Встретились как-то во дворе котенок и щенок. Заинтересовались друг другом, носы обнюхали и разговорились.
- Привет, - сказал щенок. - Давай дружить!
- Давай, - осторожно ответил котенок. - только сразу честно скажи: будешь смеяться?
- Обязательно! Обожаю веселиться! Мама говорит, это у меня "щенячий восторг".
- Да нет, надо мной смеяться не будешь? Дразниться не станешь, как мои приятели?
- А что их в тебе смешит? Мне кажется, ты симпатичный, - с улыбкой признался щенок.
- А ты присмотрись. Видишь: у меня глаза разные. Один желтый, а другой - голубой.
Не предай!
О творчестве В. Г. Распутина
Добро и зло в наше время поменялись ролями. Добро стало смешным и немодным. Зло преподносится как нечто естественное и необходимое. Добро теряет доверие. Зло обретает несокрушимое алиби. Кому-то удалось вывернуть мир наизнанку и убедить остальных, что так и должно быть. Этот новый мир, получивший название «постмодерн», отличает склонность к отрицанию и разрушению. Традиции и старые формы не могут восприниматься всерьёз постмодернистским сознанием, требующим уничтожения всего, что проникнуто традиционным пафосом.
Человек, добившись послабления своей зависимости от природы, не выдержал напряжения и решил удовольствоваться достигнутым. Как школьник, которому ради пятёрок надоело корпеть над учениками, забрасывает книги и отдаётся улице.
Человек — не функция, а бытие
Давно хотелось написать об этом. Ещё в период миссионерской «чесотки», когда шли споры о правомерности православных групп в соцсетях. Когда многие говорили о необходимости присутствовать везде ради миссионерского воздействия и о недопустимости «самомаргинализации», если можно так сказать — то есть, недопустимости создания групп в соцсетях не ради миссии, а просто ради общения с себе подобными, с единомышленниками. Тогда ещё подумалось о какой-то странной подмене понятий. Ведь есть обычная, природная необходимость жизни в себе и для себя. Странно думать о внешней миссии, забывая о реальных нуждах внутренней жизни.
В доме моём...
В доме моём тишина,
в доме моём покой.
Знаю, я не одна –
это Господь со мной.
Тихо горит свеча.
Отблески от огня.
Это Его любовь
оберегает меня.
Слушаю, как тишина
нежно звенит в вышине.
Это поёт душа.
Мир и покой во мне.
Приди и виждь
Ну что тебе ещё, смешная, нужно?
На свете слёз и горестей не счесть,
а у тебя - лекарство всех недужных,
надежда на покой нетленный есть.
Чего ты ищешь там, где нет спасенья,
зачем стремишься, глупая, пропасть?
Есть у тебя заветный день весенний,
дающий (даром) над страстями власть -
и для тебя, заблудшей, ярко-красный
готов наряд, потир с вином налит.
Приди и виждь, как светел и прекрасен
Его любви нерукотворный лик.
Слово и молчание в диалоге (Тамара Флоренская)
Одной из загадок психологического опыта, о котором пойдет речь в этой статье, является обретение слова или высказывания, которые оказываются ключевыми в разрешении патогенного конфликта: «двухголосого» слова-высказывания. Начнем с описания уровней и разновидностей такого рода опыта.
Многими испытано влияние аудитории на характер речевых высказываний; чем более лектор склонен к импровизации, тем явственнее и многограннее проявляется зависимость его от слушателей: одна и та же тема раскрывается в различном словесном, интонационном, ритмическом, стилевом и т.д. оформлениях. Аудитория оказывается молчаливым собеседником в диалоге и нередко способствует рождению новых слов, мыслей, примеров, аргументов. Объяснить это сознательной настроенностью лектора на данную аудиторию возможно лишь до некоторой степени и далеко не всегда: нередки случаи, когда причина того или иного настроя выясняется лишь постфактум.
О лишениях (Иван Ильин)
Когда мне стукнуло восемь лет, бабушка подарила мне на елку красивую тетрадь в синем сафьянном переплете и сказала: «Вот тебе альбом, записывай в него все, что тебе покажется умным и хорошим; и пусть каждый из нас напишет тебе что-нибудь на память»... Вот было разочарование!.. Мне так хотелось оловянных солдатиков, они даже по ночам мне снились... И вдруг — альбом. Какая скучища... Но дедушка взял мою сафьянную тетрадь и написал на первой странице: «Если хочешь счастья, не думай о лишениях; учись обходиться без лишнего»... Да, хорошо ему было говорить: «не думай»... А мне было до слез обидно. Но пришлось примириться...
«Духовность» и «душевность» Архиепископ Аверкий (Таушев)
«Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный судит о всём, а о нём судить никто не может» (1 Кор. 2:14—15).
Как это так? Почему «душевный человек не принимает того, что от Духа Божия», мало того: как он может почитать это «безумием»? И что значит «судить духовно»?
На языке светском «человеком душевным» обычно называют того человека, у которого проявляются лучшие качества души — человека доброго, сердечного. Почему же такой человек может не принимать того, что «от Духа Божия» и даже почитать это «безумием»? Не учили ли нас ещё с детства, что человек состоит из души и тела и что, хотя тело создано из земли, но зато душа — это высшее начало в человеке, она Божественного происхождения и стремится к Богу? Как же эта душа может быть чуждой Божию и не принимать то, что от Духа Божия происходит? Но вот и апостол Иуда, брат Господень, в своем соборном послании, говоря о том, что «в последния времена появятся ругатели, поступающие по своим нечестивым похотям, которые отделят себя от единства веры», как бы в пояснение потом прибавляет: «это люди душевные, не имеющие духа» (Иуд. 19).
Что это за люди душевные? И почему Слово Божие относится к ним неодобрительно?
Отблеск
Жизнь – это выбор.
И в сети ошибок
бьёшься и плачешь:”Иисусе, спаси!”
Все мы от Бога.
От зла – отрекаясь,
мы для Него
наши души храним.
Все мы –
что малые дети пред Богом.
Божии дети.
Лишь чистой душой
ты ощущаешь
присутствие Божие:
ловишь тот отблеск
в себе и во всём.
2007 г.
Наша жизнь, как маленький клубочек
Наша жизнь, как маленький клубочек:
Катится по полю. Мы за ним.
Кто-то ценит нас, кто зубы точит.
Кто-то к нам любовью одержим.
Кто умён, а кто-то притворился.
Кто-то добрый, но на вид сердит.
Солнце пусть для каждого святится,
Каждого Господь благословит.
Крутится клубочек, нитка рвётся.
Можешь ли концы соединить?
Ты же знаешь, если чашка бьётся,-
Ей уже без трещины не быть.
Жить праведно!
Не станем говорить о Вечности: все будем в ней, - той бесконечности, где нет начала и нет предела.
Представим: сегодня Совесть захотела в мирУ господствовать в делах и помыслах. И что? -
Не будут же при ней юродствовать все преуспевшие в неправды промыслах?!
Хочу сказать о счастье жить на свете. Его мгновения ловить с любимым на рассвете.
Сады Добра выращивать, в полях пшеницу взращивать. Детей рожать, и чтить Отца и Мать! И никогда не забывать, что жизнь однажды лишь дается!
Тогда-то вспомнить нам придется: удел у всех у нас один, - себе ты - царь и господин.
В себя однажды лишь поверив, Христу судьбу свою доверив, - не разучиться б врачевать, лелеять свои Души,
Быть живым
Быть живым —
что может быть больнее?
Жизнь распята на кресте давно.
Я при виде мук её — немею...
Иль пою, когда мне петь дано.
Быть живым —
и счастье, и несчастье:
мёртвым проще,
мёртвым смерть сродни.
А живому —
песня мёда слаще:
он поёт,
исполненный любви.
А живой так немощен — он ропщет,
ведь его томит стремленье жить.
Песни плач летит, но мир — все жёстче:
только смерть страданье исцелит.
На стене висел портрет
На стене висел портрет
Милой дамы средних лет.
Мимо парень пробегал
И усы пририсовал.
Мимо мальчик проходил,
Взглядом даму оценил,
И ещё пририсовал
Как пенсне - один овал.
Вот старушка мимо шла,
Взгляд на даму подняла,
Покачала головой,
И сказала: «Кто такой?»
Так живём – один рисует,
А другой «портрет» толкует.
Ближнему
Я свят тобою
и тобой убит:
любовь и грех
меня легко разит.
И жизнь, и смерть —
с тобой, в тебе, к тебе:
я червь и Бог;
и нет покоя мне.
Кто победит?
Кто побежден тобой?
И кто навек
останется со мной?
нереальность
нереальность
сон-мечта-фантазия
грёза
нелюбовь
нежизнь
убийство
На гребне жизни, в игрище смертельном
На гребне жизни, в игрище смертельном,
Привинченный к фальшивому забору,
Хохочет блудозавр обнажённый,
Забыв о покровительстве ничтожеств.
Жизнь — в присутствии
Жизнь — в присутствии:
Другого и другого.
Жизнь — всегда присутствие
Другого. И другого.
Жизнь — присутствие.
В Швеции потихоньку начинается террор содомитов
На днях в Королевстве Швеция за «недостаток толерантности» десятки таксистов были уволены прямо на курсах гей-этикета, который обязателен теперь для всех водителей такси в Геттеборге и проходит с личным присутствием «комиссаров» от ЛГБТ-сообщества. Шведская газета призвала граждан информировать власти о замеченных проявлениях «гомофобии».
На шведском сайте авпикслат.инфо в разделе «Внутренний рынок труда» появилась статья о том, что многие водители, осмелившиеся шутливо, насмешливо или критически высказаться в адрес ЛГБТ-сообщества Щвеции, были немедленно уволены руководством транспортных компаний.
Босиком по траве
Босиком по траве
наяву, не во сне,
после долгой зимы,
после хрупкой весны.
И летает душа
над водой в синеве.
И прохладное солнце
скользит на весле.
Босиком по траве...
Одуванчиков пух
закружил, закружил.
Летний день, летний дух.
Триединство Божества и единство человечества (Cвященномученик Иларион (Троицкий)
«Да будут едино, якоже и мы» (Ин. 17:11). Так молился Господь Иисус Христос Своему небесному Отцу в последний день своей земной жизни пред спасительными страданиями. Христос основал Церковь, новое общество людей, в котором они должны объединяться между собою каким-то особенным внутренним и духовным единением. Царство Христово не то, что царства земные, где люди объединены искусственными юридическими нормами, но могут быть в то же самое время совершенно разъединены друг от друга всем своим существом, всей своей нравственной природой. Сам Христос единство верующих уподоблял органическому единству ветвей одного дерева. (Ин. 15:1—7).
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 411
- 412
- 413
- 414
- 415
- 416
- 417
- 418
- 419
- …
- следующая ›
- последняя »