лживой насквозь демократии,
Где ты не имеешь лица,
Ни слез, обезумевшей матери,
Ни слов вразумлений отца?

Иудушки,
я вами дорожу.
Без вас и подвига не будет —
понимаю.
Но глядя вам в сердца,
я замираю:
не вижу отблеска Творца,
лишь тень всегдашнего дельца —
Иуды.
Боже вас помилуй!

Живому сердцу
                    не снятся сны
Живое сердце
                   не дышит гарью.

Не щурит глаз от белизны
Душа, пронзённая печалью:
В биенье сердца -
                             чужая боль.

Биеньем сердца
                    взывает совесть:
Пройти по острию – изволь,
Принять свою, земную горесть.

Живому сердцу
                      не снятся сны,
Живое сердце
                      о жизни плачет.

Горит земное, горят костры...
А Небо
            слёзы живые
                                  прячет.

Пусть за окном ненастье,
в нашем доме - тепло,
тихо спит моё счастье,
не зная, что в мире есть зло.
Оно сопит, улыбаясь,
раскинув ручонки во сне,
пока оно не понимает,
что горе есть на земле,
не знает, что жить - больно,
что где-то война, смерть,
и хочется мне невольно
счастье своё уберечь,
спрятать от всех напастей,
и от невзгод защитить,
но разве тогда моё счастье
сможет счастливым быть?

Твой внутренний взор устремлён вглубь, и с каждым новым днём происходит сосредоточенное движение  от периферии к Центру.

Ты принимаешь земную жизнь как уникальную возможность преодолеть расстояние от низшего к высшему.

Внутреннее сопротивление сильнее внешнего воздействия.

Цель, к которой ты стремишься предполагает избирательность в выборе средств, а средства дают возможность другому совершать свободный выбор.

Подлинная любовь предопределяет твой выбор.

У Маши и Даши были свои дорожки. У Маши — в саду. Она посыпала ее песком, укладывала мозаикой, сажала вдоль нее красивые цветы. Всем ее дорожка нравилась и Машу хвалили.

А у Даши была дорожка незаметная. По своей дорожке Даша то к бабушке забегала пол подмести, то кошек и собак бездомных кормила, то больную подружку навещала, то птичкам всю дорожку зернышками обсыпала.

— Даша, — говорит Маша, — посмотри какая у меня красивая дорожка получается, ты помогла бы мне. По ней приятно будет ходить и отдыхать в саду, а что толку, что ты весь день бегаешь, не зная где.