Омилия

Божественный покой
                          хранят зрачки:
как в чаше полной –
                              отраженье бликов
неизреченной радости, любви
таинственной
                   и истинно великой…

«Иисусе Спасе,
                         сохрани наш мир,
не дай ему распасться
                                    на кометы.
Исправь нас,
                  умоляю, научи
не уклоняться от Твоих заветов".

Целую Тот
                 Небесный Чистый Лик
и падаю цветком
                         к ногам Христовым.
«Молю Тебя,
                   прости мои грехи,
стряхни, как пыль,
                             их цепи и оковы».

2006 г.

Вместит ли сердце эту радость —
Непостижимый дар Любви...
Рука Спасителя касалась
Цветущей утренней земли.

Преобразилось всё живое,
И преисполнилась душа,
И устремилась на благое,
Сквозь дым и тернии спеша.

«Царю Небесный...» — сердце страждет
И, пробуждаясь всё сильней,
Скорбеть и радоваться жаждет:
Утешитель отныне с ней!

«Позвольте испить с нами чаю!» — засуетилась Прасковья Ивановна, встречая гостей. — «У нас чай особенный, с травами. Как раз и самовар поспел!» Она нервно поправила высокую прическу и изобразила на лице улыбку.

«Что же… — важно проговорила седая дама, снимая перчатки. — благодарствуем за приглашение!» Её спутник — худощавый молодой человек, одетый в скромный сюртук, неловко откашлялся, озираясь по сторонам.

«Веди — Палашу!» — шепнула Прасковья Ивановна прислуживавшей девке. — «Да смотри, чтоб без фокусов!»

Аромат чайных роз в саду
Тонким облаком-сном растворился.
Старый дом, ты опять мне приснился -
Столько лет... Я тебя не найду.

В дымке кремовой первый цвет,
Вот роса к лепесткам прильнула,
Словно птица душа вспорхнула
В глубину позабытых лет.

Там, где лето забытых роз -
Сердце детское трепетно бьётся,
Небом синим однажды прольётся
Покаянная капелька слёз.

"...но теперь ваше время и власть тьмы"

Это такое время - падать в объятья ночи,
перебирать сомненья, путать знакомый почерк,
хрустко ломать приличья криками (что есть мочи),
не замечать дорогу, пылью дышать обочин.

Звонкому эху - спорить и (вопреки канонам
не повторяя имя) глохнуть на полутоне.
Лунному свету - гаснуть. Призракам заоконным -
порознь в обьятья ночи падать беззвучным стоном.
 

Суметь не сгинуть, строкой не кануть
в немую бездну безликих снов,
стать белой птицей, что под замками
удержит вряд ли гранит оков.

Земное тело без сожалений
сменить на перья ручной зари -
чтоб улыбнулся рассвету пленный,
в туманной дымке легко парить.

Бездомным ветром к ногам прижаться
(твоим, любимый затворник мой).
Позволь не сгинуть, позволь остаться,
позволь вернуться к тебе... домой.

(Две скороговорки)

1

Две блошки в окрошку для кошки
Крошили картошку по крошке.
Пришла из Каширы шиншилла,
Картошку крошить завершила.

2

Пошила шиншилла детишкам
Из шерсти пушистой штанишки,
Лапшой накормила и кашей
Малышек-шиншиллок мамаша.

Люди бывают розами,
Или бурьянной травой;
Кто молчаливыми грёзами,
Кто-то намокшей лозой...

Люди бывают ромашками,
Или лазурным цветком.
Ну а иные - букашками,
Иль земляным червяком.

Или ещё – незабудками,
Цепким, кусачим репьём.
С добрыми, милыми шутками,
Кто-то с амурным копьём.

Про жадину

Жадину молят, жадину просят,
Виляют хвостом и тапки приносят,
Но он не даёт собаке сосиску,
И рыбки коту не положит в миску:
Всё делает наоборот.

А знаешь? Если он вдруг отвернётся,
То кошка проснётся, и пёс встрепенётся.
Тогда пропадут молока полпакета,
Сосиска,
           и каша,
                      и  даже котлета,
И с колбасой бутерброд!

Храни меня, Господь, храни!
Не дай совсем пропасть.
Всю собери меня внутри
и не введи в напасть.

Держи меня Своей рукой,
храни от злых зубов.
От тёмной силы сбереги,
спаси моих врагов.

Пролейся светом и теплом
на камни наших душ
и научи нас жить в любви,
а козни все разрушь.

Не покидай меня, Господь!
Пребудь во мне.
                          Живи
в суставах, в мыслях, и в душе,
и в сердце, и в крови.

Молю Тебя, не оставляй
без истины огня.
Хоть точечкой
                     во тьме свети
и воскрешай меня.

2006 г.

Пружинит почва под ногами,
Кульбабою смеётся луг,
Лес переполнен голосами
Влюблённых в родину пичуг.

Почуяв дождь, ликуют жабы,
Летят эскадрой комары,
У вербы, на траве лежалой,
День отдыхает от жары.

КАК ОДИН МОЛИТВЕННИК ВЕСЬ ГОРОД ВЫМОЛИЛ

Говорят, случайность – это псевдоним Господа Бога. Вот и я узнала о схимонахе Илии, можно сказать, случайно. Он еще не был тогда канонизирован, но народная молва давно называла его святым. Даже фотографии старца люди помещали дома среди икон. А тут в разговоре с сестрой, жительницей Макеевки, сказала ей о дальнем родственнике, с которым приключилась беда. Посетовала, что и молюсь о нем, и требы заказываю, но ничего не помогает, не вразумляется он. Наверное, слаба моя молитва. «Давай съездим на могилку Илии Макеевского, - предложила сестра. – К нему многие обращаются. Хоть и умер он давно, в 1946 году. Ведь если бы не помогал, давно бы о нем забыли»….

Художник, не спеши сей мир изобразить
В безрадостных тонах гнетущего унынья.
Художник, не спеши сей мир приговорить
Пред мерзким ликом зла – к позорному бессилью.

Но погасить спеши пьянящий пыл страстей
И вопросить Творца о вечном, высшем смысле
Событий и вещей, и жизненных путей…
Для Истины святой сердечный кров очисти.

Когда от врат Любви твой шаг недалеко –
На многое ответ предстанет, прост и ясен.
В ликующих тонах изобразить легко
Чертоги бытия…
                       Ведь Божий мир – прекрасен.

10.05.2011 г.

Жила-была бабушка и была у нее внучка. Решила бабушка порадовать внучку:

— Куплю тебе подарок, какой захочешь, чтобы твоя душенька порадовалась. Пошли бабушка с внучкой в магазин, — примерила внучка платьице. Повертелась-повертелась перед зеркалом, сняла и не захотела покупать. Зашли они еще в один магазин. Примерили туфельки, хороши туфельки, на каблучке, хоть сама танцуй. Не понравились туфли внучке. Зашли в магазин игрушек. «Ну, — думает бабушка, — здесь-то она точно себе что-нибудь выберет». Походила внучка возле полок с игрушками, потрогала их, повертела в руках каждую игрушку, потом сморщила личико, фыркнула губками и ушла из магазина ни с чем. Подошли они к продуктовому магазину. «Сейчас хоть сладостей ей накуплю», — думает бабушка. Но и сладости ее не прельстили. Все магазины обошли, а внучка так и не выбрала, что ей надо, чтобы душа радовалась.

-Можно ли жить без сердца?
-Можно другим заменить.
-Можно ль подсыпать перца,
Чтобы талант затмить?

-Сыпали. Выживала.
Порочили. И не раз.
С болью любовь выжимала,
Плача в огромный таз.

Разбойник распятый смирился,
достойным признал осуждение –
духовные очи отверз ему Бог.
По вере
           воздалось спасение!

Прими и моё покаянье, Христе,
себя осуждаю за многое!
«Оставих Тя,
                  не остави мене…»*
"Стучусь в твою дверь, у порога Я".

И яко разбойник,
                          Сын Божий, молю:
в Твоём помяни меня Царстве!
Причастием Таинств Твоих
                                           попали
мои прегрешенья и страсти.

2006 г.

* - Канон покаянный ко Господу нашему Иисусу Христу
 

май 2012 г.

Одинокие шаги гулко раздавались в мрачном коридоре здания социальной защиты населения. От чего защищали в этом здании никто не знал. Но зато все без исключения посетители были уверены — из этого здания невозможно выйти, не получив необходимое извещение и прилагаемые к нему бумаги. Марта сидела в длинной очереди и так же как и остальные просители ожидала своего часа приёма. Внимательно вглядываясь в лица сидящих рядом людей, молодая тридцатилетняя женщина нетерпеливо постукивала каблуком по ножке стула. Приглушённые голоса напоминали шелест опавшей листвы и это шуршание порой вызывало в ней раздражение.