Церковь

Часто на разнообразных встречах и даже на церковных соборах звучит мнение, что «ради единства» необходимо прийти к консенсусу по какому-то вопросу, даже если у нас есть по нему разномыслие.

А бывает, что одни и те же соборные институты, в которых заседают одни и те же люди, принимают противоречащие друг другу решения, оправдывая себя тем, что действуют «ради единства» или «для единства». Существуют и политики с церковными деятелями, которые утверждают, что они борются за единство института, который представляют, искусственно противопоставляя себя тем, кто будто бы не заинтересован в сохранении единства.

Часто можно услышать заявление каких-нибудь псевдо-библейских сектантов, что «мы-то живем по Писанию, мы библейские христиане, а вы, те, кто называет себя православными, всё время ссылаетесь на какое-то Предание, а ведь еще Иисус обличал предания старцев, имея в виду фарисеев. Получается, что вы, ссылаясь на Предание, сами себя записываете в фарисеи». Этот стереотип противопоставления Писания и Предания, ощущение их почти онтологического различия во многом мешает грамотно организовать противосектантскую полемику. Поэтому попытаемся разобраться, что же такое Предание.

Две принципиальные ошибки сектантов

Прежде всего, необходимо подчеркнуть онтологический статус Предания. Само утверждение, что «Иисус Христос нам оставил Писание, и мы по нему живем», уже неверно, так как что-то оставляет тот, кого уже нет. Л.Н. Толстой оставил собрание сочинений, он давно умер, но его сочинения мы читаем и так следим за его мыслью.

Спаситель никогда не говорил, что оставит Свою Церковь. Он сказал: «Я с вами всегда, до скончания века». Он всегда пребывает в Своей Церкви, по слову Своему. Очень важно обратить внимание собеседника на эти слова.

Для всех евангеликов типична идея, что Церковь была вначале, потом исчезла, а в новейшие времена возродилась. Но разве Спаситель говорил: «Я побуду с вами немного вначале, потом Я вас оставлю, а приду в XVI веке с Лютером»? Или в XIX веке с Чарльзом Расселом, основателем секты «Свидетелей Иеговы»? Или с Джозефом Смитом, основателем секты мормонов? Он сказал: «всегда», — и если мы Ему верим, то Его слово непреложно — значит, никакого временного исчезновения Церкви в принципе быть не может. Христос основывает Свою Церковь навеки, и Он в ней пребывает.

Есть в великом стаде Христовом овцы добрые, есть и злые; и не всякая овца, называющая себя Христовою, станет одесную (по правую сторону) праведного Судии и унаследует Царствие Божие; иная овца и к козлищам причтена будет, и на шуей (на левой) стороне будет поставлена и вместе с ними во ад будет отослана. Не удивительно быть во аде козлищам: вот достойно удивления, что есть там и овцы, которым уготовано место одесную Христа, для которых отверст рай, которых ждет к себе Царство Небесное! — Что же это за овцы? — Это те, которые носят только имя овец, а дела у них — как у козлищ; которые только по имени называются христианами, а дела у них как у неверных; которые только считаются овцами Христовыми, а по развратной жизни, — они рабы диавола, устами они чтут Христа, а сердце их далече отстоит от Христа. Есть и такие овцы, которые по видимому творят добрые дела и кажутся достойными десного предстояния с благословенными овцами Христовыми; но совершают свои добрые дела с гордыней и тщеславием, осуждая при том немощных братий и почитая себя лучше других, и за это будут посланы во ад вместе с козлищами.

Как же распознать: кто добрая овца Христова, достойная Царства Небесного, и кто — злая, которую Судья праведный отошлет во ад с козлищами? Поистине мы не можем сего сказать с точностью, ибо и о своем спасении не знаем, — все это известно Единому Богу. Ради же пользы душевной нам полезно знать — не о других, а о самих себе: что такое мы? Овцы или козлища? — А для такого познания есть три признака добрых овец, которые указал нам Сам Господь пречистыми Своими устами. «Аз есмь Пастырь добрый, — говорит Он, — и знаю Моя, и знают Мя Моя» (Ин. 10:14).

Доклад, прочитанный на съезде РСХД в Бьевре 14 мая 1967 г.

«Стойте в свободе, которую даровал нам Христос» (Гал 5: 1)

1

Тема моя очень трудная, и я отлично сознаю ответственность, лежащую на всяком, кто дерзает касаться ее. Я хотел бы, поэтому, избежать всякого риторического заострения и преувеличения. Мы живем в раскаленной атмосфере, и в нашей церковной действительности вопрос этот — не академическая абстракция, а живая боль. Всем нам нужно помнить слова св. Иоанна Богослова: «Испытывайте духи, от Бога ли они…».

Мысль Церкви в настоящую минуту и… в минувших веках…
Есть вдохновение Святого Духа. (А.Хомяков)

Современной церковной мысли по-прежнему приходится преодолевать два вида соблазнов, идущих со стороны, противоположной вдохновению Святого Духа, со стороны рационализма лютеранствующего сектантства и одновременно староверства. Может быть, евангельским прототипом первого были саддукеи, не верящие в Воскресение, а второго — фарисеи, «оцеживающие комара, а верблюда поглощающие».

Найти для себя путь, не причастный ни к тем ни к другим, означает обрести «Царский путь Креста Господня», путь мысли апостолов и подвижников Церкви.

Из доклада "Авторитет и свобода в Церкви", 1967

Можно ли, между тем, сомневаться в том, что эту неутолимую жажду абсолютной свободы внесло в мир христианство? Ибо весь «ужас» христианства, если так можно выразиться, в том и заключается, что в нем нет ничего «умеренного», ничего направленного к «среднему человеку» с его «умеренными нуждами».

Оно берет каждого и говорит: «Бог или диавол, Небо или ад, но не серенькая середина». И потому, в конечной итоге, именно оно ответственно за ту страшную поляризацию авторитета и свободы, которая взрывает все время «мирную жизнь» людей. Да, христианство разрушило ту «меру», которой так сильна была древняя Греция: «Человек есть мера всех вещей»…

Четверг, 21 февраля 1974

«Церковность» должна была бы освобождать. Но в теперешней ее тональности она не освобождает, а порабощает, сужает, обедняет. Человек начинает интересоваться «старым» и «новым» стилем, епископскими склоками или же всяческой елейностью. И духовность он начинает воспринимать как необходимость читать скверные книги, ужасающие по своей бедности и риторике, всякие брошюрки о чудесах и чудотворных иконах, всякую сомнительную «поповщину», все время болтать на религиозные теми.

Нужны ли Церкви таланты?

Прогрессивная часть общества — это те люди, которые смогли реализовать свой потенциал, добиться успеха и признания. Но где-то в тени существуют еще и неудачники, которые ничего особенного так и не смогли сделать в этой жизни, как говорится, зарыли в землю свой талант.

Более внимательные размышления заставляют иногда посмотреть на вещи иначе. Характерный пример. Дело было на одном из сельских приходов Волыни. Каким-то чудом туда попал пенсионер с консерваторским образованием, который от всей души хотел послужить Богу своим прекрасным голосом. Но совсем неожиданно его благочестивое стремление встретило отпор, потому что слишком уж выделялся оперный голос среди скромных вокальных потуг клиросных бабушек. И в результате взрывоопасная смесь обиды и разочарования надолго отбросила его от храма. Казалось бы, он был прав: неужели Церкви не нужны таланты?

О номинальных христианах. Взгляд священника на некоторые явления приходской жизни

Итак, если кто принимает на себя имя Христово, а того,  что умопредставляется
с сим именем,  не являет в жизни,  тот ложно носит сие имя… оно — бездушная личина
с  чертами человеческого образа, наложенная на обезьяну. (Свт Григорий Нисский¹)

К. Льюис написал, в свое время, в «Письмах Баламута», что бесовская игра с людьми «состоит в том, чтобы они бегали с огнетушителем во время наводнения и переходили на ту сторону лодки, которая почти уже под водой»². При внимательном рассмотрении окружающей действительности можно убедиться, что писательская проницательность не подвела Льюиса.

Если 15 лет назад можно было еще сомневаться и рассуждать о применимости тех или иных способов привлечения людей в Церковь и духовного влияния на их жизнь, то сегодняшнее положение требует выработки единой конструктивной позиции.