Омилия

Kак-то мне в руки попалась старая записная книжка, в которую я, будучи студентом, записывал адреса своих университетских приятелей. Полистав несколько страничек, нашел адресок однокурсника, с кем был особенно дружен. Мы не виделись с ним двадцать лет, так как далеко жили друг от друга. Мне очень захотелось его увидеть, и я отправил ему письмо... Через месяц он уже был у меня дома - не могли наговориться. Выяснилось, что он был женат, развелся из-за неверности супруги, воспитывает двух сыновей... Беседа шла гладко до того момента, пока мы не коснулись вопросов веры. После заявления долгожданного гостя, что он протестант, нас будто разделила незримая стена. Кто бы мог подумать, что мой приятель, с которым сполна хлебнули все тяготы педпрактики в пионерском лагере, станет, выражаясь по-православному, сектантом. Правда, он был своеобразным протестантом. Например, старшего сына он крестил в православном храме, а главное - он четко придерживался принципа: никому не навязывать свое понимание веры, чтобы не ввести в соблазн. Тем не менее мы оказались по разные стороны баррикад...

   1
Сиреневой пеной
Вскипела весна
В витрине вселенной ─
Чуть ниже окна.
Дождливые струи,
Сирень теребя,
Я мню, поцелуи
Роняют в тебя.

   2
Перед моим окном светло,
Зарёй румянится стекло:
Создатель в тихий майский вечер
Зажёг сиреневые свечи…

   3
Усталый вечер царственную дочь
На звёздный трон возводит неторопко,
И открывает медленную ночь
Седой луны серебряная скобка.

   

Проклиная падения,
Годы бед и подлога,
Мы искали прозрения –
У кликуш,
               не у Бога.

Были силы и рвение,
Но чиста ли дорога?
И земного везения
Нам досталось не много.

7.08.2010 г.
 

Дождь на улице...
редкий,
стучит,
будто робко или - задумчиво.
Я выключила свет
и зажгла свечу -
Восковую. Белую. Лучшую.
Я, наверное, скоро уеду,
уйду,
не буду жить больше
в этой комнате с прозрачными шторами -
всё кончается.
Я здесь выросла. Я уже выросла.
Так бывает, когда-нибудь,
наконец.
Так - случается.
Я, дай Бог, увижу детей,
и детей своих детей -
внуков
или внучек с красивыми бантиками -
улыбающихся.
С белыми бантами,
как и я когда-то,
идущих в Первый класс,
с георгинами
или другими цветами -
тюльпанами
Дождь стучит всё реже.
всё реже.
Уходит.
Мне немного грустно -
словно это - прощание.
Не уходи, дождь, не уходи.
Погости еще,
погоди ...
Впрочем - до свидания!

Я растворяюсь в птичьих трелях
день ото дня,
день ото дня
с начала марта.
И в апреле.
И вот сейчас.
Мне не понять: зачем бросаются, как в омут?
Ныряют в наш тенистый сад
с вершин своих?
И плеск,
и гомон…
Послушай, как они кричат
для храбрости!
И от волнений,
что не дотянутся до дна
заглавных летних песнопений.
До дня –
когда не надо хором.
До тишины –
где только соло,
где сад
с новорожденным Словом,
и нет меня.
И нет меня.

Слова, забытые тобой,
Они к тебе с мольбой взывают.
Словесность – кража и разбой
(И со словами брань бывает…)
«Смиренномудрие» кричит,
«Добротолюбие» лепечет!..
Язык обширнейший почил –
Чёт выходил, а вышел нечет.
А с речью изменилась жизнь,
Она течет (понятней стала?)
В уста садистов и подлиз
Канвой вина, колбас и сала.
Не суемудрия печать –
«Ковчеже, позлащенный духом».
Омега, гервь, рцы, ферт и ять
(Подонкам не ласкает слуха),
Кси, ижица, фита, глаголь…
Забыто всё. Стыдись, Россия!
Съедает ржа тебя и моль,
Но любит (всё ещё!) Мессия.
Неси (Он стерпит) этот вздор,
Распни кириллицу на древе,
И будет глад, и будет мор,
И брань корявая в припеве.
Иуды, «полчища козлищ
Несквернаго ошую стали…»
О, век – коварен, низок, нищ,
Не избежать тебе печали.

Пришедшие в храм были в растерянности. Им впервые приходилось сталкиваться с подобной проблемой. Дама среднего возраста в темных очках, вообще, наверное, постаралась бы избежать посещения храма. Ей было явно некомфортно в окружении икон и зажженных свечей. Ее нервозность, если бы умела разговаривать, обязательно сказала: «если моя хозяйка не была бы вынуждена обратиться сюда, по доброй воле вы бы ее здесь не увидели». Ее спутник, мужчина в дорогом костюме, вероятно, супруг, был заинтересован обстановкой, в которую его занесла судьба, но и он был в храме в первый раз.

В общем, оба выглядели в храме теми, кого на церковном жаргоне принято называть «захожанами». Причина, по которой эта пара посетила храм, была и банальной и трагической одновременно: у дамы скончалась мать.

К храму вьются змейки ─
Узки, неисхожены,
Робкие скамейки
С редкими прохожими.
Медленные звоны
Сладко душ касаются…
Белые вороны
В стаи не сбиваются.
 

Господи, научи правильно, просто, разумно обращаться
со всеми домашними и окружающими меня, старшими и младшими,
чтобы мне никого не огорчить, но всем содействовать ко благу.

Из молитвы Оптинских старцев

В наше время взаимопонимание даже среди близких людей становится большой редкостью. К сожалению, и воцерковленные люди часто не могут договориться друг с другом. Конечно, можно заниматься самооправданием, мол, мы живем в последние времена, когда оскудела любовь. Возможно, это так. Однако и первые христиане считали, что живут в последние времена, но между собой все равно пребывали в единодушии и искренней любви, свидетельствующей о том, что они ученики Христа. Вот что о них сказано в Священном Писании: «И они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах» (Деяния 2:42). Как видим, христиане пребывали в общении, к которому и мы призваны: «Не забывайте также благотворительности и общительности, ибо таковые жертвы благоугодны Богу» (Евреям 13:16). Правда, библейское значение слов «общение», «общительность» (а именно: «участие в жизни ближнего, помощь, забота о других» (см. «Греческо-русский словарь» Вейсмана) сильно отличается от современного. (Например, «общительный» в словаре Ожегова объясняется как «легко вступающий в общение с другими, не замкнутый»).

Стал светлый праздник яблоком раздора.
И втоптан в прах георгиевский знак.
Живет нацизм, воинствующей сворой,
Слюною злобы брызжущих, собак.

Добра и зла перехлестнулись тропы,
И город Льва враждебностью распят.
Победу празднуют Россия и Европа...
А мы воюем на костях солдат.
 

Все клёны в ризах золотых,
А солнца жёлтое кадило
На их морщинках молодых
Печали роспись выводило.
Росы живительный елей
Роняла в сердце ностальгия…
И деялась в душе моей
Божественная литургия.
 

Посеребрилась — в тридцать пять,
Чело пометили морщины,
Глаза отчаялись сиять,
Ушли любимые мужчины.
Она взмолилась: "Боже мой!.."
Теперь поёт в церковном хоре,
В душе — Божественный покой,
Сменивший призрачное горе.
Ей будто снова двадцать пять,
И красота земная с нею,
В очах сиянья не объять...
Благочестивые юнеют...
 

1
Вы похожа, светлая, на лилию,
Что глядится в зеркало реки...
И душа ваяет мне идиллию,
Словно фея магией руки:
На заре туманы седовласые
Застилают лилии постель,
А в ночи напевы звёздно-ясные
Разливает лунная свирель.
Но бледна, нема, печальна лилия,
Трепетно похожая на вас...
Над рекой грустит моя идиллия
И, расправив крылья, мчит Пегас.

2
Рдеет вдали заря,
Травы пока не скошены.
Может быть, жду я зря?
Где ты, моя хорошая?
Тычется в сердце грусть —
Смутно-тиха, непрошена.
Как горизонт мой пуст!..
Где ты, моя хорошая?
Столько промчалось лет!..
И заметён порошею
Мой одинокий след...
Где ты, моя хорошая?
Дрогнет призывно бровь,
Стать горячит роскошная...
Нет, не моя любовь...
Где ты, моя хорошая?
Вот и нашёл тебя —
Милое встретил прошлое.
— Здравствуйте, это — я...
— Здравствуй, моя хорошая!
 

Ночью тихой, ночью лунной,
Там, где спит в траве роса,
Где листва на ветках - струнах
Шепчет, словно голоса,

Про девчонку, что украдкой
Все ждала свою мечту,
Как казалась жизнь ей гладкой,
Как смеялась в высоту…

Как однажды здесь стояла
И смотрела в небеса,
Обернулась и узнала,
Как горька любви слеза…

Тот, кто был всего роднее,
Шел с другой, задорный смех
Раздавался все слышнее,
И все ближе - шум утех.

Поравнялись, взгляд он бросил,
И прошел спокойно вдаль,
и теперь как кару носит
мир предательства печаль…

Уж времен прошло не мало,
с той поры, да все летит
птица-дева, да устало
о предательстве кричит..