Чудильник на дороге

На заросшем амброзией перекрёстке столкнулись две чёрные «Тайоты прадо». Машины, вздрогнув от удара, замерли. Их немые взгляды упёрлись друг в друга. Спустя секунду, решительно распахнулись двери близняшек-тойот и на свет Божий выскочили две взъерошенные дамочки. Они заметались вокруг своих стальных детищ: охали, ахали, всплескивали руками, что-то кричали. Когда на стареньком, скрипучем «Жигули» прибыл инспектор ГИБДД, зевак уже было полно. Некоторые грудились возле покалеченных машин, другие стояли по бокам, у бордюров дороги, под тенью разлапистых каштанов и, разговаривая в полязыка, скрестив руки, кивали загадочно головами. Инспектор, краснолицый, со вздутым и выпирающим из под рубашки животом, постучав карандашом по блокноту, подозвал к себе дамочек, участниц ДТП. И о, чудо ! Перед инспектором встали, уткнув руки в бока, две сестры-близняшки. Одна блистала на солнце в платье из золотых нитей, другая - из серебряных.

Увидев друг друга, сестрички бросились обниматься. Инспектор в нерешительности затоптался на месте, ещё громче застучав карандашом по блокноту. Между тем число зевак увеличивалось. Лихо закручиваемый сюжет дорожного происшествия до глубины чувств царапнул их души. Шутка ли, две сестрицы встретились там, где родственники практически никогда не встречаются. Всем было интересно, как сестрички будут разруливать прискорбную дорожную драму.

Покуда инспектор соображал, что ему делать, а зеваки вострили уши, сестрицы принялись обмениваться любезностями.

- Ой, душечка моя, как я рада, как я рада, ты просто не представляешь как я рада… Боже какое счастье… Мы ж с тобой не виделись ровно с того момента, как купленный тобой судья огласил приговор о разделе имущества… Моя ж ты сладенькая, конфетка с коньячком, так бы тебя и съела… А помнишь как мы с тобой с посудника конфетки, спрятанные мамой к Новому году, таскали и кушали под одеялками…

- А папа нас потом в угол на целое воскресенье поставил… ха-ха… ха-ха.. ты меня потом после этого конфеткой сладенькой называла.., а я всегда смущалась и сейчас смущаюсь…ха-ха…, - прячет глаза серебряная сестрица…- Я тут немножко поправилась… уже не та стала… не та совсем. Ну как там твой муж поживает ?

- Он работает криминальным авторитетом… богатеньких трусит… Вот натрусил мне на новенькую «Тайоту»… А твой мужичонка как ?

- Он по прежнему олигарх… Бюджет федеральный трусит… Моя « Тайота» - это всё им натружено, кровью и пОтом… И не думай, что я его купила на имущество у тебя отсуженное, кстати, по справедливости и по закону отсуженное, думаю ты в этом не сомневаешься… Ах, ты бабочка моя разноцветная, пёрышек лебединый, тебя хоть сейчас замуж выдавай…

- Да какой там… я уже замужем по пятой ходке. Уже четыре квартиры, три дома и кучи рублей поимела от разводов. Устала…хочется чего такого, чего нет ни у кого…

- Ну хоть пятый нормальный… или такой же чеплужник и трусогон ?

- Неее… этот реальный пацан, без понтов… бизнесом занимается, капусту точит. А твой чем ?

- А мой бизнес крышует… Олигархов разувает.

- Хорошее дело прибыльное… Я уже давно говорю Васеньке, своему, бросай это предпринимательство, толку сейчас с него никакого – одни кредиты и трупы. Иди, говорю в авторитеты.

- Ой, напрасно ты его туда гонишь. Профессия пахана – трухлявая, пыли много, дыма и крику. А ну-ка попробуй шеи сворачивать бизнесменам – это же чертовски мутно, да и к тому у Мишеньки моего – артрит пальцев. Последний раз, когда душил бизнесмена, - в больницу угодил, восстанавливал суставы конечностей. Так-то, сестрица…

- Да уж лучше шеи выворачивать, чем ночами не спать и ждать, когда приедет криминал выкручивать ноги, руки, а потом шею…

- Ай, душечка, не видишь ты своего счастья… лучше ждать, чем по ночам блукать… он же у меня ночи не спит, всё ездит и ездит на машине с охраной, карманы ворам бюджета выворачивает.

- И не уговаривай, сестрица, хочу, чтоб муж в авторитетах ходил, надоело видеть как все прокуроры, судьи, мэры, председатели партий ему в ножки кланяются. Омерзительно. Фу на них.

После такого диалога у разбитых «Тайот» взгрустнули обе, раскисли, глаза друг от друга воротят. Вдруг одна из них, вспухнув глазами, как зажженными лампочками, говорит:

- А давай проведём эксперимент… Сейчас ты сядешь в мою машину, а я в твою. Переоденем платья и рванём: ты к моему муженьку, а я к твоему…

- Я согласная как никогда !

Вновь послышался стук карандаша о блокнот. Инспектор ГИБДД, слышавший весь разговор от начала и до конца, улыбался и стоял уже рядом, а невдалеке. Он обратился первым:

- Ну что, граждане, может сами договоритесь… дело-то пустяковое – две царапины на капотах и три треснутые фары…

- Да, да, да… конечно же… - спохватилась дама в золотом платье. – Мы решим без вас эту проблему…

- Вот вам за услуги. – Сунула в блокнотинспектора, не стесняясь зевак, пятитясячную купюру дама в серебряном платье.

- Это вам от меня за вашу благородную уступчивость. – Вложила в левую руку инспектора две пятитысячные дама в золотом платье.

- Ну ладно…, - расширился в улыбке инспектор ГИБДД. – Если вы так хотите, то вообще-то я согласен на всё, что пожелает покупатель… простите, гражданин Российской Федерации всё сделаю как надо, мы же в одной стране мучаемся.

Спустя пять минут перекрёсток опустел. На асфальте сиротливо валялись осколки стекол фар и ещё что-то чёрное, длинное, похожее на узкий ремень. С правой стороны слышались отчётливо мерные звуки: «вжик, вжик, вжик…». Какой-то дедушка в курточке коммунальщика косил прибордюрную амброзию и приговаривал: «Эх, люди, люди… Чего вам не хватает…».

Ровно через три месяца, когда пасмурность снизошла на город и закрапил лёгкий осенний дождь, на перекрёстке вновь столкнулись две «Тайоты». Из них опять выскочили те самые две дамочки в золотых туфельках и платьях из платиновых нитей.

- Ой, душечка, здравствуй дорогая ! Как ты поживаешь !? Всё ли у тебя хорошо !? – заговорила радостно одна из них.

- Да всё отлично, конфеточка моя… . Только есть одно «но»… Ты знаешь, солнышко, рассталась я с твоим мужем. Развелась с ним по полной и вышла замуж за слесаря- водопроводчика. Он такой душечка, балует меня во всём, утром засыпаю принцессой, а просыпаюсь королевой, я от него без ума. Ты ему тоже будешь рада… Не ругайся на меня, пожалуйста, и не устраивай мне сцены на дороге… Так что это, как его… я сажусь в свою машину и еду к своему мужу… Я его так люблю, так люблю, что прям до сих пор меня качает от благородных чувств к моему зайчику.

- Ах, душечка, и ты меня не ругай. Я тоже развелась с твоим олигархом… Отсудила у него по брачному договору практически всё его имущество, ценности и счета в банке… Ну пока родная я улетаю в Куршавель. Через час самолёт. Спасибо, сестрица, что добросовестно для меня продумала условия брачного договора. Век тебя не забуду.

…Перекрёсток опустел не сразу, а тогда, когда спустились сумерки на землю и полил сильный дождь.Толпа зевак разошлась после того, как их одежда стала намокать, а головы превратились в месиво мокрых волос. Дамочки метались между машинами ещё долго… Они бегали, спотыкались, тыкали пальцами в фары и шумели от безысходности. Лица их были красны, платья мокры, а души совсем уже стали не родными.

Чуть поодаль с мешками мусора, собранном на обочинах дорог и скребком, стоял дедушка в выцветшей куртке коммунальщика и драных чувяках. Он стоял, чесал бороду, смотрел на круговерть вокруг машин широко открытыми глазами и приговаривал:

- Эх, люди, люди… И чего вам не хватает…