В Москве состоялась торжественная церемония награждения лауреатов литературной премии «Ясная поляна» за 2011 год. Победа в номинации «Современная классика» досталась Фазилю Искандеру, а в номинации «21 век» — Елене Катишонок.
Победителями премии «Ясная поляна» за 2011 год стали Фазиль Искандер, выигравший номинацию «Современная классика» за «Сандро из Чегема», и Елена Катишонок с семейной сагой о старообрядцах, живущих в Америке «Жили-были старик со старухой».
Легенды и фантазии
ДИКИЙ ШИПОВНИК
Ты развернешься в расширенном сердце страданья,
дикий шиповник,
о,
ранящий сад мирозданья.
Дикий шиповник и белый, белее любого.
Тот, кто тебя назовет, переспорит Иова.
Я же молчу, исчезая в уме из любимого взгляда,
глаз не спуская
и рук не снимая с ограды.
Дикий шиповник
идет, как садовник суровый,
не знающий страха,
с розой пунцовой,
со спрятанной раной участья под дикой рубахой.
Однажды, сидя на уроках в школе, Сережа решил, что ему пора определяться с выбором будущей профессии. Можно было стать врачом, как мама, или военным, как папа, но мальчик хотел посвятить свою жизнь служению Церкви. Весь урок русского языка он думал, какую церковную профессию выбрать, а на литературе твердо решил стать регентом. Слух у него был хороший; голос, правда, самый посредственный — но ведь для регента голос не главное, а все остальные качества можно было приобрести собственным трудом. После литературы началась физика, и Сереже не оставалось ничего другого, как сидеть на скучнейшем из всех уроков (в этом он был глубоко убежден). Остальные предметы давались мальчику легко, но вот в физике он ничего не мог понять.
Всю неделю Татьяна Ивановна ходила разбитая. Жизнь представлялась невыносимой, беспросветной и печальной. А во всем виновата невестка Марина. И уж такая настырная да вредная попалась, не приведи Господи. Что не скажи, все наперекор норовит. Вот вчера, например, Татьяна Ивановна попросила, очень вежливо между прочим, переключить телевизор с какой-то бестолковой познавательной передачи на сериал, который Татьяна Ивановна смотрит с первой серии. На что Мариночка возмущенно фыркнула и презрительно сказала:
– Как можно смотреть такую ерунду? Неужели вы помните, что было вначале? Ведь сегодня четыреста пятидесятая серия. И потом ни сюжета, ни каких-то интересных событий в сериалах, как правило, нет.
– Я все помню, – повысила голос Татьяна Ивановна, – и по мне, так в сериалах очень хорошо показывается наша жизнь. Если бы ты их почаще смотрела, то не вела себя со свекровью таким вот образом.
Слово «пайдейя» греки употребляли для обозначения культуры. Если поначалу это слово использовалось только в
«Произошло великое событие: возникло новое единство, составляемое философией, изящной словесностью, искусствами, математикой, астрономией. Всё это получило некоторое имя, которое покрывает всё это единство, всё это — пайдейя…»
Ольга Седакова. Четыре тома. М., «Русский фонд содействия образованию и науке», 2010. Том 1. «Стихи», 432 стр. Том 2. «Переводы», 576 стр. Том 3. «Poetica», 584 стр. Том 4. «Moralia», 864 стр.
Ольга Седакова — знакомая с большинством авторов литературного подполья, — кажется, никогда не входила ни в одно сообщество и не писала никаких манифестов. Ее несвязанность с общим контекстом неподцензурной литературы, с одной стороны, создала образ надменной и замкнутой поэтессы, а с другой — помогла ей выйти из душных границ андеграунда.
Этот четырехтомник —
Вы когда-нибудь были дождем? А я была. Я сегодня была мелким осенним дождем.
Я семенила по деревьям и играла с их опадающими листьями - желтыми, красными, сиреневыми; я серебрила серый асфальт, чтобы показать в нем отражение Неба, я стучалась в раскрытые макушки зонтов, здороваясь с убегающими людьми. Но листья падали в грязь и теряли свои яркие цвета, зеркало под ногами разбивалось вдребезги от быстрых шагов спешивших прохожих, а люди под зонтами от моего стука прятали глубже лица в свои шарфы и куртки. И мне стало очень грустно и одиноко. И я заплакала.
Вы когда-нибудь встречали плачущий дождь? А одна маленькая девочка встретила. Она смахнула каплю с ладошки и удивленно сказала:"Мама! Дождик - горячий. Он плачет!" Мама пожала плечами и строго сказала:"Одень перчатки и не высовывайся из-под зонта". Девочка нехотя одела перчатки и вновь выглянула на меня:"Не плачь, дождик! Еще будет Солнышко!" И Вы знаете, я ее послушалась, и она оказалась права...
* * *
Нет никаких приличий, знаешь, нет!
Приличия — для тех, кто неприличен,
кто заменил приличием обет
быть любящим, живым — и тем обычен.
Все нормы — в клочья,
если льётся жизнь,
как кровь из ран
и как слова из Бога.
Душа — разборчивая недотрога —
бежит условностей, взмывая ввысь,
законы Неба если в ней зажглись.
Характеристику Ослу
Писал Медведь-сосед:
«Он тугодум, упрям и глуп,
Совсем достоинств нет».
Идет навстречу им Лиса:
«Что начеркал ты тут?!
С бумажкою такой осла
Куда теперь возьмут?
Давай, все напишу сама,
Мне лгать резона нет:
Изящно выражаться я
Привыкла с малых лет.»
И начала писать: «Осел
В решеньях осторожен,
А в убежденьях – очень тверд,
В мировоззренье – тоже.
Характер у Осла – кремень!
Уж если цель поставит,
Настойчиво стремится к ней,
Всех в дураках оставит.»
- Гордись, Медведь, своим Ослом, -
Смеясь, Лиса сказала
И, заметая след хвостом,
Поспешно убежала.
***
Бывает, недостатки мы
Свои не замечаем,
Иль, самолюбия полны,
В достоинства вменяем.
Последние десятилетия меня постоянно не то чтобы уж очень мучают, но посещают мысли, что я, по слабости своей, как писатель сдался перед заботами дня. И не то что б исписался, а весь
Немного утешала мысль, что так, по сути, жили и сотоварищи по цеху. Слабое утешение слабой души. Все почти, что я нацарапал, — торопливо, поверхностно. Когда слышу добрые слова о
Парень из далекого алтайского села, взлетевший на высоту своего времени — писатель, актер, режиссер, стяжавший прижизненную народную славу, не так часто выпадающую на русскую долю, когда «любить умеют только мертвых», он совершил нечто вроде прыжка с парашютом наоборот — с земли и до неба. Победил там и тогда, когда это было почти невозможно. И байки про социальный лифт тут не причем. На эти этажи социальные лифты не возят. Тут — Провидение и случай как его орудие.
Этим летом в Сростках мне рассказали историю о том, как Шукшин стал кинорежиссером. Может быть легенда, а может и нет. В начале пятидесятых, вернувшись из армии (точнее с флота), Шукшин некоторое время работал в родном селе директором школы, а потом уехал в Москву. Жить ему было негде, и однажды он устроился летней ночью на лавочке возле высотного дома на Котельнической набережной. Из подъезда вышел человек и сел рядом. Это был режиссер Иван Александрович Пырьев. Двое разговорились, и оказалось, что они земляки: оба родились на Алтае. А дальше версии расходятся: по одной Пырьев предложил Шукшину ночлег, а по другой они проговорили на улице всю ночь, и этот разговор молодого Шукшина перевернул. Хотя к поступлению сельского жителя во ВГИК Пырьев был не причастен — Шукшин пробился туда сам.
К старухе Агафье Журавлевой приехал сын Константин Иванович. С женой и дочерью. Попроведовать, отдохнуть.
Деревня Новая — небольшая деревня, а Константин Иванович еще на такси прикатил, и они еще всем семейством долго вытаскивали чемоданы из багажника… Сразу вся деревня узнала: к Агафье приехал сын с семьей, средний, Костя, богатый, ученый.
К вечеру узнали подробности: он сам — кандидат, жена — тоже кандидат, дочь — школьница. Агафье привезли электрический самовар, цветастый халат и деревянные ложки.
Вечером же у Глеба Капустина на крыльце собрались мужики. Ждали Глеба.
Про Глеба надо сказать, чтобы понять, почему у него на крыльце собрались мужики и чего они ждали.
БЛОХА
Музыкант был Левша из-под Тулы,
Написал для блохи партитуру.
Но на ухо медведь
Наступил ей, и петь
Уж не сможет блоха из-под Тулы.
ПОЭМА
Кулинар знаменитый в Сан-Ремо
Приготовил к обеду поэму:
Рифмы нет, и размер плоховат,
Да местами язык грубоват,
Но зато гениальна поэма!
КРОКОДИЛ
Рассказала коза крокодилу,
Как скучна ее жизнь и уныла.
Добрый был крокодил,
Он козу проглотил, -
Жалко стало козу крокодилу!
СОЛИСТ
Жил солист с тонким вкусом в Мукачево.
И под пение арий на даче он
Помидоры солил, кабачки,
Скрипки, ноты, кларнеты, смычки.
Мастер был тот солист из Мукачево!
Я люблю вашу тень, ваше солнце, луну и звезды,
Не меняйте меня на пластинку чужой зимы!
Это сладко и страшно — земля, и вода, и воздух…
Разожгите огонь… ненадолго, хотя бы взаймы!
Я не плачу слезами — я лишь соревнуюсь с дождями…
Плачу цветом акаций — всухую, без всяких там грез.
Прививали мне: а) романтизм; б) модерн… остальное — гвоздями
Прибивали (на память), не вспомню, а был ли наркоз?
Я очнулась в саду чьей-то юности, нежной и пряной:
На все стороны света — аллеи темней и темней…
Как же хочется, друг, распрямиться, душою воспрянуть!
Если сам это сможешь, прошу, не забудь обо мне…
Когда я была маленькой, а было это уже очень давно, моя прабабушка рассказывала мне стихотворение-молитву. Оказалось, я помню его наизусть. Недавно думала, чтобы рассказать ребенку на ночь для успокоения и вдруг вспомнила. И надо же, ведь уснул сразу.
Стихотворение звучит так:
Ложуся я спать на Синайских горах,
Три ангела в Головах
Один видит, другой слышит, третий скажет:
Батюшка Сампсон, пошли приятный сон.
Боже, я устала, иду на покой
Отче, очи мне закрой
И с любовью надо мной
Будь хранитель верный мой
И сегодня без сомненья я виновна пред Тобой
Дай мне всем грехам прощенье
Телу-сон, душе -покой.
Человек я излишне любопытный и интересующийся... набираю строки стиха в поиске на яндексе и нахожу... что вторая часть стихотворения очень похожа, ну может отдельными словами только отличается, на протестантский псалом:
Я устал, иду к покою,
Боже очи мне закрой
И с любовью будь со мною ,
Будь Хранитель верный мой.
И сегодня, без сомненья,
Я виновен пред Тобой:
Дай мне всех грехов прощенье,
Телу-сон, душе-покой.
Как же научиться мне любить,
Неземной любовью пламенной?
Как же свое сердце ей открыть,
Спящее под тяжкой глыбой каменной?
Как же научиться без роптания,
Все что было, есть и будет принимать?
Как души моей ненужные терзания
Научиться сразу унимать?
Как же гордыню в себе побороть,
Первой слово прости сказать?
Не стараться словами в ответ уколоть,
И обиду на ближних своих не держать?
Как же научиться всегда улыбаться
И гореть хоть малым огоньком,
Радость, мир и свет нести стараться,
Ну, а если плакать, то тайком…
Научи меня, Боже, молю!
Той любви, что приходит с небес
Той, что покроет собою всю душу мою,
и весь мир исполнит чудес.
Помоги мне, Боже, любовь обрести,
Ту, что не завидует, не ищет своего,
Ту, любовь, что может все перенести,-
Каплю той, что у Тебя и Сына Твоего…
У подножия высокой скалы, на которой от самого низа и до стремящейся в бесконечность верхушки, росли острые треугольные камни, сидела красавица Ахинокард, последняя из рода де Нокард. Слегка удлиненная голова ее с вытянутой мордочкой почти лежала как на подушке на торчащем из скалы огромном камне.
На первый взгляд могло показаться, что она просто спит и видит прекрасный сон, но сквозь полу сомкнутые веки ее узких, но необыкновенно прекрасных глаз, было видно, что она вовсе не спит, а ее сосредоточенный взгляд устремлен куда-то внутрь себя, будто она всматривается в неведомые глубины своей памяти, пытаясь разглядеть что-то очень важное, без чего невозможна не только ее собственная жизнь, но и существование самого вверенного ей мира.
Чудесное время года – весна! Зеленые поля, заливные луга, склоны гор покрываются всевозможными видами цветов. В воздухе растворяется благоухание их дивных ароматов. Яркие анемоны с крупными белыми, розовыми, фиолетовыми цветами, благородные ирисы, красавицы фиалки, изящные орхидеи, царица роза, нежные белые лилии – вся земля будто расцветает и становится похожей на прекрасный цветочный ковер.
Если прийти на цветочный луг в теплый весенний день и очень внимательно прислушаться, можно услышать, как шелестят лепестки и листья, стебельки цветов и трав, приводимые в движение легким весенним ветром. Для простого слушателя это лишь обычный весенний шум. Но внимательное и чуткое ухо человека желающего слушать в этом цветочном гуле сможет расслышать неспешные разговоры, радостное пение, а также слова возмущения, сожаления и даже плач.
Мне исполнилось пять лет!
Если детям пять –
Это много или нет?
Не могу понять!
Утром чипсы кушал дед,
Я прошу, чтоб дал.
«Вредно! – слышу я в ответ, –
Ты пока что МАЛ!»
За обедом долго ел
Я бульон с лапшой,
Говорят: «А ну, быстрей,
Ты уже БОЛЬШОЙ!»
Телефон мобильный взял,
Чтобы поиграть,
Мне сказали: «Еще МАЛ,
Можешь поломать!»
Слезы брызнули - рекой!
Я обижен был!
А они: «Такой БОЛЬШОЙ –
Нюни распустил!»
Я полез через забор,
Только вдруг упал...
Мне сказали: «Высоко
Рано лазить – МАЛ!»
Брюки я порвал до пят,
Дырку показал...
«Ведь БОЛЬШОЙ, - мне говорят, -
А штаны порвал!»
Мамочке хотел помочь
Дырку зашивать.
«Нет, ты МАЛЕНЬКИЙ еще», -
Мне сказала мать.
Как же это понимать:
То большой, то нет!
Подскажите, как узнать,
Где найти ответ???
Есть на земле счастливый край,
Где не бывает вьюги снежной.
Всем существом стремлюсь в тот рай.
Он на земле и безмятежный.
Там в теплых солнечных лучах
Под голубым раздольем неба
Качают нежно на руках
Цветы мою любовь к тебе, мой...
Хрупка, как алый дикий мак.
Не рви, чтоб в доме насладиться.
Она цветет безбрежно так,
Когда над ней летают птицы.
Лишив земли живой цветок,
Ты приготовить сможешь зелье.
Забудешь все. Но выйдет срок.
Жестоким будет день похмелья.
Дай руку мне - и алым морем
Туда, где землю встретит небо,
Любви цветущим диким полем
Уйдем от прозы были в небыль.
