У больничной кровати присяду.
Слышу, шепчут молитву уста:
«Посиди, Богородица, рядом,
Попроси за меня, Ты, Христа».
На челе ее локонов пряди
Осторожно поправлю рукой
И, в глаза изможденные глядя,
Помолюсь за нее Пресвятой:
«Посиди, Богородица, рядом.
Мы с Тобой ощущаем покой.
От болезней, невзгод, неурядиц
Омофором Своим нас покрой.
Не в Небесном сияющем граде, –
Ты средь тех, кто на грешной земле.
Посиди, Богородица, рядом!» –
С умиленьем взываю к Тебе.
Это ложь, что христиане не боятся смерти. Смерти боится любой добрый человек, ибо страх этот живительный. Я знаю про то не понаслышке — я воин и не раз смотрел в глаза смерти, в то время как меня убивали, и как убивал я сам. Тот, кто боится смерти, ценит жизнь, и значит, просто так не будет её отнимать у другого. А в ком нет сего страха, в том нет и ничего святого. Такой человек хуже зверя. Как наш император Юлиан, да простит и вразумит его Господь.
Да, христиане боятся смерти, но мы боимся её не с паническим удушающим чувством, что всё закончено, а так, как, находясь во чреве матери, дитя боится родовых мук перед своим рождением…Мы боимся, и ждем, и уповаем…
Богородица Дева явила
Чадам верным Свой чудный Покров,
И отрадою - дивные силы
Заблистали в огнях куполов.
Как великую тайну измерить,
Не забыть тот сияющий Дар?
Нашей слабой и ропщущей вере
Не растратить священный пожар?
Во славном городе Царьграде
Есть храм Влахернский - Божий Дом.
В нём служат люди Бога ради,
К Отцу Небес взывают в нём.
В земной поклон сгибают спины
И жарко молятся в слезах,
Чтоб враг бездушный – сарацины
Не обратил их землю в прах.
Осознавали греки ясно,
Что меньше их, чем мусульман.
Взывали к Богу ежечасно,
Чтоб отступил назад тиран.
Сошлись на общую молитву,
И каждый искренно просил,
Чтобы Господь неравной битвы
В священный град не допустил.
Дорогие братья и сестры, соратники, друзья!
Сегодня, 13 октября исполняется 30 лет русской матери Анастасии Завгородней, у которой финские органы государственного патроната отобрали четверых детей, включая семидневного младенца (который серьезно заболел после разлучения с матерью). Семью Завгородней уничтожают без суда и следствия, по ложному доносу на отца, который якобы шлепнул ребенка.
Свой юбилей Анастасия встречает в финском бункере, куда она помещена без права выхода на улицу. Анастасия, как и многие другие русские матери за рубежом, переживает страшную трагедию.
В день 30-летия Анастасии Завгородней движение «Русские матери» (член «АРКС») обратилось с призывом помолиться о скорейшем освобождении из насильственного пленения ее семьи, а также всех российских детей — невинных узников ювенальных систем Запада.
Думаю о Стиве Джобсе, Билле Гейтсе и о психотипе людей, представляющих их профессию: компьютерщиков, программистов, виртуалистов, футуристов, технократов. Я человек другой складки, гуманитарной, и могу ошибаться, но возможно, эта «посторонность» и полезна при взгляде на создателей современной информационной вселенной. Может быть, главное в них — это отсутствие трагического чувства жизни, поэтому агностицизм, универсализм или буддизм им ближе, чем монотеистические религии, исходный пункт которых — грехопадение человека.
Множество учёных сходится во мнении, что мы живём накануне столь грандиозных перемен, связанных с развитием новейших технологий, что последствия их невозможно предсказать и даже осмыслить. Появился особый термин: «технологическая сингулярность» — ожидаемый взрывоподобный рост скорости научно-технического прогресса вследствие создания искусственного интеллекта либо значительного увеличения возможностей человеческого мозга за счёт биотехнологий.
О том, что это не досужие бредни футурологов, а объективная реальность ближайшего времени свидетельствует, например, тот факт, что в 2009 году при содействии NASA и компании Google в Калифорнии был создан «Университет сингулярности».
Это лето мы проводили на даче. Недалеко от Питера, у бабушки с дедушкой здесь был солидный дом и просторный участок. Лето стояло жаркое и ребята любили развлекаться, поливая друг друга водой. Мне эта затея скоро прискучила, и я ушел в дом читать книгу. Чтобы спастись от жары, она были раскрыты настежь. Возле одного из них я и примостился с книжкой.
Обе ставни были распахнуты наружу. Подняв голову, я увидел в оконном стекле отражение. Это был младший братец с полной банкой воды в руке. Он явно намеревался подкрасться к окну и окатить меня. Поганец, ведь и книгу мог загубить! Ну, ничего, найдем на тебя управу.
Я встал на цыпочки и осторожно отошел от окна. Прокрался на кухню, где стояли полные ведра колодезной воды, зачерпнул полный ковш и также тихо вернулся. Посмотрел в оконное стекло: братец был на месте, в позе затаившейся кошки. Я тихо высунулся наружу и вылил полный ковш холодной воды ему за шиворот.
Такого визга я не слышал давно. Собирался человек незаметно окатить водой брата, а тот его так подло опередил. Братец выронил банку с водой, которой собирался меня окатить, потом зачерпнул воды из лужи под окном и выплеснул ее на оконное стекло.
Октябрь горит костром в городском парке. Пылает ярко-оранжевыми, красными, желтыми, бордовыми бликами. Обжигает промозглым воздухом. Кружит искрами — листьями. Дует, срывает с деревьев листву ветер. И с каждым днем деревья стоят всё тоньше, всё прозрачнее пока почти уже не растворяются в промозглом осеннем воздухе.
Тучи синие набегут. Повиснут над парком. Вода в пруду сразу потемнеет — из голубой станет изумрудной. И радостно загогочут утки, встречая дождь.
Гогочут утки, ныряют парами под воду, соревнуются, кто дальше проплывет. Бьют крыльями по рябой от измороси зеркальной поверхности, окатывая себя и друг друга брызгами. Играют под дождем.
А на берегу под синим зонтом кто-то остановился и зачарованно смотрит на них.
* * *
Более пристально старика Кирпичникова Лена рассмотрела на второй день знакомства, когда после работы прибежала его кормить.
Вчера она избегала прямого взгляда на впавшие щёки, орлиный нос и свалявшиеся волосы, больше похожие на приклеенный к черепу кусок грязной мочалки. Её казалось, что старик должен стесняться своего запущенного вида.
Не сумев распутать колтуны, она обстригла их под корень, и заодно обкорнала тощую бородёнку из трёх неопрятных кустиков. Чистый, умытый и накормленный, Олег Иванович выглядел почти прилично.
Самые большие трудности пришлось пережить перестилая диван. Пружинный матрац, продавленный в середине, источал запах, от которого неприятно холодело в желудке, а к горлу подкатывал горячий ком.
— Олег Иванович, давайте я вас переложу в спальню? — рискнула предложить Лена. — Я видела у вас двуспальную кровать.
«Не нам, Господи, не нам,
но имени Твоему даждь славу». Пророк Давид (Пс. 113:9)
Восторг мирских похвал — мираж — дыханье Леты.
Обманет. Лик его, что маска у шута.
Достоинства гранит ему отнюдь не ведом.
Апломб велик, а суть — проточная вода.
Гордыни яд вкусив, убьёшь в себе поэта.
Алтарь не там, где лесть куёт свои уста.
Святыню бросив псам — в час высшего суда
Изгоем станет всяк, кто Дар пустил аредом*.
Ты хочешь спрятаться, но яркий свет
От молний, что пронзают землю,
Всё озаряет. В мире больше нет
Лазейки, чтоб укутать тело.
Давно забытое хлестало по щекам,
«Проснись!» – кричал рассвет нежданный.
Осталось облако надежды там,
Где голос шепчет покаянный.
Рукой не дотянуться до небес, не взять,
Не оторвать ни дюйма чистоты.
В висках пульсирует: «Бежать! Бежать!»
И падать... Жить судьбой листвы.
Где эта жизнь? Где Небо? Где же ты?
Встречая сердце,
обращаюсь к сердцу.
Встречая маску,
обращаюсь к сердцу.
Встречая злобу,
обращаюсь к сердцу.
Встречая подлость,
обращаюсь к сердцу.
Встречая гордость,
обращаюсь к сердцу.
Встречая низость,
обращаюсь к сердцу...
Я сердце —
знаю только сердце.
Прости меня,
кто с сердцем не знаком.
За столом родные и друзья,
На столе еды навалом, водка ...
Для меня собрались - только где же я?
Тело в землю закопали, вот как.
А душа моя витает здесь,
Слушает пустые ваши речи:
Был, мол, дескать, я, да, только, вышел весь,
Стало, жить мне было больше нечем.
И отец разлуку залечить...
Утолить ее желает "горькой";
Сколько рюмок он успел уж "пропустить" ,
Но, увы, ему больнее только.
«Наша цивилизация хвастается распространением образованности и знания,
а распространяет невежество и беспомощность».
Бернард Шоу
Образование не только необходимость современного высоко технизированного производства, образование, в условиях массового общества, является средством контроля, и это хорошо понимали имущие классы, в тот период когда начиналось создание массового общества.
Так, Генри Ли Хиггинсон, лидер бостонской общины в 80-ые годы 19-го века, в письмах, призывавших к сбору средств Гарвардскому университету среди членов высшего общества, убеждал, — «Дайте всем образование, и вы спасете себя, свои семьи и свои деньги от разнузданной толпы».
Ты войдёшь однажды в Божий храм,
Не поняв, что это сердца зов.
Без молитвы, без креста, но сам…
Постоишь, не скажешь нужных слов.
Перед ясным образом Христа
Ты свечу затеплишь: вдруг спасёт?
Ты ещё не знаешь, что настал
Обращенья к Богу твой черёд.
Долгим эхом в Небе прозвучал
Самый важный шаг в твоей судьбе:
Перед Богом чистая свеча
В тихом храме плачет о тебе.
25.02.2011 г.
Несётся вдаль визгливое авто
На красный нервно злясь,
как бык на тряпку,
А с клёна лист осенний за листом
Слетают, следуя миропорядку.
Что им до канувших в минувшем дней,
Что им до страха перед днём грядущим?!
Есть миг сейчас, и нет его сильней –
Миг предстоянья перед Вечным Сущим.
Разлучили с матерью дитя,
Для ребёнка это - хуже пытки:
Без тепла, без маминой улыбки
Станет злом "казённая семья".
Сколько слёз холодная рука
Вытрет, равнодушно улыбаясь,
Деловито другом притворяясь,
Чтобы успокоить малыша...
По ночам от страха и потери
Он кричит, зовёт родную мать,
А она теперь не может спать,
Сидя у пустой родной постели.
Подбирая крошки от чужих,
Будет он искать родные руки...
Маленького сердца боль и муки -
Никому ненужный серый штрих.
Чтоб забыл ребёнок отчий дом,
Станут дети дорогим "товаром".
Это зло распространяет даром
"Гуманизм" с убийственным лицом!
В 1971 г. отмечалось 50 лет пастырского служения владыки Андрея, основателя Ново-Дивеевского монастыря в Спринг Вэлли (шт. Нью-Йорк), где свято хранится память пр. Серафима Саровского; через два года владыке исполнилось 80 лет, и он был возведен в архиепископский сан. И то, и другое событие было поводом к чествованию владыки; многим он известен как «последний русский православный старец», и люди идут к нему за благословением, в надежде прикоснуться к духовному источнику истинного православия, который в наши дни изсякает на глазах. В самом деле, он буквально и есть та самая живая связь со св. отцами: он был учеником двух последних Оптинских старцев, Анатолия и Нектария (прославлены в 1990 г. — пер.) , и у него под епитрахилью отошел ко Господу в 1928 г. старец Нектарий. Но не только и даже не столько этим важен для нас владыка Андрей, сколько тем учением, которое он получил от своих учителей: как сохранить святое православие в наш безбожный век.
У любви не бывает названий,
Кроме тех, что дала ей любовь,
И никто никогда не обманет
Ее правду неправдою слов.
