Омилия

Минисказка для самых маленьких

     В уголочке на кухне поспорили как-то веник, швабра и совок.
     - В доме нет никого чистоплотней меня и моей тряпки! - выпрямилась во весь свой рост швабра, - я и пол вымою, и тряпкой под шкаф залезу. Я - самая чистоплотная!
     - Вот уж нет! - распушился веник, - если и есть, кто больше всех в доме чистоту любит, то это я! Я и с половиков вымету и сор подмету!
     - Спорьте, спорьте! - ухмылялся совок, - я-то знаю, что я самый чистоплотный. На себе я мусор собираю и до мусорного ведра доношу, ни крошечки не просыплю! Ах, сколько мусора я вынес на себе!
Услышал этот спор дедушка и сказал:
     - Без вас, конечно тяжело! Но самая чистоплотная - наша внученька! Она и подметёт, и полы вымоет, и мусор на совок соберёт. Кто не ленится вас в руки брать часто, да убирать чисто, тот самый чистоплотный!   

На дворе уже ночь. Вот только к Теме, а по-взрослому, Артему, сон все никак не приходит. Оно и понятно: ночь-то ночь, да на улице так светло, что даже лампочку включать не надо: все видно, как днем. И цветущие герани на окнах, и старинную мебель в бабушкиной комнате, в том числе стеклянный шкаф под названием «горка», в котором тускло поблескивают посуда, фарфоровые статуэтки, хрустальные бокалы и салатницы. Видно и зеленую лампадку, что горит в углу перед иконами. Икон три: Христос-Спаситель, Божия Матерь Казанская, и еще одна, какой Тема прежде никогда не видел. На ней на золотистом фоне нарисована белая церковь, стоящая среди зеленых елочек. Двухэтажная, с зеленой крышей и высокой колокольней. Справа от нее – седобородый старик в красных одеждах, похожих на те, что носят священники, держит в руках книгу в зеленом переплете с нарисованным на ней Крестом.

Сказка о дружбе

Глава первая
Как малютка Тортоед появился в лесу

В том-то и дело, что никто не знает, как он здесь появился.
Малютка Тортоед сидел на пеньке и с удивлением оглядывался по сторонам.
Первым его заметил Заяц. Он выглянул из-за кустов, растопырив похожие на антенны уши, и быстро куда-то исчез.
Вскоре один за другим из чащи стали выходить лесные звери. Как в театре, они молча занимали места вокруг пенька, на котором сидел незнакомец. Даже если бы малютка захотел, теперь он при всем желании не смог бы никуда убежать.

Душа ждала полёта, тёплых чувств.

Предчувствие витало надо мною.

Ещё совсем немного - и взлечу

               над этой повседневной суетою.

Ещё немного - и смогу вздохнуть

всей грудью,

                навсегда прощаясь с грустью;

обрящу предназначенный мне путь,

наполнив душу

                   нежным светлым чувством.

Из той реки, которая несёт

в безоблачно-бездонное  пространство,

где жизнь без истин невозможна...

Ясно!

      как озаренье вдохновенья взлёт.

И я, как в сад, войду в прохладу Неба,

душой сливаясь с пеньем синих птиц,

и, став одной из них, вкусив Вина и Хлеба,

вернусь в стихи,

                      чтоб этим Небом жить.

Сквозь сонм ушедших многолетий
Младенец землю обнимал,
И звезды пламенем соцветий
Он, как букет, с небес ронял.

В пустынный мир вошел Он тихо,
Под сушь ветров, летящих ввысь,
Лишь птиц, кружащих в небе, крики,
За горизонт легко неслись.

Он рос в любви, заботой нежной,
Был от Рожденья окружен,
и Духом чистым и безбрежным
от всех падений огражден.

И часто к небу возносилась
Душа Христа о нас моля,
Судьба Великая вершилась,
О как ждала Его земля!

И грешным дал Он искупленье,
Свободу миру подарил,
Он навсегда Своим Рожденьем
Дрогу в Небо озарил.
 

На самой вершине высокой-превысокой горы, выше которой и в воображении нельзя ничего представить, цветет сад. От его благоухания закружилась бы голова у любого человека, он даже умер бы, если б только мог попасть в этот сад прежде времени. Постоянно живут в нём только райские птицы, которые хранят здесь свои райские песни. Потому что это — Сад Песен.

Если услышит человек в сердце своём чарующую песню из дивного сада, то уже не может жить по-прежнему. Наоборот, он забывает обо всём на свете ради нескольких строк, зацепившихся за край одежды его воспоминания, и потом пытается вспомнить всю песню во чтобы-то ни стало — так она прекрасна. Но вспомнить ее можно лишь побывав в Саду Песен. А чтобы в него попасть, надо очень сильно захотеть спеть свою песню — другого пути нет.

Заглянуть бы за горизонт. Что там? Давно не видела я завораживающую линию, связывающую небо и землю. Или всё-таки разделяющую?

Хочется тишины. Но вместо нее повсюду только шум: грязный, бессмысленный, наглый. Я заглушаю его музыкой. Все же шум гармоничный предпочтительнее для жизни. Порой он даже лечит...

А еще есть шум внутри. Он тоже лишает покоя, но как же я дорожу им. Да и не шум это вовсе, а мно-го-го-ло-сье. Десятки, сотни голосов, представляющих ту или иную еще не спетую мной песню, но которую, верю, предстоит спеть. И не галдят они - просто высказывают себя, чтобы я услышала их.

Всё равно от этого многоголосья трещит голова. Я подобна паровому котлу: во мне кипит мысль, и надо спустить пар. Я должна работать, чтобы вылечить голову, только сил мало.

Нет, я, конечно, могла бы прогнать эти голоса, но разве сошла я с ума настолько, чтобы гнать свои песни?

Жить — прекрасно! И как жаль тратить себя не на созидание, а на преодоление всякого рода мусора и грязи. Чувствую себя засорившимся фильтром. А грязь всё прибывает и прибывает, словно специально, чтобы помешать мне петь...

 *   *   *

Мудрость Божия,

кто я, зачем?

Просвети 

         мою душу ослепшую.

Не отринь меня,

             странную, грешную.

Не покинь меня

в бездне совсем.

Миг блаженства.

И миг пустоты,

одиночества, жажды и муки...

Как дитя,

          растерялась душа,

истомившись в разлуке.

Эти слёзы как дождь.

Окропи и омой,

               мою веру умножь!

Не оставь меня,

                 Господи мой!

Закатилось за горизонт усталое красное солнышко. Вышла на прогулку добрая Фея Ночь. Взмахом волшебной палочки зажгла она яркие звёзды на ночном небе.
Засияли звёздочки мягким золотым светом. Зажглась луна, посылая на землю нежный серебряный отблеск.
- Спать! Спать пора! Всем спокойной ночи! - говорит Фея Ночь, накрывая сверкающей звёздной шалью всё вокруг и взмахивая волшебной палочкой. Встряхнёт она чудесным, вышитым золотыми звёздами платочком над лесной поляной и цветы закрывают свои нежные бутоны до утра. Звери в норках, птицы в гнёздах, дети и взрослые в своих домах - все засыпают сладким сном.
Из окошка небольшого дома струится мягкий свет. Около камина сидит бабушка с вязанием и рассказывает внуку Феде разные интересные истории.
- Каждый раз, когда Фея Ночь появляется на небе, она раскрывает своё звёздное покрывало и с него на Землю падают несколько волшебных звёздочек. И тот, кто найдёт упавшую звёзду и успеет загадать желание, пока она горит своим волшебным светом, станет самым счастливым человеком на свете! Только желание должно быть одно и самое-самое заветное!

В детстве из всех праздников больше всего я любила Новый год. Не только за подарки, запах мандаринов, еловой хвои и звенящих от мороза елочных игрушек, которые мы заносили домой в старой деревянной коробке из сарая. Я любила его за какую-то тайну, за непонятное мне самой предощущение чуда.

В те далекие годы мы с Витькой мечтали стать хоккеистами и почти все зимние дни проводили на катке.
Неподалеку от нашего дома, за огородами в сосновом лесу находился небольшой пруд. Когда-то там была свалка, но ее убрали, и образовавшаяся яма заполнилась водой. В декабре пруд застывал и превращался в каток. На его неровном льду играли в хоккей мальчишки из соседних домов.

Меня в игру брали редко. Мне полагалось стоять на снегу, пританцовывая от холода и болеть за наших. Наши были там, где Витька, и почти всегда они проигрывали.
- Это нам не повезло, – говорил Витька, когда вечером мы возвращались домой, - вот увидишь, мы им завтра накидаем.
Я кивала, зная, что и завтра будет то же самое. На наших глазах густел воздух, и в небе над темными силуэтами деревьев загорались яркие звезды.

Жила-была одна девочка. Почему-то так вышло, что она не знала добрых слов. Она никогда и никому не говорила добрые слова: спасибо, пожалуйста, здравствуйте. Всего добивалась капризами и громким плачем. Вам приходилось слышать доносящиеся из окошка громкие крики?
– Не хочу! Не буду! Не трогай мою куклу! Это моё! Не отдам! Уходи!
Но однажды девочке приснился страшный-престрашный сон. Во сне она попала в странный город. Всё здесь напоминало город, в котором она жила: и улицы, дома, даже деревья и кустарники были такие же, но только серого цвета! Серое небо, серые тихие птички на деревьях, серые скучные люди с угрюмыми лицами. Девочка удивлённо смотрела по сторонам и вдруг поняла, что заблудилась. Она шла по длинной серой улице с одинакового цвета домами и никак не могла понять, где же находится её дом. Все дома были очень похожи друг на друга, девочка испугалась и заплакала. Но вот она увидела проходившего мимо мужчину. На нём был серый костюм, серая рубашка, серые туфли и шляпа, даже очки на его носу были в серой некрасивой оправе.
– Скажите, где мой дом?

Я с молитвой к Тебе припаду,
Преблагая, Пречистая Дева.
Не в бегах от Господнего гнева
Ум заблудший к Тебе возведу.

Порастратившись, просит душа
Малых крох неземного общенья
И с надеждою ждёт утешенья,
Чтоб не пасть, безнадёжно греша.

Ты прости, что неясен мой взор,
Недостойны и кратки молитвы,
Но со злом не окончена битва –
Не введи, Преблагая, в позор.

Об ошибках и лени скорбя,
Угасая от долгой разлуки,
Я прошу: восприми на поруки,
Светом Сына призвавши меня.

Я с молитвой к Тебе припаду,
Ставши опытней в мире суровом.
Под Твоим благодатным Покровом
Счастья вечного милость найду.

9.05.2010 г.
 

Выкладываю сказку про кактус, обещанную Марине Алёшиной.
Сказка, рассказанная в ботаническом саду одной маленькой бумажной фее Вее.

Глава из книги

Давным-давно одной маленькой страной, затерявшейся среди каменистых гор и густых лесов, правила молодая царица. Была она не только мудра, но и необыкновенно красива. Подданные любили свою прекрасную царицу и желали постоянно любоваться её светлым ликом, но она, будучи очень скромной, выходила из дому только в самую тёмную ночь года, когда все обитатели крепко спали.

Я весной - словно тающий снег.
Летом птицей летаю зелёной.
Плачу осенью. Новорождённый
ожидая, стремительный бег!

И, наверно, зимой лишь живу -
в этих вихрях, узорах, и звёздах...
В хороводе прозрачных берёзок,
в синих тенях я эхо зову.

Тишина, как пушистая шаль,
приютила меня. Эта вьюга
завораживает круг за кругом.
Ускользает в бескрайнюю даль.

Светлый Ангел прохладным крылом
сберегает меня от печали!
Вспоминается мне о былом,
где любили меня и прощали...