Я опять себя не понимаю,
Не люблю гадать на псалтыре.
Отчего мне радостно, не знаю,
Белым, тихим утром в январе.
Милый друг, читатель неизвестный!
Знаешь, когда гаснут фонари,
Мир живой, таинственно-чудесный
Что-то зажигает изнутри.
И уйдут ненужные раздоры
В утренней, недолгой тишине…
Сочный апельсин, глоток «Кагора»,
Хорошо и сладостно вдвойне!
2011
24 января 1776 года родился Эрнст Теодор Амадей Гофман.
Сюжет губительной высшей любви, убивающего блаженства, так или иначе связанного с миром духов, с искусством, с творчеством, для Гофмана типичен. Путь поэта всегда идёт вразрез с нормальным человеческим существованием. И всё, что связано с этим путём: высокая любовь, безумные фантазии, необычные образы — всё это приводит к смерти (по крайней мере к физической), к переселению в Атлантиду, в мир иной («на берега пустынных волн, в широкошумные дубровы»).
Горит прекрасная
Вдали заря,
живыми красками,
рассвет даря,
Проснулось солнышко
Моей страны,
Я пью до донышка,
Нектар весны.
И пряность дикая
Зеленых трав,
Смешалась с криками,
Весну призвав.
И пчел жужжание
И шум листвы,
Здесь все – признание
В земной любви.
Что лишь призвание
К иным путям,
Через страдание
В Небесный Храм…
На серых улицах Багдада,
Где спит восточная краса,
У пыльных стен седого града
Гремели птичьи голоса.
Над золотой мечетью тает
Луна, и небо золотит,
И с куполов к земле слетает,
И небеса пройти спешит.
Там танцовщица, как ребенок,
Застыла в танце красоты,
И зазывал и был так звонок
Призыв неведомой мечты.
И бубен плакал и взрывался
В том танце пламенной тоски,
И царь, как юноша, признался,
Как были радостно легки
Ему, правителю Востока,
Движенья девы той простой,
И написал тогда он строки:
«Любовь навек теперь со мной»
2011
* * *
Порою мир – не слишком мил,
И зависть бродит сыном блудным,
Нередко не хватает сил,
Чтоб разглядеть в друзьях иуду.
Всё оскорбительно полно
Мистификаций лицемерных…
И души связаны давно
Веригами стыда и скверны…
И только Вифлеемский Свет,
Вселенских вечных откровений,
Уж более двух тысяч лет
Надежду дарит на спасенье.
О себе, своей тишине, медитации, литературе, России и многом другом.
Питер Хёг совсем не даёт интервью либо даёт одно на страну. Поскольку два года назад он уже общался с российской радиостанцией, где сообщил, что других интервью для России не будет, выходило, что «квота» на страну как бы исчерпана. Для успокоения совести я всё же отправила редактору Хёга три формальные строки, и когда дней через пять, на исходе рабочей недели раздался звонок и входящий номер был засекречен, я даже не сразу сообразила.
Глава третья
Как малютка Тортоед поймал на свой торт хулигана
Сова была страшно раздражена, что её разбудили.
– Ух-ты, сколько вас набежалось! А меху-то, пуха-то с собой нанесли! Какая мне разница, что украли? Я в это время суток всё равно ничего не вижу.
– Не волнуйтесь, милочка, просто мы всем устраиваем разбор полетов, – постаралась успокоить её Лиса.
– Мы – ночные птицы, у нас – алиби. Вот учудили! Фух-ты, ну-ты! Да мы, совы, отродясь ягод не клевали, у нас – мясной рацион. А кто это у меня все время жужжит под клювом? Убирайтесь, по добру, по здорову!
Пока Сова ругалась и сыпала угрозами, Пчела успела провести следственный эксперимент и объявила:
– Это не Сова. Тогда – кто ж-ж-же?
– Зовите своего Совёнка, мамаша, – приказала Лиса. – Да и дело с концом.
– Не дам! Сыночек мой – уставший после ночи. Ухитрились меня разбудить? А его – не позволю, не дам, он у меня ещё маленький. Что вам от него надо? Я сама за ним зорко слежу, он у меня примерный…
Обращаюсь к тебе, своему последнему снегу,
Что восходит несмело ко мне на крыльцо.
Я морозною свежестью открою двери с разбега
И снежинкой прилягу на твое родное лицо.
Я растаю, любимый, в твоих белостенных палатах.
Паром горячим стану над безысходной улыбкой.
Наших встреч безнадежных запретная дата
Остается со мной, серебряной радугой, зыбкой
В своем измерении, в своем понимании
Снежной сущности редких далеких событий,
Что происходят не с нами, когда расставанье
Всего лишь нечаянный повод для винопитий,
Для виновстреч, где отсутствует чувство вины,
Словно она присела на краешек стула,
И не желает смотреть на твердь вокзальной стены,
Слушает поезд, его зимним ветром продуло:
Кашляет хрипло, прощально, надсадно.
С твердым отчаянием воздух выплевывает из легких,
Горький вчерашний мой снег, завтрашний теплохладный,
Вьет из тебя метель ледяные веревки.
Моя влюбленная Хайям,
Я был рожден в стране морозной,
Где снегопады дымкой грозной,
Напоминают, грешным, нам,
Всех мимолетностей обман.
Я был рожден в стране морозной,
Там птицы помнят о любви,
Меня с собою позови
За небом сладким, словно грезы,
Ты плачешь, милая, и слезы
Горьки сегодня, словно ночь,
Когда судьба рукою грозной,
Под треск всех северных морозов,
Уносит все надежды прочь,
И просим Бога мы помочь…
Все эту боль уже не спрячешь,
И то, что здесь теряем мы,
И то, что, кажется, одни,
Остались в мире, будет значить,
Что вдалеке, как луч, маячит
Одни лишь Вера и Любовь,
И мимолетностей обман,
Что щедро всем отмерен нам,
Так остро ранит сердце вновь,
За нашу светлую любовь…
И я такой же, грешный странник,
Как ты, влюбленная моя,
И все нам данное храня,
Я вдруг почувствую, как странно,
Изведать жизни этой тайну.
Выдержки из статьи того же наименования, которую мой редактор Руднев превратил в отрывки. На эти вещи я злопамятна (примеч. М. Цветаевой).
«Искусство свято», «святое искусство» — как ни обще это место, есть же у него
К этому одному на тысячу, сознательно утверждающему святость искусства, и обращаюсь.
Что такое святость? Святость есть состояние, обратное греху, греха современность не знает, понятие грех современность замещает понятием вред. Стало быть, о святости искусства у атеиста речи быть не может, он будет говорить либо о пользе искусства, либо о красоте искусства. Посему, настаиваю, речь моя обращена исключительно к тем, для кого — Бог — грех — святость — есть.
Если атеист заговорит о высоте искусства, речь моя, отчасти, будет относиться и к нему.
Минисказка для самых маленьких
В бабушкиной кухне на полке стояли: соль, сахар и перец. И вышел у них спор.
- Я сладкий, сладкий! Меня очень любят. И в чай меня кладут, и в кофе, и в кашу добавляют. Везде я! Бабушка не успевает сахарницу мною заполнять, так все меня любят! - хвастался сахар из красивой большой сахарницы.
- Нет, я необходима! Это без меня и суп не суп, и жаркое не жаркое! А огурчики совсем не вкусные! Бабушка всегда говорит, что огурчики посолить надо! - возражала соль.
Только горький перец слушал их, слушал, а сказал:
- Не спорьте, все вы хороши, когда в меру! По себе знаю. Стоит только меня пересыпать, и никто еду кушать не станет. Когда всего в меру, тогда все важны и обед вкусен!
Минисказка для самых маленьких
Один мальчик приехал летом на каникулы в деревню к бабушке. Пошли они как-то в лес по грибы да ягоды. Идёт внучок по лесу то хворостинкой на молодом деревце листочек собьёт, то цветочек просто так сорвёт, да бросит на землю, то грибок несъедобный ножкой раздавит. Увидела это бабушка и говорит внуку:
- Зачем ты лес обижаешь? Зачем зря цветы срываешь и грибы давишь? Каждая травинка живая, так же дышит, как и ты!
- Подумаешь, - отвечает ей внук, - ещё вырастут!
Я желала быть вольною птицей,
Разрезая крылом высоту,
Чтоб небесного чистого ситца
Претворять невесомость в мечту.
Я желала быть звонкой капелью,
В час весенний сверкать от лучей,
Или птичьей предутренней трелью
Затеряться в мерцанье свечей.
Я желала быть легкой волною,
В тихой песне слагая любовь,
Чтоб над этою грешной землею
Звезды вечные таяли вновь.
Я желала смеяться и плакать
От простых непридуманных слов,
Боже, Господи, дай же мне знака
Мимолетности бренных оков…
Я ещё от Тебя далеко…
Пыль земную, как счастье, глотаю.
Вкуса Истины вечной не знаю –
Потому и в пути нелегко.
Из бесед, пересказов и книг
О Тебе я сложил представленье.
Только сердцем, рождая сомненья,
По-сыновьи к Тебе не приник.
Плоть лишила горенья мой дух,
Убаюкав мирскою отрадой,
Усыпив сладкозвучной наградой
Падкий разум и зренье, и слух.
Мой Господь, не оставь – воззови,
Из коварного вызволи плена.
Сокруши теплохладности стены
Всепрощающим гласом Любви.
14.05.2010 г.
Минисказка для самых маленьких
На красиво накрытом обеденном столе поспорили столовые приборы: ложка, нож и вилка.
- Я самая необходимая на кухне, - воскликнула столовая ложка, - без меня не получится попробовать вкусного супа!
- Нет, я самый необходимый, - возмутился острый ножик, - только я могу разрезать мясо и котлетку!
- Без меня не обойтись - обиженно сказала вилка, - я самая необходимая, потому что без меня придётся вам кушать руками! Фи! Как это некрасиво и неаккуратно!
Но тут подошёл к столу бабушкин внук и сказал:
- Что вы спорите? Самая необходимая - это моя бабушка!
- Она научила меня правильно пользоваться вами. А когда ешь аккуратно, то еда ещё вкусней кажется.
Отражается в озере облако.
Наши души видны
в нашем облике.
Разъезжаемся или встречаемся:
горем, радостью ли - отражаемся.
Мы пропитаны музыкой времени
от подошвы до самого темени,
но сквозь разные наши наречия,
всё ж,
стремимся друг к дргу
доверчиво.
Отражаемся в детях, в стремлениях,
в наших песнях, и в настроениях...
Шелестят травы, тихо качаются,
день в соцветиях
отражается.
Отражается луч в лунном круге,
а Творец и творенье -
друг в друге.
30 ноября 2005 г.
Как дела твои «бродяга» -
Яркий современник мой?
Чем живешь ты бедолага?
Где твой идеал и в чем покой?
Власть, богатство и карьеру
Ты вознес на пьедестал
Преходящую химеру
Больше Бога чтить ты стал!
Занят ты своим лишь «эго»,
Заповеди все поправ
Ты «растопчешь» человека,
Если будет он не прав!
У тебя одна лишь правда,
Та, что выгодна тебе
Если сильно что-то надо,
Ты готов служить и Тьме!
Но, однажды час настанет
Ты окончишь дни свои.
С чем тогда душа предстанет
Перед ликом Судии?
То, что ты копил годами
В чем ты счастье находил
Не поставишь в оправданье
Для Него всё это «дым»!
Ты с дипломом красным кончил
Всем известный «универ»?
Денег много заработал?
Ты великий инженер?
Только мало будет проку
Если к цели ты стремясь
Позабыл дорогу к Богу
Воздаянья не боясь!
Ты заботился о теле,
О душе забыв совсем,
Миф является средством концептуализации мира — того, что находится вокруг человека и в нем самом В известной степени миф — продукт первобытного мышления. Его ментальность связана с коллективными представлениями (термин Дюркгейма), бессознательными и сознательными скорей, чем с личным опытом. Первобытная мысль диффузивна, синкретична, неотделима от сферы эмоциональной, аффективной, двигательной, откуда происходят антропоморфизация природы, универсальная персонификация, анимизм, метафорическая идентификация объектов природных и культурных. Универсальное совпадает с
Мифология — весьма архаическая и вместе с тем очень живучая форма творческой фантазии. Она выступает доминантой духовной культуры в первобытных и отчасти древних обществах, господствующим способом глобального концептуализирования. В первобытной культуре мифология скрепляет еще слабо дифференцированное синкретическое единство
Глава вторая
Как малютка Тортоед познакомился сразу со всеми птицами
Фирменный торт «Берлога» делается так: берутся мед, лесные орехи и немного утренней росы. Затем всё это тщательно перемешивается и раскатывается несколько лепёшек. Отдельно нужно взбить крем из свежих ягод с добавлением цветочного нектара. После этого лепешки следует смазать кремом и положить друг на друга, чтобы они хорошенько пропитались, а в углубление положить горсть очищенных орехов. И под конец из самых спелых и крупных ягод аккуратно выложить фирменное название торта.
Торт «Берлога» лучше всего съедать сразу на завтрак, чтобы он не зачерствел на полуденном солнце.
Малютка Тортоед всю ночь не смыкал глаз, чтобы не проспать время сбора утренней росы. А когда торт был готов, забрался на свой пенёк и буквально свалился с лапок от усталости.
Проснулся он странного чувства, будто на него в упор кто-то смотрит. Малютка Тортоед открыл глаза и увидел прямо перед собой укоризненную морду Медведя.
