Ушли отец и мать, и мой черёд настанет:
я — старшая, за мной уже крадётся смерть.
Её приход всегда так неизбежно странен,
пред ней плывёт, как воск любая наша твердь.
Она возьмёт своё, а не своё — не тронет,
укутанных в лучи она сама боится.
Хоть бег часов судьбы по жизни монотонен,
в нём прячется как боль свободная частица.
Всем волям поперёк, она летит как ветер,
она летит как вопль, как птица в южный край.
Пусть каждый взмах крыла вне времени запретен,
на пёрышках тайком хранится вечный рай.
