Это резюме я обнаружила в электронной рассылке для некоммерческих организаций. Молодой человек из Америки, Харолд Смит, искал работу в России, в некоммерческом секторе. Впечатляло количество его образовательных сертификатов, а также стремление изучать русский язык. В первой же строчке раздела «Дополнительная информация» значилось: Православная Церковь Америки, Московская Патриархия.
Неужели бывают православные американцы? Кто он, русский иммигрант? Идеалист, романтик? Очень любопытно обнаружить единомышленника на другой стороне планеты. Я составила нехитрое письмо и послала Халу по электронной почте. Ответ не заставил себя долго ждать...
— Хал как получилось что вы стали православным, решили изучать русский язык?
— Мои предки со стороны папы, славяне, были шахтёрами и железнодорожниками в «угольном» регионе Пенсильвании. Папа работал до 1991 года в больнице, принадлежащей Католической церкви, там несли свое служение монахини. Там я и родился. Со стороны мамы один прадед был лютеранским священником, поэтому меня крестили лютеранином. Родители читали мне Библию, я помню, что молился перед сном. Когда мне было семь лет, мы стали ходить в пресвитерианскую церковь. Говорят, что мы с братом особенно хорошо вели себя во время службы.
Одно впечатление из детства на всю жизнь укрепило меня в вере в Бога. В 11 лет я был в летнем лагере, где мы учились математике, и на одном уроке мы проходили концепцию измерений. Точка-это нулевое измерение, линия — одно измерение, квадрат — два измерения, а у нас три измерения, как у куба. Мы можем смотреть на второе измерение, но второе измерение не может смотреть на нас. Следовательно, есть ещё более высокие измерения, которые мы не можем видеть. Учителя предлагали такую гипотезу, что Бог в высшем измерении. И вот тогда мне стало совершенно ясно, что существование высших измерений доказывает, что есть мир выше нашего.
Мама считала, что мне полезно учиться в религиозной школе, а не в государственной. Меня отправили в школу от церкви евангелистов (у православных и большинства протестантских церквей нет отдельных школ). Но там учили, что спасение может быть только от их варианта крещения, а все другие Церкви-бессмысленные. Это с ранних лет подтолкнуло меня искать правду в другом месте. Вскоре родители отправили меня в католическую школу.
У моих родителей была близкая подруга, Ольга Николаевна Пантюхова, которая переехала в США после освобождения из немецкого концлагеря американскими войсками во время Второй Мировой войны. Это была очень добрая женщина, и дружба с ней пробудила желание учиться у нее русскому языку. А дальше возник интерес и к главной религии России-Православию.
Так 13 лет назад я начал говорить по-русски и ходить в православную церковь. Родители привозили меня в церковь святого Михаила, которая находится в 30км от моего дома, и шли со мной молиться. Вначале это случалось несколько раз в год, но после того, как я получил водительские права, стало чаще.
В моем окончательном выборе большую роль сыграл православный священник Майкл Эванс (его русское имя — Михаил Иванов). Он отличался гостеприимностью, терпением к исповедующим другие религии людям,-таким, как я и члены моей семьи. С этим дружелюбным человеком было легко общаться. И другие прихожане оказались очень гостеприимными, терпеливыми, добродушными. После службы половина прихода собиралась беседовать и пить кофе. Считалось, что наш приход-пожилой, а мне нравятся пожилые.
Я проанализировал доктрины и идеи Православной Церкви, сравнил их с другими религиями и пришёл к выводу, что истинная Церковь — Православная. Считаю, что именно она сохраняет обычаи и учения Церкви, созданной апостолами Христа.
И вот так я, уже верующий христианин, стал членом Православной Церкви в Америке, когда мне было 17 лет.
Сейчас я стараюсь еженедельно ходить в храм, хотя это не всегда получается. Мне посоветовали петь в хоре, и мне это нравится. Чувствую, что непосредственно участвую в службе, и это делает ее интереснее.
— А как американцы относятся к тому, что вы — православный христианин? Есть ли среди ваших друзей в Америке православные люди?
— В нашем приходе у меня есть близкий друг Чарльз (между прочим, православные в США часто не носят имени святого, как и я). Иногда мы вместе ходим на местные мероприятия, фестивали. Я поддерживаю хорошие отношения и с другими прихожанами. Но здесь у меня мало православных друзей: просто молодые сейчас уезжают из «угольного региона», чтобы искать работу.
Никогда не было случая, чтобы люди плохо относились ко мне из-за того, что я православный. Чаще всего, если у них и есть какая то реакция,-это интерес и любопытство.
Часто люди просто не знают, что такое Православие. Я объясняю так: был религиозный раскол тысячу лет назад между Римом и Грецией, православная вера больше похожа на лютеранство (в сравнении с другими протестантскими церквями), а потом перечисляю отличия.
В США нет государственной религии, поэтому народ терпелив к Православию, как и ко всем крупным христианским церквям. Вам покажется странным, но я бы сказал, что по отношению к атеизму имеется общественное негодование. Есть много «слабоверующих», но называющих себя атеистами мало.
— Расскажите о вашей учёбе в университете.
— Когда я был студентом университета в Питтсбурге, я посещал Молодёжный православный клуб. Возглавляли его два-три студента, в его работе также принимали участие разные священники, но принципиально «нашими» были батюшка Григорий (Gregory) из Греческой Церкви, и батюшка Иоанн (John) из Антиохийской Церкви. В клубе еженедельно собирались от шести до девяти студентов. В университете, конечно, православных было значительно больше. Собрания проходили в одном из академических зданий, в «русской комнате» (там находились атрибуты и мебель, сделанные в русском стиле) или на открытом воздухе.
Обычно собрание открывалось чтением из Нового Завета, а заканчивалось молитвой. В ходе собрания проходили дискуссии. Обсуждали прочтённый текст, студенческую жизнь и т. п. Дискуссии были вполне свободными, и мы не стеснялись задавать вопросы. Бывало, что потом мы вместе ходили ужинать.
Как вы знаете, в Эфиопии есть много канонических православных. Однажды я встретил эфиопскую девушку в библиотеке и пригласил ее в клуб. Помню, тогда на собрании отец Иоанн сказал, что считает нормальным, если влюблённые неженатые молодые люди целуются. На это девушка серьёзно ответила, что в ее стране такое запрещается, родители этого не допускают. Батюшка улыбнулся: «Увы! Обычно в разговорах более консервативным оказывался я!»
В Питтсбурге много православных церквей. Считается, что 40% жителей Питтсбурга имеют предков из Восточной Европы. Там восемь храмов, принадлежащих Православной Церкви в Америке, а ещё — греческие, сербские, антиохийские, карпато-русские, украинские.
Студенты из нашего клуба ходили в разные церкви. Я успел посетить десять, и каждый приход имел свою своеобразную атмосферу.
— Не сложно ли верующему молодому человеку соблюдать в современном обществе принципы христианской добродетели? Ведь наверняка молодёжь в Америке ведёт себя совсем по-другому?
— Приведу такой пример. В школе я занимался в секции вольной борьбы. Там был студент Тобиас, евангелист. Большой добрый парень. Он вообще не пил и не курил (евангелисты в принципе это запрещают). Тем не менее он был довольно популярным человеком среди других студентов. И, конечно, таких примеров-множество. Наверное, у Тобиаса были друзья, которые когда-то подшучивали над ним по этому поводу. Но ведь молодые люди могут по многим поводам шутить.
Хочу показать, что корень проблемы не в «чересчур приличном» поведении, а в том, как молодой человек относится к обществу своих сверстников вообще. Мне понравился советский фильм «Чучело». Там ребята недобро шутили над девочкой: «Какой у тебя странный отец». Но дело не в отце, дело в том, как ты можешь управлять ситуацией. Надо уметь не обращать внимания, чтобы плохие шутки стекали с тебя, как капли воды по перьям утки.
Я не сильно задумываюсь о том, кто пьёт, а кто не пьёт. Если человек убеждён, что пить вино — грех (как евангелисты), но пьёт до излишества, просто чтобы стать популярным, — его проблема значительно больше, чем просто пьянство.
— Мы представляем Америку в основном по голливудским фильмам. В них показано общество потребления, все курят, пьют и занимаются любовью. Кажется, что американское общество (впрочем, как и западноевропейское) абсолютно забыло о Боге...
— Нельзя судить о жизни по фильмам. Во время пребывания в США в 1960 году Хрущев со своей женой посетил Голливуд и увидел съёмку сцены фильма «Кан-Кан». Он считал, что фильм был примером перерождения морали на Западе. Он, может быть, и прав, но это скорее перерождение в мире кино, а не всех людей. Ведь мало кто из женщин работает в стриптизе.
Вообще-то трудно судить друг о друге на больших расстояниях. Иногда и нам, американцам, кажется, что в России все пьют и курят. Например, в одном российском помещении для студентов по всей ширине коридора были тысячи чёрных пятен-остатки затушенных сигарет!
В Америке запрещается курить во многих зданиях и даже в нью-йоркских барах. А у вас разрешается даже на некоторых авиалиниях. Это проблема не только для религиозного человека!
Что касается наших фильмов, то есть Ассоциация, которая даёт им рейтинг по категориям: секс, насилие и нецензурная брань. Когда фильм показывают в прокате, наряду с названием указано, какой у него рейтинг: General (могут смотреть дети), Parental Guidance и Parental Guidance-13 (фильмы для взрослых), Restricted (ограничено в высшей степени) и XXX (не покажут в кино). Недавно ввели порядок, что во многих кинотеатрах нельзя смотреть фильмы Restricted без удостоверения, что вам больше 16 лет. Бывает, что 20-летним девушкам не разрешают смотреть кино Restricted без паспорта. Поэтому компании часто стараются подчистить свои фильмы, чтобы по этой шкале они получили рейтинг пониже. На мой взгляд, количество фильмов во всех четырёх категориях примерно равное. Все категории показывают по телевизору, кроме фильмов XXX: их показывают, только если за это специально платят. В России такие фильмы «крутят» ночью.
Если говорить о Европе, то я согласен с одним русским преподавателем, который сказал мне, что во многом наши культуры ближе друг к другу, чем к европейской культуре. По статистике американцы чаще ходят в церковь, чем европейцы. Пятая часть американцев еженедельно ходит в церковь. В Швеции — десятая часть.
Я думаю, что и в Европе, и в Америке народ стал менее религиозен, чем 100 лет назад. Не знаю почему. Раньше в американских городах было много клубов и братских организаций. Но сейчас мало кто в них ходит. Сегодня люди используют компьютеры. Только 13% состоят в профсоюзах (50 лет назад было 50%). Население стало более пассивным, людям теперь меньше дела до социальных проблем и общественных организаций.
— Почему вы хотите работать именно в некоммерческой организации? Не боитесь, что не сможете в будущем обеспечить свою семью?
— В университете я ходил на очень интересные уроки по бизнесу и экономике. После учёбы у меня возникло желание работать в некоммерческой организации. Макроэкономикой США непосредственно управляют деньги, а я бы чувствовал вдохновение от работы в организации, которая поставила перед собой задачу служения социальным нуждам.
Я не боюсь, что в будущем не смогу обеспечить свою семью. В Америке за работу, которая требует образования, обычно платят нормально. Кроме того, крупные НКО в США считают, что привлечь талантливых директоров — значит хорошо им платить.
Считаю, что накапливание прибыли для частного владельца — самая главная проблема коммерческих организаций. Бизнесмены думают, что доллары важнее, чем люди. А я предпочитаю работу, которая служит народу, а не богатому владельцу.
— Когда вы были в Москве, какие впечатления оказались самыми сильными?
— У меня представление о Москве как об огромном тесном мегаполисе. Там столько народа, что вы не заметите, если толкнёте чужого человека в плечо.
Я ожидал, что в московских храмах люди будут вести себя, как в моей церкви в маленьком городе. Там каждое воскресенье около 30 прихожан из 100, принадлежащих церкви. Это слаженный коллектив, который обращается с приветствием к каждому новому посетителю.
На второй день, когда я был в России, я посетил большой храм, рядом с метро. Внутри было красиво и темно. Выстроилась длинная очередь на Исповедь. Я стоял в конце. Был один священник. Прошёл час, очередь шла медленно. Я думал о своих грехах. Прошли ещё два часа. Оставалось всего пара человек, когда священник заявил, что те, кто не молились с ним вон в том месте, около иконы, исповедоваться не могут.
Естественно, храмы около метро-это не уютные церкви в деревне. Потом я сдружился с одной девушкой-врачом, и она пригласила меня в свой храм, где священник и прихожане были более приветливы. Понравилась и церковь святой Екатерины в Москве, где стажируется священник из Америки. Там после Литургии был маленький обед, и можно было познакомиться с людьми.
В чем-то пребывание в России уменьшило мою веру. Раньше в Америке я встречал мало атеистов. Но в России у меня было много друзей, которые вообще не ходят в церковь. Я ассоциирую мораль с религией. Но мои русские друзья, хорошие люди, не верят в Бога! А ведь если человек отказывается от веры во Христа, в третьей главе Евангелия от Иоанна написано, что он вызовет гнев и осуждение Божие! Это ввергло меня в смущение. Как это может быть, что всемилостивый Бог гневно осудит этих хороших людей? Но потом я вспомнил, что во второй главе Послания к Римлянам написано, что у греков и евреев, которые не являются христианами, нет Святого Духа, но Бог их будет судить по тому, насколько они действовали по своей совести. Это меня успокаивает. Да и, в конце концов, не нам судить, а Богу.
С другой стороны, пребывание в России утверждало для меня Православие. Я оказался в стране, где православных большинство, а не меньшинство. Как много в Москве прекрасных храмов!
— Говорят, что в Америке до сих пор считают, что в России медведи ходят по улицам...
— Да, я тоже слышал такую байку в России. Она возникла после того, как американская девочка вышла из самолёта и спросила: «А где медведи?» Медведь считается символом России, как символом США считается Дядя Сэм. Но, естественно, медведи должны жить в лесу, а не в большом городе.
Кстати, у меня было представление, что во многих магазинах должен быть человек из мафии в кожаной куртке. Я думал, что я иногда буду видеть их у дверей.
— А что вообще американцы думают о России?
— Что в России ужасно холодно и много снега. Наполеон, например, застрял во время русской зимы.
Американская молодёжь редко слушает русские группы, и я ожидал того же от русских. Но молодёжь в России слушает очень много англоязычной музыки. А те прекрасные народные песни, которые я знал по пластинкам, — «Подмосковные вечера», «Катюшу», «Калинку» и другие — молодые русские, к сожалению, поют редко.
С имиджем России часто связывают Кремль, Красную площадь и прекрасные русские церкви со своими странными куполами. Считается, что в России есть демократия. Другие понятия, связанные с Россией, — борщ и водка. В США могут считать, что в России много сирот и женщин в поиске американских мужей. Но в общем американцы думают хорошо о русском народе. Никогда не было негативных реакций, когда я говорил, что я православный и интересуюсь Россией.
— Ведётся ли у вас какая-то приходская деятельность?
— У нас в храме мы занимаемся лепкой вареников. Здесь их называют «pirogy». Мужчины сжимают тесто плотней и режут его кружочками. Любят шутить. Мне нравится, что это и общественная работа, и собрание прихожан, я лучше их узнаю. Люблю разговаривать с пожилыми женщинами, они рассказывают о своем детстве и юности. Потом мы продаём эти вареники себе и другим. Не рекламируем, но люди в городе просто узнают об этом через своих друзей. Вырученные деньги идут на нужды прихода. У нашего батюшки диабет, а так как в США нет бесплатного медицинского обслуживания, именно храму приходится платить за лекарства.
Работаем мы раз в месяц, у нас на работе бывает примерно 20 пожилых людей. И наши вареники получаются очень вкусными!
Беседовала Анна Ершова
Журнал «Вода Живая», 2007 г.
