Как мотыльки слова летают,
Зачем их в этом укорять?
Ведь это люди их метают,
Чтобы всадить по рукоять.
3 сентября 2007
Как мотыльки слова летают,
Зачем их в этом укорять?
Ведь это люди их метают,
Чтобы всадить по рукоять.
3 сентября 2007
Не неги сладкой утешенья,
Не званий громких…
Я бы рад
Возжаждать вечного спасенья,
Небесных званий и наград.
Но с тем стремлением упорным
Вдали от Неба я сижу,–
Увы, с душою непокорной
Согласных дум не нахожу.
Душа, надменная, витает
Среди восторгов и похвал,
Угодных только созывает
Туда,
где гордость правит бал.
От лести пышно расцветает,
Почета лоском дорожит.
От слов упрека грустно тает,
От обличения дрожит;
От тона критики смиренной
Душа отводит мрачный взор,
А гласа правды откровенной
С презреньем слушает укор.
..Лежал король в постели и думал: «Как хорошо сознавать, что ты
можешь делать добро несчастным: это лучшая радость королей».
Л.Чарская
Лидия Чарская
Ее книги читали при свече, керосинке, при пляшущем огне буржуйки, белыми ночами у раскрытого окна или на скамейке под липами. Над этими книгами счастливо забывались юные сестры милосердия в санитарных поездах Первой мировой войны. Над ними плакали русские изгнанники, увозившие книги своего детства в Константинополь, Прагу, Белград и Париж. Ветхие томики книжного товарищества Вольфа ленинградские подростки прятали на заветных полках, заворачивая в советские газеты.
«Записки гимназистки», «Княжна Джаваха», «Смелая жизнь»… До революции это были просто книги, они нравились двенадцатилетним девочкам и не нравились многим взрослым. Критики их ругали, издатели наживали на них свои барыши… Но когда все сломалось — империя, границы, железные дороги, банки, армия, весь быт — эти книги стали
ПРО ГЕРДУ
(фото автора да и текст тоже)
***
Однажды у нас была собачка. Её звали Герда. Она никогда не спорила, а наоборот, во всём с нами соглашалась. Стоило крикнуть: «ГЕР-ДА!» – как в ответ раздавалось радостное эхо:
– ДА! ДА!
***
Однажды мы пошли купаться. Пока мы шли, солнышко зашло за тучку. Подул ветерок, и стало прохладно. Мы немножко расстроились.
Одна Герда не испугалась и искупалась!
***
Однажды у нас появилась колбаса, но Герда встала на задние лапки, повиляла хвостиком – и колбаса опять исчезла.
***
Однажды мы заболели. Нам было очень больно. Тогда Герда прыгнула с кровати и нарочно подвернула лапку. Нам стало так её жалко, что все тут же выздоровели.
Тема статьи может вызвать недоумение: «художественные миры» Чехова и Ремизова слишком несходны. Попытка соотнести их творчество была предпринята лишь однажды, но ее итогом было резкое противопоставление: в 1908 г. Ю. Александрович (
Поздно вечером, уже лежа в постели и закрыв глаза, Алеша опять вспомнил, что мамы еще нет. Он быстро открыл глаза и закричал:
— Папа, папа, а мамы еще нет? Не пришла?
Явился папа, наклонился над сыном и устало-укоризненно сказал:
— Леха, ты в двадцать пятый раз спрашиваешь. Я уже сказал тебе — приболела мама, три денечка полечится в больнице и вернется! Спи!
— А чем она заболела?
— Животиком, — ответил папа и одними глазами улыбнулся.
Вечер домов силуэты спрятал.
Радостно многим в тот вечер было…
В детском приюте ребенок плакал,
Горечь предательства скрыть не в силах.
Ждал он в надежде, весь день, упрямо,
Занят заветным одним желаньем:
Чтобы родные отец и мама
В двери вошли, затаив дыханье;
Чтобы людей самых близких речи
Душу его обогрели нежно,
Пропасть разлуки покрыла встреча,–
Встреча, которая даст надежду.
Но не в экранном дурном кошмаре,–
В самой печальной российской были,
Мать и отец не о нем скучали,
Совесть и память в бреду пропили.
…
Вечер домов силуэты спрятал.
Каплями дождик стучался в лужи…
В детском приюте ребенок плакал,
Зная, что он никому не нужен.
2009
Ну, здравствуйте, здравствйте, мои дорогие! Бабка Марья шла, посошок нашла. Посошок еловый, со сказкою новой. Кто его возьмет – к тому сказочка придет. Что ж, детки милые, садитесь половчей да и слушайте на добро здоровье.
Было это в старую старину, когда еще басурмане на святую Русь хаживали – деревни разоряли, людей в полон угоняли… Стояла деревня о сорока дворах - Синие Озерца. А домишки и вправду по берегам лепились, в воду светлую гляделись. Сеяли крестьяне пшеницу, рыбой промышляли. С севера подходил к деревне лес – древний, высокий, густой – дорога через него шла плохая, заброшенная – боядись люди ездить по глухомани такой. – В обход, через холмы да поля, новый тракт лежал в град каменный – Красные Палаты.
История эта произошла, в не менее жаркое лето 1989 года, в центре России. Именно там, в Калужской области, под древним Козельском, который еще татаро-монголы окрестили «злым городом», располагается жемчужина русского православия Свято-Введенская Оптина Пустынь, мужской монастырь, в котором мне посчастливилось некоторое время прибывать и набираться ума-разума, значительно растерянного за предыдущие годы.
Послушание у меня было не только не обременительное, но даже любимое. Занят я был им с утра и до вечера, вернее с утренней службы до вечерней. Свободное время практически отсутствовало. Да и что такое «свободное время» в монастыре, где все идет по порядку установленному преподобными старцами в столь далекие годы, что менять его не только нет смысла, но и грешно.
Глава 4. Шум
Интересно, спросите вы, а как это бурундук попал на птичий рынок да ещё в портовом городе? Ведь он, вроде, лесной зверь? Правильно, лесной и даже таёжный! Вообще-то, тайга тоже лес, только колючий. Тайга встречает путника, ощетинившись соснами, елями, пихтами и кедрами. Тут чуть зазеваешься – сразу схлопочешь по щеке ежовой еловой лапой.
Да-а… суров характер у тайги, а всё потому, что растёт она на севере. Там солнышка мало, а туч много, вот и нападает на тайгу колючесть. Да и на вас бы напала, если бы вы росли без солнышка. Но если тайгу пересадить в Африку, она моментально пальмами и обезьянами покроется. Потому что на самом деле характер у неё мягкий. Просто она притворяется колючей, чтобы не портить суровый северный пейзаж. И потом если бы у неё был скверный характер, разве жили бы в ней глухари, рябчики, кедровки, клесты, бурые медведи, рыси, росомахи, волки, лоси, косули, мыши и тем более бурундуки?
«А кто имеет достаток в мире,
но видя брата своего в нужде,
затворяет от него сердце свое, -
как пребывает в том любовь Божия?
Дети мои! Станем любить не словом
И языком, но делом и истиной».
1 Ин. гл.3, 17, 18.
До рассвета еще далеко. На темной улице видна одинокая фигура дворничихи. На ней ярко оранжевый жилет, длинная юбка и пестрый платок, повязанный узлом на затылке. В ушах традиционные для замужней курдянки золотые серьги величиной с лесной орех.
Шр-шр, швырк - швырк. Ходит туда-сюда растрепанная метла в руках Розы, сметает окурки, бумажки, листья в вперемешку с одноразовыми шприцами в аккуратные кучи. Надо успеть к 8 часам, когда из подъездов покажутся первые жильцы.
Как давно она здесь? Считай, с 15 лет, как ее замуж выдали, так она и заступила на этот участок. Сейчас Розе 31. Сколько лет, как один день, пролетело. Перерыв был только тогда, когда она 3-х сыновей родила. А потом, как муж от туберкулеза умер, и вовсе все в одно - метла да улица - слилось.
Солнечный луч играл на подоконнике палаты в роддоме. То прятался, то вновь появлялся из-за туч. Нана, лежа, наблюдала за ним. Все эти долгие годы ее надежда иметь ребенка была также изменчива, как этот непоседливый луч, то появлялась, то полностью исчезала.
… 10 лет назад Нана, выйдя замуж за Тамаза, думала, что счастливей ее никого во всем Тбилиси нет. Да что в Тбилиси, во всей Грузии не найти… Все у Тамаза было на месте: внешний вид, доброе сердце, свой магазин да еще и отдельная от родителей квартира.
Что и говорить, такие, как Тамаз, на улице не валяются.
Да, самое главное: Тамаз еще и верующий. Сейчас-то этим никого не удивишь. Вон, в автобусе едешь мимо церкви - все дружно неумело крестятся. Время такое.
Тамаз в отличие от общего поветрия относится к этому очень серьезно. Даже, на Нанын женский взгляд, чересчур серьезно.
На настенном календаре 2004 года с видами Лондона один весенний день был обведен неровным красным кружком.
97-летний Джордж Бэг давно ждал, когда неумолимое время приблизится к этой дате.
Сейчас он неотрывно смотрел на экран своими слезящимися глазами. Шла прямая трансляция из Иерусалима по одному из каналов спутникового телевидения. Патриарх только готовился зайти в Кулуквию.
Джордж искал в толпе своих и пока не находил. Ему попадались упитанные израильские полицейские, греческое духовенство, арабы, русские монахи, копты в вышитых крестиками капюшонах, армяне в остроконечных куколях, а грузин не было видно.
Они должны быть там! - шептал он себе в нетерпении.
Волнуясь, он всегда разговаривал сам с собой по-грузински. Несмотря на то, что большую часть жизни он, Георгий Бегларишвили, провел в Лондоне, английский так и остался для него чужим, трудным языком. И говорил он плохо, с ошибками, путая времена и глаголы. Мэри, когда была жива, посмеивалась над мужем: «Столько лет прожил в сердце Англии, а говоришь, как телеграмма".
Раннее утро. Като у окна про себя читает утреннее правило. Угол у нее внушительный: весь завешан бумажными иконками, вырезанными из календарей. Впереди, перед горящей лампадой 4-х конечный сосновый обрубок на манер взмывающего в небо самолета. Он по идее олицетворяет крест св. Нины из виноградной лозы.
Кето уже перешла к главному прошению - самочинно составленной молитве за Грузию и все оставшееся человечество.
Господи, сделай так, чтобы Грузия была бы сильной, независимой и процветающей, чтобы в ней никто не нуждался. Помоги и всем людям на земле и подай им по их прошениям.
Хотела еще Кето одно словечко за нищих Грузии замолвить, да не вышло.
В этот важный в патриотическом смысле момент с улицы донесся лай собачьей своры.
Тьфу, - выругалась Кето, употребив по привычке крепкое выражение так хорошо известное в ее деревне, но ненашедшее места в молитвослове, - весь настрой испортили!
И, психуя, отдернула занавеску. Так и есть. Света - местный гиж (1), идет с затасканными сумками в окружении десятка собак в парк.
Несколько лет назад духовник екатеринбургского
Много лет назад я спросил у своего духовника, игумена Андрея (Машкова), что такое смирение. Я в то время был молодым и неопытным, мне казалось, что если я получу точный ответ, то тут же приобрету эту добродетель, и у меня все пойдет на лад. К тому же я нашел в «Лествице» преподобного Иоанна Лествичника изречение о том, что смирение есть искоренительница всех страстей, и загорелся желанием приобрести смирение, чтобы таким образом устранить все страсти, как говорится в сказке, «одним махом семерых побивахом».
ФИЛИМОНОВСКАЯ СВИСТУЛЬКА
Дедушка Кузёма оглядел маленьких свистунов и вздохнул:
-Да, что-то плоховато у вас с богатырским посвистом. Тут надо маленько поразмыслить.
Что думаешь, Сорока Филипповна? – он посмотрел на прыгавшую по кусту птицу и стал ждать ответа.
Сорока Филипповна три раза подскочила на месте, отряхнулась от пыли и затрещала:
-Ой, знаю, знаю, как вашей беде помочь. Знаю, знаю, знаю, знаю.
-Так говори скорей, - поторопил её дед Кузёма.
1
На железнодорожном мосту, в северной части Алабамы, стоял человек и смотрел вниз, на быстрые воды в двадцати футах под ним. Руки у него были связаны за спиной. Шею стягивала веревка. Один конец ее был прикреплен к поперечной балке над его головой и свешивался до его колен. Несколько досок, положенных на шпалы, служили помостом для него и для его палачей — двух солдат федеральной армии под началом сержанта, который в мирное время скорее всего занимал должность помощника шерифа. Несколько поодаль, на том же импровизированном эшафоте, стоял офицер в полной капитанской форме, при оружии. На обоих концах моста стояло по часовому с ружьем «на караул», то есть держа ружье вертикально, против левого плеча, в согнутой под прямым углом руке, — поза напряженная, требующая неестественного выпрямления туловища.
Сейчас говорят о возрождении жанра рассказа, о повышении интереса к нему после долгого перерыва. Расцвет русского советского рассказа приходится на двадцатые (Бабель, Иванов, Зощенко) и затем шестидесятые (Казаков, Шукшин и др.) годы. Оперативнее прочих прозаических жанров рассказ реагирует на изменения в общественной жизни: во-первых, он попросту быстрее пишется, во-вторых, в нем труднее халтурить, выдавать желаемое за действительное, подменяя пристальный взгляд на вещи длиннотами описаний и перечнем событий. Слабость романа может маскироваться обилием материала и многословным жизнеподобием; слабость короткого рассказа нага и очевидна. Характерно, что в период культа личности, когда литературу нацеливали на лакировку действительности и пропаганду заданных установок, премий удостаивались исключительно романы.
Было жарко, лениво и сонно,
Словно время замедлило бег
Тихо, призрачно и невесомо
C неба падал таинственный снег
Так бывает лишь летом в июне,
Буйство красок, природа в цветах,
Тополиные вихри бушуют
В деревнях и больших городах
В отворенные окна влетает
Невесомый играющий снег,
И от солнца лучей не растает
Как холодный кристаллик вовек
Вьется в воздухе пух безмятежно,
С легким ветром играя слегка
В голубых небесах белоснежны
Уходящие вдаль облака
Тумана манна,
Покрова полог.
Душа причастна
Иным пределам.
Что жизнь обманна,
Что мир расколот, –
Какое дело?
Так потеряться
В росистых травах,
Глазами в небо
Глядеть до дрожи.
Надежд паяцы
Хулу и славу
К ногам положат.
Свивая накрест
Печаль и память,
Всех одиночеств
Тесны тенеты.
Небесный почерк
Молитв помянет
Души приметы.