Юлия Санникова. Произведения

Мы живем во времена подмен, описываемых языком подлинной жизни. Любовь – это и часть Завета человека с Богом, но она, сохраняя подлинность в своей глубине, вбирает в себя множество перефирийных состояний и облекается в права жить собственной, отдельной и от человека, и от бытия, жизнью. Эпоха постмодерна предлагает такие дикие проявления любви, как союз лишенных пола существ. Так, Бодрийяр говорил об эпохе постмодерна, производящей символы или знаки. Символы нашего времени отрицают человека и предлагают диалог с роботом-оператором. Абсурд становится реальностью и диктует свои правила игры: партнерами по игре в шахматы и собеседниками выступают роботы, они же выносят приговор человеческой несостоятельности даже в качестве водителя собственного автомобиля.

Упала звезда с запредельных высот
И с привкусом горьким расколота явь,
И пчелы заснули у горлышка сот,
И мед точно медь запечатывал сплав
Мирского молчания схимы.
Здесь правда лжецами гонима!

А нам не хватает надежды и дней,
И сбилась линейная времени даль.
Все в крае бетона в неоне огней
Биение сердца считают в годах!

Юродивых утром прогнали
От чаши священной Грааля!

Прокаркает ворон в проемы окон -
Неведомой речи без слов откровенье,
И встанут на стражу с условных сторон
Сокрытых грядущих - безмолвные тени.
Кроватка пустует и слезы не льют,
Неистово в колокол вечности бьют!

1
Все не то, что нам не так,
Отыскать бы света знак!
Нынче в лампочках пространство,
От земли до неба чванство!
Вызрел времени поток
И понесся на Восток!

2
Золотая осень миров,
Тех, что в звездных плеядах зреют,
Грохот их огневых оков
Вырвал нашей вселенной реи!
Паспорт выбрасываю гражданки лжи –
Там, над нами орлица с орлом кружит,

По дуге притяжений до сердца мира
Падала огнедышащая секира.
Орлица пылала праведным гневом,
Жнецы уже собирали посевы,
Отделяя зерна от плевел молча,
Их огня испугалась стая волчья!

Человечество на протяжении всей свой истории пытается залечить травму непонимания зла. Искренняя обида ребёнка объявляется злом. «Я» должно стать гибким и пластичным, отражая мир в своём прикладном содержании.

Опыт бесконечности изымается из души и туда вкладывается все, что составляет по словам Карлоса Кастанеды «кольчугу времени». Эта внешняя, чуждая душе железная одежда становится внутренним содержанием. Множество состояний, ни одно из которых невозможно изъять из бытия, и сплетают описанную реальность. Ведь она могла бы быть какой угодно, но она именно такая, потому что устраивает человечество.

А у Рождественской лампады
В надмирной звездности Земли
Всяк Божий ангел – ангел сада,
От путников запрятал лик.
И жаловался, плакал в небо
Случайный гость, кивая вдаль,
Помолвленным - кусочки хлеба,
А вдовам плат времен – года.

Тепло здесь – в этой тьме людей,
И доброхотам каликам-прохожим
Не страшно. 
Стук стоит гвоздей –
Все мастерят вертеп на Тот похожий.
Сбывается мечта! Молчите!
Печальные и полные сует!
Здесь в звездной пыли ждут волчицы
Волчат своих и баснословный свет.

Снег сегодня тает быстро,

Словно хочет убежать

От земли ручьем игристым,

Лужиц новых нарожать.

Нынче молятся святые,

Утром бой и сводки зла,

Плач стоит, воронки стынут,

На душе и в поле – мгла.