Омилия

Никос Зервас. Дети против волшебников. М. «Лубянская площадь», 2005.

Выход в свет, вернее, приход этой книги к российским читателям, произошел практически незаметно. Лишь газета «Аргументы и факты» опубликовала небольшое интервью с ее автором (Н. Зервас. «Иногда стыдно за русских».// АИФ. - 2006. - № 5, с. 25). В отличие от постепенно стихающей, но все еще продолжающейся рекламной шумихи, сопровождающей выход в свет очередного тома из «эпопеи» Джоанны Ролинг о Гарри Поттере (или появление очередного фильма о нем), на сей раз реклама безмолвствовала. Возможно, молчание являлось следствием шока. А потом на некоторых Интернет-сайтах началась настоящая травля книги и автора, вплоть до заявлений, что книга достойна только того, чтобы выбросить ее в мусорное ведро. И не случайно. Можно было ожидать чего угодно – появления очередного подражания «гаррипоттериаде» или очередной пародии на нее, но только не этого.

В лесу под деревней Сухушей среди берез бродит сентябрь под руку с осенью. Они шепчутся шорохом падающих капель - моросит дождь, шуршанием опадающей листвы под ногами. Примите меня в свою компанию, она мне так по душе.

Эта возможность побродить по лесу- подарок последних дней отпуска. Как хорош гриб - белый крепыш. Молодой и по-осеннему крепкий. Одаривает радостью удачливости. Я никуда не спешу, брожу среди деревьев, любуюсь и примечаю робкую веточку летних голубых колокольчиков, рубины ярких плодов дикого шиповника и снова гриб, и еще один. Корзина приятно тяжелеет в руке, подтверждая пословицу: «Своя ноша не тянет». Рядом с пнем обманчиво притихший под дождем муравейник. У них передышка – дождь. Отдохните трудяги, у вас есть на это право. Звонкой оплеухой на щеку падает увесистая дождевая капля и мне смешно.

Закончился дождь и тут же начали свой танец в теплом еще воздухе мотыльки и стрекозы. Нарядная бабочка влетает в окно машины и с легкостью, пританцовывая в воздушном потоке ,вылетает в другое, приглашая с собой порадоваться прощальному теплу, простору поля.
Я влюблена. Давно и надолго, может быть навсегда. Я влюблена в осень.

Где зимний ветер навевает сны
о реках неземной голубизны, –
земля застыла, не истратив глины.
Но ангелы в привременном аду
летят и отражаются во льду.
А тот – отставший – смотрит на долины,

застыв на миг в небесном витраже.
И наши отражения уже
одно в другом сквозят неотделимо:
он – с трещинкой кровавой на губе,
играет солнце на его трубе
за долгий миг до гибели салима;

а это – я на новеньких коньках
как будто пролетаю в облаках,
а подо мной – долиною молчащей,
минуя горы, равно – города,
в безмолвии неведомо куда –
бредут волхвы заснеженною чащей…

Неуловимый отблеск золотой
качается над вечной мерзлотой.
А я скольжу по чёрной глади пруда, –
живущая в надежде и нужде
с молением о хлебе и дожде, –
и жду чудес, и не вмещаю – Чуда.

Вот вам Бог и порог,
Светлый дух тишины.
Вечный мир без единого стона.
И не жмите курок,
Нет причин для войны,
Просто время дурного сезона…

Наши мысли – весна,
Если в душах цветы,
А не чёрно-сухая аллея.
В добрый путь, а не «на»…
Вы кому-то нужны,
Так идите, идите смелее!
2010

Детектив

В младшей группе на парапете стояла большая фарфоровая кошка. Один глаз хитрый, прищуренный, другой — открытый, удивлённый. И однажды, то ли ей полетать захотелось, то ли замечталась она, но почему-то на пол свалилась. Полголовы с ухом и глазом откололось. Лежит, растерянно в потолок смотрит.

А рядом — Томочка, Анечка и Петечка.

— Не ты ли, Томочка, ближе всех стояла? — прищурился Петя.

— Что ты! Анечка — гораздо ближе, — ответила Тома, и глаза у неё сделались круглые-прекруглые.
А Вера Сергеевна сказала:

— Что ж, дорогие мои! Вот вам три часа. И пусть мужественный, честный и смелый человек мне наедине, на ушко, признается. Потому что всё равно тайное станет явным.

И ушла.

А Петя забеспокоился, и снова — к Томочке.

— Что надумала? Я всегда считал: смелая ты и честная.

Я живу не за тем, чтоб чего-то добиться,
Или резко понравиться всем.
У меня есть душа – она вольная птица
И не любит дешёвых проблем.

И по жизни своей за тузом не гонялся,
«Хлеб насущный дай, Боже, нам днесь!» -,
Так меня научили, чтобы жить не боялся,
Потому я пока ещё здесь.

И мечтал о любви, и порою влюблялся,
Но не радовал мнимый успех.
И гуляя вдвоём, я один оставался,
А душою тянулся наверх.

В облака, в синеву, за туманные дали,
Словно там находился мой дом…
Я пишу не за тем, лишь бы где-то признали,
И конечно забыли потом…

Просто я полюбил этот мир многогранный,
Будто сердце небесным ключом,
Мне открыли когда-то, совсем ещё рано
И вперёд подтолкнули плечом.
2010

Звонит приятельница, делится новостями из своего житья-бытья и предлагает сюжет для рассказа. Гости приехали хмурые. Нахмуришься тут! Хоть дорога из Москвы до Ржева стала уже привычной, но все равно утомляет. А тут еще автомобильные пробки у Зубцова из-за ремонта дорожного полотна. Обидно простоять в них час, а то и больше в десяти минутах от мамы-папиных объятий. Что же мы не ржевские? Знаем дороги в округе. Решено. Едем в объезд. По проселкам, через ручьи и глубокие лужи добрались…без номеров.

Где-то отвалились, не выдержав экстрима. А автомобиль новый, в банке еще ссуда не погашена .Получение новых номеров обернется беготней в ГАИ, страховую компанию и так далее. Да еще и приличных финансовых расходов не избежать. Решено возвращаться и искать пропажу. Шанс найти приблизительно такой же, что иголку в стоге сена. Вооружились вилами, граблями и поехали на поиски. Результатов никаких. На следующий день праздник – осенняя Казанская. Пошли всей семьей в церковь на службу. После обеда снова мужчины собрались на поиски потерянных номеров. Результат нулевой. Исчезла последняя надежда.

                            * * *
Всяко хищного хитрого зверя во мне излови,
облегчи не ручную поклажу – сердечную кладь.
Научи меня, Господи, той нетелесной любви:
не лицо дорогое – любить, не объятья – желать.

Зверь и впроголодь жив – не кормлю, не давала бы пить,
да сама угасаю – близнец не по крови родной.
Научи меня, Господи, так незлобиво любить,
чтобы алчущий зверь не метался по клетке грудной.

Научи меня, Господи, видеть очами любви
не своё отражение в муже – подобье Твоё,
чтоб не выло, не корчилось, изнемогая в крови,
то дитя, одичавшее с голоду, яко зверьё.

Я люблю талантливых артистов,
Для которых совесть не игра,
В том числе способных пародистов,
А не так – уродцев от пера.

Господа бездарные кривляки!
Я вам говорю не первый раз:
Самые обычные собаки –
Лучше и талантливее вас!

У людей свои пути-дороги,
Где не всякий друг тебе и брат,
А зверьё гораздо ближе к Богу,
Потому что звери не грешат!

2010

Ее так все в нашем храме и называли – «тетя Катя». И батюшки, и староста, и прихожане. Она пришла в храм уже в пожилом возрасте. Пришла, как и многие, от невыносимой скорби: в автокатастрофе погиб ее единственный сын Валерий. Мужа у тети Кати не было, невестка и внук жили отдельно, к тете Кате относились тепло, но не так, как Валера. Тот звонил каждый день, часто навещал маму. После его смерти она осталась совсем одна. Через несколько дней эта пустота стала настолько невыносимой, что она, сама себя не помня, побежала в церквушечку через дорогу от дома. Вбежала в храм и упала на колени. И вдруг слезы полились – а до этого их не было: как услышала о Валере, так словно что-то замерло внутри. А теперь вот прорвалось…

Эту, прямо евангельскую, историю о своих родных рассказала мне прихожанка нашего храма. Ее, тогда молодой еще, дедушка с семьей жили в деревне. Перед Пасхой отправился он на речку, чтоб поставить сеть и наловить к празднику рыбы. Чего бы лучше можно придумать? Пост у православных кончается, праздник праздников впереди, хороший улов был бы к месту.
Да вот за заботами и хлопотами про сеть как-то дед позабыл и вспомнил только в сам праздник. Пошел на речку, и за ним увязались вездесущие ребятишки. Сеть выбирает, а там столько рыбы! Мечта любого рыболова. Я тут же прикинула обстоятельства на себя. Вот здорово, такой улов! И семье хватит, и добрых людей угостить к празднику можно. Как Господь милостив, посылая такое изобилие!
А рыбак сделал так: выбрал всю рыбу из сети, да и отпустил ее снова в речку. А пустую сеть домой принес , и развесил на просушку. Мальчишки донельзя удивленные таким поступком взрослого соседа решили доложить жене рыбака:
- Тетя Мария, тетя Мария, а вот ваш дядя Мартын столько рыбы поймал, а себе ничего не взял, всю рыбу в речку отпустил.
Жена спрашивает, почему так кормилец себя повел, а он ей в ответ:

Красивый сон. Спасибо ночь-сестра!
Да будет мир среди всего живого!
Любимый чай, как ритуал с утра,
Но хочется чего-нибудь другого…

Я не о чае, он всегда к столу.
И не о снах, совсем не в этом дело.
Я помню подарили мне юлу,
Которая, кружась, о чём-то пела.

Но через миг её уже трясло,
И детское заканчивалось диво.
И пьяная, шатаясь тяжело,
Она валилась на бок некрасиво.

Всего лишь сон. Поющая юла
Мне, словно, тайну новую открыла:
Как жаль, что жизнь прекрасна и мала,
А сердце эту землю полюбило!
2010

Бабушка… У кого из нас при этом слове не станет тепло на сердце. Сразу вспоминается детство: пирожки с черникой и оладушки с вареньем, бесконечные сказки и колыбельные на ночь, рассказы о жизни никогда не виденных родственников, самой бабушкой придуманные игры… Учила бабушка своими рассказами, учила и своим примером. Много добра делала она людям. Терпеливо, с улыбкой переносила выпадавшие на ее долю невзгоды. Как и большинство русских людей в советское время, сохранила она в душе свет Христовой веры, хотя и не была особо церковной. Именно ей, бабушке, я купила первую в своей жизни икону – когда, еще некрещеная, я вместе со своей школой была на экскурсии в Псково-Печерской Лавре.

А потом я выросла и покрестилась. Бабушка восприняла этот шаг очень одобрительно, стала присылать мне православные открытки ко всем церковным праздникам. Но сама продолжала заходить в храм лишь изредка, поставить свечки да написать записки.
Как-то раз, гостя у бабушки, я заметила, что она не носит крестик. Удивилась, спросила ее, почему – и бабушка покладисто надела его и с тех пор не снимала.

                                Я пришёл на эту землю,
                                Чтоб скорей её покинуть.
                                                  Сергей Есенин

Плóдом тайного призванья
Жизнь короткую приемля,
Не за тленным воздаяньем
Я пришёл на эту землю.

Я не ангел, судьба ко мне строже
Подошла, для чего-то храня.
Мы с тобою не только похожи –
Ты давно стала частью меня.

Каждый день проверяется совесть,
И порою устав от себя,
Я молчу, только пишется повесть
О любви, где живём ты и я.

И немногим понять за словами,
В одиночестве пролитых слёз,
Где умами, сердцами, глазами,
Две души повстречались всерьёз!

Пусть летят в нас лукавые стрелы
Жгучей ревности, сплетен венок.
Я дарю тебе лилии белой -
Нашей веры и счастья цветок.
2010

Всего день без Тебя,
Как на опытах в колбе:
Серой мышью, пугливой –
И туда и сюда.
А в стакане не водка,
Просто жизнь и вода.
И не хочется пить мне,
От удушья сонливо…
Жить, по новому жить…
Наяву, не во сне..
Приходи иногда,
Здесь осталось недолго…
Побежали года…
Я один в толстой колбе:
Маюсь,
Каюсь,
Похоже
Это будет всегда?!
Хоть и полуживого,
Вспоминай меня, Боже!
2010