Шахты Алапаевской глазница.
Восемнадцатый мятежный год.
Коршуны прекрасной белой птице
Оборвали ангельский полёт.
И не ведала голубка Божья,
Что за кроткий, незлобивый нрав
Жизнь её так рано уничтожат,
Песню милосердия прервав!
Шахты Алапаевской глазнице
Не забыть расправу в той ночи.
До сих пор, наверное, ей снится,
Как, прощаясь, горлица кричит…
Св. Пророк ИЛИЯ
Быть гонимым — пророка жребий.
Весть неся о духовном хлебе,
Он прославил Единого Бога.
След его колесницы — в Небе.
Св. Пророк ИОВ
Шёл по жизни, премного страдая,
С чашей бед и болезней без края...
Он взрастил себе долготерпеньем
Сад цветущий в обители Рая.
Коль от злобы душа далека,
Коли доброе сердце в груди,
Помни: доля твоя нелегка.
Ты на трудном, но верном пути.
Коль распахнута миру душа
И любовью пылает она,
Помни: плюнуть в неё поспешат,
Исчерпав твою щедрость до дна.
Коли ты от обиды чиста,
В темноте видя Свет неземной,
Помни: это дорога Христа
И не может она быть иной.
Мошкара, мошкара в лесу.
Мошкара, мошкара… в уме.
От лесной я себя спасу,
Мыслерой не под силу мне.
Мыслептицу впущу в себя,
Мысль-молитву в тревожный ум:
«Сыне Божий, помилуй мя,
Успокой от ненужных дум!»
Лк. 8, 43 – 48
Ин. 20, 24 – 29
В толпе кровоточивая жена,
Не исцелённая врачами прежде,
К Учителю доверием полна,
Коснулась краешка Его одежды.
Почуяв сил Божественных исход,
Спас обернулся к люду в изумленье:
– Пускай откроется виновник тот…
Кровоточивая назад мгновеньем,
Пред Иисусом пала, трепеща,
Являясь исцеления примером…
Он, отпуская с миром, ей вещал:
– Спасла, тебя, жена, большая вера.
«Дух дышит, где хочет»
( Ев. от Иоанна, 3:8 )
Дух дышит, где хочет:
в пучине морской,
где царствует мрак
непроглядный;
в небесных просторах
среди облаков,
где птахам – край воли
отрадный;
в зеленых долинах,
в траве и цветах
Дух Божий витает
незримо…
Впусти Его в сердце.
Пусть Духом Святым
душа твоя будет хранима!
Дорогих омилийцев поздравляю с праздником Святой Троицы!Всем радости духовной и творческого вдохновения!
Праздник Воскресения у сердца не отнять:
Отзовётся радостью в сердце Благодать.
Обертоны гордости, мелочных обид
Растворятся в музыке праздничных молитв.
И аккордом ширится по Вселенной Крест –
Сын Отца Небесного воистину воскрес!
(исповедь схимонаха)
Я листаю назад книгу прожитых лет:
Вижу юности розовой дали…
Знали радость мы; знали и горечи бед,
Только Господа знать не желали.
Сорок первый. Война. Неуютный вокзал.
Путь дальнейший ещё не известен.
Моя крёстная мать со слезами в глазах
Дарит мне на прощание крестик.
Не понюхал я пороха в первом бою –
Подкосила хвороба лихая.
И на смертном одре, видя долю свою,
Про подарок святой вспоминаю.
Моей свекрови Инне Маричевой
и детям военной Евпатории
Родившиеся в сталинских тридцатых,
Прожив одну десятую столетья,
Вы меру взрослости мужей усатых
Тогда вместили, дети лихолетья.
Цветное детство стало чёрно-белым,
Документальной страшной кинолентой
Про взрывы, издевательства, расстрелы,
Чинимые фашистским интервентом.
Светлая седмица!
Пройден путь поста,
И душе, как птице,
Ближе высота.
Храм широк и светел –
Радуется глаз,
Словно свежий ветер,
Пасха ворвалась!
Аромат весенний,
Запах куличей,
Лёгкость песнопений,
Огоньки свечей.
Люд церковный весел,
И звучит окрест
Клич: – Христос воскресе!
– Воистину воскрес!
Изранен, непогодою побит
стан гибкий деревца,
упорно воздевающего ветви
к небу,
благодаря его,
за дар дышать, расти
и радоваться солнцу.
И было время розовых очков,
Наивных, по-младенчески, мечтаний,
И не было адамовых оков –
До срока жизнь приберегала тайны.
Пришла пора, и спала пелена.
Реальный цвет жестоко очи ранил.
Душа была огнём опалена,
Вдыхая горький дым духовной брани.
А в жизни всё необычайно просто –
И эта мысль, возникнув изнутри,
Пронзает рой бесчисленных вопросов,
Как тьму ночную – первый луч зари.
И эта мысль – не подвиг интеллекта,
Не плод страданий и душевных мук,
А просто вдруг сварливую соседку
Ты любишь и не знаешь, почему?
И просто улыбаешься прохожим,
И переулок тёмный не страшит.
А в жизни просто всё,
когда Дух Божий
Наполнит вдруг сосуд твоей души.
Когда пронзает боль живую плоть,
Когда душа испытывает муки,
Шепчу, протягивая к Небу руки:
-Твоею помощью жива, Господь!
Я уповаю на Тебя, мой Бог:
Меня избавишь от сетей коварства,
От язвы гибельной, от пут мытарства…
Минует мою душу злобный рок.
Ты заповедал Ангелам Своим
В пути и у домашнего порога,
От всех врагов на жизненных дорогах
Хранить того, кто жив Тобой одним.
В скерцозном танце проходимца-ветра
Увидела деревьев я мученья:
Содрал покровы лиственного фетра
Авантюрист в азарте приключенья.
Он обещал тепло объятий юга,
Обманно оросив их нежной влагой,
А следом обернулся зимней вьюгой,
Блаженно упиваясь властью мага.
Прося пощады, бедные созданья
Взывали к небу голыми ветвями…
О, если б знали: ветра обещанья
Скуют их станы хладными цепями!
